– Я был здесь давно. Лет семь назад, наверное. Алекс купил эту виллу и сразу пригласил меня.
– Хотел произвести впечатление на родственников?
– Да, каких высот, мол, он достиг. Думаю, что-то в этом роде. Помню, мне тогда показалось все это довольно вульгарным. Слишком много мрамора – какой-то импортированный Голливуд. Обилие белого, чтобы оттенить «загар» гостей. – Брук передернул плечами и поднялся. Ева тоже встала, затем нагнулась, чтобы взять со столика свою пачку сигарет.
– Он пользуется этим домом как убежищем, где можно укрыться, – спросила она, пока они шли к машине, – или чтобы принимать важных гостей?
– Думаю, глава государства вполне подходит под такое определение.
Ева окинула его быстрым взглядом. У нее возникло впечатление, что за этой холодной небрежностью таится усталость, а возможно, и предчувствие поражения. А Брук разглядывал мужчину в белом комбинезоне и клетчатой кепке с красным помпоном, который только что вылез из такого же фургончика, как у них. Ева молча села за руль. Ее беспокоило – а вдруг он всерьез предлагал ей сбежать с ним. Может, он влюбился, подумала она, но тут же отбросила эту мысль. А вдруг он будет продолжать их отношения только из боязни, как бы она плохо не подумала о нем. Все равно сама идея нелепа. Ведь со времени их знакомства прошло всего два дня.
Ева склонилась над рулем, ожидая, когда он закроет дверцу и можно будет включить мотор. Временами она думала, что понимает Брука, но были минуты, когда она начинала сомневаться, а позволяет ли он кому-нибудь проникнуть в его истинные мысли и чувства. Это, конечно, свойственная англичанам сдержанность или скорее эмоциональная броня, – правда, за границей он, казалось, чувствовал себя куда счастливее. Подобно многим духовным эмигрантам, он не мог до конца избавиться от того, что сформировало его. И не мог удовольствоваться путешествиями или depaysement, чем тешили себя многие люди его породы. Наверно, подумала Ева, Брук чувствует себя во всех смыслах человеком обделенным, и тем не менее странно, что он такой ранимый.
Она посмотрела на него и положила руку ему на колено. Брук на мгновенье опешил, а она рассмеялась.
– Штурмана отвлекать нельзя?
– Отчего же. – Брук улыбнулся. – Просто я витал невесть где.
– Как жаль.
– Вовсе нет. Я мысленно вернулся в номер одной захудалой марсельской гостиницы.
– А я не вспоминаю. – Ева улыбнулась, но сказала она это вполне серьезно.
– А я и не прошу. Не волнуйся, это лишь бесплодные фантазии. Мужчина обязан выполнять то, что положено.
– Не надо так говорить, – сердито сказала Ева. – Даже в шутку.
– Прости. Я не думал, что это вызовет у тебя такое раздражение.
Ева кивнула, и Брук снова заметил, как она покусывает нижнюю губу.
– Ты уж лучше сразу скажи, что еще действует тебе на нервы.
– Ты правда хочешь знать?
– Господи, что же я такое натворил? Ладно, стреляй.
– Твоя манера грызть ногти… и еще этот армейский жаргон.
Брук откликнулся не сразу. Интересно, что задело его больше, подумала Ева. И тут она увидела, как он незаметно подобрал пальцы.
– Я послежу за собой, – выдавил он. – А ты усмехайся, но терпи, если я вдруг начну применять военные термины. Боюсь, что в этих краях лексикон мой будет весьма ограничен.
– Принято, – отозвалась Ева. – Я умолкаю.
Она почувствовала, что он расслабился, а через некоторое время протянул левую руку и стал поглаживать ее по голове.
– Не хочу отвлекать водителя.
– И все же отвлекаешь, но ладно уж, я не против.
В руке его чувствовалась сила, и это успокаивало. Накануне ночью ей приснилось, что люди Иньесты явились за ней, когда она пыталась зарядить пистолет и обнаружила, что патроны у нее не те. Утром она то и дело вспоминала об этом, и всякий раз ее пробирала дрожь. Прямо перед ними из-за поворота выскочила машина. Еве пришлось резко затормозить. Брук тотчас убрал с ее головы руку.
– А ты не хочешь мне отомстить? – спросила Ева.
– Каким образом?
– Перечислить мои скверные привычки.
– Ах, это. Да я как-то не замечал, чтобы ты ковыряла в носу или стряхивала пепел в чашку с кофе. Так что ты, наверное, совершенство.
– Да пошел ты! – тихо рассмеялась Ева.
– А ты изменилась, – улыбнулся ей Брук.
– В чем это?
– Не представляю себе, чтобы девушка, с которой я познакомился в Лондоне, так выражалась.
– Я, пожалуй, тоже.
– Мое разлагающее влияние? – поддразнивая, спросил он.
Она покачала головой, а потом, помолчав, добавила, что он тоже изменился.
– Знаю, – сказал он просто и улыбнулся.
– Не бросай на меня таких «многозначительных» взглядов.
– Что за страшное слово… Это так по-американски.
Ева расхохоталась.
– Провинциализм тебе не к лицу, любовь моя.
Он нагнулся и поцеловал ее в шею.
– Обожаю, когда ты попадаешься на удочку. Это отчасти искупает мои промахи, когда я сам на нее попадался.
– Но и рыбак из тебя тоже никудышный.
– Ну, после такого замечания мне остается только обидеться и надуться. – Брук опустил взгляд на карту, лежавшую у него на коленях, затем снова посмотрел на Еву.
– Мы уже почти приехали? – спросила она. Настроение у нее сразу изменилось.
– Километра через два должен быть поворот налево.
По тому, как Брук подался вперед, Ева поняла, что он внимательно изучает местность. В нем снова проснулся профессионал. Ева почувствовала облегчение, правда, теперь их обмен шуточками показался ей ребячеством – и притом неуместным. Ей стало стыдно и за свой смех, и за то, что она была в те минуты счастлива. Словно она предавала тех троих, погибших. И еще ей показалось, что их гибель каким-то образом положительно влияет на нее. Она уже больше не колебалась. А ведь непонятно, почему так, думала Ева: Иньеста же не убивал их и гибель этих троих не может оправдать казнь Иньесты. Это было бы наивно и нечестно; ведь все они знали, на что идут. Но зато желание мстить вытесняло леденящий страх перед тем, что им предстояло свершить, укрепляло ее решимость, хотя Ева и сознавала всю непоследовательность своих рассуждений. Ей вспомнилось: еще Мигель говорил о том, что движет этими людьми.
– Теперь будем поосторожнее. – Брук, не переставая, следил за дорогой. – Там впереди деревня, и в ней могут быть полицейские в штатском.
– Что? Ты думаешь, их уже предупредили? – испуганно спросила Ева.
– Нет, обычная мера предосторожности.
Ева кивнула и крепче сжала руль.
– По крайней мере, наш фургончик не бросается в глаза, как говорил Росси.
– Правильно, но на моей машине мы все равно бы сюда не поехали. В крайнем случае, пришлось бы взять напрокат. А теперь давай потише. Не хватает еще, чтобы нас задержали за превышение скорости.
Ева понятия не имела, с какой скоростью она едет, и стала понемногу сбавлять газ.
– Вилла далеко от деревни?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61