— Тогда опусти меня на землю, а то как я пойду? Гэлану ничего не оставалось, как поставить маленького нахала на землю. Первое, что бросилось ему в глаза в главном зале, был его герб — вернее, их герб, повешенный на всеобщее обозрение над камином. Он не сразу заметил, какая здесь повисла тишина. Его народ замер, ожидая новостей. Гэлан отрицательно покачал головой, и многие не сдержали горестных вздохов и рыданий. Радость возвращения была отравлена горем, как свернувшееся молоко.
Появился Дрисколл, но Гэлан отмахнулся от него. Он пока не был готов ответить на вопросы, поскольку сам не знал на них ответов. Пендрагон принимал ванну, а Коннал испуганно разглядывал его свежую рану. Кулхэйн тоже был здесь: лежал у камина и не сводил глаз с хозяйской кровати. Они пообедали вдвоем, и хотя Гэлан слышал, как в нетерпении мечется под дверью Рианнон, предоставил ей вволю помучиться от ожидания, целиком сосредоточившись на Коннале.
— Ты не ездил верхом, пока меня не было? Коннал, набив рот едой, смог только покачать головой.
— Значит, завтра утром будет новый урок.
— Нет! — возразил мальчик, чуть не подавившись. — Ты должен снова ее искать!
— Но я едва успел вернуться! — удивился Гэлан.
— Поезжай опять! — взмолился мальчик. — Ведь она живая!
— Я тоже в это верю, — буркнул Гэлан, уставившись в тарелку.
Коннал потупился, в нерешительности гоняя по тарелке кусок мяса. Рыжие вихры упали ему на глаза.
— Ты можешь сказать мне все что захочешь, Коннал, и это останется между нами.
— Мама велела мне держать это в тайне, но… — Он в замешательстве глянул на Пендрагона.
Гэлану показалось, что он сейчас не выдержит.
— Ну же, я слушаю!
— Я ее чувствую!
Вот так новость! Неужели и этот малыш туда же?
— Как?
— Ну, как будто я слышу, как она дышит, — пояснил он, беспомощно пожимая плечами.
Гэлан подивился такой интуиции.
— Я скоро снова отправлюсь ее искать, но пока решил вернуться и узнать, как ты здесь один.
По тому, как Коннал выразительно закатил глаза, можно было догадаться — его почти не оставляют одного.
— Тетя Рианнон вечно лезет со мной играть, и сажает с собой за стол, и…
— И ужасно тебе надоела! — закончил за него Гэлан.
— Ага! — Малыш громко зевнул. — Она отняла у меня рогатку!
Судя по тому, что это оружие только что выпало у Коннала из кармана, он давно ухитрился его вернуть.
— Кого же ты подстрелил?
— Нову. Честное слово, это вышло случайно! — виновато воскликнул Коннал.
— Хочешь, чтобы я поговорил с твоей теткой? — предложил Гэлан, с улыбкой глядя на малыша.
— Нет! — Коннал сполз с кресла и подошел к Пендрагону. — Она и так все время горюет.
У Гэлана что-то сладко замерло в груди, когда мальчик Доверчиво забрался к нему на колени и тут же заснул. Ласково обнимая его, он впитывал живое тепло детского тела и глубоко вдыхал запах воска и мыла, все еще державшийся в спальне.
Его взгляд приковала пустая кровать. Все следы преступления были удалены, кроме рамы от разбитого зеркала. Да, слуги потрудились на славу и отмыли все дочиста, но пока сюда не вернется Сиобейн, эта комната будет казаться ему неуютной и мрачной.
Глава 29
Как хороша хотя бы на миг остаться одной, без охраны! Довольно вздохнув, Рианнон подняла с соломы еще одно яйцо и осторожно опустила в корзинку. Потянулась за следующим — и застыла на полпути.
Медленно выпрямилась, стараясь незаметно вытащить из ножен маленький кинжал, и предупредила:
— Я крикну, и сюда сбежится весь замок!
— Ты не будешь кричать!
— Пропала моя сестра, — возмутилась Рианнон, — и ты наверняка знаешь, где она! Переставляешь, что сделает с тобой Гэлан?
— Я понятия не имею, где она, — испугано ответил он. — Хочешь, прикоснись ко мне и убедишься, что это правда! — Он протянул руку.
— И ради этого ты сюда явился — чтобы сказать, что ты здесь не при чем? — напустилась на него Рианнон, не обращая внимания на протянутую руку.
— Ты знаешь, что Пендрагон убил у меня на глазах всех моих друзей и обрек меня на вечный позор?
— Ну да, а ты все еще продолжаешь бороться, хотя давно понял, что не можешь его остановить!
— У меня нет выбора!
— И у него тоже! Он будет разить без жалости! — У Рианнон вырвалось горестное рыдание, однако она по прежнему держала перед собой обнаженный кинжал.
— Ты мне не веришь… — Он изумленно уставился на кинжал и шагнул вперед.
— Я никогда тебе не доверяла! — Она угрожающе взмахнула клинком.
— Я люблю тебя!
— Да ты понятия не имеешь, что такое любовь! — прошипела она. Ее прекрасные черты исказила горестная гримаса. — Иначе ты давно бы положил конец этому безумию!
— На мое место он пришлет других! — Его голос прозвучал безжизненно, безнадежно.
— Умоляю тебя, пойди к Пендрагону! — смягчилась Рианнон. — Расскажи ему…
— Не могу! Я же дал клятву!
Глупо было просить о чем-то этого упрямца.
— А как же та клятва, что ты давал мне?
— А как же та ложь, что скрываешь ты, провидица? — воскликнул он, стараясь подавить свое раскаяние и боль.
— Она умрет вместе со мной! — обречено промолвила Рианнон.
Она повернула клинок к себе, держа его обеими руками, и качнулась вперед, чтобы броситься на острие. Он едва успел выхватить кинжал из слабых рук и отбросить в дальний угол птичника.
Рианнон пыталась вырваться, но он не отпускал, до боли прижимая ее к себе. Ее разгоряченное, гневное дыхание согревало его шею.
Сидевшие на гнездах гусыни подняли вокруг них тревожный гогот.
Он запустил пальцы в ее волосы и заставил приподнять лицо, чтобы увидеть ее глаза.
— Я тебя ненавижу! — Она плакала, не скрываясь.
— Я тебя люблю!
Она принялась вырываться, упираясь руками ему в грудь.
— Ты проиграл, Патрик! Ты слишком много натворил и слишком долго скрывался! Этого не исправишь!
— Неправда!
Он поцеловал ее так неистово, с такой откровенной страстью, что Рианнон не выдержала. Ни одна женщина не осталась бы на ее месте равнодушной. Она отвечала на поцелуй, расслабившись, тая в его объятиях, словно и не было долгих лет разлуки и скитаний.
Однажды, много лет назад, Рианнон тоже не устояла — и это стало ее концом и его бесконечной мукой. И все же Патрик ничего не мог поделать со своей безумной страстью. Оба понимали безнадежность их любви — ведь против них ополчился весь свет, тогда как их сердца будут вечно тянуться друг к другу. Им никогда не договориться, они упрямо будут служить каждый своему господину и не помирятся даже ради собственного счастья. Но здесь, в душном полумраке птичника, вражда на миг отступила, побежденная жарким желанием. Он жадно шарил руками по ее телу, пока не решился поднять юбку и провести ладонями по бедрам. Рианнон, задыхаясь от страсти, несмело потеребила застежку на его поясе. Патрик забыл обо всем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77