Усадив Джессику в лимузин, Кардал проследил за погрузкой багажа. Всего две сумки – скудный набор, если предполагать, что это все ее имущество. По опыту он знал, что женщины всегда берут с собой больше необходимого, а она ведь забирала всю свою жизнь. Действительно странно.
Кардал сел рядом с ней в машину и натолкнулся на ее взгляд. У него вошло в привычку использование лести в отношениях с женщинами. Но эта девушка на самом деле очень привлекательна. Выгоревшие пряди русых волос рассыпались по плечам, точеные скулы свидетельствуют о благородном происхождении. И еще у нее потрясающие губы – полные, четко обрисованные и, откровенно говоря, зовущие к поцелуям.
– Расскажите мне о себе, – сказал Кардал.
– Я разочарована.
– Вам надо лишь указать мне виновника, и я прослежу, чтобы он жестоко поплатился за свой проступок.
– Поглядите в зеркало, – сухо произнесла она. – Наверняка вы способны на большее, чем обычное «расскажите мне о себе». Самые блестящие ваши изречения смакуют газеты всего света. Например: «Я перед вами, а теперь остальные ваши два желания». Или «Есть у вас лейкопластырь? Я поранил колени, упав на них перед вами». Или мое любимое: «Вы верите в любовь с первого взгляда? Или мне выйти и войти второй раз?»
– Но я искренне хочу узнать вас получше.
Ответом ему стал язвительный взгляд.
– Вероятно, ставка на искренность хорошо оправдывается?
Загадка Джессики Стерлинг усугублялась. Разоблачение его личности отчего-то резко выключило очевидный женский интерес, который он распознал по ускоренному пульсу и руке, дрожавшей в его ладони. Исчезла дружелюбная, открытая женщина, встретившая его поначалу. Теперь она казалась колючей. Ядовитой. И, если он не ошибается, подозрительной. Раньше женщины так на него не реагировали. Приятное новшество.
Он улыбнулся:
– Оправдывается полностью. Когда я вежливо и искренне спрашиваю у женщины о ней самой, она с готовностью сообщает мне мельчайшие подробности своей жизни.
– Ладно, начинаем игру.
– Игру?
– А что еще? Это ваше амплуа.
– Что ж, если вам так угодно, начинаем игру.
– Что и требовалось доказать.
– Итак, будьте любезны, расскажите мне о себе.
Джессика тяжело вздохнула.
– Родилась в Лос-Анджелесе, Калифорния. Мать умерла, когда мне было двенадцать. Выросла в государственном детском доме. После окончания колледжа получила профессию социального работника. – Она пожала плечами. – Ключевые моменты моей жизни.
Кардалу не верилось, что перечень полный, и лишь сейчас он вспомнил, что отец намеревался поручить кому-то провести полное исследование жизни Джессики. Несомненно, это было сделано, но безразличие Кардала к ситуации не позволило ему прочесть доклад. Теперь он об этом жалел.
Наслаждаясь плавным ходом машины, Кардал взглянул на свою спутницу:
– Подозреваю, что это далеко не все.
Гладкую кожу ее лба прорезала морщинка, потом Джессика повернулась поглядеть из окна.
– Я многого не сказала, но ничего важного там нет. – Она снова посмотрела на него. – Теперь ваша очередь. Итак, рассказывайте.
Она не желает говорить о себе, отчего любопытство его возрастало. Ладно, со временем все станет известно.
– Я второй по линии наследования трона Бхакара.
– Запасной наследник?
– Можно и так сказать.
– Значит, вы что-то вроде вице-президента в моей стране.
– Должно быть.
– Вы так заняты, гоняясь за женщинами по всему миру. Когда же вы готовитесь?
– К чему?
– К управлению страной.
– Если понадобится, я выполню свой долг, но надеюсь, до этого не дойдет, потому что королем станет мой брат, Малик.
– Конечно. Расскажите еще.
– Что вы хотели бы узнать?
– Мне интересно, как кто-то, имеющий от рождения столько преимуществ и возможностей делать добрые дела, мог превратиться в эгоистичного искателя удовольствий, увлеченного лишь коллекционированием романтических похождений.
И все вполне дружеским, располагающим тоном. Свободно владея инструментом лести, Кардал легко узнавал ее у женщин. В данном случае он нарвался на нечто противоположное.
– Мнение обо мне у вас убийственно плохое.
– Чего ж вы ожидали, учитывая все эти напечатанные истории о вас и женщинах, вам подобных.
Он забыл, что значит переживать, после похорон его дорогой Антонии. И вдруг теперь ощутил укол гнева.
– И вы верите всему, что напечатано?
– Там обязательно должно быть зерно истины, иначе журналистов стали бы преследовать за клевету. Где тогда опровержения? Так что, да, я верю напечатанному. – Она взглянула ему прямо в глаза. – Хотя вынуждена признать, в жизни вы имеете мало общего с фотографиями.
– Папарацци выгодными ракурсами не интересуются. Сомнительные случаи – другое дело.
И им все равно, кто пострадает в процессе их погони за жертвой, – добавил он горько про себя.
– А вы предоставляете им великолепные возможности.
– Если вы составили себе такое низкое мнение обо мне, то позвольте задать вам вопрос. Зачем вы согласились сюда приехать?
– Представитель короля обещал мне возможность встретиться с моими родственниками. А после я собираюсь вернуться к своей работе. Боюсь, вы не поймете.
– Ошибаетесь. – Он был министром безопасности и финансов. – Социальные проблемы мне хорошо известны.
– Не сомневаюсь, но вот решать их вы не торопитесь.
Она делала заключения, совсем не зная его. Кардал злился все больше. Складывалось впечатление, будто Джессика Стерлинг старается выжать из него эмоции, пусть даже эмоции негативные. Если и так, она обречена на провал. Прошлая страсть выжгла его дотла. Потеряв ее, он потерял все. И теперь пуст внутри. Что бы Джессика ни сделала и ни сказала, ему все равно.
Тут дело чести – замять скандал, в котором он оказался замешан в связи с одной актрисой, сделавшей своим хобби скоротечные замужества и поспешные разводы. Учитывая, что Бхакар сейчас ведет переговоры относительно вступления в мировой промышленный союз, пятно на королевской семье весьма некстати. Теперь, когда любимая им женщина мертва, как и их не рожденный младенец, краски мира поблекли для него. Одна женщина похожа на другую. И не имеет значения, что король выбрал ему невесту, когда Кардал был еще мальчиком. Его сердце превратилось в камень.
Но недоумение его росло. Что она толкует о возвращении к работе? Кардал хмуро произнес:
– Той, кто так опрометчиво дает клятвы, не пристало указывать пальцем на других.
– Клятвы? – Она перестала улыбаться. – О чем вы? Я не понимаю.
Он и сам не понимал. Но очевидное остается очевидным.
– Вы моя жена.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Три часа назад Джессика беспокоилась, что будет отвергнута внезапно обнаружившимися родственниками. Оказывается, ей следовало волноваться еще кое о чем, например, о браке с человеком, не знающим, что такое честь и совесть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27