– Ты можешь поехать со мной, Фредерик. Отправляйтесь домой, Гун. Мы вас нагоним.
Мистер Троттевилл пошел в гараж. Гун, уже совсем багровый, но все еще смакующий свое торжество, укатил на велосипеде, а Фатти бросился к телефону.
– Миссис Хилтон? Доброе утро. Можно мне поговорить с Пипом? Я быстро.
Миссис Хилтон позвала Пипа, и Фатти торопливо сказал:
– Пип? Слушай! Объяснять мне некогда. Мне нужна твоя помощь.
– Говори какая! – возбужденно произнес Пип. – Новая тайна?
– Нет. Даже не похоже. Ну, слушай. Давай быстрее сюда. Отопрешь мой сарай, заберешь из него Бастера и доставишь его к дому Гуна. На поводке! В дом не входи, а жди снаружи, пока я не выйду. Тогда я тебе все расскажу.
Фатти положил трубку, потер руки и ухмыльнулся. Ага, мистер Гун? Вас ждет очень-очень большой сюрприз!
Он сел в машину рядом с отцом, который искоса посмотрел на него.
– Насколько я понял, Фредерик, – сказал мистер Троттевилл, – ты совершенно спокоен за Бастера? Но, видимо, не хочешь сказать мне почему?
– Папа, ты абсолютно прав! – весело ответил Фатти. – Я скажу тебе только одно: Гун устроил грязную штуку, но у него ничего не вышло.
Дальше они ехали молча. Мистер Троттевилл остановил машину прямо перед домом Гуна, и они вышли. Гун только что приехал и был удивлен, когда выяснилось, что в доме никого нет: ни миссис Микл, ни Берта.
Мистер Троттевилл и Фатти вошли в парадную дверь, и в ту же самую минуту миссис Микл и Берт вошли в заднюю. Глаза у Берта были красные и опухшие, а вид – испуганный, Миссис Микл задыхалась от гнева.
– Извиняюсь, мистер Гун, – сказала она, – что бросила дом, но чертов мальчишка, подручный мясника, подъехал и сказал, что я требуюсь дома, и незамедлительно. Ну, я оставила Берта тут, а сама кинулась домой, где меня и не ждали вовсе! Дайте мне только добраться до этого хулигана!
Берт хлюпнул носом, и мать сердито посмотрела на него.
– А Берт, хоть я наказала ему дожидаться вас, сэр, вдруг прибежал домой, а сам ревет во всю мочь. И слышать не хочет, чтобы остаться у вас одному, и такие небылицы рассказывает, каких я в жизни не слышала!
– Мистер Троттевилл, – сказал Гун, – этот мальчик вчера поймал вашу собаку, когда она гоняла овец.
– Не-а! – вдруг взвыл Берт. – Не-а! Не-а! – И он расплакался.
– Берт! Как ты смеешь врать! – воскликнула миссис Микл. – Ты вчера на этом самом месте сказал мистеру Гуну про собаку. Я своими ушами слышала!
– Не-а, не-а, не-а! – повторил Берт, снова хлюпая носом.
– Он, видимо, испугался, – буркнул мистер Гун с недоумением и злостью. – Ты же поймал эту собаку, так, Берт?
– Не-а, – ответил Берт, видимо, не в силах сказать что-нибудь еще.
Гун махнул на него рукой.
– Во всяком случае, собака в сарае – та самая, которую привел и запер Берт.
– Не-а! – всхлипнул Берт, и мистер Гун еле удержался, чтобы не закатить ему звонкую оплеуху.
Полицейский прошел в сад через кухню, где взял связку ключей. Он отпер дверь сарая и распахнул ее, ожидая, что оттуда выскочит Бастер. Но его ожидания не сбылись.
Из двери высокомерно вышел его огромный черный кот, уселся перед ней и принялся умываться.
У Гуна глаза на лоб полезли. Фатти захохотал, а Берт взвыл от страха. Он же запер в сарае Бастера, а теперь оттуда вышел кот, да еще черный! Берт просто окаменел от ужаса.
– Не-а, не-а, не-а! – завопил он, пряча лицо в материнском фартуке.
Гун открывал и закрывал рот, точно золотая рыбка, не в силах произнести ни слова. Кот знай себе умывался, а Берт истошно рыдал.
– Если, мистер Гун, в сарае был заперт какой-то кот, а не Бастер, я не вижу смысла тратить время на дальнейшие разговоры, – сказал мистер Троттевилл с брезгливостью. – Вы ведь говорили, что видели собаку и сами посадили ее в сарай?
На самом деле Гун Бастера не видел, потому что Берт привел пса, когда его самого не было дома, и поверил мальчику на слово. Так откуда же ему было знать, кого Берт посадил в сарай? Полицейский смотрел на злополучного мальчишку так, словно готов был его искусать.
И Берт снова взвыл. Он достал из кармана пять шиллингов и протянул Гуну:
– Возьмите ваши деньги, мистер Гун! Я вел себя нехорошо. И больше я никогда не стану ловить для вас собак!
– Мне кажется, мы слышали достаточно, – холодно произнес мистер Троттевилл. – Гун, следовало бы сообщить о ваших проделках в полицейское управление. И, может быть, я это сделаю. Идем, Фредерик!
– Но… но я не понимаю, – сказал Гун жалобно. – Говорю же вам, я слышал, как пес лаял в сарае… Ф! Он опять лает!
Мистер Гун не ошибся. Пип прохаживался по тротуару с Бастером на поводке, и тот, узнав автомобиль мистера Троттевилла, залился радостным лаем.
Они все пошли к калитке, и бедняга Гун чуть не хлопнулся в обморок при виде Бастера. А Бастер, натягивая поводок, тащил за собой Пипа и отчаянно лаял.
– Привет, Пип! – сказал Фатти самым обычным голосом. – Спасибо, что погулял с Бастером. Спусти-ка его с поводка.
– Нет. Ни в коем случае, – крикнул Гун, внезапно обретая дар речи. – Погодите, пока я не вернусь в дом.
Он стремительно скрылся за дверью и тут же ее захлопнул. Фатти улыбнулся отцу.
– Хотел бы я знать, как эта кошка оказалась на месте собаки? – задумчиво произнес мистер Троттевилл, садясь за руль.
Бастер, Фатти и Пип забрались в машину. Последний недоумевал, но ухмылялся во весь рот.
– Расскажу, когда вернемся домой, – сказал Фатти. – Но не хотел бы я оказаться сейчас на месте Берта!
А Берту действительно было невесело. Миссис Микл рыдала, Берт выл, а мистер Гун тоже готов был взвыть. Какой же он дурак, какой идиот, что притащил сюда этого зазнайку, мистера Троттевилла, чтобы предъявить ему собаку в сарае, из которого вышел его собственный кот!
Берт нагородил какую-то чепуху о голосах по всем углам… Гун с тревогой огляделся. Голоса? Что еще за голоса?! Но тут он вспомнил, что Фатти владеет своим голосом, как заправский чревовещатель. Неужели Фатти пробрался к нему на кухню? Нет, не может быть.
Чем больше Гун раздумывал, тем более немыслимым представлялось случившееся. Он поглядел на Берта с такой злостью, что тощий мальчишка решил удрать домой. Мать на него злится, а мистер Гун смотрит, словно задумал живьем съесть. А тут еще эти голоса! Просто жить не хочется… А потому Берт тихонько удрал домой.
– Папа, высади нас с Пипом, Что-то ужасно хочется мороженого, – попросил Фатти, когда они выехали на главную улицу. – И Бастеру тоже.
– Хорошо, – ответил мистер Троттевилл и затормозил. – Я рад, что с Бастером все в порядке, Фредерик. Расскажешь потом.
Фатти, Пип и Бастер вылезли из машины.
– Выкладывай, что произошло, – потребовал Пип.
– Вот сядем, и я тебе все расскажу, – ответил Фатти. – Гун задумал грязную штуку, но просчитался.
И за тремя порциями мороженого Фатти поведал негодующему Пипу, как Бастера чуть не пристрелили за то, чего он не делал!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32
Мистер Троттевилл пошел в гараж. Гун, уже совсем багровый, но все еще смакующий свое торжество, укатил на велосипеде, а Фатти бросился к телефону.
– Миссис Хилтон? Доброе утро. Можно мне поговорить с Пипом? Я быстро.
Миссис Хилтон позвала Пипа, и Фатти торопливо сказал:
– Пип? Слушай! Объяснять мне некогда. Мне нужна твоя помощь.
– Говори какая! – возбужденно произнес Пип. – Новая тайна?
– Нет. Даже не похоже. Ну, слушай. Давай быстрее сюда. Отопрешь мой сарай, заберешь из него Бастера и доставишь его к дому Гуна. На поводке! В дом не входи, а жди снаружи, пока я не выйду. Тогда я тебе все расскажу.
Фатти положил трубку, потер руки и ухмыльнулся. Ага, мистер Гун? Вас ждет очень-очень большой сюрприз!
Он сел в машину рядом с отцом, который искоса посмотрел на него.
– Насколько я понял, Фредерик, – сказал мистер Троттевилл, – ты совершенно спокоен за Бастера? Но, видимо, не хочешь сказать мне почему?
– Папа, ты абсолютно прав! – весело ответил Фатти. – Я скажу тебе только одно: Гун устроил грязную штуку, но у него ничего не вышло.
Дальше они ехали молча. Мистер Троттевилл остановил машину прямо перед домом Гуна, и они вышли. Гун только что приехал и был удивлен, когда выяснилось, что в доме никого нет: ни миссис Микл, ни Берта.
Мистер Троттевилл и Фатти вошли в парадную дверь, и в ту же самую минуту миссис Микл и Берт вошли в заднюю. Глаза у Берта были красные и опухшие, а вид – испуганный, Миссис Микл задыхалась от гнева.
– Извиняюсь, мистер Гун, – сказала она, – что бросила дом, но чертов мальчишка, подручный мясника, подъехал и сказал, что я требуюсь дома, и незамедлительно. Ну, я оставила Берта тут, а сама кинулась домой, где меня и не ждали вовсе! Дайте мне только добраться до этого хулигана!
Берт хлюпнул носом, и мать сердито посмотрела на него.
– А Берт, хоть я наказала ему дожидаться вас, сэр, вдруг прибежал домой, а сам ревет во всю мочь. И слышать не хочет, чтобы остаться у вас одному, и такие небылицы рассказывает, каких я в жизни не слышала!
– Мистер Троттевилл, – сказал Гун, – этот мальчик вчера поймал вашу собаку, когда она гоняла овец.
– Не-а! – вдруг взвыл Берт. – Не-а! Не-а! – И он расплакался.
– Берт! Как ты смеешь врать! – воскликнула миссис Микл. – Ты вчера на этом самом месте сказал мистеру Гуну про собаку. Я своими ушами слышала!
– Не-а, не-а, не-а! – повторил Берт, снова хлюпая носом.
– Он, видимо, испугался, – буркнул мистер Гун с недоумением и злостью. – Ты же поймал эту собаку, так, Берт?
– Не-а, – ответил Берт, видимо, не в силах сказать что-нибудь еще.
Гун махнул на него рукой.
– Во всяком случае, собака в сарае – та самая, которую привел и запер Берт.
– Не-а! – всхлипнул Берт, и мистер Гун еле удержался, чтобы не закатить ему звонкую оплеуху.
Полицейский прошел в сад через кухню, где взял связку ключей. Он отпер дверь сарая и распахнул ее, ожидая, что оттуда выскочит Бастер. Но его ожидания не сбылись.
Из двери высокомерно вышел его огромный черный кот, уселся перед ней и принялся умываться.
У Гуна глаза на лоб полезли. Фатти захохотал, а Берт взвыл от страха. Он же запер в сарае Бастера, а теперь оттуда вышел кот, да еще черный! Берт просто окаменел от ужаса.
– Не-а, не-а, не-а! – завопил он, пряча лицо в материнском фартуке.
Гун открывал и закрывал рот, точно золотая рыбка, не в силах произнести ни слова. Кот знай себе умывался, а Берт истошно рыдал.
– Если, мистер Гун, в сарае был заперт какой-то кот, а не Бастер, я не вижу смысла тратить время на дальнейшие разговоры, – сказал мистер Троттевилл с брезгливостью. – Вы ведь говорили, что видели собаку и сами посадили ее в сарай?
На самом деле Гун Бастера не видел, потому что Берт привел пса, когда его самого не было дома, и поверил мальчику на слово. Так откуда же ему было знать, кого Берт посадил в сарай? Полицейский смотрел на злополучного мальчишку так, словно готов был его искусать.
И Берт снова взвыл. Он достал из кармана пять шиллингов и протянул Гуну:
– Возьмите ваши деньги, мистер Гун! Я вел себя нехорошо. И больше я никогда не стану ловить для вас собак!
– Мне кажется, мы слышали достаточно, – холодно произнес мистер Троттевилл. – Гун, следовало бы сообщить о ваших проделках в полицейское управление. И, может быть, я это сделаю. Идем, Фредерик!
– Но… но я не понимаю, – сказал Гун жалобно. – Говорю же вам, я слышал, как пес лаял в сарае… Ф! Он опять лает!
Мистер Гун не ошибся. Пип прохаживался по тротуару с Бастером на поводке, и тот, узнав автомобиль мистера Троттевилла, залился радостным лаем.
Они все пошли к калитке, и бедняга Гун чуть не хлопнулся в обморок при виде Бастера. А Бастер, натягивая поводок, тащил за собой Пипа и отчаянно лаял.
– Привет, Пип! – сказал Фатти самым обычным голосом. – Спасибо, что погулял с Бастером. Спусти-ка его с поводка.
– Нет. Ни в коем случае, – крикнул Гун, внезапно обретая дар речи. – Погодите, пока я не вернусь в дом.
Он стремительно скрылся за дверью и тут же ее захлопнул. Фатти улыбнулся отцу.
– Хотел бы я знать, как эта кошка оказалась на месте собаки? – задумчиво произнес мистер Троттевилл, садясь за руль.
Бастер, Фатти и Пип забрались в машину. Последний недоумевал, но ухмылялся во весь рот.
– Расскажу, когда вернемся домой, – сказал Фатти. – Но не хотел бы я оказаться сейчас на месте Берта!
А Берту действительно было невесело. Миссис Микл рыдала, Берт выл, а мистер Гун тоже готов был взвыть. Какой же он дурак, какой идиот, что притащил сюда этого зазнайку, мистера Троттевилла, чтобы предъявить ему собаку в сарае, из которого вышел его собственный кот!
Берт нагородил какую-то чепуху о голосах по всем углам… Гун с тревогой огляделся. Голоса? Что еще за голоса?! Но тут он вспомнил, что Фатти владеет своим голосом, как заправский чревовещатель. Неужели Фатти пробрался к нему на кухню? Нет, не может быть.
Чем больше Гун раздумывал, тем более немыслимым представлялось случившееся. Он поглядел на Берта с такой злостью, что тощий мальчишка решил удрать домой. Мать на него злится, а мистер Гун смотрит, словно задумал живьем съесть. А тут еще эти голоса! Просто жить не хочется… А потому Берт тихонько удрал домой.
– Папа, высади нас с Пипом, Что-то ужасно хочется мороженого, – попросил Фатти, когда они выехали на главную улицу. – И Бастеру тоже.
– Хорошо, – ответил мистер Троттевилл и затормозил. – Я рад, что с Бастером все в порядке, Фредерик. Расскажешь потом.
Фатти, Пип и Бастер вылезли из машины.
– Выкладывай, что произошло, – потребовал Пип.
– Вот сядем, и я тебе все расскажу, – ответил Фатти. – Гун задумал грязную штуку, но просчитался.
И за тремя порциями мороженого Фатти поведал негодующему Пипу, как Бастера чуть не пристрелили за то, чего он не делал!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32