– Как она шикарна! – заволновались шляпки. – Как оригинальна!
– Знаете, это родственница знаменитой Кисти!
– Да что вы! Какой контраст!
– Я всегда говорила, что в нашей хваленой Кисти нет ничего особенного. Три волоска, перепачканные краской, – вот и вся ее красота. Но вы же знаете – вкусы публики!
– Смотрите, смотрите! Эта маленькая Кисточка просто великолепна. Обратите внимание на ее прическу…
Нашлось немало дельных замечаний по этому поводу, и начался оживленный, увлекательный разговор.
Шляпки были очень довольны, что здесь, в картинной галерее, нашелся наконец предмет, о котором они могли судить вполне квалифицированно.
Цепи
Лишь только Колодезный Ворот начинает скрипеть, Бадья не выдерживает и со всей высоты бросается в воду. «Лучше утопиться, чем так жить!» – думает она.
А Ворот, искушенный в капризном характере своей подруги, думает: «Ну и топись! Без тебя хоть вздохну свободнее».
Проходит минута – Бадья не подает признаков жизни. «Утонет еще, чего доброго! – тревожится Ворот. – Да и я виноват – разошелся слишком».
И Ворот, тужась и кряхтя, вытаскивает Бадью, освобождает ее от воды, которой она порядочно нахлебалась, и клянется на будущее крепко держать Бадью, не давать ей спуску.
Но не проходит и нескольких минут, как все начинается сначала.
«Дернуло ж меня связаться с этой Бадьей! – скрипит Ворот. – Совсем закрутился я с ней. Ох, эти проклятые цепи!»
«Правда, если разобраться, – продолжает он рассуждать, – я тоже виноват. Разошелся слишком. Надо вытащить, а то утонет еще, чего доброго!»
Пробочное воспитание
В семье Сверла радостное событие: сын родился.
Родители не налюбуются отпрыском, соседи смотрят – удивляются: вылитый отец!
И назвали сына Штопором.
Время идет, крепнет Штопор, мужает. Ему бы настоящее дело изучить, на металле себя попробовать (Сверла ведь все потомственные металлисты), да родители не дают: молод еще, пусть сперва на чем-нибудь мягоньком поучится.
Носит отец домой пробки – специальные пробки, утвержденные министерством просвещения, – и на них учится Штопор сверлильному мастерству.
Вот так и воспитывается сын Сверла – на пробках. Когда же приходит пора и пробуют дать ему чего-нибудь потверже (посверли, мол, уже научился) – куда там! Штопор и слушать не хочет! Начинает сам для себя пробки искать, к бутылкам присматриваться.
Удивляются старые Сверла: и как это их сын с дороги сбился?
На страже морали
Ломик приблизился к Дверце сейфа и представился:
– Я – лом. А вы кто? Откройтесь!
Дверца молчала, но Ломик был достаточно опытен в таких делах. Он знал, что скрывается за этой внешней замкнутостью, а потому без лишних церемоний взялся за Дверцу…
– Отстаньте, хулиган! – визжала Дверца.
– Брось выламываться! Знаем тебя!
За этой сценой с интересом наблюдала Телефонная Трубка. Первым ее движением было позвонить и сообщить куда следует, но потом она подумала, что не стоит связываться, да к тому же интересно было узнать, чем кончится эта история.
А когда все кончилось, Телефонная Трубка принялась всюду звонить:
– Наша-то недотрога! Делает вид, будто так уж верна своему Ключу, а на самом деле…
Сплетня
Очки это видели своими глазами…
Совсем еще новенькая, блестящая Пуговка соединила свою жизнь со старым, потасканным Пиджаком. Что это был за Пиджак! Говорят, у него и сейчас таких вот пуговок не меньше десятка, а сколько раньше было – никто и не скажет. А Пуговка в жизни своей еще ни одного пиджака не знала.
Конечно, потасканный Пиджак не смог бы сам, своим суконным языком уговорить Пуговку. Во всем виновата была Игла, старая сводня, у которой в этих делах большой опыт. Она только шмыг туда, шмыг сюда – от Пуговки к Пиджаку, от Пиджака к Пуговке, – и все готово, все шито-крыто.
История бедной Пуговки быстро получила огласку. Очки рассказали ее Скатерти, Скатерть, обычно привыкшая всех покрывать, на этот раз не удержалась и поделилась новостью с Чайной Ложкой, Ложка выболтала все Стакану, а Стакан – раззвонил по всей комнате.
А потом, когда Пуговка оказалась в петле, всеобщее возмущение достигло предела. Всем сразу стало ясно, что в Пуговкиной беде старый Пиджак сыграл далеко не последнюю роль. Еще бы! Кто же от хорошей жизни в петлю полезет! гвоздик
Гвоздик высунулся из туфли, чтобы посмотреть, как поживает его Хозяин, и сразу услышал:
– Ой!
Гвоздик разволновался. Очевидно, у Хозяина какие-то неприятности? И Гвоздик высунулся еще больше.
– Ой! Ой! – вскрикнул хозяин, а потом снял туфлю и забил Гвоздик молотком.
«Что-то он от меня скрывает! – подумал Гвоздик. – Но ничего, я все-таки узнаю, в чем здесь дело!» И он высунулся снова.
Хозяин рассердился, взял клещи и вытащил Гвоздик из туфли. Лежа в чулане среди ненужных вещей, Гвоздик думал:
«Гордый человек! Не хочет, чтобы другие видели, как ему тяжело живется!»
Форточка
Любопытная, ветреная Форточка выглянула во двор («Интересно, по ком это сохнет Простыня?») и увидела такую картину.
По двору, ломая ветви деревьев и отшибая штукатурку от стен, летал большой Футбольный Мяч. Мяч был в ударе, и Форточка залюбовалась им. «Какая красота, – думала она, – какая сила!»
Форточке очень хотелось познакомиться с Мячом, но он все летал и летал, и никакие знакомства его, по-видимому, не интересовали.
Налетавшись до упаду, Мяч немного отдохнул (пока судья разнимал двух задравшихся полузащитников), а потом опять рванулся с земли и влетел прямо в опрокинутую бочку, которая здесь заменяла ворота.
Это было очень здорово, и Форточка прямо-таки содрогнулась от восторга. Она хлопала так громко, что Мяч наконец заметил ее.
Привыкший к легким победам, он небрежно подлетел к Форточке, и встреча состоялась чуточку раньше, чем успел прибежать дворник – главный судья этого состязания…
Потом все ругали Мяч и жалели Форточку, у которой таким нелепым образом была разбита жизнь.
А на следующий день Мяч опять летал по двору, и другая ветреная Форточка громко хлопала ему и с нетерпением ждала встречи.
Окурок
Попав на тротуар, Окурок огляделся по сторонам и, не найдя ничего примечательного, недовольно подумал: «Обстановочка! И надо же было моему болвану выплюнуть меня именно в этом месте!»
Окурок занялся рассматриванием прохожих, и настроение его значительно улучшилось.
– Эге, да здесь, я вижу, довольно смазливые туфельки есть! – воскликнул он и тут же прицепился к одной из них.
– Отстаньте, нахал! – возмутилась Туфелька. – Я вас совсем не знаю!
– Хе-хе-хе! – ухмыльнулся Окурок. – Можно и познакомиться.
А когда Туфелька его стряхнула, Окурок прицепился к старому Ботинку:
– Все еще скрипишь, папаша? Не пора ли на свалку?
Окурок вовремя вспомнил о свалке: Метла его уже заметила.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24