Приходится учитывать, что ты мать моего ребенка. Кэтрин нужна настоящая семья, которой у нее не будет, если я стану появляться раз в неделю, — спокойно объяснял он, словно перед ним стоял недоразвитый подросток. — Не хочу, чтобы она потом спрашивала меня, почему я не счел нужным жениться на ее матери.
Эрика медленно кивнула, понимая разумность его рассуждений.
— Вот к чему мы пришли, — добавил Клайв, подводя итог разговору. — Давай будем честными, дорогая. Ты не сможешь выкинуть меня из твоей постели.
Щеки ее вспыхнули жарким румянцем стыда и унижения. В данный момент она хотела выкинуть его не из постели, а из окна.
— Не вижу причин, почему бы нам не вернуть то, что было, — с твердой убежденностью произнес он. — Я все еще с трудом сдерживаюсь, чтобы не наброситься на тебя.
— Это… комплимент?
— Я делаю тебе предложение. Понимаю, что это сюрприз, но ты должна быть довольна.
— Почему?
— Почему? — насмешливо повторил Клайв. — Потому что это всегда было твоей мечтой. Думаешь, я не понимаю?
Пожалуй, выкинуть его из окна — это еще милосердная мера. Он дал понять, что Кэтрин получит внимание и любовь, а мать ее годна только для постели.
Клайв смотрел на ее побледневшее лицо, и гнев снова поднимался в его сердце. Неужели эта женщина не способна мыслить логически? Сначала она чуть не испортила все, упомянув о Тимоти, потом стала лгать глупейшим образом. А теперь еще изображает оскорбленную невинность в ответ на его благороднейшее предложение!
— Ты сказал, дом принадлежит мне, — напомнила Эрика. — Если это так, то я прошу тебя немедленно уйти.
— Повтори, что ты сказала? — нахмурился Клайв.
— Я даже не прошу. Я требую, чтобы ты убрался отсюда! — Она с вызовом посмотрела ему в глаза.
— Как ты смеешь так говорить со мной? — Невероятность происходящего заставила его потерять обычную собранность.
— А как ты смеешь оскорблять меня? — Эрика шагнула вперед, ее трясло от гнева. — Утверждать, что я чуть ли не подстилка, у которой не хватит сил отказать тебе в постели? Теперь, когда все вспомнила, я скорее умру, чем позволю тебе дотронуться до меня!
— Неужели? — Прежде чем она разгадала его намерения, Клайв оказался рядом и подхватил ее на руки, словно куклу.
— Поставь меня немедленно на место! — прошипела она.
В качестве кляпа он использовал поцелуй, яростно впиваясь в ее приоткрытые губы. Гнев вспыхнул в ней, но уже через мгновение превратился в неугасимую страсть. Только один человек мог удовлетворить ее. Желание было так сильно, что причиняло почти физическую боль. В ответ на провоцирующе эротичные движения его языка, она застонала и обхватила руками сильную шею, обвивая ногами его бедра.
Клайв оторвался от ее рта. Дышал он тяжело, а в глазах светилось откровенное самодовольство.
— Боюсь, моя дорогая, ты никогда не сможешь отказаться от меня.
Огонь, вспыхнувший мгновенно, угас так же быстро. Теперь ее наполняло ощущение холодной пустоты и горького сожаления.
С преувеличенной аккуратностью Клайв опустил ее на пол.
— Уйди, — попросила Эрика, в отчаянии отшатнувшись от него.
— Позвони мне, когда хорошенько подумаешь, — пробормотал он.
Эрика слышала, как он тихо закрыл за собой дверь, и, упав на пол, разрыдалась. Ее душил стыд. Последнее слово опять осталось за ним, он снова размазал ее по стенке. Но ведь так было не всегда… Раньше у нее были силы и гордость, чтобы защититься от этого жуткого мужчины.
В первый день их встречи, Клайв предсказал дальнейшее развитие отношений. «Кому-то из нас придется поработать над собой…»
Миллионера прельщал ни к чему не обязывающий роман, а Эрика требовала большего. За первую неделю она успела понять, что этот человек имеет над ней куда большую власть, чем ей того хотелось. И узнала, что ей совсем не нравится ощущение жидкого огня в крови после его поцелуя.
Она старалась защитить себя от нежелательной привязанности, все время держа в голове пример Клэр и Гарри. Эрика не могла себе позволить бегать за мужчиной и превратиться в покорную собачку на веревочке. И поэтому, если Клайв звонил и назначал свидание немедленно, она оказывалась занята, если появлялся без предупреждения, у нее всегда находились неотложные дела, если опаздывал, просто уходила. И никогда, никогда не звонила сама.
Но однажды Клайв улетел во Францию на три недели, и жизнь превратилась для нее в череду серых дней. Она зачеркивала в календаре дни и сходила с ума от подозрений, что у него появилась другая женщина. Когда он наконец появился и повел ее в ресторан, она напрямую спросила об этом.
— Конечно, — признался Клайв, ничуть не смущаясь. — Я долго путешествовал, что же тут удивительного.
Эрику как будто ударили мешком по голове. Но она не теряла надежды.
— А… а если бы между нами что-то было, все бы изменилось, да?
Клайв неопределенно пожал плечами, явно не собираясь связывать себя даже случайным словом.
Но она и так все поняла. Раз он считает, что физическая близость возможна без верности, то пусть держится от нее подальше!
— Какое счастье, что я узнала об этом до того, как переспала с тобой! — бросила она, вставая из-за стола и почти выбегая из ресторана.
— Не люблю публичных сцен, — процедил Клайв сквозь зубы, уже стоя рядом с ней на улице. — И не восхищаюсь ревнивыми собственницами.
— Тогда что ты делаешь со мной? Я очень ревнивая и даже больше чем собственница. Так что убирайся прочь и больше не приходи!
Он не появлялся в течение следующего месяца.
Эрика похудела на шесть килограмм, но не ждала около телефона. Она вообще не ждала его. Но Клайв сам встретил ее около общежития, когда девушка возвращалась после работы в супермаркете.
При виде его она испытала неподдельную радость. Клайв увез ее к себе и там сообщил, что соперниц больше не будет. В ответ на требование доказательств, он пришел в ярость оттого, что его слову не доверяют. Снова вспыхнула ссора.
Эрика расплакалась, он поцеловал ее — обычный ответ на любые ее волнения. Но тут девушку неожиданно затопила волна страсти, и она сдалась… Клайв очень удивился, узнав, что стал первым ее мужчиной.
Она провела восхитительную ночь, занимаясь с ним любовью, и отвратительное утро, чувствуя себя совершенно лишней, пока Клайв отвечал на телефонные звонки, просматривал почту, договаривался о встречах.
Так постепенно она училась быть вместе с этим человеком, постигала неписаные правила. Никогда не оставаться на ночь. Никогда не спрашивать о следующем свидании. Всегда быть в хорошем настроении. Эрика уже тогда знала, что любит его и что нечего даже думать о взаимности с его стороны. Ему с ней весело, он никогда не пресыщается ею в постели, но ни разу Клайв не заговаривал ни о чем более серьезном. У Эрики никогда не было уверенности, что он появится в следующий раз.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37
Эрика медленно кивнула, понимая разумность его рассуждений.
— Вот к чему мы пришли, — добавил Клайв, подводя итог разговору. — Давай будем честными, дорогая. Ты не сможешь выкинуть меня из твоей постели.
Щеки ее вспыхнули жарким румянцем стыда и унижения. В данный момент она хотела выкинуть его не из постели, а из окна.
— Не вижу причин, почему бы нам не вернуть то, что было, — с твердой убежденностью произнес он. — Я все еще с трудом сдерживаюсь, чтобы не наброситься на тебя.
— Это… комплимент?
— Я делаю тебе предложение. Понимаю, что это сюрприз, но ты должна быть довольна.
— Почему?
— Почему? — насмешливо повторил Клайв. — Потому что это всегда было твоей мечтой. Думаешь, я не понимаю?
Пожалуй, выкинуть его из окна — это еще милосердная мера. Он дал понять, что Кэтрин получит внимание и любовь, а мать ее годна только для постели.
Клайв смотрел на ее побледневшее лицо, и гнев снова поднимался в его сердце. Неужели эта женщина не способна мыслить логически? Сначала она чуть не испортила все, упомянув о Тимоти, потом стала лгать глупейшим образом. А теперь еще изображает оскорбленную невинность в ответ на его благороднейшее предложение!
— Ты сказал, дом принадлежит мне, — напомнила Эрика. — Если это так, то я прошу тебя немедленно уйти.
— Повтори, что ты сказала? — нахмурился Клайв.
— Я даже не прошу. Я требую, чтобы ты убрался отсюда! — Она с вызовом посмотрела ему в глаза.
— Как ты смеешь так говорить со мной? — Невероятность происходящего заставила его потерять обычную собранность.
— А как ты смеешь оскорблять меня? — Эрика шагнула вперед, ее трясло от гнева. — Утверждать, что я чуть ли не подстилка, у которой не хватит сил отказать тебе в постели? Теперь, когда все вспомнила, я скорее умру, чем позволю тебе дотронуться до меня!
— Неужели? — Прежде чем она разгадала его намерения, Клайв оказался рядом и подхватил ее на руки, словно куклу.
— Поставь меня немедленно на место! — прошипела она.
В качестве кляпа он использовал поцелуй, яростно впиваясь в ее приоткрытые губы. Гнев вспыхнул в ней, но уже через мгновение превратился в неугасимую страсть. Только один человек мог удовлетворить ее. Желание было так сильно, что причиняло почти физическую боль. В ответ на провоцирующе эротичные движения его языка, она застонала и обхватила руками сильную шею, обвивая ногами его бедра.
Клайв оторвался от ее рта. Дышал он тяжело, а в глазах светилось откровенное самодовольство.
— Боюсь, моя дорогая, ты никогда не сможешь отказаться от меня.
Огонь, вспыхнувший мгновенно, угас так же быстро. Теперь ее наполняло ощущение холодной пустоты и горького сожаления.
С преувеличенной аккуратностью Клайв опустил ее на пол.
— Уйди, — попросила Эрика, в отчаянии отшатнувшись от него.
— Позвони мне, когда хорошенько подумаешь, — пробормотал он.
Эрика слышала, как он тихо закрыл за собой дверь, и, упав на пол, разрыдалась. Ее душил стыд. Последнее слово опять осталось за ним, он снова размазал ее по стенке. Но ведь так было не всегда… Раньше у нее были силы и гордость, чтобы защититься от этого жуткого мужчины.
В первый день их встречи, Клайв предсказал дальнейшее развитие отношений. «Кому-то из нас придется поработать над собой…»
Миллионера прельщал ни к чему не обязывающий роман, а Эрика требовала большего. За первую неделю она успела понять, что этот человек имеет над ней куда большую власть, чем ей того хотелось. И узнала, что ей совсем не нравится ощущение жидкого огня в крови после его поцелуя.
Она старалась защитить себя от нежелательной привязанности, все время держа в голове пример Клэр и Гарри. Эрика не могла себе позволить бегать за мужчиной и превратиться в покорную собачку на веревочке. И поэтому, если Клайв звонил и назначал свидание немедленно, она оказывалась занята, если появлялся без предупреждения, у нее всегда находились неотложные дела, если опаздывал, просто уходила. И никогда, никогда не звонила сама.
Но однажды Клайв улетел во Францию на три недели, и жизнь превратилась для нее в череду серых дней. Она зачеркивала в календаре дни и сходила с ума от подозрений, что у него появилась другая женщина. Когда он наконец появился и повел ее в ресторан, она напрямую спросила об этом.
— Конечно, — признался Клайв, ничуть не смущаясь. — Я долго путешествовал, что же тут удивительного.
Эрику как будто ударили мешком по голове. Но она не теряла надежды.
— А… а если бы между нами что-то было, все бы изменилось, да?
Клайв неопределенно пожал плечами, явно не собираясь связывать себя даже случайным словом.
Но она и так все поняла. Раз он считает, что физическая близость возможна без верности, то пусть держится от нее подальше!
— Какое счастье, что я узнала об этом до того, как переспала с тобой! — бросила она, вставая из-за стола и почти выбегая из ресторана.
— Не люблю публичных сцен, — процедил Клайв сквозь зубы, уже стоя рядом с ней на улице. — И не восхищаюсь ревнивыми собственницами.
— Тогда что ты делаешь со мной? Я очень ревнивая и даже больше чем собственница. Так что убирайся прочь и больше не приходи!
Он не появлялся в течение следующего месяца.
Эрика похудела на шесть килограмм, но не ждала около телефона. Она вообще не ждала его. Но Клайв сам встретил ее около общежития, когда девушка возвращалась после работы в супермаркете.
При виде его она испытала неподдельную радость. Клайв увез ее к себе и там сообщил, что соперниц больше не будет. В ответ на требование доказательств, он пришел в ярость оттого, что его слову не доверяют. Снова вспыхнула ссора.
Эрика расплакалась, он поцеловал ее — обычный ответ на любые ее волнения. Но тут девушку неожиданно затопила волна страсти, и она сдалась… Клайв очень удивился, узнав, что стал первым ее мужчиной.
Она провела восхитительную ночь, занимаясь с ним любовью, и отвратительное утро, чувствуя себя совершенно лишней, пока Клайв отвечал на телефонные звонки, просматривал почту, договаривался о встречах.
Так постепенно она училась быть вместе с этим человеком, постигала неписаные правила. Никогда не оставаться на ночь. Никогда не спрашивать о следующем свидании. Всегда быть в хорошем настроении. Эрика уже тогда знала, что любит его и что нечего даже думать о взаимности с его стороны. Ему с ней весело, он никогда не пресыщается ею в постели, но ни разу Клайв не заговаривал ни о чем более серьезном. У Эрики никогда не было уверенности, что он появится в следующий раз.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37