Быть может, вы его не любите, но вы не хотите увидеть его на электрическом стуле, верно?
– Нет! – высоким голосом крикнула она.– О Боже, нет! Я никогда не думала…– внезапно она подняла руки к лицу и разрыдалась.
– Самое время подумать,– сказал Шейн.– Мне известно, что на следующей неделе Ральф уходит в отпуск. Он подозревает, что вы хотите отправить его одного, чтобы самой без помех провести время с Эймсом.
– Это неправда! – крикнула она.– Мне нужно остаться одной и подумать!
– Правда это или неправда, но так думает Ральф,– холодно сказал Шейн.– А если я покажу ему мой рапорт, то его подозрения превратятся в уверенность. И тогда он возьмет оружие и выйдет на охоту; нетрудно угадать, кто окажется первой жертвой.
– Вы не можете… не можете сказать ему ничего плохого,– она совладала с рыданиями и подняла заплаканное лицо.– Ничего не было. Уэсли и я не…
– У меня достаточно доказательств, чтобы заставить вашего мужа принять решение,– без тени сомнения солгал Шейн.
Дороти Ларсон не пыталась ничего отрицать.
– Чего вы хотите от меня? – тихо спросила она.– Если он узнает, что вы были здесь…
– Ни в коем случае не говорите ему об этом,– быстро сказал Шейн.– С моей стороны это неэтично, но цель оправдывает средства. Ральф ничего не должен знать о моем визите к вам, иначе все пойдет прахом. Он должен прийти к выводу, что вы образумились сами и сожалеете о своих встречах с Уэсли Эймсом. Настаивайте на том, чтобы отправиться в отпуск вместе с ним, убедите его оставить работу у Эймса. Он хороший репортер и может зарабатывать достаточно, чтобы обеспечить семью.
– Возможно, вы уже не любите его,– продолжал Шейн, радуясь, что Тимоти Рурк не слышит его слов.– Может быть, вам следует разойтись. Но пусть это произойдет позднее. Сейчас вы должны убедить своего мужа, что любите его, а ваши встречи с Эймсом были невинной забавой.
– А если я сделаю это…– медленно сказала она.– Если я сделаю это, вы обещаете, что он никогда не узнает правду?
– Даю вам слово,– чистосердечно сказал Шейн.– Ральф ничего не узнает. Но вам нужно объясниться с ним сегодня, как только он придет домой,– предупредил он.– Не откладывайте, иначе я не смогу удержать Ральфа от непоправимого шага. Завтра с утра сразу же позвоните мне и скажите, чем все кончилось. Возьмите ручку, я продиктую вам номер.
Дороти покорно отошла от двери и вернулась с ручкой и записной книжкой. Шейн продиктовал ей номер своего телефона в отеле.
– Это мой домашний телефон,– сказал он.– До десяти утра можете звонить по этому номеру, затем звоните в мой офис.
Шейн назвал еще один номер. Дороти записывала за ним.
– Если вы не позвоните до полудня, то будет поздно,– продолжал он.– Не забывайте: ответственность за все, что может произойти, лежит на вас.
Она кивнула.
– Я была настоящей дурой, мистер Шейн. Теперь я изменила свое мнение о частных детективах.
– Большинство из них временами все же поступают, как идиоты,– заверил ее Шейн.– Не верьте тому, что показывают по телевизору. Если человек берет лицензию частного детектива, то он не обязательно становится суперменом или взяточником,– Шейн замолчал, неприятно удивленный менторскими нотками в своем голосе.
– Ну хорошо,– бодро сказал он.– Поговорили, и будет. Бойскаут совершил доброе дело. Пора слезать с белого скакуна и отправляться на покой. Доброй ночи.
С этими словами Шейн отступил назад и плотно закрыл за собой дверь. Он чувствовал себя веселым и довольным. Несмотря на препирательства с Тимоти Рурком, он был рад, что пришел сюда. В последние минуты разговора он ощущал уже какое-то подобие симпатии к Дороти Ларсон. Может быть, каждому иногда не мешает сыграть роль доброго дядюшки?
Остановившись возле двери квартиры 4Б, Шейн заметил, что она плотно закрыта. Мгновение он не знал, огорчаться ему или радоваться. Да, босоножка была хороша… И коньяк был хорош. Какой сорт она назвала, «Наполеон»? Наверное, сама придумала.
Корабли, что минуют друг друга в ночи!
В следующий раз он закроет за собой дверь и запрет ее на замок.
Но нельзя забывать, что Тим Рурк и Люси Гамильтон ждут его у Ланцо, и Тим в кои-то веки собирается заплатить за еду и за выпивку. А с каким нетерпением они ждут рассказа об укрощении строптивой Дороти Ларсон!
У выхода Шейн помедлил перед рядами почтовых ящиков, отыскав ящик под номером 4Б.
«Мэй Грэхэм».
Это ему понравилось. Не «мисс» или «миссис» Грэхэм, а просто Мэй.
Так и должна была написать высокая женщина, запросто назвавшая его «Рыжиком».
С миром в душе и добродетелью в сердце Майкл Шейн зашагал по дорожке к улице, где его ждал автомобиль.
ГЛАВА 4
В большом обеденном зале, окна которого глядели на Бискайский залив, рыжеволосого детектива приветствовал Ланцо собственной персоной.
– Ваши друзья уже здесь, мистер Шейн,– с широкой улыбкой сказал он.– Я усадил их за лучший столик в уголке.
Шейн увидел Тимоти Рурка и Люси Гамильтон: они сидели за круглым столиком рядом с окном, откуда открывался вид на вечерний Майами и всю восточную часть полуострова.
Люси с бокалом шампанского в руке наклонилась к репортеру и что-то с жаром втолковывала ему. Рурк откинулся на спинку стула в своей привычной позе и медленно кивал с заинтересованным выражением на лице.
Неяркий электрический свет играл в каштановых волосах Люси Гамильтон, временами вспыхивая медно-красными искорками, подчеркивавшими правильный овал ее лица и линию плеч, скрытых под белоснежным вечерним платьем. Шейн невольно остановился, залюбовавшись ею. Перед его глазами возник образ Мэй Грэхэм. Теперь он был безмерно рад тому, что после разговора с Дороти Ларсон дверь квартиры 4Б оказалась закрытой. Все мужчины – распутные свиньи по своей природе, с отвращением подумал Шейн. Стоит женщине вроде Мэй Грэхэм вильнуть бедрами, и мужчина уже готов наброситься на нее, как шакал на мертвечину. А милая, очаровательная, умная Люси Гамильтон в это время терпеливо ждет…
Шейн остановился возле столика. Ланцо моментально принес третий стул. Почувствовав на себе чей-то взгляд, Люси обернулась и встретилась глазами с детективом. Ее улыбка постепенно исчезла.
– Майк! – воскликнула она.– Что с тобой? Ты смотришь так, как будто никогда не видел меня раньше.
– Я ни разу не видел тебя такой очаровательной,– сказал Шейн.– Сколько шампанского ты уже успела выпить?
– Это всего лишь второй бокал, но я могу выпить еще несколько, если они будут производить на тебя такое же впечатление.
Шейн опустился на стул.
– Продолжай в том же духе,– сказал он.– Сегодня за все платит Тим. Ты слышал, Ланцо? – обратился он к владельцу ресторана.
– Разумеется, мистер Шейн. Что будете пить? Может быть, рюмочку мартеля для начала?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30
– Нет! – высоким голосом крикнула она.– О Боже, нет! Я никогда не думала…– внезапно она подняла руки к лицу и разрыдалась.
– Самое время подумать,– сказал Шейн.– Мне известно, что на следующей неделе Ральф уходит в отпуск. Он подозревает, что вы хотите отправить его одного, чтобы самой без помех провести время с Эймсом.
– Это неправда! – крикнула она.– Мне нужно остаться одной и подумать!
– Правда это или неправда, но так думает Ральф,– холодно сказал Шейн.– А если я покажу ему мой рапорт, то его подозрения превратятся в уверенность. И тогда он возьмет оружие и выйдет на охоту; нетрудно угадать, кто окажется первой жертвой.
– Вы не можете… не можете сказать ему ничего плохого,– она совладала с рыданиями и подняла заплаканное лицо.– Ничего не было. Уэсли и я не…
– У меня достаточно доказательств, чтобы заставить вашего мужа принять решение,– без тени сомнения солгал Шейн.
Дороти Ларсон не пыталась ничего отрицать.
– Чего вы хотите от меня? – тихо спросила она.– Если он узнает, что вы были здесь…
– Ни в коем случае не говорите ему об этом,– быстро сказал Шейн.– С моей стороны это неэтично, но цель оправдывает средства. Ральф ничего не должен знать о моем визите к вам, иначе все пойдет прахом. Он должен прийти к выводу, что вы образумились сами и сожалеете о своих встречах с Уэсли Эймсом. Настаивайте на том, чтобы отправиться в отпуск вместе с ним, убедите его оставить работу у Эймса. Он хороший репортер и может зарабатывать достаточно, чтобы обеспечить семью.
– Возможно, вы уже не любите его,– продолжал Шейн, радуясь, что Тимоти Рурк не слышит его слов.– Может быть, вам следует разойтись. Но пусть это произойдет позднее. Сейчас вы должны убедить своего мужа, что любите его, а ваши встречи с Эймсом были невинной забавой.
– А если я сделаю это…– медленно сказала она.– Если я сделаю это, вы обещаете, что он никогда не узнает правду?
– Даю вам слово,– чистосердечно сказал Шейн.– Ральф ничего не узнает. Но вам нужно объясниться с ним сегодня, как только он придет домой,– предупредил он.– Не откладывайте, иначе я не смогу удержать Ральфа от непоправимого шага. Завтра с утра сразу же позвоните мне и скажите, чем все кончилось. Возьмите ручку, я продиктую вам номер.
Дороти покорно отошла от двери и вернулась с ручкой и записной книжкой. Шейн продиктовал ей номер своего телефона в отеле.
– Это мой домашний телефон,– сказал он.– До десяти утра можете звонить по этому номеру, затем звоните в мой офис.
Шейн назвал еще один номер. Дороти записывала за ним.
– Если вы не позвоните до полудня, то будет поздно,– продолжал он.– Не забывайте: ответственность за все, что может произойти, лежит на вас.
Она кивнула.
– Я была настоящей дурой, мистер Шейн. Теперь я изменила свое мнение о частных детективах.
– Большинство из них временами все же поступают, как идиоты,– заверил ее Шейн.– Не верьте тому, что показывают по телевизору. Если человек берет лицензию частного детектива, то он не обязательно становится суперменом или взяточником,– Шейн замолчал, неприятно удивленный менторскими нотками в своем голосе.
– Ну хорошо,– бодро сказал он.– Поговорили, и будет. Бойскаут совершил доброе дело. Пора слезать с белого скакуна и отправляться на покой. Доброй ночи.
С этими словами Шейн отступил назад и плотно закрыл за собой дверь. Он чувствовал себя веселым и довольным. Несмотря на препирательства с Тимоти Рурком, он был рад, что пришел сюда. В последние минуты разговора он ощущал уже какое-то подобие симпатии к Дороти Ларсон. Может быть, каждому иногда не мешает сыграть роль доброго дядюшки?
Остановившись возле двери квартиры 4Б, Шейн заметил, что она плотно закрыта. Мгновение он не знал, огорчаться ему или радоваться. Да, босоножка была хороша… И коньяк был хорош. Какой сорт она назвала, «Наполеон»? Наверное, сама придумала.
Корабли, что минуют друг друга в ночи!
В следующий раз он закроет за собой дверь и запрет ее на замок.
Но нельзя забывать, что Тим Рурк и Люси Гамильтон ждут его у Ланцо, и Тим в кои-то веки собирается заплатить за еду и за выпивку. А с каким нетерпением они ждут рассказа об укрощении строптивой Дороти Ларсон!
У выхода Шейн помедлил перед рядами почтовых ящиков, отыскав ящик под номером 4Б.
«Мэй Грэхэм».
Это ему понравилось. Не «мисс» или «миссис» Грэхэм, а просто Мэй.
Так и должна была написать высокая женщина, запросто назвавшая его «Рыжиком».
С миром в душе и добродетелью в сердце Майкл Шейн зашагал по дорожке к улице, где его ждал автомобиль.
ГЛАВА 4
В большом обеденном зале, окна которого глядели на Бискайский залив, рыжеволосого детектива приветствовал Ланцо собственной персоной.
– Ваши друзья уже здесь, мистер Шейн,– с широкой улыбкой сказал он.– Я усадил их за лучший столик в уголке.
Шейн увидел Тимоти Рурка и Люси Гамильтон: они сидели за круглым столиком рядом с окном, откуда открывался вид на вечерний Майами и всю восточную часть полуострова.
Люси с бокалом шампанского в руке наклонилась к репортеру и что-то с жаром втолковывала ему. Рурк откинулся на спинку стула в своей привычной позе и медленно кивал с заинтересованным выражением на лице.
Неяркий электрический свет играл в каштановых волосах Люси Гамильтон, временами вспыхивая медно-красными искорками, подчеркивавшими правильный овал ее лица и линию плеч, скрытых под белоснежным вечерним платьем. Шейн невольно остановился, залюбовавшись ею. Перед его глазами возник образ Мэй Грэхэм. Теперь он был безмерно рад тому, что после разговора с Дороти Ларсон дверь квартиры 4Б оказалась закрытой. Все мужчины – распутные свиньи по своей природе, с отвращением подумал Шейн. Стоит женщине вроде Мэй Грэхэм вильнуть бедрами, и мужчина уже готов наброситься на нее, как шакал на мертвечину. А милая, очаровательная, умная Люси Гамильтон в это время терпеливо ждет…
Шейн остановился возле столика. Ланцо моментально принес третий стул. Почувствовав на себе чей-то взгляд, Люси обернулась и встретилась глазами с детективом. Ее улыбка постепенно исчезла.
– Майк! – воскликнула она.– Что с тобой? Ты смотришь так, как будто никогда не видел меня раньше.
– Я ни разу не видел тебя такой очаровательной,– сказал Шейн.– Сколько шампанского ты уже успела выпить?
– Это всего лишь второй бокал, но я могу выпить еще несколько, если они будут производить на тебя такое же впечатление.
Шейн опустился на стул.
– Продолжай в том же духе,– сказал он.– Сегодня за все платит Тим. Ты слышал, Ланцо? – обратился он к владельцу ресторана.
– Разумеется, мистер Шейн. Что будете пить? Может быть, рюмочку мартеля для начала?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30