Мистера Скарлетта трудно назвать самым педантичным человеком, когда речь идет о подобных вещах...
– Мистер Картрайт! Я имею дело с «Уотерман траст» вот уже четверть века. «Скарлатти индастриз» ведет все свои дела только через ваш банк, потому что такова была моя воля. Я верю в «Уотерман траст», у меня нет оснований не верить. Надеюсь, я понятно говорю?
– Конечно, разумеется. Завтра утром. – Джефферсон Картрайт, пятясь задом, с поклоном удалился.
– Минуточку, мистер Картрайт!
– Да, мадам?
– Боюсь, я не успела выразить вам свою признательность за то, что вам удавалось удерживать моего сына в рамках установленных расходов.
– Простите, мадам. – На лбу Картрайта выступили капельки пота. – На самом деле...
– Кажется, вы меня не поняли, мистер Картрайт. Я хочу выразить вам мою искреннюю благодарность. Всего доброго.
– До свидания, мадам Скарлатти.
Всю ночь Картрайт с тремя банковскими служащими трудился над составлением полного отчета о расходах Алстера Скарлетта. Это была трудная задача.
К 2.30 ночи на столе у Джефферсона Картрайта лежал полный список банков и меняльных контор, с которыми наследник империи Скарлатти когда-либо имел дело. С указанием точных дат и сумм переводов. Список казался бесконечным. Сумм, которые еженедельно тратил Алстер Скарлетт, хватило бы среднему американцу на безбедную жизнь в течение целого года.
«Кэмикл корн иксчейндж», Мэдисон-авеню, 900, Нью-Йорк
«Мезон де банк», рю Виолет, 22, Париж «Ла банк Америкэн», рю Нуво, Марсель «Дойче-американише банк», Курфюрстендамм, Берлин «Банко-туриста», калье Де-ла-Суэньос, Мадрид «Мезон де Монте-Карло», рю Дю Фюллаж, Монако «Вейнер штедтише спаркассе», Зальцбургштрассе, Вена
«Банк Франс-Алжир», залив Мун, Каир, Египет. И так далее. Да, Алстер и его молодая жена поездили по Европе!
Естественно, в этом списке числились и суммы, переведенные на банки и конторы. В список также были включены подписанные Алстером счета из отелей, магазинов, ресторанов, агентств по прокату автомобилей, пароходных и железнодорожных компаний, конюшен, частных клубов, игорных домов. И по всем этим счетам платил банк «Уотерман».
Джефферсон Картрайт составлял детальный отчет. Эти расходы казались абсолютно безумными, но все уже привыкли, что обычные мерки к Алстеру Скарлетту неприменимы.
Ничего необычного, если иметь в виду всю прежнюю жизнь Алстера Скарлетта. Естественно, «Уотерман траст» разошлет письма во все эти банки, чтобы получить сведения о суммах, хранящихся на депонентах. И вернуть эти деньги для «Уотерман траст» не составит труда.
– Да, работенка, – пробурчал Картрайт себе под нос. Джефферсон Картрайт был убежден, что сегодня утром он предстанет перед старой мадам Скарлатти совершенно в ином свете. Он поспит пару часиков, примет холодный душ и доставит отчет самолично – конечно, вид у него будет усталый, очень усталый! Мадам Скарлатти будет потрясена.
* * *
– Мой дорогой мистер Картрайт, – с сарказмом произнесла Элизабет Скарлатти, – когда вы переводили тысячи за тысячами во все европейские банки, вам не приходило в голову, что тем самым вы создавали дефицит почти в четверть миллиона долларов? Вы что, не понимали, что сложение этих двух сумм – того, что брал из своего фонда мой сын, и того, во что можно было бы обратить эти взятые деньги, – даст результат просто невероятный? Да он менее чем за девять месяцев превысил расходы, намеченные на год! Черт бы его побрал!
– Естественно, сегодня утром мы разослали во все перечисленные банки письма с требованием полной информации. Я уверен, банки смогут вернуть нам значительные суммы.
– А я в этом совсем не уверена!
– Откровенно говоря, мадам Скарлатти, я пока не понимаю, что именно вы имеете в виду...
Голос Элизабет смягчился, и она задумчиво произнесла:
– Да я и сама, по правде говоря, пока не понимаю. Только в этой ситуации – вот это я понимаю хорошо – я отнюдь не лидер, а ведомый...
– Простите?
– Кстати, во время занятий моего сына в банке мог ли он почерпнуть какую-то информацию, которая заставила бы его переводить средства в Европу?
– Я задавался тем же самым вопросом. Более того, я считал это своим долгом... Очевидно, мистер Скарлатти сделал несколько капиталовложений в Европе.
– Капиталовложения? В Европе? Это представляется маловероятным!
– У вашего сына обширный круг друзей, мадам Скарлатти. А у этих друзей, наверное, не было недостатка в интересных проектах... Должен сказать, что ваш сын становился все более и более знающим в области анализа капиталовложений...
– В чем, в чем?
– Я имею в виду его внимательное изучение всех капиталовложений Скарлатти. Он очень усердно занимался, и я горжусь, что именно мне выпала честь знакомить его с банковской системой... Даже в свадебное путешествие он взял с собой сотни отчетов.
Элизабет медленно поднялась, подошла к окну. Она обдумывала сказанное Джефферсоном Картрайтом – интерес ее сына к капиталовложениям «Скарлатти индастриз» был для нее большой неожиданностью. Она привыкла во многом полагаться на интуицию: долгий опыт показал, что интуиция почти никогда не подводила ее. И сейчас она интуитивно что-то чувствовала, но что, она не могла четко сформулировать.
– Что именно вы имеете в виду, мистер Картрайт? Отчеты о наших недавних вложениях, о количестве проданных акций?
– И то и другое, мадам, и многое еще. Он анализировал фонды – и свои, и Чанселлора, даже ваш собственный, мадам. Он собирался составить полную картину с особым упором на возможности роста и развития. Это сложная задача, но он не сомневался...
– Более чем сложная. И дело здесь не только в честолюбии, – прервала его Элизабет Скарлатти. – Без особой подготовки, боюсь, эта задача неосуществима. – Элизабет по-прежнему стояла спиной к Картрайту и смотрела в окно.
– Мы прекрасно это понимали, мадам. Поэтому мы советовали ограничиться исследованием своих собственных фондов. Я считал, что тогда мне будет легче объяснить все тонкости, а поскольку мне очень не хотелось какими-либо сомнениями подрывать его энтузиазм...
Элизабет резко повернулась и в упор посмотрела на банкира. Ее взгляд заставил Картрайта умолкнуть. Она понимала, что вот-вот доберется до истины.
– Пожалуйста, поясните... Как именно мой сын... изучал свои капиталовложения?
– По ценным бумагам и документам, хранящимся в его личных фондах. Прежде всего по тому, что хранится во втором фонде – фонде капиталовложений и развития, он более стабилен. Он каталогизировал все данные, сравнивал их, чтобы определить, как можно было бы выгоднее поместить капиталы. И, должен признаться, он был удовлетворен тем, как работали с его фондом мы, – он сам мне об этом сказал.
– Каталогизировал? Что вы имеете в виду?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92
– Мистер Картрайт! Я имею дело с «Уотерман траст» вот уже четверть века. «Скарлатти индастриз» ведет все свои дела только через ваш банк, потому что такова была моя воля. Я верю в «Уотерман траст», у меня нет оснований не верить. Надеюсь, я понятно говорю?
– Конечно, разумеется. Завтра утром. – Джефферсон Картрайт, пятясь задом, с поклоном удалился.
– Минуточку, мистер Картрайт!
– Да, мадам?
– Боюсь, я не успела выразить вам свою признательность за то, что вам удавалось удерживать моего сына в рамках установленных расходов.
– Простите, мадам. – На лбу Картрайта выступили капельки пота. – На самом деле...
– Кажется, вы меня не поняли, мистер Картрайт. Я хочу выразить вам мою искреннюю благодарность. Всего доброго.
– До свидания, мадам Скарлатти.
Всю ночь Картрайт с тремя банковскими служащими трудился над составлением полного отчета о расходах Алстера Скарлетта. Это была трудная задача.
К 2.30 ночи на столе у Джефферсона Картрайта лежал полный список банков и меняльных контор, с которыми наследник империи Скарлатти когда-либо имел дело. С указанием точных дат и сумм переводов. Список казался бесконечным. Сумм, которые еженедельно тратил Алстер Скарлетт, хватило бы среднему американцу на безбедную жизнь в течение целого года.
«Кэмикл корн иксчейндж», Мэдисон-авеню, 900, Нью-Йорк
«Мезон де банк», рю Виолет, 22, Париж «Ла банк Америкэн», рю Нуво, Марсель «Дойче-американише банк», Курфюрстендамм, Берлин «Банко-туриста», калье Де-ла-Суэньос, Мадрид «Мезон де Монте-Карло», рю Дю Фюллаж, Монако «Вейнер штедтише спаркассе», Зальцбургштрассе, Вена
«Банк Франс-Алжир», залив Мун, Каир, Египет. И так далее. Да, Алстер и его молодая жена поездили по Европе!
Естественно, в этом списке числились и суммы, переведенные на банки и конторы. В список также были включены подписанные Алстером счета из отелей, магазинов, ресторанов, агентств по прокату автомобилей, пароходных и железнодорожных компаний, конюшен, частных клубов, игорных домов. И по всем этим счетам платил банк «Уотерман».
Джефферсон Картрайт составлял детальный отчет. Эти расходы казались абсолютно безумными, но все уже привыкли, что обычные мерки к Алстеру Скарлетту неприменимы.
Ничего необычного, если иметь в виду всю прежнюю жизнь Алстера Скарлетта. Естественно, «Уотерман траст» разошлет письма во все эти банки, чтобы получить сведения о суммах, хранящихся на депонентах. И вернуть эти деньги для «Уотерман траст» не составит труда.
– Да, работенка, – пробурчал Картрайт себе под нос. Джефферсон Картрайт был убежден, что сегодня утром он предстанет перед старой мадам Скарлатти совершенно в ином свете. Он поспит пару часиков, примет холодный душ и доставит отчет самолично – конечно, вид у него будет усталый, очень усталый! Мадам Скарлатти будет потрясена.
* * *
– Мой дорогой мистер Картрайт, – с сарказмом произнесла Элизабет Скарлатти, – когда вы переводили тысячи за тысячами во все европейские банки, вам не приходило в голову, что тем самым вы создавали дефицит почти в четверть миллиона долларов? Вы что, не понимали, что сложение этих двух сумм – того, что брал из своего фонда мой сын, и того, во что можно было бы обратить эти взятые деньги, – даст результат просто невероятный? Да он менее чем за девять месяцев превысил расходы, намеченные на год! Черт бы его побрал!
– Естественно, сегодня утром мы разослали во все перечисленные банки письма с требованием полной информации. Я уверен, банки смогут вернуть нам значительные суммы.
– А я в этом совсем не уверена!
– Откровенно говоря, мадам Скарлатти, я пока не понимаю, что именно вы имеете в виду...
Голос Элизабет смягчился, и она задумчиво произнесла:
– Да я и сама, по правде говоря, пока не понимаю. Только в этой ситуации – вот это я понимаю хорошо – я отнюдь не лидер, а ведомый...
– Простите?
– Кстати, во время занятий моего сына в банке мог ли он почерпнуть какую-то информацию, которая заставила бы его переводить средства в Европу?
– Я задавался тем же самым вопросом. Более того, я считал это своим долгом... Очевидно, мистер Скарлатти сделал несколько капиталовложений в Европе.
– Капиталовложения? В Европе? Это представляется маловероятным!
– У вашего сына обширный круг друзей, мадам Скарлатти. А у этих друзей, наверное, не было недостатка в интересных проектах... Должен сказать, что ваш сын становился все более и более знающим в области анализа капиталовложений...
– В чем, в чем?
– Я имею в виду его внимательное изучение всех капиталовложений Скарлатти. Он очень усердно занимался, и я горжусь, что именно мне выпала честь знакомить его с банковской системой... Даже в свадебное путешествие он взял с собой сотни отчетов.
Элизабет медленно поднялась, подошла к окну. Она обдумывала сказанное Джефферсоном Картрайтом – интерес ее сына к капиталовложениям «Скарлатти индастриз» был для нее большой неожиданностью. Она привыкла во многом полагаться на интуицию: долгий опыт показал, что интуиция почти никогда не подводила ее. И сейчас она интуитивно что-то чувствовала, но что, она не могла четко сформулировать.
– Что именно вы имеете в виду, мистер Картрайт? Отчеты о наших недавних вложениях, о количестве проданных акций?
– И то и другое, мадам, и многое еще. Он анализировал фонды – и свои, и Чанселлора, даже ваш собственный, мадам. Он собирался составить полную картину с особым упором на возможности роста и развития. Это сложная задача, но он не сомневался...
– Более чем сложная. И дело здесь не только в честолюбии, – прервала его Элизабет Скарлатти. – Без особой подготовки, боюсь, эта задача неосуществима. – Элизабет по-прежнему стояла спиной к Картрайту и смотрела в окно.
– Мы прекрасно это понимали, мадам. Поэтому мы советовали ограничиться исследованием своих собственных фондов. Я считал, что тогда мне будет легче объяснить все тонкости, а поскольку мне очень не хотелось какими-либо сомнениями подрывать его энтузиазм...
Элизабет резко повернулась и в упор посмотрела на банкира. Ее взгляд заставил Картрайта умолкнуть. Она понимала, что вот-вот доберется до истины.
– Пожалуйста, поясните... Как именно мой сын... изучал свои капиталовложения?
– По ценным бумагам и документам, хранящимся в его личных фондах. Прежде всего по тому, что хранится во втором фонде – фонде капиталовложений и развития, он более стабилен. Он каталогизировал все данные, сравнивал их, чтобы определить, как можно было бы выгоднее поместить капиталы. И, должен признаться, он был удовлетворен тем, как работали с его фондом мы, – он сам мне об этом сказал.
– Каталогизировал? Что вы имеете в виду?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92