— Подними проклятое кольцо и надень на палец! Оно не запачкает твою изящную ручку. Два с половиной карата в платине и золоте — это не какая-нибудь дешевка из стекла и меди.
— Могло бы быть из стекла и меди, — давясь слезами, пробормотала она. — Все в наших отношениях подделка.
— Не все, Лейла. — Он встал, обошел стол и поднял кольцо. Надел ей на палец. На головокружительное мгновение ей показалось, что выражение его лица смягчилось. Он ласково положил руку ей на живот, и у Лейлы заныло сердце при воспоминании об их нежных объятиях. — Дети, которых ты носишь, не подделка, — сказал он. —И, что еще важнее, они мои дети. И я не позволю тебе забыть об этом. Пусть кольцо служит напоминанием.
— Есть что-то еще? — спросила Лейла, опасаясь, что не сможет больше сдерживать слезы.
— Еще пара моментов. Я объяснил матери твою историю с Флетчером и заверил, что написанное в газетах — заблуждение. Я сказал, почему мы ускорили свадьбу.
— Она знает, что я беременна? — Лейла инстинктивно, словно хотела скрыть очевидное, положила руку на живот, где секундой раньше лежала его рука.
— Моя мать не глупа. Хотя она и клюнула на твою невинную внешность, когда первый раз увидела тебя. У нее шестеро своих детей. Она и сама бы все сумела рассчитать. Но я не собирался оскорблять свою семью умалчиванием, как это сделала ты.
— Может быть, ты из честности рассказал им про то, что представляет собой наш брак?
— Нет. — Он прервал ее резким движением руки. — Это не их дело. И вообще, это никого не касается. Для всего остального мира мы близки, как раньше. И от тебя требуется не делать ничего, что дало бы основание думать по-другому.
— Понимаю. Что-нибудь еще?
— Да. Я забронировал отдельный зал в отеле «Уотерфронт». Спокойный семейный обед, чтобы отпраздновать свадьбу. Если хочешь, предупреди свою мать и Клео. И еще нам надо найти место, где мы будем жить. Я нанял агента, который на следующей неделе покажет тебе несколько домов.
— Ты не хочешь остаться в своем пентхаусе?
— Он маловат. Там только одна спальня.
Раньше одной спальни было вполне достаточно, пронеслась в голове унылая мысль. И постель казалась слишком широкой для двоих. Он мог любить свою Лейлу на узкой полоске песка, залитой лунным светом, в согретых солнцем бирюзовых водах Карибского моря…
— Я бы предпочел что-нибудь в районах, где поменьше пробок, — продолжал он, не обращая внимания на ее печальный вид. — Кроме того, мне хотелось бы жить поближе к аэропорту, поскольку я много разъезжаю.
— Ты не хочешь участвовать в выборе нового дома?
— У меня нет времени. Составь краткий список мест, которые тебе понравятся. Я потом посмотрю их. Цена не препятствие. На рынке сейчас много комфортабельных домов. Да, и еще одно. Следующие две недели у меня очень загружены. Но потом я смогу взять пару дней. Поэтому предлагаю назначить свадьбу на субботу, двадцать девятое.
— Что-нибудь еще? — слабым голосом спросила она. Он рассчитал все, кроме самого важного: любовных отношений в их союзе.
— Пока все. Хотя со временем что-нибудь всплывет. Вечером увидимся.
Но произошло еще одно событие. В зале заседаний сотрудницы офиса организовали маленький праздник в честь их помолвки. Ничего особенного: несколько воздушных шаров, ленты и шампанское, любезно предоставленное Гэвином.
Лейла ни о чем не догадывалась. Она вошла в зал заседаний на якобы срочное совещание. И попала на небольшой банкет, где ее ждали. Там был даже понимающе улыбавшийся Карл Нью-бери.
Вскоре появился Данте. Если он и испытал такое же, как она, смятение, оказавшись главным героем романтического фарса, то скрывал его гораздо лучше. Он обнял ее за талию и сиял, принимая добрые пожелания. Когда Гэвин предложил первый тост, Данте радостно, с жаром поцеловал ее в губы.
Он смотрел на нее пустыми глазами, а губы его были твердыми как камень. Но она одна это знала.
— Когда счастливый день? — спросил кто-то.
— Немного раньше, чем мы первоначально планировали. — Данте гордо погладил Лейлу по животу. — Лейла беременна, и мы оба в восторге. Правда, любимая?
— Правда, — словно эхо, тихо произнесла она, чуть не умирая от неловкости.
Лейла испытывала жгучий стыд, играя роль перед персоналом компании. Но настоящей пыткой стало для нее обманывать семью Данте. Ведь и сестры его, и мать так восхищались ею, с такой любовью приняли ее.
И вечером того же дня, во время встречи с его семейством, она не заметила ни единого взгляда или намека, не одобряющего ее состояние. Ее выбрал Данте. Этого достаточно. Они приветствовали ее появление в своей семье без всяких оговорок. И все же Лейле казалось, что она завязла в зыбучих песках лжи.
— Как тебе помочь? — спрашивали сестры. —Чем вам помочь, миссис Коннорс-Ли? Конечно, это привилегия матери невесты — быть в такие дни с дочерью. Но времени до свадьбы осталось так мало. И если мы нужны вам, то с великим удовольствием примем участие в подготовке.
— И мы с радостью принимаем ваше предложение, — поддержала их Мэв. — Правда, Лейла?
— О, конечно! Вы все мне нужны, — объявила Лейла за большим столом. Взгляд ее задержался на Данте.
— Это правда, — сказал он. — Беременность отнимает у Лейлы много энергии. И я не хочу, чтобы она вымоталась, готовясь к свадьбе.
— Ирэн, — обратилась Мэв к миссис Росси, — я преклоняюсь перед вашим опытом, ведь вы уже устроили пять свадеб. Что вы предложите?
К тому времени, когда подали десерт, идеи рождались с типичной для всех Росси целенаправленностью. Матери, сблизив головы, обдумывали список гостей. Стефания и Кристина препирались, где лучше устроить прием. Энни обещала позаботиться о цветах. Муж Джулии, Бен, вызвался вести невесту к алтарю.
«Остановитесь! —беззвучно кричала Лейла. —Какая разница, где будет банкет? Кому важно, какие цветы я выберу и сколько слоев крема на торте? Дело не в свадьбе. Дело в браке, который последует за ней, и в опасности быть лишенной всего, кроме недоверия и обид».
Но никто не слышал ее. Тошнота, будто в знак протеста, грозила подняться к горлу. Стремясь подавить ее, Лейла сделала несколько глотков воды со льдом.
— Тебе что-то не нравится в нашем участии? —сочувственно тронув руку Лейлы, пробормотала Эллен, самая спокойная из сестер Данте.
— Нет, что ты! Я искренне благодарна всем вам.
— Ты уже подумала о том, что наденешь? При нынешних отношениях с Данте самым подходящим было бы черное платье. Но сказать об этом его сестре значило бы нарушить их контракт.
— У меня так быстро увеличивается талия, что это должно быть что-то свободное и совершенно простое.
— Я с удовольствием пойду с тобой за покупками.
— Замечательно, — согласилась Лейла. — Если ты не возражаешь, давай сделаем это в субботу. Я еще не уволилась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32