Сажесс отвел Жака в сторону, чтобы изложить цель своего посещения. Гаспар тем временем присел на бревно и наблюдал за тем, как сшивают парус.
— Мне предстоят подводные работы, — сказал Сажесс. — Требуется два водолазных комплекта и воздушный насос. Располагаете ли вы всем этим и сколько хотите за их прокат в течение двух месяцев?
— Две тысячи долларов залог и пятьсот за прокат, — быстро ответил Жак.
— Триста, и ни цента больше.
— Моя цена — пятьсот. Если она вам не подходит, ничего не поделаешь. Со мной уже говорил один господин по тому же вопросу. Я ожидаю его с минуты на минуту с окончательным ответом. Если он согласится на мои условия, то где еще вы достанете водолазные комплекты? На Мартинике их больше нет.
Господин, конечно, был плодом фантазии коммерсанта, но Сажесс, подозрительность которого разыгралась, увидел в этих словах подтверждение слухов о другой снаряжавшейся экспедиции. Жак заметил, какой эффект произвели на капитана его слова.
— Кто же этот господин? — спросил Сажесс.
— Я храню в тайне имена своих клиентов, капитан, но так как вы были до сих пор моим заказчиком…
— Да не тяните же, черт возьми!
— Так вот, — продолжал Жак, — я полагаю, что этот господин тоже отправится в экспедицию.
— Дьявол! — воскликнул Сажесс, но взял себя в руки и рассмеялся. — Если это так, то он не извлечет из этого пользы! Ну ладно, я не могу терять времени. Покажите мне костюмы и насос.
Жак провел капитана в кладовку. Водолазные костюмы, насос, трубки для воздуха — все было почти новое и в полном порядке. Конструкция насоса позволяла поместить его как на лодке, так и на палубе корабля. На борту «Красавицы из Арля» имелась лодка, ее можно перетащить через остров и спустить в лагуну. Сажесс подумал об этом, пока осматривал костюмы.
Он повернулся к Жаку:
— Триста долларов за прокат, и ни цента больше.
— Пятьсот, капитан. Почему я должен вам уступать, раз имеется желающий заплатить пятьсот? Это было бы не по-коммерчески.
— Ну, хорошо, четыреста наличными, — продолжал торговаться Сажесс.
— Пятьсот, я сказал!
— Четыреста пятьдесят.
— Почему я должен терять пятьдесят долларов?
— Ну хорошо, пусть будет пятьсот, — сдался Сажесс.
— И само собой разумеется, капитан, вы отвечаете за сохранность имущества.
— Не беспокойтесь. А теперь я назову вам имя того господина, который хотел стать мне поперек дороги.
Жак в ответ улыбнулся. Он был доволен, что ему удалось заключить выгодную сделку благодаря своей уловке, тем более что жертвой его хитрости стал этот пройдоха капитан Сажесс.
— Сказать вам? — продолжал тот.
— Пожалуйста, сделайте одолжение.
— Это Поль Сеген, так?
— Не могу сказать, я никогда не выдаю деловых секретов.
— Послушайте, Жак, мы много лет знаем друг друга. Я подозреваю, что меня обманывают в одном деле, которое я затеял. И вот что я вам предложу: шепните мне на ухо имя того человека, который приходил к вам. Я вас не выдам и заплачу пять долларов за информацию.
С этими словами он достал из кармана деньги.
— Вы никому не скажете? Все это останется между нами? — спросил Жак.
— Даю вам слово.
Жак придвинулся к своему собеседнику и прошептал:
— Это был Поль Сеген.
— Спасибо, — поблагодарил Сажесс, вручая Жаку деньги.
Тому никогда еще не случалось заключать такой выгодной сделки: пять долларов за четыре слова лжи.
Когда Сажесс вернулся, Гаспар все еще сидел на бревне. Капитан приблизился к нему с любезной улыбкой, хотя готов был задушить его.
— А теперь, когда сделка состоялась, — сказал Жак, подходя к ним, — не хотите ли вы вместе с вашим приятелем немного подкрепиться?
Он открыл дверь, ведущую не то в комнату, не то в контору, жестом пригласив войти Сажесса и Гаспара.
В ту же секунду появился слуга с огромным подносом в руках. Гаспар едва обратил внимание на то, что завтрак подан. Он рассматривал картину, висевшую на стене, небольшую старинную гравюру. На ней был изображен человек в рубашке и шароварах с широким поясом. В одной руке он держал хлыст, в другой — огромный меч. Из-за пояса торчала рукоятка пистолета. Вытянутая голова человека напоминала огурец. Дьявольская жестокость проглядывала в чертах его лица, необычно скуластого, а одна нога была явно искривлена.
Дрожь охватила Гаспара. Он уже видел этого человека, встречался с ним раньше, но когда и где? Возможно, тот приснился ему, быть может, его лицо мелькнуло среди толпы или в клубах табачного дыма в каком-нибудь баре. Во всяком случае, где-то Гаспар видел это странное лицо. Более того, он чувствовал, что этот человек когда-то вторгался в его жизнь. Но как ни напрягал провансалец свою память, он не мог вспомнить, при каких обстоятельствах это произошло.
— Вам кофе или коньяк? — обратился к нему Жак, и Гаспару пришлось отвести взгляд от гравюры.
Он взял чашку кофе, закурил сигару и сел за стол. Жак, прихлебывая кофе, вел деловой разговор с Сажессом. Гаспар, который старался делать вид, что внимательно слушает, на самом деле все пропускал мимо ушей.
Он оглядывал комнату. Стены ее украшали картины с изображением кораблей. Тут же висела карта Юкатанского пролива, на которой чернилами были помечены места кораблекрушений. Кроме того, имелась карта вод к западу от Нассау, где простиралось обширное мелководье, протянувшееся на двести миль с севера на юг и окруженное рифами. На ней были отмечены и места гибели кораблей. Рядом с картой на крючке висела старинная бутылка с кожаной ручкой. В углу стоял стеклянный ящик, полный каких-то жуков, тарантулов и других тварей. Но взгляд Гаспара то и дело возвращался к гравюре, так поразившей его.
Воспользовавшись паузой в разговоре, провансалец спросил Жака:
— Простите, сударь, вы не знаете, кто изображен на этой картине? Мне кажется, я видел этого господина где-то раньше.
Жак взглянул на картину и засмеялся.
— Вы видели его? Не может быть! Это старинная гравюра Кулье. Мне она, правда, досталась за гроши.
— А кто изображен на ней?
— Симон Серпенте.
— Кто это?
— Как, вы ничего не слышали о Симоне Серпенте? Ах, простите, я забыл, что вы недавно прибыли на остров. Должен вам сказать, что этот Серпенте был пиратом. О нем рассказывают всякие ужасы. Правда, в один прекрасный день Серпенте перестал разбойничать. Произошло это при довольно интересных обстоятельствах. Дело в том, что около Матансаса он сцепился с Ларопэ, своим конкурентом. Ларопэ плавал на «Золотой Раковине», у Серпенте же была «Мексиканка». Так вот, оба судна гнались за бригом, и Серпенте сигнализировал Ларопэ, чтобы тот прекратил погоню, так как добыча по праву принадлежит ему, Серпенте, заметившему бриг первым. Ларопэ отказался, и гротмачта его корабля тут же была снесена ядром. Два пирата, позабыв про бриг, пошли друг на друга.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31