– Это не исключено. – Ее голос был неровным. – Если ты дашь мне время понять тебя, я уверена, что открою много интересного… – Она замолчала. – Что-нибудь не так?
Он с усилием улыбнулся.
– Ничего. Просто у нас ни на что не хватает времени…
Дверь открылась, и официант в белом пиджаке вкатил на террасу сервировочный столик.
– Ужин.
Кэм пошевелил плечами, словно сбрасывая с себя тяжелую ношу.
– Я заказал несколько австралийских деликатесов.
– Если окажется, что у нас на ужин тушеное мясо коалы, я никогда тебе этого не прощу.
– Я сам себе такого не прощу. Надеюсь, молодой ягненок не оскорбляет твоих чувств?
Тушеная баранина была превосходной, и вместе с ней подавали не менее аппетитные блюда – но Дамита почти не замечала, что ела. Она была целиком поглощена тем, что слушала забавные истории, которые рассказывал Кэм, и наблюдала за выражением его лица. И постепенно стала чувствовать себя легко и свободно, словно могла запросто в любой момент перелететь через балюстраду. Никогда раньше не ощущала она себя такой молодой и веселой.
Кэм откинул голову, словно нечто невыразимо приятное ласкало его слух.
– Боже, как хорошо! Я и не думал, что когда-нибудь услышу, как ты смеешься.
– Не стоит ставить на мне крест, даже если я никогда не была в Диснейленде. – Ее темные глаза блестели в свете свечей. – Мне хочется смеяться. Я чувствую себя так, словно… – Дамита махнула рукой, не сумев объяснить. – Не знаю. Так, словно ничего плохого уже не может случиться. Потому что здесь и сейчас будут всегда. Ты понимаешь, что я хочу сказать?
Кэм кивнул.
– «Тайный сад».
– Что?
– Это книга, которую много лет назад написала Фрэнсис Бернетт. Ты не читала?
Она покачала головой:
– Кажется, нет.
– Это история о трех детях, которые нашли одичавший сад и превратили его в свой. Они исцелили сад, а сад исцелил их. И тогда они решили, что это волшебное место, где всегда все хорошо.
– Волшебное место, – тихо сказала Дамита. – Я бы хотела, чтобы такое было на самом деле. Я бы хотела… – она умолкла и засмеялась. – Не пойму, что со мной происходит. Мечтательность мне вроде бы не свойственна. Возможно, это из-за вина.
– А возможно, ты поняла, что вовсе не обязательно всегда твердо стоять на земле. Иногда можно и помечтать. – Кэм встретил ее взгляд. – Возможно, ты чувствуешь, что можно позволить себе бродить в волшебных садах с тем, кто любит тебя.
Дамита резко вздохнула. Она не могла оторвать взгляд от лица Кэма. Она видела, как бьется жилка на его виске и что он больше не улыбается, а его губы распалены чувственностью. И еще Дамита поняла, что и он так же остро ощущает ее тело и то, как пульсирует кровь в ее жилах.
– Дамита. – Он протянул руку через стол и коснулся ее руки. Самое обычное прикосновение, но реакцию оно вызывало отнюдь не обычную. Она начала дрожать. Тепло его кожи, мужественная твердость его руки – это было неожиданно. Ощущение безопасности улетучилось, осталась только необходимость, которую она уже осознавала однажды.
– Я не… – Она забыла, что собиралась сказать, когда Кэм начал поглаживать большим пальцем чувствительную кожу ее ладони. Волны жара пробегали по ее телу.
– Все правильно, Дамита, – в голосе Кэма слышалось нетерпение. – Разве ты не чувствуешь?
Она чувствовала только жар, и жажду, и силу, притягивающую ее к нему. Она попыталась собраться с мыслями.
– Ничего не получится. Как в тот раз…
– Забудь про тот раз. – Кэм отпустил ее руку. Он вскочил, обошел вокруг стола и опустился перед Дамитой на колени.
– Ты не была готова к тому, чтобы принять меня. Я слишком тебя торопил. – Он встретил ее взгляд, медленно поднимая платье, намеренно неторопливо касаясь ладонью ее бедра. – А сейчас ты готова, правда?
Дамита чувствовала жар его восставшей плоти через тонкую ткань колготок. Она закусила губу, когда наслаждение пронзило ее. Она не могла дышать и приоткрыла губы – ей не хватало воздуха.
Кэм все так же медленно продолжал гладить ее бедра.
– Тебе хорошо? – глухо спросил он.
Дамита только кивнула, не в силах что-либо сказать.
– Приподнимись, чтобы я мог снять с тебя все это…
Он снял с нее колготки и трусики и задрал платье еще выше. Взгляд его был таким же обжигающим, как и его прикосновения.
– Боже, какая ты чудесная…
Дамита закусила губу, чтобы сдержать стон. Она сгорала и таяла от его прикосновений.
– Как сад, о котором мы говорили. Я хочу открыть ворота и войти в него…
Кэм склонил голову, и его жесткая щека коснулась ее живота. Он все продолжал говорить, его рука ритмично двигалась, ласки становились все чувственнее.
– Ты расцветаешь для меня, правда? Никаких шипов и колючек…
Он осторожно прикусил ее кожу, и горячая дрожь пробежала по телу Дамиты.
– Ты чувствуешь, как сильно я хочу тебя? Единственное, о чем я могу думать, – это что я хочу сделать с тобой здесь… – Его пальцы двигались, дразнили, играли. – И здесь… – Ритм его поглаживаний усилился. – А больше всего – здесь.
Она вся пылала. Раньше она чувствовала прохладный ветерок на щеках, но теперь ощущала только жар, исходящий от Кэма – от губ его, пальцев, голоса.
– Я хочу быть внутри тебя, – хрипло сказал он. – Это как лихорадка. Я хочу, чтобы ты позволила мне… – Он замолчал и поднял голову, чтобы взглянуть на нее. Его глаза сверкали. – Дамита!
Он внезапно вскочил на ноги и, подняв ее со стула, понес через террасу в гостиную. Дверь захлопнулась за ними.
– Ты хочешь меня? Если нет, скажи мне это сейчас.
Кэм одним движением сбросил с себя пиджак и небрежно швырнул на кушетку. Он был напряжен как тетива лука.
– Черт, уже поздно.
Он был так возбужден, что и Дамита не могла остаться равнодушной.
– Дамита, я больше не могу…
Он потянулся, срывая с нее платье через голову, раздевая ее с горячечной страстью. Дамита хотела помочь, но он отбросил ее руки, как если бы она пыталась сопротивляться ему.
Кэм увлек ее вниз на пушистый ковер, рывком раздвинул ей ноги, тяжело опустился на нее.
Она задохнулась.
– Твоя одежда…
– Я не могу ждать, – выдохнул он, расстегивая «молнию» на брюках. Его губы накрыли ее губы, его язык дразнил ее, разжигая и без того жгучее желание. – Я должен…
Он рванулся вперед, и его губы подавили ее тихий возглас. Когда он поднял голову, Дамита поняла по выражению его лица, что он не слышит ее. В глазах застыло слепое плотское желание. Она ощутила примитивное удовольствие от того, что в ее силах дать ему такое наслаждение, что он забывает все на свете, не осознает ничего, испытывая восторг, источник которого она – Дамита.
Он начал двигаться, сначала осторожно, потом все энергичнее, заполняя пустоту цельностью, жажду – удовлетворением.
– Дамита… как чудесно.
Да, чудесно, подумала она, словно в тумане.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33