– Как и у любой другой системы правления, – сказал Клозе. – Монархия по сути своей является диктатурой, и это гораздо более честный способ управления людьми, чем демократический. При так называемых демократических режимах люди сами не замечают, как из граждан превращаются в подданных.
– Ты не веришь в демократию?
– Любая схема управления – это условность, – заявил Клозе. – Видимость. Фикция. Как только случается что-то чрезвычайное, вся система власти летит в тартарары. Как правило, при этом льется кровь.
– Тебе бы понравилось жить при первобытно-общинном строе, когда всеми правил закон большой дубины.
– Зато тебе бы там точно пришлось не по вкусу, – сказал Клозе. – Большая дубина – это фаллический символ, и вся власть тогда принадлежала исключительно мужчинам.
– Я бы на твоем месте не сильно на это рассчитывала. Вспомни про матриархат.
– Разве матриархат не появился позже первобытнообщинного строя?
– Понятия не имею. В любом случае мне бы понравилось жить при матриархате.
– Не сомневаюсь, – пробормотал Клозе. – Когда я выиграю эту чертову войну и уйду в отставку, в своем политическом завещании я провозглашу тебя своей наследницей. Ты будешь первой в истории человечества Тираншей.
– Мне больше нравится титул «Леди Деспот».
– Как пожелаешь. Терминологию я оставляю на твое усмотрение.
Клозе прикончил завтрак и закурил сигарету. Теоретически на это утро у него было назначено несколько встреч и селекторных совещаний, но он их все отменил. Отбитое нападение таргов было более чем просто уважительной причиной.
Клозе намеревался бездельничать всю первую половину дня. Планирование дальнейших действий вполне могло подождать до вечера, пока не станет известно о результатах эксперимента Бо Вайсберга.
Изабеллу Клозе назначил кем-то вроде внештатного аналитика. Грех было не использовать такой интеллект и такой профессиональный опыт, как у нее. Она просматривала отчеты генерала Краснова и сравнивала их с данными Пенелопы в поисках узких мест и несоответствий. Пока таковых не обнаружилось.
Похоже, Краснову все-таки можно доверять.
– Ты хоть понимаешь, что мы своими действиями фактически прикончили нашу Империю? – поинтересовалась Пенелопа.
– У меня есть такие подозрения, – ответил Клозе. – Но мы ее не «прикончили».
– Да? А как ты это называешь?
– Мы принесли ее в жертву.
– Не знала, что ты способен оперировать языческими терминами.
– Скорее шахматными, – сказал Клозе.
– Жертва, которую приносит гроссмейстер с целью добиться тактического превосходства при следующем ходе, называется гамбитом. Считай, что мы разыграли имперский гамбит. Пожертвовали Империей, чтобы выиграть войну.
– Интересно, как ты будешь оправдываться, если мы войну все-таки проиграем?
– В этом маловероятном случае оправдываться будет не перед кем. И некому, – заявил Клозе. – Но пусть это тебя не беспокоит, потому что мы выиграем. А победителей не судят.
Клозе гнал из своей головы мысли о возможном поражении. Он не имел права на такие настроения. Иначе все, что он сделал, теряло всякий смысл.
Человечество вполне могло проиграть эту войну и с Рокуэллом во главе. У Клозе просто отсутствовал выбор. Он обязан был побеждать.
Войска на орбите по-прежнему сохраняли повышенную боевую готовность. Согласно теории Клозе, тарги должны были предпринять еще одну попытку атаковать. Блокирование Вайсбергом Нуль-Т окажется для них слишком чувствительным ударом, чтобы они не постарались его предотвратить.
В полдень в Букингемский дворец прибыл генерал Краснов. Он вошел в кабинет Клозе с видом человека, который купил на распродаже курицу и вдруг выяснил, что она способна нести золотые яйца.
– Поздравляю вас, сэр, – сказал он, отдавая честь по всем правилам, что случалось с генералом крайне редко. Обычно он предпочитал отделываться формальной отмашкой. – Не опасаясь польстить вам, я заявляю, что сегодняшняя битва была проведена на грани гениальности.
– Спасибо, генерал.
– Как вы догадались, что они будут атаковать? И что они появятся в Солнечной системе именно там, где они появились?
– Все дело в Вайсберге, – пояснил Клозе. Теперь он уже не боялся говорить об этом вслух. – Тарги не могут допустить, чтобы он успешно завершил свой эксперимент.
– Вы смогли просчитать направление их атаки, зная ее конечную цель на земной поверхности? – Брови генерала в изумлении взлетели вверх. – Согласен, это сработало, но… ваша тактика строилась на допущении о неизмеримо хорошей информированности наших врагов.
– Это сработало, – заметил Клозе. – Выводы делайте сами.
– У вас есть какие-то идеи относительно возможной утечки информации?
– Нет, а у вас? – спросил Клозе. – Мне казалось, что подобные идеи должны рождаться в недрах вашего ведомства.
– Э… да. Должны, – признал генерал. – Однако я не связал первую атаку таргов с экспериментами капитана Вайсберга. Теперь же связь более очевидна. УИБ займется данным вопросом в первую очередь. Основная проблема заключается в том, что Бо Вайсберг – гений. Ни один мой аналитик не может мне объяснить, чем он занимается в своих лабораториях.
УИБ не верит любой информации, не подтвержденной из трех независимых источников. Краснов уперся в стенку, потому что подтвердить информацию Вайсберга мог только сам Вайсберг.
– Мне он тоже объясняет на пальцах, – признался Клозе. – Боюсь, Бо несколько опередил свое время. Его выкладки не в состоянии понять даже Снегов.
– Насколько вы доверяете этому Вайсбергу? – в лоб спросил Краснов. – То есть насколько вы верите в возможность того, что он добьется успеха?
– Процентов на восемьдесят, – не покривив душой, признался Клозе.
– Это довольно высокая оценка.
– Вы хотите сказать, что я выдаю желаемое за действительное? – уточнил Клозе. – Возможно, вы правы. Но Империю может спасти только чудо, а Бо – единственный из моих знакомых волшебников.
– Как вы считаете, разговор с пленным дипломатом может способствовать в поисках возможной утечки информации? – сменил тему Краснов.
– Понятия не имею, – сказал Клозе. – Но почему бы нам не попробовать?
– Собственно говоря, я по этому поводу и пришел. Гм… я взял на себя смелость проявить инициативу и оказал на пленного психологическое воздействие.
– Каким образом?
– Продемонстрировал ему записи сегодняшнего боя, – пояснил генерал Краснов.
– И этот показ произвел эффект?
– Еще какой. Пленный чуть ли не головой о стены бьется, лишь бы ему дали с вами поговорить.
– Со мной?
– С тем, кто принимает решения, – сказал Краснов. – Я спрашивал, что ему нужно, но со мной он разговаривать не желает.
– Он знает, кто вы? – Когда посланник прибыл на Землю, Краснов официально числился мертвым.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81