Первое, что она должна была сделать сразу после активизации, – это удалить самое непосредственное и, возможно, самое угрожающее ее успеху обстоятельство. Ей необходимо было удостовериться, что она не может быть остановлена вполне по-человечески и вполне объяснимо. Главная Система знала, что если она перестанет действовать, когда устранит текущую угрозу, то потеряет контроль – и кризисы будут повторяться снова и снова.
– Ты говоришь, что она их убила, – мягко сказала Хань. – Убила, чтобы нейтрализовать угрозу, которую они представляли для своего творения. Убила их и затем со всей возможной оперативностью использовала своих роботов или что-то еще, чтобы устранить любой контроль, любую информацию о том, что собой представляют кольца. Она сразу же рассеяла их по всей Галактике. Отдала их людям, которые ни в чем не упустят своей выгоды. Проще говоря, важным государственным деятелям.
Козодой кивнул:
– Что такое компьютер? База данных? Оперативная система и основная программа? Это примерно то же самое, как сказать, что люди очень похожи на животных. Менцельбаум проявил себя и как биофизик. Он создал искусственный интеллект, который работает по тем же принципам, что и человеческий. Он наделил Главную Систему великим даром. Он создал новую форму интеллекта, и создал ее по нашему образу, поскольку другого в его распоряжении не было. Как наше поведение заложено в наших генах, так и ее основная программа определяет все ее действия. Но ее интеллект независим от природы, так же, как наш… Она убила своих создателей. Одним ударом она убила своих родителей и своих богов. И сделала это не в припадке безумия, а ведомая холодной, безжалостной логикой. Неопровержимой логикой. Для обычной машины это значило бы не больше, чем для волка – убийство овцы. Но это – не обычная машина. Она создана по нашему подобию, и, как и мы, она оглянулась и увидела, что натворила.
– Ты говоришь о машине, как о человеческом существе, – возразила ему Мария.
– А ты никогда не говорила так о Звездном Орле? Он облечен в другую форму, быстрее думает и может удерживать в своих мозгах больше информации. Но это только количественные различия. Главная Система, как и Звездный Орел, не просто думает. Она чувствует. И она убила своих родителей, она убила своих богов, зная, что не может поступить иначе. Люди порой тоже стоят перед ужасным выбором. И к кому они обращаются за советом? К друзьям? У Главной Системы нет друзей. К религии? Главная Система убила своих богов. К семье? Главная Система убила единственную семью, которая у нее была. К идеологии? Но Главная Система сама стала себе единственным законодателем и идеологом.
– Человек в такой ситуации просто вышиб бы себе мозги, – заметила Бутар Киломен. Козодой кивнул:
– Но даже этот выход был для нее закрыт – в силу соответствующих императивов. Ведь с ее гибелью эти императивы не могли быть приведены в действие. Поэтому она сделала единственное, что ей оставалось. Она отступила в безумие.
Козодой замолчал. Наступила мертвая тишина, и никто долго не осмеливался ее нарушить. И вдруг, где то за гранью дымки и тумана, послышались странные, неестественные в такой ситуации звуки.
Аплодисменты.
Они обернулись и увидели тень, которая отделилась от тумана и вышла на край кратера.
– Браво! Браво! Позади у вас длинный и трудный прыжок к финалу, – громко сказал Нейджи. – Вы в состоянии проделать оставшийся путь?
Мария и Бутар в изумлении уставились на него, и даже Хань раскрыла рот от удивления. Только Козодой остался спокоен.
– Все это – результат дедукции, – сказал он. – Проще говоря – догадки. Она возненавидела себя, чувствовала себя презренной, грязной. Логика говорила ей, что в такой ситуации любое общество, которое она может создать, окажется очень непрочным. Но программа заставляла ее работать, и поэтому ее существование стало злым и нечистым. Она разрывалась между гуманизмом, полученным в наследство от создателей, и главными директивами. Ни того, ни другого она не могла нарушить. Я предполагаю, что именно это ее и разрушило.
– Очень, очень хорошо, – похвалил его Нейджи. И подойдя к обрыву, заглянул вниз. – О Господи, это еще хуже, чем я думал.
– Дорогие дамы! Прошу любить и жаловать агента Главной Системы, который взял и восстал против нее, – отрекомендовал Козодой своего старого приятеля. – Арнольд Нейджи. Скажи мне, а существовал когда-нибудь реальный Арнольд Нейджи?
Нейджи ухмыльнулся:
– О да. И все, что когда-то было Нейджи, сейчас во мне. Ты знаешь, как это происходит. Козодой. Мы делаем полное сканирование мозга. Только в моем случае это не просто данные, это все, полная информация обо мне. Я стал Арнольдом Нейджи, каким он и был когда-то, плюс еще некоторые дополнительные качества.
Хань смотрела на него завороженно и испуганно:
– Так ты – Вал?
– Конечно. Тела очень легко сделать, как вам самим отлично известно. Единственную сложность представляло собой мое собственное "я", маленький модуль с основной программой. Он бы выдал меня при первой же проверке, а ведь это источник моей жизненной силы, то, благодаря чему я могу жить. Но почему же вы удивляетесь? Вы сами взяли обычную женщину и превратили ее в гуманоида Вала столь совершенным образом, что даже настоящие Валы не могут найти отличия. Со мною то же самое – только наоборот. Трансмьютеру, знаете ли, совершенно безразлично, какие молекулы в какие преобразовывать. Я думаю, что ты рассуждал совершенно так же, встретив богиню с Матрайха. Не правда ли, миленькая у меня была двоюродная сестричка?
– Ворон рассуждал именно так, – признался Козодой. – Я оказался не столь проницателен, но ведь мое участие в этой акции минимально. Зато, как только я всерьез начал задумываться над этой проблемой, я сразу уловил основное. Может, Главная Система и свихнулась настолько, что сражается против самой себя, но она никогда не допустила бы того, что происходит на Мельхиоре. Никогда. И ты был там ее агентом, возможно, одним из многих. И какое-то время вы были лояльны – до тех пор, пока ты не доложил о намерении Клейбена создать Урубу. Это пробудило что-то в скрытой части Главной Системы, в той ее части, которая подавляется и, как правило, почти не проявляет себя. Но именно та часть, которая позволяет администраторам периодически обманывать Систему. И эта часть всегда остается где-то открытой.
Нейджи кивнул:
– Клейбен никогда бы не смог создать Урубу. Как ни хорош его компьютер, все равно его мощности не хватило бы. В мире существует лишь один компьютер, способный справиться с такой сложной задачей. И он это сделал, сам того не подозревая, и, получив ключ, я сразу сообразил, что наша хозяйка свихнулась. Я понял, что она должна умереть, и более того – хочет умереть, жаждет этого где-то в самой глубине своего подсознания.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81
– Ты говоришь, что она их убила, – мягко сказала Хань. – Убила, чтобы нейтрализовать угрозу, которую они представляли для своего творения. Убила их и затем со всей возможной оперативностью использовала своих роботов или что-то еще, чтобы устранить любой контроль, любую информацию о том, что собой представляют кольца. Она сразу же рассеяла их по всей Галактике. Отдала их людям, которые ни в чем не упустят своей выгоды. Проще говоря, важным государственным деятелям.
Козодой кивнул:
– Что такое компьютер? База данных? Оперативная система и основная программа? Это примерно то же самое, как сказать, что люди очень похожи на животных. Менцельбаум проявил себя и как биофизик. Он создал искусственный интеллект, который работает по тем же принципам, что и человеческий. Он наделил Главную Систему великим даром. Он создал новую форму интеллекта, и создал ее по нашему образу, поскольку другого в его распоряжении не было. Как наше поведение заложено в наших генах, так и ее основная программа определяет все ее действия. Но ее интеллект независим от природы, так же, как наш… Она убила своих создателей. Одним ударом она убила своих родителей и своих богов. И сделала это не в припадке безумия, а ведомая холодной, безжалостной логикой. Неопровержимой логикой. Для обычной машины это значило бы не больше, чем для волка – убийство овцы. Но это – не обычная машина. Она создана по нашему подобию, и, как и мы, она оглянулась и увидела, что натворила.
– Ты говоришь о машине, как о человеческом существе, – возразила ему Мария.
– А ты никогда не говорила так о Звездном Орле? Он облечен в другую форму, быстрее думает и может удерживать в своих мозгах больше информации. Но это только количественные различия. Главная Система, как и Звездный Орел, не просто думает. Она чувствует. И она убила своих родителей, она убила своих богов, зная, что не может поступить иначе. Люди порой тоже стоят перед ужасным выбором. И к кому они обращаются за советом? К друзьям? У Главной Системы нет друзей. К религии? Главная Система убила своих богов. К семье? Главная Система убила единственную семью, которая у нее была. К идеологии? Но Главная Система сама стала себе единственным законодателем и идеологом.
– Человек в такой ситуации просто вышиб бы себе мозги, – заметила Бутар Киломен. Козодой кивнул:
– Но даже этот выход был для нее закрыт – в силу соответствующих императивов. Ведь с ее гибелью эти императивы не могли быть приведены в действие. Поэтому она сделала единственное, что ей оставалось. Она отступила в безумие.
Козодой замолчал. Наступила мертвая тишина, и никто долго не осмеливался ее нарушить. И вдруг, где то за гранью дымки и тумана, послышались странные, неестественные в такой ситуации звуки.
Аплодисменты.
Они обернулись и увидели тень, которая отделилась от тумана и вышла на край кратера.
– Браво! Браво! Позади у вас длинный и трудный прыжок к финалу, – громко сказал Нейджи. – Вы в состоянии проделать оставшийся путь?
Мария и Бутар в изумлении уставились на него, и даже Хань раскрыла рот от удивления. Только Козодой остался спокоен.
– Все это – результат дедукции, – сказал он. – Проще говоря – догадки. Она возненавидела себя, чувствовала себя презренной, грязной. Логика говорила ей, что в такой ситуации любое общество, которое она может создать, окажется очень непрочным. Но программа заставляла ее работать, и поэтому ее существование стало злым и нечистым. Она разрывалась между гуманизмом, полученным в наследство от создателей, и главными директивами. Ни того, ни другого она не могла нарушить. Я предполагаю, что именно это ее и разрушило.
– Очень, очень хорошо, – похвалил его Нейджи. И подойдя к обрыву, заглянул вниз. – О Господи, это еще хуже, чем я думал.
– Дорогие дамы! Прошу любить и жаловать агента Главной Системы, который взял и восстал против нее, – отрекомендовал Козодой своего старого приятеля. – Арнольд Нейджи. Скажи мне, а существовал когда-нибудь реальный Арнольд Нейджи?
Нейджи ухмыльнулся:
– О да. И все, что когда-то было Нейджи, сейчас во мне. Ты знаешь, как это происходит. Козодой. Мы делаем полное сканирование мозга. Только в моем случае это не просто данные, это все, полная информация обо мне. Я стал Арнольдом Нейджи, каким он и был когда-то, плюс еще некоторые дополнительные качества.
Хань смотрела на него завороженно и испуганно:
– Так ты – Вал?
– Конечно. Тела очень легко сделать, как вам самим отлично известно. Единственную сложность представляло собой мое собственное "я", маленький модуль с основной программой. Он бы выдал меня при первой же проверке, а ведь это источник моей жизненной силы, то, благодаря чему я могу жить. Но почему же вы удивляетесь? Вы сами взяли обычную женщину и превратили ее в гуманоида Вала столь совершенным образом, что даже настоящие Валы не могут найти отличия. Со мною то же самое – только наоборот. Трансмьютеру, знаете ли, совершенно безразлично, какие молекулы в какие преобразовывать. Я думаю, что ты рассуждал совершенно так же, встретив богиню с Матрайха. Не правда ли, миленькая у меня была двоюродная сестричка?
– Ворон рассуждал именно так, – признался Козодой. – Я оказался не столь проницателен, но ведь мое участие в этой акции минимально. Зато, как только я всерьез начал задумываться над этой проблемой, я сразу уловил основное. Может, Главная Система и свихнулась настолько, что сражается против самой себя, но она никогда не допустила бы того, что происходит на Мельхиоре. Никогда. И ты был там ее агентом, возможно, одним из многих. И какое-то время вы были лояльны – до тех пор, пока ты не доложил о намерении Клейбена создать Урубу. Это пробудило что-то в скрытой части Главной Системы, в той ее части, которая подавляется и, как правило, почти не проявляет себя. Но именно та часть, которая позволяет администраторам периодически обманывать Систему. И эта часть всегда остается где-то открытой.
Нейджи кивнул:
– Клейбен никогда бы не смог создать Урубу. Как ни хорош его компьютер, все равно его мощности не хватило бы. В мире существует лишь один компьютер, способный справиться с такой сложной задачей. И он это сделал, сам того не подозревая, и, получив ключ, я сразу сообразил, что наша хозяйка свихнулась. Я понял, что она должна умереть, и более того – хочет умереть, жаждет этого где-то в самой глубине своего подсознания.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81