– Боже милостивый, Боже милостивый, Боже милостивый! – запричитал Родни. Где-то рядом с ним визжал и вопил Иона.
– Да, в это трудно поверить, – сказал Клей. Он живо представил себе, как Родни в БГЗ сидит за своим обшарпанным столом, заваленным бумагами, с фотографиями жены и детей, прикнопленными к стене, – честнейший человек, работающий не покладая рук за нищенскую зарплату.
Интересно, что он скажет жене, когда позвонит ей минуту спустя?
Иона взял параллельную трубку, и они втроем немного поболтали о совещании: кто был, где оно происходило, как? Никому не хотелось заканчивать разговор, но Клей помнил, что обещал перезвонить Полетт.
Рассказав подробности и ей, он долго сидел на кровати, сожалея, что больше позвонить некому. Ему хотелось увидеть Ребекку, услышать ее голос, прикоснуться к ней. Они могли бы купить домик в любом месте, где она пожелала бы, жить тихо и счастливо с дюжиной детишек и без каких бы то ни было родственников, – только няни, горничные, повара и, возможно, даже дворецкий. Дважды в год он разрешал бы ей слетать на их собственном самолете домой, чтобы всласть поругаться с родителями.
А может, и Ван Хорны стали бы вести себя поприличнее, появись в семье сотня-другая миллионов, которыми можно было бы хвастаться, хотя для них деньги и были бы недосягаемы?
Стиснув зубы, Клей набрал ее номер. Была среда, традиционный вечер в загородном клубе, так что Ребекка наверняка одна в квартире. Три гудка – и он услышал ее голос, от которого весь сразу обмяк.
– Привет, это Клей, – сказал он как можно более непринужденно. За полгода они не обменялись ни единым словом, но лед сразу же был сломан.
– Привет, незнакомец, – ответила она. Сердечно.
– Как поживаешь?
– Прекрасно, как всегда, дел по горло. А ты?
– Так же. Я в Нью-Йорке, улаживаю кое-какие дела.
– Я слышала, что дела у тебя идут неплохо. – С подтекстом.
– Да, неплохо. Грех жаловаться. Как твоя работа?
– Мне осталось шесть дней.
– Уходишь?
– Да. Я, знаешь ли, выхожу замуж.
– Слышал. И когда?
– Двадцатого декабря.
– Я не получил приглашения.
– А я его тебе не посылала. Не думала, что ты захочешь прийти.
– Может, и не захочу. А ты уверена, что хочешь выйти замуж?
– Давай поговорим о чем-нибудь другом.
– Не вижу других тем.
– Ты с кем-нибудь встречаешься?
– Женщины гоняются за мной по всему городу. Где ты познакомилась с этим парнем?
– А ты, говорят, купил дом в Джорджтауне?
– Уже давно. – Ему было приятно, что она спросила. Значит, его успехи ей не безразличны. – Этот твой парень – просто червяк, – ляпнул он.
– Перестань, Клей. Давай обойдемся без грубости.
– Он червяк, и ты сама это знаешь, Ребекка!
– Я повешу трубку.
– Ребекка, не выходи за него. Ходят слухи, что он голубой.
– Хорошо, он червяк и голубой. Что еще? Давай, Клей, выкладывай, тебе полегчает.
– Не делай этого, Ребекка. Твои родители сожрут его заживо. К тому же твои дети будут на него похожи. Клубок маленьких червячков.
Короткие гудки.
Клей вытянулся на кровати и уставился в потолок. Ее голос продолжал звучать у него в ушах. Его потрясло, насколько, оказывается, он по ней соскучился. Потом вдруг, напугав его, заверещал телефон. Это был Пэттон Френч, он звонил из вестибюля. Их ждал лимузин. Предстояли три часа ужина с дегустацией вин. Но кто-то же должен был заняться и этим.
Глава 23
Все участники сговора поклялись хранить тайну. Адвокаты подписали толстенный документ, подтвердив конфиденциальность всего, что касалось переговоров о дилофте и достигнутого соглашения. Перед отлетом из Нью-Йорка Пэттон Френч сообщил коллегам:
– Это будет в газетах через сорок восемь часов. «Фило» облизнется, акции поползут вверх.
На следующее утро «Уолл-стрит джорнал» разразился статьей; разумеется, всю вину валили на адвокатуру. «КОЛЛЕКТИВНЫХ ДЕЛ МАСТЕРА ВЫКОЛАЧИВАЮТ БЫСТРОЕ СОГЛАШЕНИЕ», – гласил заголовок. «Неназванным источникам» было что порассказать. В деталях они были точны: общая сумма в два с половиной миллиарда долларов будет выплачена на первом этапе сделки, еще полтора миллиарда – резервный фонд для более тяжелых случаев.
«Фило продаете» открылся на уровне восьмидесяти двух долларов за акцию и быстро подпрыгнул до отметки восемьдесят пять. Один из аналитиков утверждал, что инвесторов успокоило известие о достигнутом соглашении. Так компания сможет контролировать стоимость процесса. Никаких затяжных судов. Исчезает угроза суровых вердиктов. Адвокаты шли в одной упряжке, и, по словам источника, в «Фило» сделку называли победой.
Клей следил за новостями по телевизору у себя в кабинете. А также отвечал на звонки репортеров. В одиннадцать явился корреспондент «Джорнал» с фотографом. За время предварительного обсуждения Клей понял, что тот знает о сделке не меньше, чем он сам.
– Подобные вещи невозможно сохранить в тайне, – сказал корреспондент. – Нам было прекрасно известно, в какой гостинице вы прячетесь.
Сначала Клей отвечал на его вопросы без записи, потом – в микрофон – отказался комментировать условия сделки. Он предпочел рассказать кое-что о себе, о том, как всего за несколько месяцев скромный адвокат совершил восхождение из преисподней БГЗ и превратился в богача-"массовика", о том, какую великолепную юридическую контору создал, и так далее и тому подобное. Картер представлял себе, как его история обретает окончательную форму и какое она произведет впечатление.
На следующий день, еще до рассвета, он прочел статью в Интернете. На полосе красовалась его физиономия в виде шаржа, коими так славится «Джорнал», а над ней – заголовок «КОРОЛЬ СДЕЛКИ. ОТ $ 40 000 ДО $ 100 000 000 ЗА ШЕСТЬ МЕСЯЦЕВ». И подзаголовок: «Любите юстицию!»
Статья была длинная, подробная и целиком посвящена Клею Картеру-второму. Его происхождение, юность в округе Колумбия, отец, Джорджтаунский университет, обширные цитаты из отзывов Гленды и Жермена, комментарий профессора, которого Клей уже забыл, краткое изложение обстоятельств дела о дилофте. Лучшей частью статьи была беседа корреспондента с Пэттоном Френчем, в которой «знаменитый специалист по коллективным искам» характеризовал Клея как «яркую восходящую звезду», «бесстрашного профессионала», «новую мощную фигуру, с которой придется считаться». «Корпоративная Америка должна отныне трепетать при упоминании его имени, – напыщенно подводил он итог. – Без сомнения, Клей – новый Король сделки».
Дважды перечитав материал, Клей послал его Ребекке по электронной почте, приписав в конце: «Ребекка, прошу тебя, повремени. Клей». Он отправил послание и по домашнему, и по рабочему адресам, а потом, уже без приписки, – в офис Ван Хорна. До свадьбы оставался месяц.
Когда наконец Картер явился в контору, мисс Глик передала ему пачку сообщений – примерно половина была от его однокурсников, которые в шутку просили у него ссуды, другая половина – от журналистов всех мастей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106