Со стороны западных ворот донесся грохот взрыва; раскаты отдавались по всему дворцу, по парку, и даже, как нам показалось, по всему городу за пределами парка. Потом раздались громкие голоса – они так же отскакивали эхом от камней Холируд-Хауса. Первый человек пронзительно вопил, без сомнения – от острой боли; второй невнятно командовал, а третий просто кричал и ругался, потеряв от страха рассудок.
Мы стояли и слушали – и тут наконец в какофонию влилась еще одна волна звуков, гораздо более знакомая (и так радостно было ее слышать): свистки полицейских, шум и топот, которые ни с чем нельзя было перепутать – так шумят «бобби» при погоне. Они были еще далеко, но быстро приближались.
– Хватайте винтовку, Ватсон! – приказал Холмс. – Должно быть, это тело – лишь отвлекающий маневр, и лорд Фрэнсис прорвался в ограду! Нельзя пускать его в башню! Майкрофт, бери Хэкетта и Роберта, идите к восточной ограде! Сэдлер, можете попробовать уговорить брата, но остановите его любой ценой! Если не ошибаюсь, наши нерешительные друзья из местной полиции посмотрели, послушали и решили, что лучше перебдеть, чем недобдеть, особенно когда речь идет об интересах короны; скорее всего, они прибудут к позиции наших противников одновременно с тобой, Майкрофт, и если так, ты должен воззвать к их разуму!
– Почему бы просто не дать полиции арестовать этих негодяев? – спросил Майкрофт.
– Потому что Вилл Сэдлер этого не допустит – Роберт подтвердит, у Вилла есть ужасное разрушительное орудие, и если он обратит его против полиции…
– Да, мистер Холмс, – ответил Сэдлер – противоречивые чувства кошмарно искажали все его черты. – Пусть он сделал то, что сделал, но он все же мой брат. Я постараюсь встать меж ним и полицией и уговорить его сдаться, мистер Майкрофт, если только вы заставите полицию взять его живым!
– Не знаю, в моих ли это силах, юноша, – ответил Майкрофт, уже перемещая свое огромное тело в северо-восточном направлении. – Но я попытаюсь!
С этим Хэкетт и Сэдлер последовали за Майкрофтом во тьму. Я же остался с Холмсом, а он проводил их взглядом и сказал:
– Хоть мы и не мешкали – я все же надеюсь, что мы успеем, Ватсон! Поторопитесь!
Я помчался за своим другом, огибающим юго-восточный угол дворца.
– Холмс! – вскричал я, на ходу убедившись, что моя винтовка «Холланд и Холланд» заряжена. – Что значит «успеем»? Успеем предотвратить что?
– Гибель мисс Маккензи! – ответил мой друг. – Он хочет захватить деньги и сделать так, чтобы девушка замолчала навеки – и для последней задачи обзавелся весьма надежным союзником!
Мы бежали довольно быстро, а от этих слов мое тело пронизала нервная дрожь, и я настолько ослабел, что едва не упал. Умудрившись сохранить равновесие и мчась дальше, я только вымолвил:
– Но, Холмс! Неужели вы до сих пор считаете, что… Он снисходительно махнул мне рукой и побежал вдоль древней стены.
– Не сейчас, Ватсон… говорите что хотите, но если мы не успеем вовремя, Давид Риццио получит жертву для отмщения – столь же невинную, какой был он сам!
Я хотел заспорить – но в этот момент лишился способности связно мыслить, ибо когда мы обогнули юго-западный угол дворца и увидали западные ворота, нам представилось – точнее, на нас обрушилось – почти невероятное зрелище. Сами ворота пылали; но это нежданное явление бледнело в сравнении с видом еще одного горящего человеческого тела. Этот человек, однако, был еще жив, и метался как безумный по парку близ искореженных и рушащихся железных прутьев и кованых завитков, испуская ужасные, пронзительные вопли, словно его (или ее?) только что изрыгнули пылающие огнем вечным адские глубины.
Глава 15
Странные происшествия в западной башне
Приблизившись к этому злосчасному созданию, мы с Холмсом замедлили шаг; огонь, пожирающий торс, голову и руки, был явно химического происхождения, так ярко и жарко горело пламя. Я уже хотел отдать Холмсу свою винтовку и бежать на помощь несчастному, но мой друг удержал меня.
– Вы проявите большее милосердие, Ватсон, – сказал Холмс, – и гораздо большую мудрость, если прямо сейчас выстрелите ему в голову.
– Ему? – спросил я. – Так вы знаете, кто это?
– Тот, кому не хватило умения обращаться со взрывчаткой, которой он хотел взорвать ворота, – ответил Холмс. – Точно так же, как ему не хватало умения обращаться с бомбой, которую он швырнул нам под ноги в поезде.
– Лорд Фрэнсис! – воскликнул я. – Конечно, Сэдлер опять положил пироксилин!
– Да – и ни один из двоих понятия не имел, с чем играет.
Я сунул винтовку Холмсу в руки:
– Я должен ему помочь!
Холмс опять удержал меня:
– Азотная и серная кислоты, Ватсон, – он умрет раньше, чем вы успеете к нему подойти, а вы только повредите себе!
Я вырвался у него из рук:
– Я врач, Холмс! Не держите меня…
Холмс больше не пытался меня остановить, но его прогноз оказался абсолютно точным. Мне понадобилось около минуты, чтобы добраться до лорда Фрэнсиса, и все это время он, шатаясь, бродил по гравийной дорожке под разрушенными воротами, жалостно крича, размахивая пылающими руками и пытаясь погасить горящее лицо. Скоро стало ясно, что чудовищное пламя пожирает его голосовые связки – крики сначала стали хриплыми, затем почти смолкли; к тому времени, как я до него добрался, его уже невозможно было узнать – разве что по одежде и по двум жутким глазам, которые уставились на меня в чудовищном осознании происходящего. Я остановился и снял сюртук, чтобы по крайней мере попытаться сбить пламя; но, взглянув еще раз в эти блестящие глаза, я понял, что они уже ничего не видят. Странно застыв, лорд Фрэнсис Гамильтон повалился вперед, воздевши руки; кисти и пальцы скрючены, словно когти, – характерная поза человека, умершего от огня; глаза и рот широко раскрыты. Он со всего размаху ударился о гравий – так сильно, что химическое пламя почти полностью погасло при ударе; осталась лишь жуткая вонь горелой шерсти и плоти, такая же, как витала над убитым разведчиком.
Подняв взгляд на ворота, я заметил, что пожиравший их огонь тоже вдруг начал угасать – и я увидел два лица, которых раньше не было видно из-за яркого пламени. Лица были непохожи, и все же на них лежала одинаковая печать неприкрытого ужаса; однако ужас сей, видимо, был не из тех, что приковывают человека к месту. Двое мгновенно обратились в бегство, а я остался, размышляя, действительно ли я видел их накануне вечером в толпе веселящихся солдат – наших собутыльников. Я предпочел думать, что ошибся; как бы то ни было, вскоре по ту сторону ворот явились несколько полицейских; они бежали во всю прыть и свистели во всю мочь, и я отвлекся от своих мыслей.
Опознав труп лорда Фрэнсиса для полиции, я предоставил им неприятную задачу охраны тела и вернулся туда, где расстался с Холмсом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53
Мы стояли и слушали – и тут наконец в какофонию влилась еще одна волна звуков, гораздо более знакомая (и так радостно было ее слышать): свистки полицейских, шум и топот, которые ни с чем нельзя было перепутать – так шумят «бобби» при погоне. Они были еще далеко, но быстро приближались.
– Хватайте винтовку, Ватсон! – приказал Холмс. – Должно быть, это тело – лишь отвлекающий маневр, и лорд Фрэнсис прорвался в ограду! Нельзя пускать его в башню! Майкрофт, бери Хэкетта и Роберта, идите к восточной ограде! Сэдлер, можете попробовать уговорить брата, но остановите его любой ценой! Если не ошибаюсь, наши нерешительные друзья из местной полиции посмотрели, послушали и решили, что лучше перебдеть, чем недобдеть, особенно когда речь идет об интересах короны; скорее всего, они прибудут к позиции наших противников одновременно с тобой, Майкрофт, и если так, ты должен воззвать к их разуму!
– Почему бы просто не дать полиции арестовать этих негодяев? – спросил Майкрофт.
– Потому что Вилл Сэдлер этого не допустит – Роберт подтвердит, у Вилла есть ужасное разрушительное орудие, и если он обратит его против полиции…
– Да, мистер Холмс, – ответил Сэдлер – противоречивые чувства кошмарно искажали все его черты. – Пусть он сделал то, что сделал, но он все же мой брат. Я постараюсь встать меж ним и полицией и уговорить его сдаться, мистер Майкрофт, если только вы заставите полицию взять его живым!
– Не знаю, в моих ли это силах, юноша, – ответил Майкрофт, уже перемещая свое огромное тело в северо-восточном направлении. – Но я попытаюсь!
С этим Хэкетт и Сэдлер последовали за Майкрофтом во тьму. Я же остался с Холмсом, а он проводил их взглядом и сказал:
– Хоть мы и не мешкали – я все же надеюсь, что мы успеем, Ватсон! Поторопитесь!
Я помчался за своим другом, огибающим юго-восточный угол дворца.
– Холмс! – вскричал я, на ходу убедившись, что моя винтовка «Холланд и Холланд» заряжена. – Что значит «успеем»? Успеем предотвратить что?
– Гибель мисс Маккензи! – ответил мой друг. – Он хочет захватить деньги и сделать так, чтобы девушка замолчала навеки – и для последней задачи обзавелся весьма надежным союзником!
Мы бежали довольно быстро, а от этих слов мое тело пронизала нервная дрожь, и я настолько ослабел, что едва не упал. Умудрившись сохранить равновесие и мчась дальше, я только вымолвил:
– Но, Холмс! Неужели вы до сих пор считаете, что… Он снисходительно махнул мне рукой и побежал вдоль древней стены.
– Не сейчас, Ватсон… говорите что хотите, но если мы не успеем вовремя, Давид Риццио получит жертву для отмщения – столь же невинную, какой был он сам!
Я хотел заспорить – но в этот момент лишился способности связно мыслить, ибо когда мы обогнули юго-западный угол дворца и увидали западные ворота, нам представилось – точнее, на нас обрушилось – почти невероятное зрелище. Сами ворота пылали; но это нежданное явление бледнело в сравнении с видом еще одного горящего человеческого тела. Этот человек, однако, был еще жив, и метался как безумный по парку близ искореженных и рушащихся железных прутьев и кованых завитков, испуская ужасные, пронзительные вопли, словно его (или ее?) только что изрыгнули пылающие огнем вечным адские глубины.
Глава 15
Странные происшествия в западной башне
Приблизившись к этому злосчасному созданию, мы с Холмсом замедлили шаг; огонь, пожирающий торс, голову и руки, был явно химического происхождения, так ярко и жарко горело пламя. Я уже хотел отдать Холмсу свою винтовку и бежать на помощь несчастному, но мой друг удержал меня.
– Вы проявите большее милосердие, Ватсон, – сказал Холмс, – и гораздо большую мудрость, если прямо сейчас выстрелите ему в голову.
– Ему? – спросил я. – Так вы знаете, кто это?
– Тот, кому не хватило умения обращаться со взрывчаткой, которой он хотел взорвать ворота, – ответил Холмс. – Точно так же, как ему не хватало умения обращаться с бомбой, которую он швырнул нам под ноги в поезде.
– Лорд Фрэнсис! – воскликнул я. – Конечно, Сэдлер опять положил пироксилин!
– Да – и ни один из двоих понятия не имел, с чем играет.
Я сунул винтовку Холмсу в руки:
– Я должен ему помочь!
Холмс опять удержал меня:
– Азотная и серная кислоты, Ватсон, – он умрет раньше, чем вы успеете к нему подойти, а вы только повредите себе!
Я вырвался у него из рук:
– Я врач, Холмс! Не держите меня…
Холмс больше не пытался меня остановить, но его прогноз оказался абсолютно точным. Мне понадобилось около минуты, чтобы добраться до лорда Фрэнсиса, и все это время он, шатаясь, бродил по гравийной дорожке под разрушенными воротами, жалостно крича, размахивая пылающими руками и пытаясь погасить горящее лицо. Скоро стало ясно, что чудовищное пламя пожирает его голосовые связки – крики сначала стали хриплыми, затем почти смолкли; к тому времени, как я до него добрался, его уже невозможно было узнать – разве что по одежде и по двум жутким глазам, которые уставились на меня в чудовищном осознании происходящего. Я остановился и снял сюртук, чтобы по крайней мере попытаться сбить пламя; но, взглянув еще раз в эти блестящие глаза, я понял, что они уже ничего не видят. Странно застыв, лорд Фрэнсис Гамильтон повалился вперед, воздевши руки; кисти и пальцы скрючены, словно когти, – характерная поза человека, умершего от огня; глаза и рот широко раскрыты. Он со всего размаху ударился о гравий – так сильно, что химическое пламя почти полностью погасло при ударе; осталась лишь жуткая вонь горелой шерсти и плоти, такая же, как витала над убитым разведчиком.
Подняв взгляд на ворота, я заметил, что пожиравший их огонь тоже вдруг начал угасать – и я увидел два лица, которых раньше не было видно из-за яркого пламени. Лица были непохожи, и все же на них лежала одинаковая печать неприкрытого ужаса; однако ужас сей, видимо, был не из тех, что приковывают человека к месту. Двое мгновенно обратились в бегство, а я остался, размышляя, действительно ли я видел их накануне вечером в толпе веселящихся солдат – наших собутыльников. Я предпочел думать, что ошибся; как бы то ни было, вскоре по ту сторону ворот явились несколько полицейских; они бежали во всю прыть и свистели во всю мочь, и я отвлекся от своих мыслей.
Опознав труп лорда Фрэнсиса для полиции, я предоставил им неприятную задачу охраны тела и вернулся туда, где расстался с Холмсом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53