Поберегите лучше свои юбки.
Подняв ведра и, стараясь держать их как можно дальше от себя, чтобы не замочить одежду, они плеснули ледяной водой на сцепившихся мужчин. Реакция была мгновенной. Гэмел и Фартинг откатились друг от друга с такой поспешностью, что женщины едва успели отскочить. Бранясь и сыпля проклятиями, мужчины отряхивались и утирали лица, недовольные внезапным окончанием поединка. Среди зрителей послышался недовольный ропот, но грозный взгляд лорда Уильяма утихомирил ворчунов.
– Зачем вы это сделали? – требовательно спросил Гэмел.
– Да, – присоединился к нему Фартинг. – Зачем? Я почти победил.
– Ты? – возмущенно отозвался Гэмел, не без труда встав на ноги, скользившие в жидкой грязи.
– Да, я. – Фартинг тоже поднялся, и теперь они сверлили друг друга яростными взглядами.
Леди Эдина качнула ведрами в сторону молодых людей, слегка задев обоих.
– Хватит. Сколько можно ссориться? Я объявляю вас обоих победителями.
– Двух победителей не бывает, – проворчал Гэмел, потирая ребра. Пыл схватки прошел, и его избитое тело ныло и побаливало.
Фартинг прищурился, утерев рукой кровоточащую губу.
– Полагаю, как гостю мне лучше согласиться с подобным вердиктом, дабы пощадить уязвленное самолюбие хозяина.
– Уязвленное самолюбие? – прошипел Гэмел.
– Я же сказала, хватит. – Леди Эдина сердито взглянула на них. – Раз вам не нравится, что я объявила вас обоих победителями, будем считать, что вы оба проиграли. Незачем избивать друг друга до потери сознания, чтобы убедиться в этом.
– Они достойны друг друга, – сказал лорд Уильям, подойдя к жене.
– Да, парни, – добавил лорд Магнуссон, присоединившись к ним, – это была хорошая схватка. Немного спорта – это неплохо.
– Парни? – Фартинг изогнул свои разбитые губы в слабой улыбке. – Мне двадцать семь лет, отец.
– Нет нужды напоминать мне об этом. Твой возраст я знаю так же хорошо, как собственный. Но ты останешься для меня парнем, даже когда подаришь мне внуков.
– Да, – согласился лорд Уильям, рассмеявшись, – и еще долго после этого.
Гэмел нахмурился, недоумевая, почему лорд Магнуссон заговорил о внуках, но затем решил, что тот не в курсе увечья сына. Понятно, что Фартингу трудно признаться отцу, что он не может иметь детей. Повернувшись к Шайн, он схватил ее под руку и притянул к себе, не обращая внимания на ее недовольную гримасу.
– Раз уж речь зашла о внуках, – сказал он, – ты не мог бы найти священника, отец?
– Священника? – переспросила Шайн, изумленно уставившись на него.
– Да, священника.
Прежде чем она успела ответить, Фартинг схватил ее за другую руку и притянул к себе.
– Что за привычка предъявлять права на то, что не принадлежит тебе?
– Тебе она тоже не принадлежит и никогда не принадлежала. – Гэмел дернул ее к себе. – Это проверено и доказано.
Вырвавшись, Шайн замахнулась тяжелым ведром на обоих мужчин, но, к ее разочарованию, они оказались достаточно проворны, чтобы уклониться.
– Перестаньте тянуть меня в разные стороны, пока не разорвали на части. Вот тогда священник действительно понадобится.
– Священник нужен сейчас, – рявкнул Гэмел. Выхватив ведро из ее пальцев, он отбросил его прочь и снова притянул ее к себе.
Когда Фартинг попробовал проделать то же самое, Катриона вытащила кинжалы, которые она украла у них.
– Я сказала, чтобы вы прекратили это, иначе вам придется испытать на собственной шкуре остроту своих кинжалов. Зачем тебе понадобился священник? – требовательно спросила она, повернувшись к Гэмелу.
– Чтобы жениться на тебе.
Хотя Шайн догадывалась, каков будет ответ, она испытала потрясение. Большая часть ее существа ликовала, упиваясь мыслью о браке с Гэмелом. Его слова успокоили ее душу, терзавшуюся опасениями, что его чувство к ней – всего лишь мимолетная прихоть, удовлетворенная и забытая. И тем не менее она подавила порыв согласиться, повинуясь глубокой внутренней потребности выполнить свою старую клятву. Она должна быть свободной, чтобы вернуть свое наследство и отомстить, иначе она никогда не избавится от страха, в котором жила столько лет.
– Я не вольна выйти замуж. – Она не представляла, что ей будет так тяжело произнести эти слова, и боролась с желанием забрать их назад.
– Почему? Ты же не замужем за этим прохвостом. – Гэмел метнул свирепый взгляд в Фартинга. – Джанет рассказала Лигульфу о ваших хитростях.
– И все равно она принадлежит мне! – выкрикнул Фартинг.
– Она никогда не принадлежала ни тебе, ни какому-либо другому мужчине, – Гэмел указал широким жестом на Лигульфа и своих друзей. – Вот трое свидетелей, готовых поклясться, что у Шайн не было мужчины до меня. Этого достаточно?
При этом откровении, вызвавшем всеобщий интерес, щеки Шайн залились ярким румянцем.
– Троих вполне достаточно. Нет нужды доводить их до сотни, посвящая всех собравшихся в мою личную жизнь. И потом, это не важно. Я все равно не вольна выйти замуж.
– Но почему? Ты ему не жена, не любовница, даже не родственница. И я не поверю, если ты скажешь, что он держит тебя в рабстве. Ты свободна, а значит, мы можем пожениться.
Раздраженная его упрямством, Шайн бросила:
– Ты ничего не знаешь обо мне, совершенно ничего.
– Мне плевать на твое прошлое и даже на твое происхождение.
Он сказал это так искренне, что она опешила, но быстро пришла в себя.
– Плевать? А если, к примеру, моя мать была шлюхой, низкой интриганкой и убийцей?
– Тогда из нас получится отличная пара, потому что моя мать была такой же.
Шокированная и вместе с тем заинтригованная Шайн могла только пожалеть, что сейчас не время для удовлетворения любопытства.
– Я воровка, – заявила она.
– В таком случае сходи в церковь и покайся. Когда ты станешь моей женой, тебе не придется добывать хлеб насущный подобным способом. – Он схватил ее за плечи и слегка встряхнул. – И чтоб я больше не слышал об этом. Хватит глупостей!
Его упрямство и командный тон разозлили Шайн.
– Я начинаю думать, что у тебя в голове пустота. Мои слова влетают к тебе в одно ухо и вылетают через другое, – резко бросила она. – Надеюсь, ты не будешь принуждать меня к браку?
– Если понадобится, буду.
– Это довольно необычный способ ухаживания.
– У меня нет времени на ухаживание.
Их препирательства прервал стражник, который торопливо подошел к лорду Уильяму.
– Милорд, к нашим воротам прибыл паж, – объявил он. – Он просит предоставить ночлег его хозяину и его свите.
– А кто его хозяин? – поинтересовался лорд Уильям.
– Лорд Малис Броуди из Дорчебейна. Они в часе пути отсюда, если не меньше.
Гэмел, руки которого все еще лежали на плечах Шайн, почувствовал, как она вздрогнула.
– Что с тобой? – спросил он, глядя на ее побледневшее лицо.
Фартинг шагнул вперед и схватил стражника за локоть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77
Подняв ведра и, стараясь держать их как можно дальше от себя, чтобы не замочить одежду, они плеснули ледяной водой на сцепившихся мужчин. Реакция была мгновенной. Гэмел и Фартинг откатились друг от друга с такой поспешностью, что женщины едва успели отскочить. Бранясь и сыпля проклятиями, мужчины отряхивались и утирали лица, недовольные внезапным окончанием поединка. Среди зрителей послышался недовольный ропот, но грозный взгляд лорда Уильяма утихомирил ворчунов.
– Зачем вы это сделали? – требовательно спросил Гэмел.
– Да, – присоединился к нему Фартинг. – Зачем? Я почти победил.
– Ты? – возмущенно отозвался Гэмел, не без труда встав на ноги, скользившие в жидкой грязи.
– Да, я. – Фартинг тоже поднялся, и теперь они сверлили друг друга яростными взглядами.
Леди Эдина качнула ведрами в сторону молодых людей, слегка задев обоих.
– Хватит. Сколько можно ссориться? Я объявляю вас обоих победителями.
– Двух победителей не бывает, – проворчал Гэмел, потирая ребра. Пыл схватки прошел, и его избитое тело ныло и побаливало.
Фартинг прищурился, утерев рукой кровоточащую губу.
– Полагаю, как гостю мне лучше согласиться с подобным вердиктом, дабы пощадить уязвленное самолюбие хозяина.
– Уязвленное самолюбие? – прошипел Гэмел.
– Я же сказала, хватит. – Леди Эдина сердито взглянула на них. – Раз вам не нравится, что я объявила вас обоих победителями, будем считать, что вы оба проиграли. Незачем избивать друг друга до потери сознания, чтобы убедиться в этом.
– Они достойны друг друга, – сказал лорд Уильям, подойдя к жене.
– Да, парни, – добавил лорд Магнуссон, присоединившись к ним, – это была хорошая схватка. Немного спорта – это неплохо.
– Парни? – Фартинг изогнул свои разбитые губы в слабой улыбке. – Мне двадцать семь лет, отец.
– Нет нужды напоминать мне об этом. Твой возраст я знаю так же хорошо, как собственный. Но ты останешься для меня парнем, даже когда подаришь мне внуков.
– Да, – согласился лорд Уильям, рассмеявшись, – и еще долго после этого.
Гэмел нахмурился, недоумевая, почему лорд Магнуссон заговорил о внуках, но затем решил, что тот не в курсе увечья сына. Понятно, что Фартингу трудно признаться отцу, что он не может иметь детей. Повернувшись к Шайн, он схватил ее под руку и притянул к себе, не обращая внимания на ее недовольную гримасу.
– Раз уж речь зашла о внуках, – сказал он, – ты не мог бы найти священника, отец?
– Священника? – переспросила Шайн, изумленно уставившись на него.
– Да, священника.
Прежде чем она успела ответить, Фартинг схватил ее за другую руку и притянул к себе.
– Что за привычка предъявлять права на то, что не принадлежит тебе?
– Тебе она тоже не принадлежит и никогда не принадлежала. – Гэмел дернул ее к себе. – Это проверено и доказано.
Вырвавшись, Шайн замахнулась тяжелым ведром на обоих мужчин, но, к ее разочарованию, они оказались достаточно проворны, чтобы уклониться.
– Перестаньте тянуть меня в разные стороны, пока не разорвали на части. Вот тогда священник действительно понадобится.
– Священник нужен сейчас, – рявкнул Гэмел. Выхватив ведро из ее пальцев, он отбросил его прочь и снова притянул ее к себе.
Когда Фартинг попробовал проделать то же самое, Катриона вытащила кинжалы, которые она украла у них.
– Я сказала, чтобы вы прекратили это, иначе вам придется испытать на собственной шкуре остроту своих кинжалов. Зачем тебе понадобился священник? – требовательно спросила она, повернувшись к Гэмелу.
– Чтобы жениться на тебе.
Хотя Шайн догадывалась, каков будет ответ, она испытала потрясение. Большая часть ее существа ликовала, упиваясь мыслью о браке с Гэмелом. Его слова успокоили ее душу, терзавшуюся опасениями, что его чувство к ней – всего лишь мимолетная прихоть, удовлетворенная и забытая. И тем не менее она подавила порыв согласиться, повинуясь глубокой внутренней потребности выполнить свою старую клятву. Она должна быть свободной, чтобы вернуть свое наследство и отомстить, иначе она никогда не избавится от страха, в котором жила столько лет.
– Я не вольна выйти замуж. – Она не представляла, что ей будет так тяжело произнести эти слова, и боролась с желанием забрать их назад.
– Почему? Ты же не замужем за этим прохвостом. – Гэмел метнул свирепый взгляд в Фартинга. – Джанет рассказала Лигульфу о ваших хитростях.
– И все равно она принадлежит мне! – выкрикнул Фартинг.
– Она никогда не принадлежала ни тебе, ни какому-либо другому мужчине, – Гэмел указал широким жестом на Лигульфа и своих друзей. – Вот трое свидетелей, готовых поклясться, что у Шайн не было мужчины до меня. Этого достаточно?
При этом откровении, вызвавшем всеобщий интерес, щеки Шайн залились ярким румянцем.
– Троих вполне достаточно. Нет нужды доводить их до сотни, посвящая всех собравшихся в мою личную жизнь. И потом, это не важно. Я все равно не вольна выйти замуж.
– Но почему? Ты ему не жена, не любовница, даже не родственница. И я не поверю, если ты скажешь, что он держит тебя в рабстве. Ты свободна, а значит, мы можем пожениться.
Раздраженная его упрямством, Шайн бросила:
– Ты ничего не знаешь обо мне, совершенно ничего.
– Мне плевать на твое прошлое и даже на твое происхождение.
Он сказал это так искренне, что она опешила, но быстро пришла в себя.
– Плевать? А если, к примеру, моя мать была шлюхой, низкой интриганкой и убийцей?
– Тогда из нас получится отличная пара, потому что моя мать была такой же.
Шокированная и вместе с тем заинтригованная Шайн могла только пожалеть, что сейчас не время для удовлетворения любопытства.
– Я воровка, – заявила она.
– В таком случае сходи в церковь и покайся. Когда ты станешь моей женой, тебе не придется добывать хлеб насущный подобным способом. – Он схватил ее за плечи и слегка встряхнул. – И чтоб я больше не слышал об этом. Хватит глупостей!
Его упрямство и командный тон разозлили Шайн.
– Я начинаю думать, что у тебя в голове пустота. Мои слова влетают к тебе в одно ухо и вылетают через другое, – резко бросила она. – Надеюсь, ты не будешь принуждать меня к браку?
– Если понадобится, буду.
– Это довольно необычный способ ухаживания.
– У меня нет времени на ухаживание.
Их препирательства прервал стражник, который торопливо подошел к лорду Уильяму.
– Милорд, к нашим воротам прибыл паж, – объявил он. – Он просит предоставить ночлег его хозяину и его свите.
– А кто его хозяин? – поинтересовался лорд Уильям.
– Лорд Малис Броуди из Дорчебейна. Они в часе пути отсюда, если не меньше.
Гэмел, руки которого все еще лежали на плечах Шайн, почувствовал, как она вздрогнула.
– Что с тобой? – спросил он, глядя на ее побледневшее лицо.
Фартинг шагнул вперед и схватил стражника за локоть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77