Он сглотнул, в то время как его глаза опустились на столешницу.
Он не понимал, как вообще в ней ошибся. В ней не было ничего еврейского. Ничего.
Его лицо успокоилось от раскаяния, когда он снова встретил ее взгляд. – Я хочу попросить прощения, мисс Харт. Тогда у меня был напряженный день.
Она иронически мигнула и приподняла брови, как будто устала. – Могу представить, – сказала она.
Он не понял. Его голова наклонилась чуть вперед, и он спросил: – Что вы можете представить?
Ее глаза широко раскрылись на него. Его кожа начала гореть. Если она не объяснит свои слова сейчас же, он утонет в снисходительной игривости ее взгляда. Но она ничего не сказала, а только вдохнула уголками губ.
– Мисс Харт, я следовал указаниям, – сказал он, подбирая слова. – Я не мог рисковать.
Она забыла о губах, ее лицо расслабилось, и она слушала.
Продолжая в доверительном тоне, он наклонялся к столу. – Та компания не берет их на работу. Ни при каких обстоятельствах. Со времени основания туда не взяли ни одного. – Вы понимаете? Ни одного. Ни при каких обстоятельствах.
Он увидел, что ее покидает предубеждение к нему, и почувствовал надежду в том, как сдвинулись ее смущенные брови. Она перестала мигать, руки неподвижно лежали на краю стола. Он полностью повернулся к ней лицом и совсем чуть-чуть поднял голову выше. Он почти мог видеть, что происходило с ним в лабиринтах ее сознания. И затем ее брови разгладились, она пошевелилась и посмотрела в сторону, облизнув языком нижнюю губу.
– Ну что ж, – сказала она мягко и сочувственно, – так или иначе, это не имеет значение. Сама я не могу принять вас на работу…
– Это не главное. Я… – он наклонялся над краем стола, его щеки неестественно надулись, а тонкие причесанные волосы растрепались. – Я очень много думал о вас после того дня. Пожалуйста, поверьте мне. Правда, думал.
Она казалось польщенной вопреки себе. Ее нежная рука медленно скользнула вдоль ручки кресла.
– Ну да? – недоверчиво сказала она.
– Я пережил тяжелые времена с тех пор… фактически с тех пор как вы на меня посмотрели.
Казалось, это ее заинтересовало. Он продолжал.
– Вы знаете, я… ну да, честно говоря, мне пришлось уйти с той работы. Они собирались перевести меня на работу обычного служащего.
– Почему? – с интересом спросила она.
– Ну, похоже, им показалось, что после того, как я надел очки, мое лицо перестало соответствовать требованиям предъявляемым к администрации.
– Тогда вы понимаете, что я имею в виду, – сказала она. Впервые ее голос смягчился. В нем звучало немного сострадания к нему, почувствовал он, и стал более сильным в своем дознании.
– Я понимаю, что именно вы имеете ввиду. – Он почувствовал, что река в нем выходит из берегов. – Я пробовал найти работу и куда бы ни приходил, везде все одинаково.
– Ну да, они же все слабоумные. Вы никогда с ними не договоритесь.
– Я тоже это понял. Поэтому я пришел сюда.
Откуда вы узнали, что это еврейская компания? – поинтересовалась она.
– Почему… разве это так?
– А вы не знали?
– Ну, имя…
– Мейерс – еврей.
Он сделал вид, что усваивает новость, и ничего не говорил. То, кем был Мейерс, теперь не имело никакого значения.
– Вы не хотите здесь работать, да? – сочувственно улыбнулась она ему, как будущему товарищу по несчастью.
Он грустно поднял на нее глаза, обрадовавшись в душе, что она сравнила свое положение с его.
– Итак, вы все же хотите здесь работать.
Он замигал как будто беспомощный и уязвленный.
– Мистер Ньюмен, плохи ваши дела. Теперь я это увидела.
– Правда?
– О да, с этим здесь в порядке. – Она перевела взгляд на его лицо.
– Я действительно извиняюсь, что перепутал вас с… – начал он, пытаясь высказаться сам и, помогая высказаться ей.
– Ничего, не волнуйтесь. Господи, это произошло не в первый раз. Единственно, почему я вышла из себя у вас, потому что я думала… ну, вы понимаете.
– Вы действительно так подумали?
– Ну, не совсем наверняка. Вы знаете, как это бывает. Если вы достаточно разъярены на кого-то, вам почти хочется, чтобы он был одним из них. Это зависит от того, как вы относитесь к человеку. Я имею в виду, например, как сейчас. – Она посмотрела на него, как будто он попросил ее поделиться мнением о своей новой прическе. – Сейчас, мне это даже не пришло бы в голову. Вы понимаете, что я имею в виду?
– Да, конечно, – сказал он.
Никогда еще он не говорил так свободно с женщиной, которую считал прекрасной. И теперь, глядя в ее лицо, он как-то понял, что он тоже был первым, с кем она поделилась своим сокровенным. Как будто пришло время спокойствия, время удовлетворенной тишины. Впервые ничего не создавало напряжения между ними, и Ньюмен воспринимал паузу с благодарностью и надеждой. И когда она заговорила, он почувствовал, что слышит ее настоящий голос, как, несомненно, он впервые увидел, как расслабились ее блестящие веки.
– Я не могу принять вас на работу, – сказала она тихо, глядя вниз, – но если вы придете через час, Арделл будет здесь, и я скажу ему о вас.
– Замечательно. Здесь есть свободное место?
– Ну, это не совсем то, чем вы занимались на предыдущем месте, но это вполне приличная работа. Здесь нужен специалист, который мог бы проводить собеседования с людьми, которых нанимают для торговли продукцией компании. Вы будете отправлять их в соответствующий отдел. Вам придется узнать кое-что о продукции фирмы, но вас этому научат. Это что-то вроде контроля за сбытом и продажей… думаю, это называется так. Эта компания больше, чем она кажется с первого взгляда. В октябре она снимет еще два этажа в этом здании. В ваши обязанности будет входить, чтобы коммивояжеры попадали сразу в соответствующие кабинеты. Мне кажется, что здесь будет работа и после войны, хотя когда наступит мир, по всей стране все закроется.
– Кто такой Арделл?
– Ну, с ним все в порядке. Он католик. По секретарше в приемной, не думайте, что здесь берут на работу только иностранцев. Сам Петерсон швед или что-то вроде этого. Здесь есть кто угодно. Даже бухгалтером работает черномазый.
Она поднялась и он вместе с ней.
– Мне еще нужно кое-что напечатать. Вы придете снова?
Он задрожал, предположив заинтересованность в ее тоне.
– Да, – быстро сказал он, – вы сказали примерно через час.
Она посмотрела на часы. – Да, давайте через час. Я скажу ему о вас.
Их глаза встретились. – Большое спасибо, сказал он, втягивая живот.
– Запишите на свой счет. – Она равнодушно отвергла это незначительное ухаживание, подошла к пишущей машинке и, не обращая на него внимания, начала быстро печатать.
Улыбаясь, он боком робко пробрался к двери, но она не подняла глаз, и он вышел. Уже на улице, он удивился, что забыл спросить, какую ему будут платить зарплату. Конечно, едва ли это имело значение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60