Полутемная гостиная была тесно заставлена вычурной мебелью, а на окнах висели тяжелые шторы. Сестра Бонни по имени Мэри стояла у кофейного столика и вынимала приколки, удерживающие медицинскую шапочку на ее волнистых рыжих волосах. Всего на два года старше Бонни, она уже работала в клинике Феллс-Черча.
– А, Бонни! – сказала Мэри. – Рада, что ты уже вернулась. Привет, Елена, привет, Мередит.
Елена и Мередит тоже с ней поздоровались.
– Что случилось? – поинтересовалась Бонни. – У тебя усталый вид.
Мэри бросила шапочку на кофейный столик. Вместо ответа она задала встречный вопрос:
– Ты была очень расстроена, когда вчера вечером вернулась домой. Так, где вы, девочки, вчера побывали?
– На кла… ну, просто поблизости от Плетеного моста.
– Так я и подумала. – Мэри тяжко вздохнула. – Ну вот что, а теперь, Бонни Маккалог, будь добра внимательно меня послушать. Не смей больше туда ходить, особенно по вечерам!
– Но почему? – озадаченно спросила Бонни.
– Потому что вчера там кое на кого напали, вот почему! И знаете где? Прямо на берегу под Плетеным мостом.
Елена и Мередит недоверчиво на нее посмотрели, а Бонни схватила Елену за руку:
– На кого-то напали под мостом? Но на кого? Что случилось?
– Толком не знаю. Сегодня утром его обнаружил один из кладбищенских рабочих. Какой-то бродяга, надо полагать, и он, вероятно, спал под мостом, когда на него напали. А когда этого бродягу нашли, он уже был полумертв. И до сих пор не пришел в сознание. Вполне возможно, он умрет.
Елена с трудом сглотнула слюну:
– А что ты имеешь в виду, говоря, что на него напали?
– Я, – произнесла Мэри, четко выговаривая каждое слово, – имею в виду, что ему разорвали горло. Он потерял немыслимое количество крови. Сначала было решено, что это мог сделать какой-то зверь, но теперь доктор Лоуэн говорит, что здесь повинен человек. И полиция считает, что тот, кто это сделал, скорее всего, прятался на кладбище. – Мэри посмотрела на всех девочек по очереди, и рот ее вытянулся в тонкую струнку. – Так что, если вы действительно были рядом с мостом – или на кладбище, Елена Гилберт, – тогда этот человек вполне мог оказаться там вместе с вами. Улавливаете?
– Не стоит нас и дальше пугать, – слабо отозвалась Бонни. – Да, Мэри, мы улавливаем.
– Очень хорошо. Ну, тогда ладно. – Мэри заметно расслабилась и устало потерла виски. – Я должна ненадолго прилечь. Извините, я совсем не хотела раздражаться. – И она вышла из гостиной.
Оставшись наедине, девочки переглянулись.
– На его месте могла оказаться любая из нас, – тихо заметила Мередит. – Особенно ты, Елена. Ведь ты пошла туда одна.
Кожу Елены словно покалывали маленькие иголочки. Снова возникло то мучительно-тревожное чувство, которое охватывало ее на старом кладбище. Казалось, она снова ощущала холодок ветра и видела вокруг себя ряды высоких надгробий. Солнечный свет и средняя школа имени Роберта Ли еще никогда не казались ей такими далекими.
– Послушай, Бонни, – медленно проговорил Елена, – а ты там никого не видела? Что ты имела виду, когда сказала, что меня там кто-то поджидает.
Бонни непонимающе на нее посмотрела:
– Ты о чем? Я ничего такого не говорила.
– Нет, говорила.
– Нет, не говорила. Я никогда этого не говорила.
– Брось, Бонни, – вмешалась Мередит, – мы обе тебя слышали. Ты глазела на старые надгробия, а затем сказала Елене, что…
– Я понятия не имею, о чем вы толкуете. Я ничего такого не говорила. – Лицо Бонни перекосилось от гнева, но в ее глазах стояли слезы. – Все, я больше не хочу об этом говорить.
Елена и Мередит беспомощно переглянулись. А дневное солнце как раз скрылось за облачком.
Глава 6
26 сентября
Мой милый дневник!
Сожалею, что прошло столько времени, и я даже не могу толком объяснить, почему так долго не писала, скорее всего, о том, что происходит, я боюсь говорить даже с тобой.
Во-первых, случилось несчастье. В тот день, когда мы с Бонни и Мередит были на кладбище, там напали на одного бездомного старика и чуть его не убили. Полиция пока не нашла человека, который это сделал. Люди думают, что старик просто спятил, поскольку очнувшись, он тут же стал бредить о каких-то «глазах во тьме», качающихся дубах и других странностях. Но я помню, что в тот вечер случилось с нами, и не перестаю задаваться вопросами, и это меня пугает.
Какое-то время люди были напуганы, и всем детям было строго приказано после наступления темноты либо оставаться дома, либо выходить группами. Но теперь прошло уже три недели, никаких новых нападений не следовало, и общее возбуждение понемногу утихает. Тетя Джудит говорит, что все это, должно быть, дело рук какого-то бродяги. Отец Тайлера Смоллвуда даже предположил, что старик и сам мог это сделать, – хотя мне очень хотелось бы посмотреть на человека, который умудрился перегрызть себе горло.
В целом я была занята осуществлением плана, пока все идет довольно неплохо. Я получила несколько писем и букет красных роз от Жан-Клода (очень удачно, что дядя Мередит – флорист). Все, похоже, забыли, что я вообще интересовалась Стефаном. Так что мое общественное положение вполне устойчиво. Даже Кэролайн мне не доставляла мне никаких проблем.
Если честно, то я даже не знаю, что Кэролайн делала все это время, и мне наплевать. Я больше ни разу не видела ее за ланчем или после уроков, Кажется, она окончательно откололась от своей старой компании.
Теперь меня заботит только одно. Стефан.
Даже Бонни и Мередит не понимают, как он для меня важен. Я боюсь им рассказывать: боюсь, они подумают, что я спятила. В школе я ношу маску полного спокойствия и самоконтроля. Но внутри… внутри с каждым днем становиться все хуже.
Тетя Джудит начала за меня тревожиться. Она говорит, что в последнее время недостаточно хорошо питаюсь, и она права. Я никак не могу сконцентрироваться на занятиях или даже на каких-то приятных хлопотах вроде организации дома с привидениями к Хэллоуину, вообще я не могу сосредоточиться ни на чем, кроме Стефана. И даже не понимаю почему.
После того ужасного дня он ни разу со мной не заговорил. Но я расскажу тебе кое-что очень странное и интересное. На прошлой недели, на уроке истории, я подняла взгляд и вдруг обнаружила, что он на меня смотрит. Мы сидим совсем недалеко друг от друга, и он развернулся боком, чтобы внимательно на меня посмотреть, на мгновение я почти испугалась, и сердце ужасно заколотилось, Какое-то время мы просто смотрели друг на друга, а потом он отвернулся с тех пор такое случалось еще дважды. Каждый раз, прежде чем поднять глаза, я чувствовала на себе его взгляд. Это совершенно точно не моя выдумка.
Стефан не похож ни на одного из моих знакомых мальчиков.
Он кажется таким, отстраненным, таким одиноким. Пусть даже он сам это для себя выбрал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51