– Гектор улыбнулся ей, встал во весь рост и взял с умывальника кувшин. – Тебе стоило попросить слуг принести для ополаскивания теплой воды, а теперь придется обойтись этой, – сказал Гектор, зачерпывая мыльной воды из ванны и поливая ею жену, чтобы смыть мыло. Несколько мгновений спустя он взял полотенце и закутал ее в него.
– Никуда не ходи, – недовольно произнес он, увидев, что Кристина вышла из ванны. – Сначала тебя нужно как следует высушить. Иди сюда, к камину.
Он так же заботливо высушил ее, как до этого намыливал, и почти с таким же удовольствием. Но тело воина не могло удовлетвориться столь нехитрой радостью и все громче требовало разрядки. Поэтому вскоре Гектор отбросил полотенце и отнес жену на кровать. Положив ее поверх покрывала, он стал снимать с себя остатки одежды.
Сняв туфли, штаны и чулки, он увидел, что жена откинула покрывало и укрылась им. Гектор быстро зажег несколько свечей и присоединился к ней.
Он показался ей очень большим – больше, чем запомнился во время первой брачной ночи. Как могла такая маленькая девушка стать достойной женой такому крупному мужчине? Впрочем, Мариота была всего на пару дюймов выше и на пару фунтов тяжелее. Но она не станет думать сегодня о Мариоте. Ни за что.
Гектор протянул руку и привлек ее к себе. Его ладони показались ей грубыми, и его щека, коснувшаяся ее, была покрыта щетиной. Но когда он поднялся на локте, наклонился и с силой поцеловал ее в губы, Кристина забыла об этом. Его рука скользнула ей за спину, а губы ослабили свой напор, поцелуи стали мягче – казалось, он завлекает ее. Потом его губы разомкнулись, и он коснулся ее губ языком, стараясь проникнуть глубже. Ей это показалось странным, но не вызвало возмущения, и она коснулась его языка своим, как бы пробуя его на вкус. Казалось, он заполнил собой весь ее рот, но ей было все равно.
Свободной рукой он захватил ее левую грудь и стал теребить сосок большим пальцем, вновь приводя ее в трепет. Кристина мечтала, чтобы он сосал ее грудь, словно младенец. Эта мысль заставила ее улыбнуться.
– Что такое? – пробормотал Гектор, не отрываясь от ее губ.
– Я просто подумала, что вы такой большой и не похожи на младенца, – ответила она. Поняв, что сказала глупость, она снова улыбнулась, но в это время он приподнялся и взял ее сосок в рот, сжав его зубами. Он трогал его языком, как до этого пальцем, – но жарче, мягче и более возбуждающе. Кристина поняла, что он уловил ее мысль, и сознание этого согрело ее. Она стала игриво теребить его за ухо, пока он не поднял голову и не взглянул на нее. Тогда она поцеловала его в губы и так же, как ее учитель, просунула ему в рот язык.
Гектор застонал и стал целовать ее, забыв обо всем. Его руки вели безумный танец по всему ее телу, пока ее стоны не стали похожи на крик. Тогда одной рукой он раздвинул ее бедра, и что-то горячее уперлось в нее, желая войти.
– Боже, какой громадный, – крикнула она. – Осторожней!
– Не глупи, – мягко, но несколько удивленно прошептал Гектор. – Разве мы не делали этого раньше?!
– Но… – Ее протест замер в его поцелуе, и он вторгся в нее, заполнив изнутри так, как она не могла себе даже представить. Боль была чудовищной, и слезы заструились по ее щекам.
– Пожалуйста, сэр, – взмолилась Кристина, с трудом произнося слова, когда он наконец оторвался от ее рта.
Слыша ее стоны и мольбы, Гектор тонул в потоке удовольствия, полагая, что она получает такое же наслаждение, как и он. Вздрагивания ее тела во время принятия ванны не шли ни в какое сравнение с теми конвульсиями, которые сотрясали ее сейчас, и он сходил с ума от переполнявших его чувств. Как дикий зверь, Гектор погружался в нее все мощнее и мощнее, пока наконец не дошел до предела и не упал на нее с воплем облегчения, пытаясь отдышаться.
– Прости, девочка, – промычал он, обессиленно сползая с нее. – Это было здорово! Я совсем ослабел – надеюсь, ты не задохнулась подо мной.
Она не отвечала. Наконец он поднялся и внимательно посмотрел ей в лицо. На нем были следы слез.
– Кристина! Я сделал тебе больно?
– Думаю, да, – сказала она, все еще не придя в себя. Я не знала, понимаешь, не понимала, что происходит. В смысле я знала, что такое бывает, но, очевидно, меньше, чем надо было.
Нахмурившись, Гектор перекатился на бок, откинув покрывало.
– Ради Бога, – воскликнул он, потрясенно вглядываясь в алые пятна на своем и ее теле, – ты была девственницей!
– Конечно, – откликнулась она.
– Но ты сказала, что мы провели ночь вместе, как муж и жена!
Ее глаза расширились в недоумении.
– Но это правда.
– Раз ты девственница, значит, ничего не было, – рявкнул он, – ты солгала мне!
– Я не лгала. – Ее голос задрожал. – Мы были женаты. Так как же мы могли провести ночь, если не как муж и жена?
Боль между бедрами ослабевала, но сердце болело все сильнее от ужасного выражения его лица. До сих пор вечер был таким чудесным. Никогда еще ей так не нравилось жить – с самого отъезда в Лохбуи из Халамина. Да и вообще она не могла вспомнить более приятных минут до того момента, как он вдруг ворвался в нее. Теперь-то Кристина понимала, что примерно этого ей и стоило ожидать. Она видела, как спариваются животные, и подозревала, что у людей происходит нечто подобное. Но данная тема была одной из тех, которые мать не успела разъяснить ей перед смертью, а леди Юфимия, сама старая дева, если и знала, о чем идет речь, никогда бы не стала обсуждать это с Кристиной.
Раньше ей не приходило в голову, что фраза «возлечь на брачное ложе» означала больше, чем просто сон новобрачных в одной постели.
– Я ни о чем не догадывалась, – сказала она, когда Гектор сел на кровати и свесил ноги с ее края. – А это важно?
– Да уж, куда важнее, – зарычал он так, что Кристина съежилась. – Если бы я знал в то ужасное утро, что между нами ничего не произошло, я мог просто вернуть тебя отцу и сразу потребовать аннулировать брак. Раз мы еще не вступили в брачные отношения, это бы не вызвало трудностей, и мне не пришлось бы везти тебя в Лохбуи.
Его гнев постепенно утихал, и она с облегчением услышала это по его голосу. Кристина обрадовалась, что до этого вечера не знала сути «брачных отношений», раз это знание могло помешать ей поехать в Лохбуи.
– Мне жаль, что я рассердила тебя, – сказала она. – Но я просто не знала. Мне никто не говорил.
– Хотел бы я поверить тебе, – проговорил он и добавил со вздохом: – Да я и верю тебе, ведь, кроме участия в этой афере с браком, ты никогда не давала мне повода усомниться в твоей искренности. Но мне надо все обдумать. Я не могу взять тебя с собой завтра, зато собираюсь…
– Завтра?
– Ну да. Посланник, прибывший после ужина, привез письмо из Дуарта, от моего отца – он хочет немедленно меня увидеть. Он не собирается ждать даже четыре дня, пока я приеду обсудить с Лахланом наши дела перед отправкой в Ардторниш.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79
– Никуда не ходи, – недовольно произнес он, увидев, что Кристина вышла из ванны. – Сначала тебя нужно как следует высушить. Иди сюда, к камину.
Он так же заботливо высушил ее, как до этого намыливал, и почти с таким же удовольствием. Но тело воина не могло удовлетвориться столь нехитрой радостью и все громче требовало разрядки. Поэтому вскоре Гектор отбросил полотенце и отнес жену на кровать. Положив ее поверх покрывала, он стал снимать с себя остатки одежды.
Сняв туфли, штаны и чулки, он увидел, что жена откинула покрывало и укрылась им. Гектор быстро зажег несколько свечей и присоединился к ней.
Он показался ей очень большим – больше, чем запомнился во время первой брачной ночи. Как могла такая маленькая девушка стать достойной женой такому крупному мужчине? Впрочем, Мариота была всего на пару дюймов выше и на пару фунтов тяжелее. Но она не станет думать сегодня о Мариоте. Ни за что.
Гектор протянул руку и привлек ее к себе. Его ладони показались ей грубыми, и его щека, коснувшаяся ее, была покрыта щетиной. Но когда он поднялся на локте, наклонился и с силой поцеловал ее в губы, Кристина забыла об этом. Его рука скользнула ей за спину, а губы ослабили свой напор, поцелуи стали мягче – казалось, он завлекает ее. Потом его губы разомкнулись, и он коснулся ее губ языком, стараясь проникнуть глубже. Ей это показалось странным, но не вызвало возмущения, и она коснулась его языка своим, как бы пробуя его на вкус. Казалось, он заполнил собой весь ее рот, но ей было все равно.
Свободной рукой он захватил ее левую грудь и стал теребить сосок большим пальцем, вновь приводя ее в трепет. Кристина мечтала, чтобы он сосал ее грудь, словно младенец. Эта мысль заставила ее улыбнуться.
– Что такое? – пробормотал Гектор, не отрываясь от ее губ.
– Я просто подумала, что вы такой большой и не похожи на младенца, – ответила она. Поняв, что сказала глупость, она снова улыбнулась, но в это время он приподнялся и взял ее сосок в рот, сжав его зубами. Он трогал его языком, как до этого пальцем, – но жарче, мягче и более возбуждающе. Кристина поняла, что он уловил ее мысль, и сознание этого согрело ее. Она стала игриво теребить его за ухо, пока он не поднял голову и не взглянул на нее. Тогда она поцеловала его в губы и так же, как ее учитель, просунула ему в рот язык.
Гектор застонал и стал целовать ее, забыв обо всем. Его руки вели безумный танец по всему ее телу, пока ее стоны не стали похожи на крик. Тогда одной рукой он раздвинул ее бедра, и что-то горячее уперлось в нее, желая войти.
– Боже, какой громадный, – крикнула она. – Осторожней!
– Не глупи, – мягко, но несколько удивленно прошептал Гектор. – Разве мы не делали этого раньше?!
– Но… – Ее протест замер в его поцелуе, и он вторгся в нее, заполнив изнутри так, как она не могла себе даже представить. Боль была чудовищной, и слезы заструились по ее щекам.
– Пожалуйста, сэр, – взмолилась Кристина, с трудом произнося слова, когда он наконец оторвался от ее рта.
Слыша ее стоны и мольбы, Гектор тонул в потоке удовольствия, полагая, что она получает такое же наслаждение, как и он. Вздрагивания ее тела во время принятия ванны не шли ни в какое сравнение с теми конвульсиями, которые сотрясали ее сейчас, и он сходил с ума от переполнявших его чувств. Как дикий зверь, Гектор погружался в нее все мощнее и мощнее, пока наконец не дошел до предела и не упал на нее с воплем облегчения, пытаясь отдышаться.
– Прости, девочка, – промычал он, обессиленно сползая с нее. – Это было здорово! Я совсем ослабел – надеюсь, ты не задохнулась подо мной.
Она не отвечала. Наконец он поднялся и внимательно посмотрел ей в лицо. На нем были следы слез.
– Кристина! Я сделал тебе больно?
– Думаю, да, – сказала она, все еще не придя в себя. Я не знала, понимаешь, не понимала, что происходит. В смысле я знала, что такое бывает, но, очевидно, меньше, чем надо было.
Нахмурившись, Гектор перекатился на бок, откинув покрывало.
– Ради Бога, – воскликнул он, потрясенно вглядываясь в алые пятна на своем и ее теле, – ты была девственницей!
– Конечно, – откликнулась она.
– Но ты сказала, что мы провели ночь вместе, как муж и жена!
Ее глаза расширились в недоумении.
– Но это правда.
– Раз ты девственница, значит, ничего не было, – рявкнул он, – ты солгала мне!
– Я не лгала. – Ее голос задрожал. – Мы были женаты. Так как же мы могли провести ночь, если не как муж и жена?
Боль между бедрами ослабевала, но сердце болело все сильнее от ужасного выражения его лица. До сих пор вечер был таким чудесным. Никогда еще ей так не нравилось жить – с самого отъезда в Лохбуи из Халамина. Да и вообще она не могла вспомнить более приятных минут до того момента, как он вдруг ворвался в нее. Теперь-то Кристина понимала, что примерно этого ей и стоило ожидать. Она видела, как спариваются животные, и подозревала, что у людей происходит нечто подобное. Но данная тема была одной из тех, которые мать не успела разъяснить ей перед смертью, а леди Юфимия, сама старая дева, если и знала, о чем идет речь, никогда бы не стала обсуждать это с Кристиной.
Раньше ей не приходило в голову, что фраза «возлечь на брачное ложе» означала больше, чем просто сон новобрачных в одной постели.
– Я ни о чем не догадывалась, – сказала она, когда Гектор сел на кровати и свесил ноги с ее края. – А это важно?
– Да уж, куда важнее, – зарычал он так, что Кристина съежилась. – Если бы я знал в то ужасное утро, что между нами ничего не произошло, я мог просто вернуть тебя отцу и сразу потребовать аннулировать брак. Раз мы еще не вступили в брачные отношения, это бы не вызвало трудностей, и мне не пришлось бы везти тебя в Лохбуи.
Его гнев постепенно утихал, и она с облегчением услышала это по его голосу. Кристина обрадовалась, что до этого вечера не знала сути «брачных отношений», раз это знание могло помешать ей поехать в Лохбуи.
– Мне жаль, что я рассердила тебя, – сказала она. – Но я просто не знала. Мне никто не говорил.
– Хотел бы я поверить тебе, – проговорил он и добавил со вздохом: – Да я и верю тебе, ведь, кроме участия в этой афере с браком, ты никогда не давала мне повода усомниться в твоей искренности. Но мне надо все обдумать. Я не могу взять тебя с собой завтра, зато собираюсь…
– Завтра?
– Ну да. Посланник, прибывший после ужина, привез письмо из Дуарта, от моего отца – он хочет немедленно меня увидеть. Он не собирается ждать даже четыре дня, пока я приеду обсудить с Лахланом наши дела перед отправкой в Ардторниш.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79