– Меня полоснули тем же ножом– вы, наверное, знаете… И, если б вы не подоспели, боюсь, утром бы началось расследование дела о моем убийстве.
– Боитесь? Сильно? – У Джема вырвался смешок. – А почему же мне не показалось, что вы испугались, а?
Какое-то время он ходил из угла в угол в задумчивости, являя собой смешное зрелище, потому что полосы его кое-где рваного белья иногда взлетали, как перья. Потом он повернулся к Чаду:
– Ладно, по рукам. Ненадолго… несколько дней – пока вы не найдете настоящего ливрейного лакея, какого хотите нанять, – я подожду.
Уголки его губ дрогнули. Чад заверил молодого человека в своей неиссякаемой благодарности, а потом Джем вышел из комнаты, и Чад вернулся в постель. Но сон долго не шел к нему, и за окном уже начало светлеть – еще задолго до того, как Чад провалился в неспокойный сон, в котором скользили неясные тени, сверкали клинки и голоса шептали: «Вон малый, который нам нужен…»
ГЛАВА 5
На следующее утро Лайза проснулась рано – как и всегда. К тому же ей не давали покоя события прошедшего вечера. Она быстро оделась в платье темного, неброского цвета для очередной поездки в Сити и спустилась в маленькую столовую. Она позавтракала одна и покинула дом еще до того, как появились мать с Чарити.
– Томас, я жду твоих объяснений. – С этим словами Лайза вошла в контору вышеназванного джентльмена.
Томас даже и не пытался сделать вид, что не понимает, о чем она говорит.
– Ах, твой новый сосед… – проговорил он с натянутой улыбкой.
– А я вот не вижу ничего смешного в этой истории, – ответила она с обидой и раздражением. – Как ты мог мне такое подстроить?
– Но, Лайза, дом пустовал, и был жилец, которому позарез нужно было где-нибудь поселиться. Как я мог ему отказать? – Он быстро взглянул на нее и продолжил уже совсем серьезным тоном: – Разве это важно, где он живет? Он вернулся, и тебе придется время от времени сталкиваться с ним.
– Да, но…
– Может, после того как ты поживешь рядом с ним, ты поймешь, что он – вовсе не тот злодей, каким ты его себе воображала последние шесть лет.
– А я никогда и не считала его злодеем, – ответила она резко. – Просто… – Лайза запнулась, а потом продолжила с внезапно нахлынувшим подозрением: – Томас, ты вселил Чада в соседний со мной дом намеренно – думая, что мы можем возобновить наши… наше прежнее знакомство? – Она глубоко вздохнула. – Ну как ты мог?
Томас встал из-за стола и поспешил туда, где сидела Лайза, застывшая от боли, обиды и гнева. Его карие глаза засветились сочувствием, когда он взял ее руку в свои.
– Лайза! Когда ко мне пришел Чад, я подумал: вот прекрасная возможность залечить старые раны. – Он еще крепче сжал ее пальцы. – Давно пора… ты же знаешь сама… давно пора уже дать успокоиться призраку тех отношений. Тебя это очень ранило, но это было так давно. – Заметив протест в глазах Лайзы, он поспешил ее опередить: – Да, я все знаю, знаю… свет думает, что у тебя даже и мысли не было о Чаде с тех пор, как он уплыл за моря. Но ведь я – не свет, я – твой друг.
Лайза ничего не сказала, но глаза ее сверкали, когда она с обидой смотрела на него.
Томас вернулся и сел на свое место за столом.
– Больше я на эту тему не скажу ничего, – закончил он. – Но обещай мне, что попытаешься именно так смотреть на своего соседа. Просто как на незнакомца, который поселился в соседнем доме. Пора покончить с прошлым, потому что люди меняются, ты же знаешь. Сделай так, как делают дети. Они вытирают грифельные доски дочиста– и снова можно писать.
– Ты просишь слишком многого, мой старый друг, – начала Лайза, ее голос стал чуть жестче. – Конечно, я буду обходиться с ним по-светски. А что до доски, боюсь, на ней скопилось много грязи, которую не отмыть. И снова писать невозможно. Я жалею, что он не остался в Индии. – Она сделала паузу и с усилием взяла себя в руки. – Я и не знала, что ты до сих пор его поверенный в делах финансов. Слышала, он хорошо потрудился в этой… Господи, где же это все было?.. Ах да… в Калькутте.
Томас криво улыбнулся:
– Ты не спрашивала… Да и потом, это не та информация, которой я бы охотно делился. Я никогда не обсуждаю дела одного клиента с другими – даже с хорошими друзьями, и поэтому ты сможешь меня понять: что касается его успеха– или отсутствия такового, – тут я сказать тебе ничего не могу.
Лайза приняла прохладный тон:
– Конечно, я понимаю. В конце концов, я жду от тебя того же. И мне вовсе не интересны успехи мистера Локриджа – или их отсутствие, как ты говоришь. Я просто поддерживаю беседу.
– Отлично, – отозвался ее поверенный.
– А теперь, – сказала Лайза, меняя тему довольно поспешно, – расскажи мне о нашей новой школе для девочек неподалеку от Хэмпстед Хита.
Томас оживился:
– Уверен, все будет отлично – тебе все всегда удается, Лайза. Я нашел очень хорошую директрису, и она рекомендовала мне еще нескольких женщин, которые уже преподавали в школе.
– Превосходно!
Потом она начала обсуждать с ним более мелкие дела, прежде чем встала и собралась уходить.
– Полагаю, ты не взяла с собой горничную? – спросил Томас, нахмурившись.
– Нет, мистер Приличие, не взяла. Но, конечно, я захватила своих молодцов, – она указала на двух дюжих лакеев, терпеливо ждавших ее в коридоре. – А вот насчет горничной – мне просто показалось, что она не вписывается в эту картину.
– Ты же знаешь, как судачат злые языки.
– Да, – согласилась она задумчиво. – Но лютые стражи хорошего тона мирятся с моей эксцентричностью, потому что я богата.
– О да. – Томас сделал паузу и потом подмигнул. – Все до одного слышали о твоей знаменитой везучести. Нет! – закричал он, смеясь, когда рука Лайзы в негодовании крепче сжала ридикюль. – Я не люблю, когда в меня кидаются дамскими сумочками.
– Тебе-то лучше всех известно, – ответила она с шутливой свирепостью, – что удача не имеет к этому никакого отношения. Ну хорошо, пусть чуть-чуть. Самую малость, – допустила Лайза через мгновение. – Но львиная доля– это бессонные ночи, изучение разных вещей, связанных с бизнесом, чутье на дела на бирже и потом – принятие умного решения, – заключила она довольно задиристо.
– Согласен, о ясновидящая кудесница Среднидл-стрит, – хихикнув, сказал Томас. – Ты– одна из немногих моих клиентов, для которых я работаю больше как помощник, чем как менеджер. Подозреваю, – он взглянул на нее с усмешкой, – что именно для этого ты меня и наняла. Ты искала поверенного, который бы не стал вмешиваться в твои деловые планы.
Лайза покраснела, и ее глаза смотрели ласково, когда она положила свою руку на руку Томаса.
– Я искала агента, о котором я бы знала: он – умный, честный и необычайно сообразительный. И в чем мне действительно повезло, так это в том, что я нашла все это в своем самом старом и самом дорогом друге – даже если у него и есть прискорбная привычка вмешиваться не в свои дела.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69
– Боитесь? Сильно? – У Джема вырвался смешок. – А почему же мне не показалось, что вы испугались, а?
Какое-то время он ходил из угла в угол в задумчивости, являя собой смешное зрелище, потому что полосы его кое-где рваного белья иногда взлетали, как перья. Потом он повернулся к Чаду:
– Ладно, по рукам. Ненадолго… несколько дней – пока вы не найдете настоящего ливрейного лакея, какого хотите нанять, – я подожду.
Уголки его губ дрогнули. Чад заверил молодого человека в своей неиссякаемой благодарности, а потом Джем вышел из комнаты, и Чад вернулся в постель. Но сон долго не шел к нему, и за окном уже начало светлеть – еще задолго до того, как Чад провалился в неспокойный сон, в котором скользили неясные тени, сверкали клинки и голоса шептали: «Вон малый, который нам нужен…»
ГЛАВА 5
На следующее утро Лайза проснулась рано – как и всегда. К тому же ей не давали покоя события прошедшего вечера. Она быстро оделась в платье темного, неброского цвета для очередной поездки в Сити и спустилась в маленькую столовую. Она позавтракала одна и покинула дом еще до того, как появились мать с Чарити.
– Томас, я жду твоих объяснений. – С этим словами Лайза вошла в контору вышеназванного джентльмена.
Томас даже и не пытался сделать вид, что не понимает, о чем она говорит.
– Ах, твой новый сосед… – проговорил он с натянутой улыбкой.
– А я вот не вижу ничего смешного в этой истории, – ответила она с обидой и раздражением. – Как ты мог мне такое подстроить?
– Но, Лайза, дом пустовал, и был жилец, которому позарез нужно было где-нибудь поселиться. Как я мог ему отказать? – Он быстро взглянул на нее и продолжил уже совсем серьезным тоном: – Разве это важно, где он живет? Он вернулся, и тебе придется время от времени сталкиваться с ним.
– Да, но…
– Может, после того как ты поживешь рядом с ним, ты поймешь, что он – вовсе не тот злодей, каким ты его себе воображала последние шесть лет.
– А я никогда и не считала его злодеем, – ответила она резко. – Просто… – Лайза запнулась, а потом продолжила с внезапно нахлынувшим подозрением: – Томас, ты вселил Чада в соседний со мной дом намеренно – думая, что мы можем возобновить наши… наше прежнее знакомство? – Она глубоко вздохнула. – Ну как ты мог?
Томас встал из-за стола и поспешил туда, где сидела Лайза, застывшая от боли, обиды и гнева. Его карие глаза засветились сочувствием, когда он взял ее руку в свои.
– Лайза! Когда ко мне пришел Чад, я подумал: вот прекрасная возможность залечить старые раны. – Он еще крепче сжал ее пальцы. – Давно пора… ты же знаешь сама… давно пора уже дать успокоиться призраку тех отношений. Тебя это очень ранило, но это было так давно. – Заметив протест в глазах Лайзы, он поспешил ее опередить: – Да, я все знаю, знаю… свет думает, что у тебя даже и мысли не было о Чаде с тех пор, как он уплыл за моря. Но ведь я – не свет, я – твой друг.
Лайза ничего не сказала, но глаза ее сверкали, когда она с обидой смотрела на него.
Томас вернулся и сел на свое место за столом.
– Больше я на эту тему не скажу ничего, – закончил он. – Но обещай мне, что попытаешься именно так смотреть на своего соседа. Просто как на незнакомца, который поселился в соседнем доме. Пора покончить с прошлым, потому что люди меняются, ты же знаешь. Сделай так, как делают дети. Они вытирают грифельные доски дочиста– и снова можно писать.
– Ты просишь слишком многого, мой старый друг, – начала Лайза, ее голос стал чуть жестче. – Конечно, я буду обходиться с ним по-светски. А что до доски, боюсь, на ней скопилось много грязи, которую не отмыть. И снова писать невозможно. Я жалею, что он не остался в Индии. – Она сделала паузу и с усилием взяла себя в руки. – Я и не знала, что ты до сих пор его поверенный в делах финансов. Слышала, он хорошо потрудился в этой… Господи, где же это все было?.. Ах да… в Калькутте.
Томас криво улыбнулся:
– Ты не спрашивала… Да и потом, это не та информация, которой я бы охотно делился. Я никогда не обсуждаю дела одного клиента с другими – даже с хорошими друзьями, и поэтому ты сможешь меня понять: что касается его успеха– или отсутствия такового, – тут я сказать тебе ничего не могу.
Лайза приняла прохладный тон:
– Конечно, я понимаю. В конце концов, я жду от тебя того же. И мне вовсе не интересны успехи мистера Локриджа – или их отсутствие, как ты говоришь. Я просто поддерживаю беседу.
– Отлично, – отозвался ее поверенный.
– А теперь, – сказала Лайза, меняя тему довольно поспешно, – расскажи мне о нашей новой школе для девочек неподалеку от Хэмпстед Хита.
Томас оживился:
– Уверен, все будет отлично – тебе все всегда удается, Лайза. Я нашел очень хорошую директрису, и она рекомендовала мне еще нескольких женщин, которые уже преподавали в школе.
– Превосходно!
Потом она начала обсуждать с ним более мелкие дела, прежде чем встала и собралась уходить.
– Полагаю, ты не взяла с собой горничную? – спросил Томас, нахмурившись.
– Нет, мистер Приличие, не взяла. Но, конечно, я захватила своих молодцов, – она указала на двух дюжих лакеев, терпеливо ждавших ее в коридоре. – А вот насчет горничной – мне просто показалось, что она не вписывается в эту картину.
– Ты же знаешь, как судачат злые языки.
– Да, – согласилась она задумчиво. – Но лютые стражи хорошего тона мирятся с моей эксцентричностью, потому что я богата.
– О да. – Томас сделал паузу и потом подмигнул. – Все до одного слышали о твоей знаменитой везучести. Нет! – закричал он, смеясь, когда рука Лайзы в негодовании крепче сжала ридикюль. – Я не люблю, когда в меня кидаются дамскими сумочками.
– Тебе-то лучше всех известно, – ответила она с шутливой свирепостью, – что удача не имеет к этому никакого отношения. Ну хорошо, пусть чуть-чуть. Самую малость, – допустила Лайза через мгновение. – Но львиная доля– это бессонные ночи, изучение разных вещей, связанных с бизнесом, чутье на дела на бирже и потом – принятие умного решения, – заключила она довольно задиристо.
– Согласен, о ясновидящая кудесница Среднидл-стрит, – хихикнув, сказал Томас. – Ты– одна из немногих моих клиентов, для которых я работаю больше как помощник, чем как менеджер. Подозреваю, – он взглянул на нее с усмешкой, – что именно для этого ты меня и наняла. Ты искала поверенного, который бы не стал вмешиваться в твои деловые планы.
Лайза покраснела, и ее глаза смотрели ласково, когда она положила свою руку на руку Томаса.
– Я искала агента, о котором я бы знала: он – умный, честный и необычайно сообразительный. И в чем мне действительно повезло, так это в том, что я нашла все это в своем самом старом и самом дорогом друге – даже если у него и есть прискорбная привычка вмешиваться не в свои дела.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69