– Вес твои прикосновения мне нравятся. – Он задыхался, едва сдерживая возбуждение. – Это хорошо, прекрасно. Это великолепно.
Он уложил Дейзи на спину, накрыл своим телом и еще раз потрогал ее промежность. Он не мог поверить в свою удачу. Она была готова принять его и хотела этого.
Медленно, бережно, хоть и страшась, что она остынет, если он не поспешит, Лиланд вошел в нее. Вся дрожа, Дейзи распростерлась под ним, принимая и стремясь вместить его.
Он двигался вместе с ней, наслаждаясь ее горячностью и сладостью, бормоча ей на ухо слова любви. Он не простил бы себе, если бы кончил раньше, чем доведет ее до оргазма. И наконец она содрогнулась всем телом, вскрикнула, снова сотрясаясь, еще и еще. Только тогда он позволил себе присоединиться к ней в экстазе, выкрикивая ее имя.
Потом они лежали рядом, обнявшись. Тело Дейзи все еще вздрагивало от незнакомых дотоле ощущений. Лиланд чувствовал себя удовлетворенным и умиротворенным, но желание не оставляло его. Прижимая Дейзи к сердцу, он гладил ее волосы, время от времени прикасаясь к ним губами. Дейзи заговорила первой.
– Благодарю тебя, – сказала она. – Я не знала, что могу испытывать такие чувства. Это ни капли не похоже на... О, благодарю тебя. – Ее губы, которые она прижимала к его груди, сложились в улыбку. – Теперь меня ничуть не удивляет твоя репутация соблазнителя.
Рука Лиланда замерла.
– Нет, – заговорил он мягко, – до сих пор я никого не соблазнял. Какое открытие! И какое упущение. Я просто не понимал, чего мне так не хватает. Это было чудесно. Благодарю тебя, любовь моя.
Дейзи не ответила, но глаза ее стали влажными от навернувшихся слез.
– Вот тебе и на, – сказал Лиланд, приподнимая голову Дейзи и вытирая слезинки. – Чтобы больше такого не было! Мы можем заниматься любовью в воде, это, как я слышал, очень увлекательно. Но не сейчас.
Дейзи хихикнула, потом рассмеялась, и Лиланд присоединился к ней.
– Ну как? – спросил он. – Продолжим наши уроки?
– Ты можешь? – удивилась она.
– Думаю, да. Если ты поддержишь меня.
– Как хорошо, что мы ушли сюда из лабиринта, – сказала Дейзи спустя некоторое время. – Только представь себе, что кто-нибудь наткнулся бы там на нас во время этого.
– Такого быть не могло, – ответил он рассеянно. – Я отдал приказание, чтобы никто там не появлялся.
Дейзи выпрямилась и, выкрикнув: «Ах ты, обманщик!», схватила подушку, чтобы ударить ею Лиланда, но передумала и заглушила его смех поцелуем.
Глава 22
Чета новобрачных провела неделю, занимаясь открытием телесных качеств друг друга, и в результате обнаружилось, что тела их идеально совместимы. Следующая неделя ушла на определение того, насколько близок их образ мыслей.
Дейзи рассказала мужу о своих испытаниях, с того момента как арестовали ее отца и до прибытия в Ботани-Бей. Она старалась не говорить о Таннере, но Лиланд расспрашивал о нём, и она была вынуждена отвечать на его вопросы. Но в один прекрасный день он прекратил расспросы, а Дейзи обнаружила, что почти забыла о Таннере, потому что ей больше не надо было о нем думать. Лиланд заслонил его собой, вычеркнул из памяти Дейзи тяжелые воспоминания, Таннер казался теперь дурным и очень давним сном.
Лиланд слушал Дейзи и дивился ее смелости и живому уму. Совсем юной девушкой она, не совершив никакого преступления, пережила ужасы заключения в такой страшной тюрьме, как Ньюгейт, была отправлена в колонию для преступников за океан и ко всему прочему буквально продана в жены человеку, настолько ниже ее во всех отношениях, что при нормальной жизни Дейзи даже не встретила бы Таннера случайно на улице. Даффид и его братья, а также граф прошли через этот ад, но Лиланд до знакомства с Дейзи не моги предположить, что хоть одна женщина, пережив все это, могла сохранить красоту души и тела.
Они гуляли и не могли наговориться, занимались любовью и опять разговаривали, танцевали и пели, ездили по окрестностям верхом и в экипаже. Удили рыбу в ручьях, плавали в озере и ночью засыпали в объятиях друг у друга, даже если и не занимались перед сном любовью. А днем благодарно радовались своей редкой человеческой близости.
Хотя Лиланд над этим подшучивал, Дейзи с горечью слушала его рассказы о том, насколько его детство было отравлено сплетнями о приключениях блудливой мамаши и холодной суровостью отца, тем, что он, по существу, не знал материнской любви.
– Мне не повезло, я унаследовал наружность отца, – не однажды говорил он.
А Дейзи про себя дивилась: как он вырос таким порядочным и обаятельным человеком? Мало-помалу начала она понимать, что его спасло чувство юмора, и дала себе слово, что, если это будет в ее силах, Лиланду больше не придется использовать сарказм для самозащиты.
Они были так счастливы, что и думать не хотели о возвращении в Лондон. Но оба помнили, что у них есть враг, и понимали, что не будет им покоя, до тех пор пока они не узнают, кто возбудил ложное обвинение против Дейзи и старается, чтобы ее вторично выслали из страны.
Они вернулись в Лондон жарким утром и тотчас же пожелали вновь очутиться в сельской местности. Невиданная жара обрушилась на город перед самым концом сезона и почти прекратила светскую суету, как внезапное стихийное бедствие.
Знойное марево повисло в воздухе, когда они проезжали по улицам Лондона. Уличные зазывалы и разносчики с тележками старались держаться в тени. Город замер, на улицах было почти пусто, если не считать злосчастных странствующих душ вроде слуг или тех горожан, которых выгнали из дома неотложные дела. Лиланд и Дейзи проезжали через парк, но и там тоже было безлюдно: в такую жару тень не сулила прохлады.
В холле городского дома Лиланда было терпимо, видимо, благодаря мраморному полу.
Дейзи поднялась наверх умыться и переодеться с дороги во что-нибудь легкое, а Лиланду дворецкий предъявил серебряный поднос с почтой и грудой записок и визитных карточек, накопившихся за время его отсутствия. Дворецкий также сообщил, что светская жизнь в последние дни совсем заглохла. Леди и джентльмены из высшего общества предпочитали отсиживаться в гостиных или садиках на заднем дворе своих домов и обмахиваться веерами. Вечерние приемы успехом не пользовались. Никому не хотелось толпиться среди гостей в душном помещении. Кое-как еще теплились только ранние мероприятия: званые завтраки и утренние визиты служили заменой балам и суаре для тех, кто надеялся просватать незамужних дочерей до закрытия сезона. Большинство строило планы отъезда в загородные имения.
– Нам нужно как можно скорее повидаться с Джеффом и подготовиться к приему некоторых утренних визитеров, – сказал Лиланд Дейзи, едва она спустилась вниз. – Я уже отправил записочку графу, пару слов деятелям на Боу-стрит, а также записки старым приятелям Даффида, которые с законом не в ладу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78