Деревня не приняла его. Уолкер знал, что источник всех его неприятностей — магия. Мать и отец могли считать ее даром, но сам он так не думал. Не изменил он мнения и позже. Магия была проклятием, которое станет преследовать его до могилы, уж в этом-то он был уверен.
Возмужав, Уолкер решил возвратиться в Каменный Очаг, в дом, о котором вспоминал с нежностью, уйти прочь от жителей Дола, недоверчивых и подозрительных, прочь от навязчивого ощущения отчужденности. Маленький Пар уже повзрослел, и Уолкер больше не беспокоился за него. Все-таки Пар был уроженцем Дола, а значит, ему не грозила судьба чужака Уолкера. Кроме того, его отношение к магии было другим. Пар всего лишь хотел узнать, что способна дать ему волшебная сила. Он не пытался проникнуть в чужие мысли. Это вполне устраивало его земляков. Чем старше он становился, тем больше отдалялся от Уолкера. Теперь можно было уходить. Джаралан и Мирианна уговаривали его остаться, хотя и понимали, что уговоры напрасны.
Семь лет прожил Уолкер Бо в Тенистом Доле. Покинув Дол, он взял материнское имя, отказавшись от имени Омсворд, поскольку оно было связано с полученной им в наследство и тяготившей его магией. Он вернулся в родной Каменный Очаг, словно зверь, выпущенный на свободу. Уолкер порвал все связи со своей прежней жизнью и твердо решил никогда больше не пользоваться магией. Он дал себе слово — всю оставшуюся жизнь держаться в стороне от людей.
Около года он прожил один. А потом появился Коглин, и все изменилось…
Пелена растворилась, наступило пробуждение. Уолкер вздрогнул и широко открыл глаза, некоторое время не понимая, где находится. Комнату заливал солнечный свет, несмотря на то что дом окружали раскидистые деревья, а окна были занавешены. В маленькой чистой комнате оказалось совсем немного мебели. Вся обстановка состояла из кресла, небольшого столика и кровати. На столе лежали какие-то тряпки, стояла ваза с цветами и миска с водой. Дверь в комнату была закрыта.
Сторлок. Вот где он находится. Сюда доставил его Коглин.
И тут Уолкер вспомнил все, что с ним произошло и почему он здесь.
Он осторожно откинул одеяло. Боль почти утихла, но оставалась тяжесть. Ничего не изменилось, каменный обрубок был на месте. Серые прожилки над ним, там, где яд поднимался вверх, к плечу, тоже не исчезли.
Он закусил губу от разочарования и гнева и спрятал руку. Сторы не смогли исцелить его. Какова бы ни была природа яда асфинкса, сторы бессильны против него. А если уж бессильны сторы, лучшие целители Четырех Земель…
Он закрыл глаза и попытался снова заснуть, но не смог. Мысль об увечье не давала покоя.
Его охватило отчаяние, по лицу потекли слезы.
Через час дверь распахнулась, и в комнату вошел Коглин; от его присутствия тишина показалась еще более неуютной.
— Уолкер, — позвал он тихо.
— Они не смогут спасти меня, да? — спросил Уолкер.
Старик застыл у его изголовья.
— Ты жив, не правда ли? — отозвался он.
— Не мучай меня. Что бы они ни делали, яд продолжает действовать. Я чувствую его. Может быть, я и жив, но это ненадолго. Или я ошибаюсь?
Коглин помолчал.
— Ты не ошибаешься. Яд по-прежнему в твоем теле. Даже сторы бессильны обезвредить его или остановить его действие. Но они замедлили процесс, ослабили боль и дали тебе время. Это большее, на что можно было рассчитывать. Как ты себя чувствуешь?
Уолкер усмехнулся:
— Как умирающий, окруженный всеми удобствами.
Старик медленно подошел к креслу и сел. Сложив узловатые руки на коленях, он задумчиво смотрел на Уолкера.
— Расскажи мне обо всем, — попросил он.
И Уолкер рассказал ему, как прочел старинную книгу в сафьяновом переплете — «Историю друидов», которую Коглин и принес ему. Из нее он узнал о Черном эльфийском камне и обратился за советом к Угрюму-из-Озера. Выслушав злого духа, он решил отправиться в Чертог Королей. Там, в усыпальнице, он отыскал отмеченное рунами потайное углубление, и тогда на него напал асфинкс.
— Так случилось бы с каждым, кто вошел туда, — заметил Коглин.
Уолкер пристально посмотрел на него, темные глаза гневно блеснули:
— Что ты об этом знаешь, Коглин? Или ты играешь теперь в те же игры, что и другие? Как насчет Алланона? Знал ли он, что…
— Алланон ничего не знал, — прервал его Коглин, отметая обвинение.
Старик нахмурился и сердито посмотрел на Уолкера:
— Ты принял не самое разумное решение, взявшись разгадывать загадки Угрюма в одиночку. Я не раз предупреждал, что призрак найдет способ погубить тебя. Как Алланон мог знать, что с тобой случится? Ты слишком много требуешь от друида, умершего триста лет назад. Даже будь он жив, его волшебная сила никогда не проникла бы за ту магическую завесу, что окутывает Чертог Королей. Оказавшись там, внутри, ты был для него потерян. И для меня тоже. Только когда ты выбрался оттуда и рухнул без сознания у Хейдисхорна, он сумел узнать, что произошло, и призвал меня. Я очень спешил, и тем не менее мне потребовалось три дня.
Старик сжал руку в кулак.
— Как ты думаешь, почему ты еще жив? Да потому, что Алланон нашел способ поддержать тебя, пока я не приехал и пока сторы не принялись тебя лечить! Подумай об этом, прежде чем обвинять всех и вся.
Коглин замолчал, гневно глядя на Уолкера. Тот отвернулся.
— Прости, но сейчас мне очень трудно поверить в это.
— Ты уже давно никому не веришь, — упрекнул его Коглин. — Ты заковал свое сердце в железо. Но я помню времена, когда все было иначе.
Он замолчал, и в комнате воцарилась тишина. Уолкер вспомнил те далекие времена, о которых говорил старик. Именно тогда Коглин впервые пришел к Уолкеру. Коглин прав: тогда Уолкер не был таким озлобленным, его переполняли надежды.
Он усмехнулся. Как давно это было!
— Может быть, я сам смогу изгнать яд, — тихо предположил он. — Вернусь в Каменный Очаг, отдохну… Брин Омсворд обладала такой силой.
Коглин закрыл глаза и, откинувшись на спинку кресла, погрузился в собственные мысли.
Уолкер некоторое время лежал молча, затем спросил:
— Что с остальными — с Паром, Коллом, Рен?
— Пар отправился на поиски меча, Колл вместе с ним. Девушка ищет эльфов. Они подчинились воле Алланона. А ты, Уолкер? — Старик вновь посмотрел на него.
«Зачем он снова мучает меня?» — думал Уолкер. Его переполняли противоречивые чувства. Когда-то он ответил на этот вопрос без колебаний. Алланон просил его вернуть исчезнувший Паранор и призвать назад друидов. Смехотворное, невозможное предприятие, думал он в свое время. Детские игры. Он не будет иметь никакого отношения к подобной глупости, объявил он Пару, Коллу, Рен и другим участникам маленького отряда, пришедшего в Сланцевую долину. Уолкер презирает друидов за их власть над Омсвордами и не позволит превратить себя в марионетку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103
Возмужав, Уолкер решил возвратиться в Каменный Очаг, в дом, о котором вспоминал с нежностью, уйти прочь от жителей Дола, недоверчивых и подозрительных, прочь от навязчивого ощущения отчужденности. Маленький Пар уже повзрослел, и Уолкер больше не беспокоился за него. Все-таки Пар был уроженцем Дола, а значит, ему не грозила судьба чужака Уолкера. Кроме того, его отношение к магии было другим. Пар всего лишь хотел узнать, что способна дать ему волшебная сила. Он не пытался проникнуть в чужие мысли. Это вполне устраивало его земляков. Чем старше он становился, тем больше отдалялся от Уолкера. Теперь можно было уходить. Джаралан и Мирианна уговаривали его остаться, хотя и понимали, что уговоры напрасны.
Семь лет прожил Уолкер Бо в Тенистом Доле. Покинув Дол, он взял материнское имя, отказавшись от имени Омсворд, поскольку оно было связано с полученной им в наследство и тяготившей его магией. Он вернулся в родной Каменный Очаг, словно зверь, выпущенный на свободу. Уолкер порвал все связи со своей прежней жизнью и твердо решил никогда больше не пользоваться магией. Он дал себе слово — всю оставшуюся жизнь держаться в стороне от людей.
Около года он прожил один. А потом появился Коглин, и все изменилось…
Пелена растворилась, наступило пробуждение. Уолкер вздрогнул и широко открыл глаза, некоторое время не понимая, где находится. Комнату заливал солнечный свет, несмотря на то что дом окружали раскидистые деревья, а окна были занавешены. В маленькой чистой комнате оказалось совсем немного мебели. Вся обстановка состояла из кресла, небольшого столика и кровати. На столе лежали какие-то тряпки, стояла ваза с цветами и миска с водой. Дверь в комнату была закрыта.
Сторлок. Вот где он находится. Сюда доставил его Коглин.
И тут Уолкер вспомнил все, что с ним произошло и почему он здесь.
Он осторожно откинул одеяло. Боль почти утихла, но оставалась тяжесть. Ничего не изменилось, каменный обрубок был на месте. Серые прожилки над ним, там, где яд поднимался вверх, к плечу, тоже не исчезли.
Он закусил губу от разочарования и гнева и спрятал руку. Сторы не смогли исцелить его. Какова бы ни была природа яда асфинкса, сторы бессильны против него. А если уж бессильны сторы, лучшие целители Четырех Земель…
Он закрыл глаза и попытался снова заснуть, но не смог. Мысль об увечье не давала покоя.
Его охватило отчаяние, по лицу потекли слезы.
Через час дверь распахнулась, и в комнату вошел Коглин; от его присутствия тишина показалась еще более неуютной.
— Уолкер, — позвал он тихо.
— Они не смогут спасти меня, да? — спросил Уолкер.
Старик застыл у его изголовья.
— Ты жив, не правда ли? — отозвался он.
— Не мучай меня. Что бы они ни делали, яд продолжает действовать. Я чувствую его. Может быть, я и жив, но это ненадолго. Или я ошибаюсь?
Коглин помолчал.
— Ты не ошибаешься. Яд по-прежнему в твоем теле. Даже сторы бессильны обезвредить его или остановить его действие. Но они замедлили процесс, ослабили боль и дали тебе время. Это большее, на что можно было рассчитывать. Как ты себя чувствуешь?
Уолкер усмехнулся:
— Как умирающий, окруженный всеми удобствами.
Старик медленно подошел к креслу и сел. Сложив узловатые руки на коленях, он задумчиво смотрел на Уолкера.
— Расскажи мне обо всем, — попросил он.
И Уолкер рассказал ему, как прочел старинную книгу в сафьяновом переплете — «Историю друидов», которую Коглин и принес ему. Из нее он узнал о Черном эльфийском камне и обратился за советом к Угрюму-из-Озера. Выслушав злого духа, он решил отправиться в Чертог Королей. Там, в усыпальнице, он отыскал отмеченное рунами потайное углубление, и тогда на него напал асфинкс.
— Так случилось бы с каждым, кто вошел туда, — заметил Коглин.
Уолкер пристально посмотрел на него, темные глаза гневно блеснули:
— Что ты об этом знаешь, Коглин? Или ты играешь теперь в те же игры, что и другие? Как насчет Алланона? Знал ли он, что…
— Алланон ничего не знал, — прервал его Коглин, отметая обвинение.
Старик нахмурился и сердито посмотрел на Уолкера:
— Ты принял не самое разумное решение, взявшись разгадывать загадки Угрюма в одиночку. Я не раз предупреждал, что призрак найдет способ погубить тебя. Как Алланон мог знать, что с тобой случится? Ты слишком много требуешь от друида, умершего триста лет назад. Даже будь он жив, его волшебная сила никогда не проникла бы за ту магическую завесу, что окутывает Чертог Королей. Оказавшись там, внутри, ты был для него потерян. И для меня тоже. Только когда ты выбрался оттуда и рухнул без сознания у Хейдисхорна, он сумел узнать, что произошло, и призвал меня. Я очень спешил, и тем не менее мне потребовалось три дня.
Старик сжал руку в кулак.
— Как ты думаешь, почему ты еще жив? Да потому, что Алланон нашел способ поддержать тебя, пока я не приехал и пока сторы не принялись тебя лечить! Подумай об этом, прежде чем обвинять всех и вся.
Коглин замолчал, гневно глядя на Уолкера. Тот отвернулся.
— Прости, но сейчас мне очень трудно поверить в это.
— Ты уже давно никому не веришь, — упрекнул его Коглин. — Ты заковал свое сердце в железо. Но я помню времена, когда все было иначе.
Он замолчал, и в комнате воцарилась тишина. Уолкер вспомнил те далекие времена, о которых говорил старик. Именно тогда Коглин впервые пришел к Уолкеру. Коглин прав: тогда Уолкер не был таким озлобленным, его переполняли надежды.
Он усмехнулся. Как давно это было!
— Может быть, я сам смогу изгнать яд, — тихо предположил он. — Вернусь в Каменный Очаг, отдохну… Брин Омсворд обладала такой силой.
Коглин закрыл глаза и, откинувшись на спинку кресла, погрузился в собственные мысли.
Уолкер некоторое время лежал молча, затем спросил:
— Что с остальными — с Паром, Коллом, Рен?
— Пар отправился на поиски меча, Колл вместе с ним. Девушка ищет эльфов. Они подчинились воле Алланона. А ты, Уолкер? — Старик вновь посмотрел на него.
«Зачем он снова мучает меня?» — думал Уолкер. Его переполняли противоречивые чувства. Когда-то он ответил на этот вопрос без колебаний. Алланон просил его вернуть исчезнувший Паранор и призвать назад друидов. Смехотворное, невозможное предприятие, думал он в свое время. Детские игры. Он не будет иметь никакого отношения к подобной глупости, объявил он Пару, Коллу, Рен и другим участникам маленького отряда, пришедшего в Сланцевую долину. Уолкер презирает друидов за их власть над Омсвордами и не позволит превратить себя в марионетку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103