Я… я с изъяном, даже если вы так не считаете. У меня ничего нет и ничего не предвидится. Что вас может привлекать во мне?
— Я мечтаю видеть вас на своем ложе, — сказал виконт, откровенно разглядывая ее фигуру. — Мне безумно хочется держать вас в объятиях. Я понимаю, — добавил он, увидев, как расширились ее глаза, — супружество предполагает нечто большее, чем это. Вы получите больше. Я испытываю удовольствие от общения с вами. Вы умны. Наконец… я отдаю должное вашему целомудрию. Вы не поддались моему натиску.
«Самовлюбленное чудовище, перещеголявшее всех своих собратьев!» — в гневе подумала Бриджет, но, прежде чем успела сказать что-либо на сей счет, он продолжил:
— Я расспрашивал о вас и выяснил все, что мог. Набралось негусто. Ну да ладно! Если какие грешки за вами и водились, дело прошлое. Сейчас это не так важно. А кстати, водились?
— Никогда! — чуть не задохнувшись, выпалила Бриджет.
— Я и не сомневался. В этом вы вся. Я считаю, вы мне по всем статьям подходите. Образованная, воспитанная… и достаточно родовитая, чтобы потрафить моему отцу. Но вас почему-то удивляет мое предложение. Что вам непонятно?
Почему удивляет его предложение?
На то имелось много причин. Так много, что если сейчас начать объяснять все по порядку, они просидят здесь до позднего вечера. Поэтому Бриджет ухватилась за одну, которая, как коварная змея, скрывалась за всеми остальными и жалила больнее всего.
— Вы делаете это из сострадания. Вероятно, рассудили, если уж вам так приспичило жениться, то почему бы заодно не сделать из этого показательную благотворительную акцию.
— Так я и похож на благодетеля! — криво усмехнулся Эйвен, не скрывая своей иронии.
— Я хочу сказать, что вам ничто не помешает иметь женщин на стороне.
— Зачем? У меня будете вы. Во всяком случае, я на это рассчитываю. А по поводу вашего замечания я вам вот что скажу… — Он посмотрел на Бриджет с таким вызовом, что у нее мороз пробежал по коже. — Вы не за того меня принимаете. Мой выбор в огромной мере определяется моими желаниями. Вы знаете, что меня окрестили распутником. А почему? Потому что я нахожу наивысшее удовольствие в обладании женским телом, в наслаждении, которое могут разделять мужчина и женщина. Когда мы обвенчаемся, я буду верен вам так же, как вы мне. Это я обещаю. Между нами не должно быть недопонимания: я надеюсь обрести в вас страстную подругу.
— Н-но… я не знаю… что и как. Я имею в виду…
— Речь не идет о механическом процессе, Бриджет. Это проще простого. В противном случае в мире не было бы так много глупых людей… или, напротив, стольких счастливцев. Все остальное вы уже поняли. По крайней мере сердцем. Тут я готов поклясться. В подобных вещах я не ошибаюсь. Это, можно сказать, сфера моей компетенции. Вы словно огонь, запаянный в жестянку. Это первое, что я понял, увидев вас. О Боже, я сразу почувствовал это! Вы доводите меня до умопомрачения. Я заметил также вашу реакцию на меня. Я увидел ее в ваших глазах, то же я ощутил потом в вашем поцелуе. Господь свидетель, это было даже тогда, когда наши руки только соприкоснулись! Я уверен, во всем другом вы тоже подходите мне, а я постараюсь подойти вам. Ну так как?
Все эмоции были ясно написаны у Бриджет на лице, равно как и ее желания. Именно они подстегивали Эйвена, побуждая к столь стремительным действиям. Он видел, как постепенно исчезают ее страхи и сомнения, как расправляются крылья надежды, как у Бриджет начинают светиться глаза, разглаживается сосредоточенная складка на гладком лбу.
И виконт понял, что победил.
— Я… мне нужно подумать… Эйвен, — робко прошептала его избранница.
— Отлично. У вас один день.
— Что?! Это сумасбродство!
— Нет. Я же вам сказал, у меня нет времени. Нам нужно обвенчаться и сразу же ехать домой. Это долгое путешествие. Наше имение на границе, помните?
— Но что вам мешает устроить бракосочетание дома?
— Он может не дожить до этого, — сурово сказал Эйвен. — Я получу специальную лицензию, и мы поженимся немедленно. Затем я черкну ему записку и пошлю гонца на самом быстром коне. Никакого другого варианта быть не может.
— О, действительно, — с Легкой горечью заметила она, — у вас ведь не было времени подыскать другую невесту.
— Я торчу в Лондоне уже той месяца и знаком с энным числом леди, — невозмутимо ответил Эйвен. — Поймите вы это, милое мое чучело. — Увидев гнев в ее глазах, он добавил: — Не возмущайтесь. В Уэльсе, да будет вам известно, это самое что ни на есть нежное обращение.
Бриджет недоверчиво прищурилась.
— Да-да, валлийцы так говорят. Мне еще предстоит научить вас многим другим вещам. Идет?
Идет? Звучит совсем неромантично! Где это слыхано, предлагать женщине что-то таким вот образом? Но, с другой стороны, когда еще фортуна улыбнется бедной девушке и ей перепадет что-то более интригующее?
— А могу я узнать, чему меня будут обучать?
— Конечно. Завтра. А сейчас давайте возьмем от этого дня все возможное.
Бриджет ожидала его поцелуя, возбужденная и встревоженная, лихорадочно соображая, нужно ли ему позволять целовать себя, потому что ее все еще не оставляли сомнения. Может быть, все эти слова были ложью. Может, он только хотел заграбастать ее своими лапищами или думал, что она…
Бриджет ощутила толчок и открыла глаза. Это лошади тронулись с места.
— Видите, никаких грозовых облаков, — сказал виконт, — И солнышко сияет вовсю. Здесь недалеко дают представление, кукольную комедию.
Бриджет откинулась на спинку сиденья, терзаемая сомнениями. Ну как это может быть, чтобы столь лестное предложение виконта вызывало огорчение и недоверие?
Эйвен нанял мальчишку присмотреть за экипажем на время их отсутствия.
Спектакль вызвал у них такой же восторг. Как и у ребятишек. Потом они ели мороженое, гуляли по аллеям парка. Здесь же катали обручи и гонялись за мячом дет, степенно прохаживались пожилые леди и джентльмены, вышедшие на свой дневной моцион. Няни и сиделки толкали впереди себя коляски с младенцами и кресла с инвалидами. Бриджет с Эйвеном улыбались детворе и кивали старцам, словно сами являли собой чинную благородную чету.
Эйвен положил ее руку поверх своего локтя. Бриджет гордо шла рядом, едва доставая ему до плеча. Поэтому, чтобы поддерживать разговор, он должен был наклонять голову к своей спутнице. Это рождало у Бриджет необычное, очень понравившееся ей ощущение защищенности.
Выбрав момент, когда поблизости никого не было, Эйвен остановился, привлек Бриджет к себе и в безумном порыве приник к ее губам. Она чувствовала жаркие губы, дразнящие прикосновения горячего языка и впервые настоятельный зов его плоти.
Бесподобное, будоражащее, восхитительное ощущение. Эйвен заставил ее забыть все тревоги. На какое-то время она перестала бояться, что их могут увидеть, поэтому, когда, спохватившись, Бриджет в растерянности вырвалась из его объятий, он не удержался и засмеялся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80
— Я мечтаю видеть вас на своем ложе, — сказал виконт, откровенно разглядывая ее фигуру. — Мне безумно хочется держать вас в объятиях. Я понимаю, — добавил он, увидев, как расширились ее глаза, — супружество предполагает нечто большее, чем это. Вы получите больше. Я испытываю удовольствие от общения с вами. Вы умны. Наконец… я отдаю должное вашему целомудрию. Вы не поддались моему натиску.
«Самовлюбленное чудовище, перещеголявшее всех своих собратьев!» — в гневе подумала Бриджет, но, прежде чем успела сказать что-либо на сей счет, он продолжил:
— Я расспрашивал о вас и выяснил все, что мог. Набралось негусто. Ну да ладно! Если какие грешки за вами и водились, дело прошлое. Сейчас это не так важно. А кстати, водились?
— Никогда! — чуть не задохнувшись, выпалила Бриджет.
— Я и не сомневался. В этом вы вся. Я считаю, вы мне по всем статьям подходите. Образованная, воспитанная… и достаточно родовитая, чтобы потрафить моему отцу. Но вас почему-то удивляет мое предложение. Что вам непонятно?
Почему удивляет его предложение?
На то имелось много причин. Так много, что если сейчас начать объяснять все по порядку, они просидят здесь до позднего вечера. Поэтому Бриджет ухватилась за одну, которая, как коварная змея, скрывалась за всеми остальными и жалила больнее всего.
— Вы делаете это из сострадания. Вероятно, рассудили, если уж вам так приспичило жениться, то почему бы заодно не сделать из этого показательную благотворительную акцию.
— Так я и похож на благодетеля! — криво усмехнулся Эйвен, не скрывая своей иронии.
— Я хочу сказать, что вам ничто не помешает иметь женщин на стороне.
— Зачем? У меня будете вы. Во всяком случае, я на это рассчитываю. А по поводу вашего замечания я вам вот что скажу… — Он посмотрел на Бриджет с таким вызовом, что у нее мороз пробежал по коже. — Вы не за того меня принимаете. Мой выбор в огромной мере определяется моими желаниями. Вы знаете, что меня окрестили распутником. А почему? Потому что я нахожу наивысшее удовольствие в обладании женским телом, в наслаждении, которое могут разделять мужчина и женщина. Когда мы обвенчаемся, я буду верен вам так же, как вы мне. Это я обещаю. Между нами не должно быть недопонимания: я надеюсь обрести в вас страстную подругу.
— Н-но… я не знаю… что и как. Я имею в виду…
— Речь не идет о механическом процессе, Бриджет. Это проще простого. В противном случае в мире не было бы так много глупых людей… или, напротив, стольких счастливцев. Все остальное вы уже поняли. По крайней мере сердцем. Тут я готов поклясться. В подобных вещах я не ошибаюсь. Это, можно сказать, сфера моей компетенции. Вы словно огонь, запаянный в жестянку. Это первое, что я понял, увидев вас. О Боже, я сразу почувствовал это! Вы доводите меня до умопомрачения. Я заметил также вашу реакцию на меня. Я увидел ее в ваших глазах, то же я ощутил потом в вашем поцелуе. Господь свидетель, это было даже тогда, когда наши руки только соприкоснулись! Я уверен, во всем другом вы тоже подходите мне, а я постараюсь подойти вам. Ну так как?
Все эмоции были ясно написаны у Бриджет на лице, равно как и ее желания. Именно они подстегивали Эйвена, побуждая к столь стремительным действиям. Он видел, как постепенно исчезают ее страхи и сомнения, как расправляются крылья надежды, как у Бриджет начинают светиться глаза, разглаживается сосредоточенная складка на гладком лбу.
И виконт понял, что победил.
— Я… мне нужно подумать… Эйвен, — робко прошептала его избранница.
— Отлично. У вас один день.
— Что?! Это сумасбродство!
— Нет. Я же вам сказал, у меня нет времени. Нам нужно обвенчаться и сразу же ехать домой. Это долгое путешествие. Наше имение на границе, помните?
— Но что вам мешает устроить бракосочетание дома?
— Он может не дожить до этого, — сурово сказал Эйвен. — Я получу специальную лицензию, и мы поженимся немедленно. Затем я черкну ему записку и пошлю гонца на самом быстром коне. Никакого другого варианта быть не может.
— О, действительно, — с Легкой горечью заметила она, — у вас ведь не было времени подыскать другую невесту.
— Я торчу в Лондоне уже той месяца и знаком с энным числом леди, — невозмутимо ответил Эйвен. — Поймите вы это, милое мое чучело. — Увидев гнев в ее глазах, он добавил: — Не возмущайтесь. В Уэльсе, да будет вам известно, это самое что ни на есть нежное обращение.
Бриджет недоверчиво прищурилась.
— Да-да, валлийцы так говорят. Мне еще предстоит научить вас многим другим вещам. Идет?
Идет? Звучит совсем неромантично! Где это слыхано, предлагать женщине что-то таким вот образом? Но, с другой стороны, когда еще фортуна улыбнется бедной девушке и ей перепадет что-то более интригующее?
— А могу я узнать, чему меня будут обучать?
— Конечно. Завтра. А сейчас давайте возьмем от этого дня все возможное.
Бриджет ожидала его поцелуя, возбужденная и встревоженная, лихорадочно соображая, нужно ли ему позволять целовать себя, потому что ее все еще не оставляли сомнения. Может быть, все эти слова были ложью. Может, он только хотел заграбастать ее своими лапищами или думал, что она…
Бриджет ощутила толчок и открыла глаза. Это лошади тронулись с места.
— Видите, никаких грозовых облаков, — сказал виконт, — И солнышко сияет вовсю. Здесь недалеко дают представление, кукольную комедию.
Бриджет откинулась на спинку сиденья, терзаемая сомнениями. Ну как это может быть, чтобы столь лестное предложение виконта вызывало огорчение и недоверие?
Эйвен нанял мальчишку присмотреть за экипажем на время их отсутствия.
Спектакль вызвал у них такой же восторг. Как и у ребятишек. Потом они ели мороженое, гуляли по аллеям парка. Здесь же катали обручи и гонялись за мячом дет, степенно прохаживались пожилые леди и джентльмены, вышедшие на свой дневной моцион. Няни и сиделки толкали впереди себя коляски с младенцами и кресла с инвалидами. Бриджет с Эйвеном улыбались детворе и кивали старцам, словно сами являли собой чинную благородную чету.
Эйвен положил ее руку поверх своего локтя. Бриджет гордо шла рядом, едва доставая ему до плеча. Поэтому, чтобы поддерживать разговор, он должен был наклонять голову к своей спутнице. Это рождало у Бриджет необычное, очень понравившееся ей ощущение защищенности.
Выбрав момент, когда поблизости никого не было, Эйвен остановился, привлек Бриджет к себе и в безумном порыве приник к ее губам. Она чувствовала жаркие губы, дразнящие прикосновения горячего языка и впервые настоятельный зов его плоти.
Бесподобное, будоражащее, восхитительное ощущение. Эйвен заставил ее забыть все тревоги. На какое-то время она перестала бояться, что их могут увидеть, поэтому, когда, спохватившись, Бриджет в растерянности вырвалась из его объятий, он не удержался и засмеялся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80