– Но дверь скорее всего ложная. Внутри насыпи лабиринт, ведет в никуда и усеян ловушками. Нужен план. Я наобум внутрь этой грядки не полезу.
– Осталось узнать, где хранятся планы гробницы Молниеносного, – заметила сестра и подтолкнула Половинку Луны локтем. – Смотри, а этот-то!
"Что же там такое творится?" – невольно думали все. Но выдерживали фасон и не подходили. Парням в эту ночь быть у окон не полагается. Неприлично. Нож помолчал, потом сказал:
– В храме Священного Хвоста, должно быть.
– Может быть, и там, – согласился Два Гвоздя, – надо поглядеть.
– А вариант Б есть? – полюбопытствовала я.
– Есть, – сказал Нож. – Но сначала разберемся с вариантом А. Вдруг повезет.
Девицы у окна уткнулись носами в переплет, уже даже не изображая, что подсматривают из-за шторочки.
– Ради Сестры-Хозяйки, – вдруг резко сел на тюфяке Нож. – Да скажите вы, что там происходит?!
– Не кипятись, – мягко сказала Половинка Луны, отрываясь от окна. – Просто я никогда не видела, чтобы кавалеры висели на балконе, словно грозди винограда. Им же конца и края не видно! Твоя тетя, Светлая, – роковая женщина.
– А как же! – польщенно согласилась сестра. – Ой, смотри, один обвалился.
– Балкон? – невозмутимо спросил Два Гвоздя.
– Кавалер! – отрезала Половинка Луны и опять прильнула к окну.
А потом они хором воскликнули:
– Утренний идет!
Утренний вошел в комнату с растерянным видом, в руке он сжимал несколько сложенных изящными фигурками писем, написанных на ароматной цветной бумаге.
– Вот уж не думал, что сегодня заработаю. Мне было велено нахалами в масках передать три письма госпоже и два ее светловолосой гостье. Держи, Светлая.
Сестре досталась желтая звездочка, пахнущая корицей, и зеленый кораблик, благоухающий сиренью.
Она развернула первое, пробежала его глазами и прочла вслух:
"Красавицы, блеск ваших узких штанов зажег в моем сердце неистребимый пламень".
Комната грохнула.
Второе послание было не менее чарующим и предназначалось персонально сестре:
"О небесная, при виде твоих великолепных волос, забранных в хвост, я громко ржу и бью копытом".
Мы забрали у Утреннего три тетушкиных письма и побежали к ней.
Тетя стояла в своей спальне, к окну которой примыкал балкон, и методично складывала письма в корзину для белья. Корзина была почти полной.
– Входите, девочки, – обрадовалась она. – Какая скучная в этом году ночь, вот в прошлый раз балкон рухнул и пришлось его восстанавливать. Мне завидовал весь город.
Глава одиннадцатая
В ХРАМЕ СВЯЩЕННОГО ХВОСТА…
В храме Священного Хвоста было на что поглядеть. Там стояли электроновые статуи Сестры-Хозяйки и Медбрата, которые сплели хвосты в сложную магическую фигуру "зю".
На алтарь были натянуты Священная Шкура и Священный Хвост Пятнистой Коровы. Шкура служила мерой площади, хвост – мерой длины. Там же стояли кружка, кувшин и ведро – меры объема.
Вход в храм увенчивал череп с громадными рогами Того Быка. Каждый рог был длиной с мою ногу, да и череп выглядел внушительно, лобовая часть у него была пошире иного щита.
Вот только планов гробниц что-то на виду не было.
А они были именно на виду: еще недавно древние пергамены хранились в боковом приделе храма, в роскошном, отделанном золотом саркофаге.
И вообще в храме произошли какие-то перемены. У жрецов были стеклянные глаза и каменные лица, хвосты поджаты. Служки бегали в два раза быстрее, чем обычно. Алтарь был сдвинут с места, рядом с ним готовились установить еще что-то. Саркофаг стоял раскрытый настежь и был пуст.
Горожане, которые пришли в этот час в храм, бродили по нему в полном недоумении. Оракул отсутствовал, жрецы, увидев верующих на расстоянии ближе двух хвостов к своей персоне, пускались наутек. Полуденного предсказания не было, торжественная жертва отменялась, все кругом больше напоминало строительную площадку, чем храм. Хвосты у горожан вопросительно изгибались, они переглядывались и перешептывались, но все равно было понятно, что ничего не понятно.
Пользуясь своей численностью, мы отловили и прижали к стене одного из служек. Он только глянул на легионерский наряд сестры, и глазки его сразу закатились.
– Где документы из саркофага? – мягко спросила его сестра.
– Выкинули, – пискнул служка.
– Кто?
– Обрубленные Хвосты.
– Зачем?
– Там будут храниться ре… реликвии Легиона. Так сказал новый главный жрец.
– А где сами документы?
– Велено сжечь, как хлам. Легионеры их уже унесли.
Веселенькая история.
У Сильных и так исторических источников кот наплакал, но вдобавок к этому они с поразительной регулярностью их сами же и уничтожают.
– Куда унесли? – продолжила допрос сестра.
– На тот берег. Там есть удобное место у рыбного рынка.
– А где сейчас главный жрец?
– В крепости на Родинке.
– Большое спасибо.
После этих слов служка решил, что часы его сочтены, и окончательно обмяк.
Два Гвоздя и Нож аккуратно посадили его в нишу.
– Ну что, придется нестись на тот берег? – задал риторический вопрос Два Гвоздя.
– Ты персонально можешь пройтись прогулочным шагом, – посоветовала ему невыспавшаяся Половинка Луны.
После бурной ночи Таинственных Писем мы проснулись к обеду. Проснулись бы раньше – глядишь, и успели бы. Но кто же знал…
Улица, по которой мы отправились вдогонку за пергаменами, называлась просто и без изысков: Большая улица. От храма она вела к мосту через Плеть, который был выше по течению, чем остров Родинка. Сразу за мостом, если свернуть налево, и был рыбный рынок.
Наш экипаж беззаботно шлепал колесами по мостовой, когда впереди вдруг возникла фигура легионера в форме и шлеме.
Он стоял, широко расставив ноги и заложив руки за спину.
Растерявшийся от неожиданности Два Гвоздя, сегодня бывший за возницу, не сразу сообразил, что делать. Можно было попытаться смять его лошадьми, но решающий момент был упущен, расстояние между легионером и нами было небольшим и набрать скорость наш экипаж не успевал.
Пришлось остановиться.
Я не ручаюсь, но, похоже, дышло уперлось легионеру в грудь.
Легионер не спеша обошел лошадей и подошел к дверце экипажа.
Внутри воцарилась тишина. Мы с тревогой и растерянностью смотрели друг на друга. Нож достал из-под подушек сиденья кинжал. У сестры при этом на лице появилось весьма скептическое выражение.
– Двадцать Вторая! – гаркнул легионер.
От неожиданности все аж подскочили.
Я распахнула дверь и спрыгнула на мостовую.
Легионер правой рукой сдернул шлем:
– Приветик! Не узнала?
– Не узнала, – охотно согласилась я с Ряхой.
– Испугалась?
– Ага, чуть не обкакалась.
Лицо Ряхи расплылось в довольной улыбке.
– Небось не ожидала, а?
– Совсем не ожидала! – от чистого сердца сказала я.
– А, то-то!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67
– Осталось узнать, где хранятся планы гробницы Молниеносного, – заметила сестра и подтолкнула Половинку Луны локтем. – Смотри, а этот-то!
"Что же там такое творится?" – невольно думали все. Но выдерживали фасон и не подходили. Парням в эту ночь быть у окон не полагается. Неприлично. Нож помолчал, потом сказал:
– В храме Священного Хвоста, должно быть.
– Может быть, и там, – согласился Два Гвоздя, – надо поглядеть.
– А вариант Б есть? – полюбопытствовала я.
– Есть, – сказал Нож. – Но сначала разберемся с вариантом А. Вдруг повезет.
Девицы у окна уткнулись носами в переплет, уже даже не изображая, что подсматривают из-за шторочки.
– Ради Сестры-Хозяйки, – вдруг резко сел на тюфяке Нож. – Да скажите вы, что там происходит?!
– Не кипятись, – мягко сказала Половинка Луны, отрываясь от окна. – Просто я никогда не видела, чтобы кавалеры висели на балконе, словно грозди винограда. Им же конца и края не видно! Твоя тетя, Светлая, – роковая женщина.
– А как же! – польщенно согласилась сестра. – Ой, смотри, один обвалился.
– Балкон? – невозмутимо спросил Два Гвоздя.
– Кавалер! – отрезала Половинка Луны и опять прильнула к окну.
А потом они хором воскликнули:
– Утренний идет!
Утренний вошел в комнату с растерянным видом, в руке он сжимал несколько сложенных изящными фигурками писем, написанных на ароматной цветной бумаге.
– Вот уж не думал, что сегодня заработаю. Мне было велено нахалами в масках передать три письма госпоже и два ее светловолосой гостье. Держи, Светлая.
Сестре досталась желтая звездочка, пахнущая корицей, и зеленый кораблик, благоухающий сиренью.
Она развернула первое, пробежала его глазами и прочла вслух:
"Красавицы, блеск ваших узких штанов зажег в моем сердце неистребимый пламень".
Комната грохнула.
Второе послание было не менее чарующим и предназначалось персонально сестре:
"О небесная, при виде твоих великолепных волос, забранных в хвост, я громко ржу и бью копытом".
Мы забрали у Утреннего три тетушкиных письма и побежали к ней.
Тетя стояла в своей спальне, к окну которой примыкал балкон, и методично складывала письма в корзину для белья. Корзина была почти полной.
– Входите, девочки, – обрадовалась она. – Какая скучная в этом году ночь, вот в прошлый раз балкон рухнул и пришлось его восстанавливать. Мне завидовал весь город.
Глава одиннадцатая
В ХРАМЕ СВЯЩЕННОГО ХВОСТА…
В храме Священного Хвоста было на что поглядеть. Там стояли электроновые статуи Сестры-Хозяйки и Медбрата, которые сплели хвосты в сложную магическую фигуру "зю".
На алтарь были натянуты Священная Шкура и Священный Хвост Пятнистой Коровы. Шкура служила мерой площади, хвост – мерой длины. Там же стояли кружка, кувшин и ведро – меры объема.
Вход в храм увенчивал череп с громадными рогами Того Быка. Каждый рог был длиной с мою ногу, да и череп выглядел внушительно, лобовая часть у него была пошире иного щита.
Вот только планов гробниц что-то на виду не было.
А они были именно на виду: еще недавно древние пергамены хранились в боковом приделе храма, в роскошном, отделанном золотом саркофаге.
И вообще в храме произошли какие-то перемены. У жрецов были стеклянные глаза и каменные лица, хвосты поджаты. Служки бегали в два раза быстрее, чем обычно. Алтарь был сдвинут с места, рядом с ним готовились установить еще что-то. Саркофаг стоял раскрытый настежь и был пуст.
Горожане, которые пришли в этот час в храм, бродили по нему в полном недоумении. Оракул отсутствовал, жрецы, увидев верующих на расстоянии ближе двух хвостов к своей персоне, пускались наутек. Полуденного предсказания не было, торжественная жертва отменялась, все кругом больше напоминало строительную площадку, чем храм. Хвосты у горожан вопросительно изгибались, они переглядывались и перешептывались, но все равно было понятно, что ничего не понятно.
Пользуясь своей численностью, мы отловили и прижали к стене одного из служек. Он только глянул на легионерский наряд сестры, и глазки его сразу закатились.
– Где документы из саркофага? – мягко спросила его сестра.
– Выкинули, – пискнул служка.
– Кто?
– Обрубленные Хвосты.
– Зачем?
– Там будут храниться ре… реликвии Легиона. Так сказал новый главный жрец.
– А где сами документы?
– Велено сжечь, как хлам. Легионеры их уже унесли.
Веселенькая история.
У Сильных и так исторических источников кот наплакал, но вдобавок к этому они с поразительной регулярностью их сами же и уничтожают.
– Куда унесли? – продолжила допрос сестра.
– На тот берег. Там есть удобное место у рыбного рынка.
– А где сейчас главный жрец?
– В крепости на Родинке.
– Большое спасибо.
После этих слов служка решил, что часы его сочтены, и окончательно обмяк.
Два Гвоздя и Нож аккуратно посадили его в нишу.
– Ну что, придется нестись на тот берег? – задал риторический вопрос Два Гвоздя.
– Ты персонально можешь пройтись прогулочным шагом, – посоветовала ему невыспавшаяся Половинка Луны.
После бурной ночи Таинственных Писем мы проснулись к обеду. Проснулись бы раньше – глядишь, и успели бы. Но кто же знал…
Улица, по которой мы отправились вдогонку за пергаменами, называлась просто и без изысков: Большая улица. От храма она вела к мосту через Плеть, который был выше по течению, чем остров Родинка. Сразу за мостом, если свернуть налево, и был рыбный рынок.
Наш экипаж беззаботно шлепал колесами по мостовой, когда впереди вдруг возникла фигура легионера в форме и шлеме.
Он стоял, широко расставив ноги и заложив руки за спину.
Растерявшийся от неожиданности Два Гвоздя, сегодня бывший за возницу, не сразу сообразил, что делать. Можно было попытаться смять его лошадьми, но решающий момент был упущен, расстояние между легионером и нами было небольшим и набрать скорость наш экипаж не успевал.
Пришлось остановиться.
Я не ручаюсь, но, похоже, дышло уперлось легионеру в грудь.
Легионер не спеша обошел лошадей и подошел к дверце экипажа.
Внутри воцарилась тишина. Мы с тревогой и растерянностью смотрели друг на друга. Нож достал из-под подушек сиденья кинжал. У сестры при этом на лице появилось весьма скептическое выражение.
– Двадцать Вторая! – гаркнул легионер.
От неожиданности все аж подскочили.
Я распахнула дверь и спрыгнула на мостовую.
Легионер правой рукой сдернул шлем:
– Приветик! Не узнала?
– Не узнала, – охотно согласилась я с Ряхой.
– Испугалась?
– Ага, чуть не обкакалась.
Лицо Ряхи расплылось в довольной улыбке.
– Небось не ожидала, а?
– Совсем не ожидала! – от чистого сердца сказала я.
– А, то-то!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67