Его скуластое лицо нельзя было назвать некрасивым, хотя кожа начинала сморщиваться, а черные волосы и усы – седеть. Одетый, как всегда, щеголевато, он вошел с вечерней газетой в руке, и Крафт тут же сообщил ему новости.
– Боже мой! – Стив Грейндж недоверчиво уставился на нас своими темно-серыми глазами, хлопая сложенной газетой по левой ладони. Потом он повернулся к Молли: – Где твоя мать, дорогая?
– В заднем саду. Она…
– Лучше пойди к ней. Скажи Глэдис, чтобы пока не подавала чай.
– Если не возражаешь, папа, я бы хотела…
– Иди к матери. Я хочу поговорить с этими джентльменами.
Молли покорно удалилась. Продолжая хлопать газетой по ладони, Стив прошелся по комнате, потом сел напротив нас, сдвинув брови.
– В высшей степени неприятное дело, – заявил он, махнув костлявой рукой. – Не только неприятное, но и трудное. Удивительно, что вы вообще нашли тела.
– Я тоже так думаю, сэр, – кивнул Крафт. – Учитывая здешние течения и все прочее. Но мы нашли тела и оружие – благодаря вам.
Стив еще сильнее нахмурился:
– Откровенно говоря, если бы я знал, что это за оружие, то не уверен, что передал бы его вам. Возможно, это пренебрежение гражданским долгом, но тем не менее… – Он побарабанил холеными пальцами по подлокотнику кресла. – Теперь нас всех ожидают неприятности.
– Не могли бы вы, сэр, рассказать нам что-нибудь об этом пистолете?
– Послушайте, суперинтендент. – Сухой тон Стива вызвал обычный эффект. – Надеюсь, вы не думаете, что я замешан в этой истории?
– Нет-нет, сэр! Я только…
– Очень рад это слышать. – Стив изобразил подобие улыбки. – Вы нашли тела, но, не располагая орудием преступления, по-прежнему считали бы, что это самоубийство по сговору. Только заполучив пистолет с «обратной вспышкой», вы пришли к иному мнению. По-вашему, если бы я имел какое-то отношение к убийству этих двоих, стал бы я добровольно передавать вам пистолет?
– Едва ли, – усмехнулся Крафт. – Я просто имею в виду, что вы, будучи главой местного ополчения, могли где-то видеть его раньше.
– Не припоминаю. Во всяком случае, я не могу его опознать. Вы заметили, что регистрационный номер спилен?
– Да, сэр.
– Честно говоря, суперинтендент, я сомневаюсь, что вам удастся отследить происхождение этого пистолета. Раньше, когда огнестрельное оружие и боеприпасы продавали только при предъявлении лицензии, это не составило бы труда. Но в наши дни, когда их продают почти всем желающим…
С осуждающим видом Стив соединил кончики пальцев и закрыл глаза. Я всегда считал это сознательной позой, рассчитанной на то, чтобы произвести впечатление, но Стив прибегал к ней так долго, что забыл, насколько напыщенной она выглядит.
– Я заметил, что армейские офицеры приобрели досадную привычку, – продолжал он. – Приходя в рестораны, клубы или театры, они часто снимают ремень с кобурой и оставляют его висеть в гардеробе на глазах у всех. А сейчас они носят оружие любого образца и калибра, какой им нравится…
– Вы думаете, пистолет могли украсть?
– Не знаю. Просто озвучиваю идею. – Стив повернулся к Г. М. и добавил более любезным тоном: – Полагаю, это знаменитый сэр Генри Мерривейл?
– Угу, – ответил Г. М., сосредоточенно разглядывая свой костыль.
– Рад видеть вас в своем доме, сэр Генри. Я много о вас слышал от нашего общего друга.
– Вот как? От кого же?
– От лорда Блэклока. Он мой клиент, – не без самодовольства сообщил Стив.
– Старина Блэки? – с интересом отозвался Г. М. – Как он поживает?
– Боюсь, у него нелады со здоровьем. – Стив поудобнее устроился в кресле перед разговором о сильных мира сего.
– Еще бы, – вздохнул Г. М. – Он сам не свой с тех пор, как побывал в Нью-Йорке и начал глушить виски стаканами.
– В самом деле? – после небольшой паузы осведомился Стив. – Не могу сказать, что когда-нибудь видел его… э-э… нетрезвым.
– Это благодаря его жене. – Г. М. повернулся к Крафту и мне: – Худшей стервы не найти до самого Бристольского залива, но она умудряется держать его под контролем.
Стив, казалось, жалел, что затронул эту тему.
– Похоже, лорд Блэклок вами недоволен.
– Старина Блэклок мною недоволен? Почему?
Стив улыбнулся:
– Он говорит, что приглашал вас провести часть лета в его сельском доме, а вы предпочли остановиться у этого парня… как бишь его? – Стив небрежно щелкнул пальцами, притворяясь, будто забыл фамилию Феррарса, хотя прекрасно ее помнил.
– Пола Феррарса?
– Да-да, художника.
– Не вижу, почему я не должен был у него останавливаться, – сказал Г. М. – Он пишет мой портрет. – Последовала пауза, во время которой в голове Г. М., казалось, мелькнуло ужасное подозрение. Поправив очки, он медленно обвел взглядом нашу группу, изучая каждое лицо в поисках признаков отсутствия серьезности. – Кто-нибудь из присутствующих, – с вызовом осведомился Г. М., – может назвать мне любую причину, по которой художник не может или не должен писать мой портрет?
Я мог бы назвать одну причину сугубо эстетического порядка, но счел более тактичным не упоминать о ней.
– Этот молодой парень, – продолжал Г. М., – друг моей младшей дочери. Он написал мне одно из самых оскорбительных писем, какие я когда-либо получал, а я получал их достаточно. Пол Феррарс утверждал, что у меня самая забавная физиономия из всех, какие он когда-либо видел, в том числе даже в студенческие годы в Париже, и пригласил меня сюда, дабы увековечить ее для потомства. Это было настолько оскорбительно, ребята, что я приехал из чистого любопытства.
– И остались?
– Разумеется. Должен признать, этот парень воздает мне должное. Портрет получается превосходный, и я собираюсь купить его. Он еще не вполне окончен из-за этого. – Г. М. вытянул ногу под пледом. – Я хотел позировать стоя, а мне теперь позволяют стоять только очень короткое время. – Он фыркнул и скромно добавил: – Феррарс изображает меня в виде римского сенатора.
Это подействовало даже на суперинтендента Крафта.
– В виде кого, сэр?
– Римского сенатора, – повторил Г. М С подозрением посмотрев на Крафта, он проиллюстрировал свои слова с неподражаемым достоинством, выпрямившись и перебросив через плечо край воображаемой тоги.
– Понятно, – равнодушно произнес Стив Грейндж. – Похоже, мистер Феррарс достиг некоторых успехов.
– Вы не любите его, верно?
– Боюсь, сэр Генри, я недостаточно хорошо его знаю, чтобы любить или не любить. Возможно, я слишком старомоден, но мне не по душе то, что именуют богемным образом жизни, – вот и все.
– А как вы относились к миссис Уэйнрайт?
Поднявшись с кресла, Стив подошел к окну позади фортепиано, отодвинул одну из кружевных занавесок и посмотрел на улицу. Я заметил, что по пути он бросил взгляд в зеркало на стене – подобно большинству из нас, Стиву было не чуждо некоторое тщеславие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47
– Боже мой! – Стив Грейндж недоверчиво уставился на нас своими темно-серыми глазами, хлопая сложенной газетой по левой ладони. Потом он повернулся к Молли: – Где твоя мать, дорогая?
– В заднем саду. Она…
– Лучше пойди к ней. Скажи Глэдис, чтобы пока не подавала чай.
– Если не возражаешь, папа, я бы хотела…
– Иди к матери. Я хочу поговорить с этими джентльменами.
Молли покорно удалилась. Продолжая хлопать газетой по ладони, Стив прошелся по комнате, потом сел напротив нас, сдвинув брови.
– В высшей степени неприятное дело, – заявил он, махнув костлявой рукой. – Не только неприятное, но и трудное. Удивительно, что вы вообще нашли тела.
– Я тоже так думаю, сэр, – кивнул Крафт. – Учитывая здешние течения и все прочее. Но мы нашли тела и оружие – благодаря вам.
Стив еще сильнее нахмурился:
– Откровенно говоря, если бы я знал, что это за оружие, то не уверен, что передал бы его вам. Возможно, это пренебрежение гражданским долгом, но тем не менее… – Он побарабанил холеными пальцами по подлокотнику кресла. – Теперь нас всех ожидают неприятности.
– Не могли бы вы, сэр, рассказать нам что-нибудь об этом пистолете?
– Послушайте, суперинтендент. – Сухой тон Стива вызвал обычный эффект. – Надеюсь, вы не думаете, что я замешан в этой истории?
– Нет-нет, сэр! Я только…
– Очень рад это слышать. – Стив изобразил подобие улыбки. – Вы нашли тела, но, не располагая орудием преступления, по-прежнему считали бы, что это самоубийство по сговору. Только заполучив пистолет с «обратной вспышкой», вы пришли к иному мнению. По-вашему, если бы я имел какое-то отношение к убийству этих двоих, стал бы я добровольно передавать вам пистолет?
– Едва ли, – усмехнулся Крафт. – Я просто имею в виду, что вы, будучи главой местного ополчения, могли где-то видеть его раньше.
– Не припоминаю. Во всяком случае, я не могу его опознать. Вы заметили, что регистрационный номер спилен?
– Да, сэр.
– Честно говоря, суперинтендент, я сомневаюсь, что вам удастся отследить происхождение этого пистолета. Раньше, когда огнестрельное оружие и боеприпасы продавали только при предъявлении лицензии, это не составило бы труда. Но в наши дни, когда их продают почти всем желающим…
С осуждающим видом Стив соединил кончики пальцев и закрыл глаза. Я всегда считал это сознательной позой, рассчитанной на то, чтобы произвести впечатление, но Стив прибегал к ней так долго, что забыл, насколько напыщенной она выглядит.
– Я заметил, что армейские офицеры приобрели досадную привычку, – продолжал он. – Приходя в рестораны, клубы или театры, они часто снимают ремень с кобурой и оставляют его висеть в гардеробе на глазах у всех. А сейчас они носят оружие любого образца и калибра, какой им нравится…
– Вы думаете, пистолет могли украсть?
– Не знаю. Просто озвучиваю идею. – Стив повернулся к Г. М. и добавил более любезным тоном: – Полагаю, это знаменитый сэр Генри Мерривейл?
– Угу, – ответил Г. М., сосредоточенно разглядывая свой костыль.
– Рад видеть вас в своем доме, сэр Генри. Я много о вас слышал от нашего общего друга.
– Вот как? От кого же?
– От лорда Блэклока. Он мой клиент, – не без самодовольства сообщил Стив.
– Старина Блэки? – с интересом отозвался Г. М. – Как он поживает?
– Боюсь, у него нелады со здоровьем. – Стив поудобнее устроился в кресле перед разговором о сильных мира сего.
– Еще бы, – вздохнул Г. М. – Он сам не свой с тех пор, как побывал в Нью-Йорке и начал глушить виски стаканами.
– В самом деле? – после небольшой паузы осведомился Стив. – Не могу сказать, что когда-нибудь видел его… э-э… нетрезвым.
– Это благодаря его жене. – Г. М. повернулся к Крафту и мне: – Худшей стервы не найти до самого Бристольского залива, но она умудряется держать его под контролем.
Стив, казалось, жалел, что затронул эту тему.
– Похоже, лорд Блэклок вами недоволен.
– Старина Блэклок мною недоволен? Почему?
Стив улыбнулся:
– Он говорит, что приглашал вас провести часть лета в его сельском доме, а вы предпочли остановиться у этого парня… как бишь его? – Стив небрежно щелкнул пальцами, притворяясь, будто забыл фамилию Феррарса, хотя прекрасно ее помнил.
– Пола Феррарса?
– Да-да, художника.
– Не вижу, почему я не должен был у него останавливаться, – сказал Г. М. – Он пишет мой портрет. – Последовала пауза, во время которой в голове Г. М., казалось, мелькнуло ужасное подозрение. Поправив очки, он медленно обвел взглядом нашу группу, изучая каждое лицо в поисках признаков отсутствия серьезности. – Кто-нибудь из присутствующих, – с вызовом осведомился Г. М., – может назвать мне любую причину, по которой художник не может или не должен писать мой портрет?
Я мог бы назвать одну причину сугубо эстетического порядка, но счел более тактичным не упоминать о ней.
– Этот молодой парень, – продолжал Г. М., – друг моей младшей дочери. Он написал мне одно из самых оскорбительных писем, какие я когда-либо получал, а я получал их достаточно. Пол Феррарс утверждал, что у меня самая забавная физиономия из всех, какие он когда-либо видел, в том числе даже в студенческие годы в Париже, и пригласил меня сюда, дабы увековечить ее для потомства. Это было настолько оскорбительно, ребята, что я приехал из чистого любопытства.
– И остались?
– Разумеется. Должен признать, этот парень воздает мне должное. Портрет получается превосходный, и я собираюсь купить его. Он еще не вполне окончен из-за этого. – Г. М. вытянул ногу под пледом. – Я хотел позировать стоя, а мне теперь позволяют стоять только очень короткое время. – Он фыркнул и скромно добавил: – Феррарс изображает меня в виде римского сенатора.
Это подействовало даже на суперинтендента Крафта.
– В виде кого, сэр?
– Римского сенатора, – повторил Г. М С подозрением посмотрев на Крафта, он проиллюстрировал свои слова с неподражаемым достоинством, выпрямившись и перебросив через плечо край воображаемой тоги.
– Понятно, – равнодушно произнес Стив Грейндж. – Похоже, мистер Феррарс достиг некоторых успехов.
– Вы не любите его, верно?
– Боюсь, сэр Генри, я недостаточно хорошо его знаю, чтобы любить или не любить. Возможно, я слишком старомоден, но мне не по душе то, что именуют богемным образом жизни, – вот и все.
– А как вы относились к миссис Уэйнрайт?
Поднявшись с кресла, Стив подошел к окну позади фортепиано, отодвинул одну из кружевных занавесок и посмотрел на улицу. Я заметил, что по пути он бросил взгляд в зеркало на стене – подобно большинству из нас, Стиву было не чуждо некоторое тщеславие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47