Потянувшись за кофейником, он налил Сузи кофе. — Вы ещё очень молоды, — сказал он. — Должно быть, вы не намного старше моего сына.
Сузи изящно сделала первый глоток, надеясь, что он продолжит разговор на эту тему — что позволит ей успокоиться.
— Ваш сын? — переспросила она.
— Юрий Давидович, ему минуло двадцать лет.
— И что он делает?
Улыбка Ростова на этот раз была не такой холодной.
— К сожалению, большую часть времени он проводит, слушая упадническую музыку. И не учится так упорно, как ему следовало бы. Не в пример своему брату.
Дыхание Сузи обрело нормальный ритм, и руки у неё больше не дрожали, когда она держала чашку. Они понимала, что этот человек не становится менее опасен лишь потому, что у него есть семья; но он казался не таким пугающим, когда говорил о ней.
— А ваш второй сын? — спросила она. — Тот, что младше? Ростов кивнул.
— Владимир. — Теперь в нем не осталось ничего, что пугало ее; он смотрел куда-то поверх головы Сузи, и на его лице появилось мягкое расслабленное выражение. — Он очень одаренный мальчик. Он будет великим математиком, если получит соответствующее образование.
— Это не должно быть проблемой, — сказала она, продолжая наблюдать за ним. — Советская система образования считается лучшей в мире.
Она не сомневалась в правоте своих слов, но, должно быть, эта тема имела для Ростова какое-то особое значение, потому что рассеянность его взгляда исчезла, и он снова стал холоден и неприступен.
— Да, — сказал он. — Это не будет проблемой. — Он продолжал расправляться с яйцом.
Сузи торопливо прикинула: в нем начало пробуждаться дружелюбие, и я не должна упустить его. Она лихорадочно соображала, о чем бы ещё завести речь? Что у них может быть общего, о чем ещё они могут поговорить? Затем её осенило.
— Я все пытаюсь вспомнить вас в те времена, когда вы учились в Оксфорде.
— Вы тогда были очень маленькой. — Он налил себе ещё кофе. — Все помнили вашу мать. Пожалуй, она была самой красивой женщиной из тех, что обитали там. А вы очень смахиваете на нее.
Это лучше, подумала Сузи. Она спросила его:
— Что вы изучали?
— Экономику.
— В те дни, как мне кажется, её трудно было назвать настоящей наукой.
— Да и сегодня она не лучше.
Сузи придала лицу серьезное выражение.
— Мы, конечно, имеем в виду буржуазную экономику.
— Конечно. — Ростов посмотрел на нее, словно пытаясь понять. насколько она серьезна. Чувствовалось, она убедила его.
Появился какой-то офицер и по-русски обратился к нему. Ростов с сожалением поднялся, глянув на Сузи.
— Я должен идти на мостик.
Она должна быть вместе с ним. Сузи сделала усилие, чтобы её голос звучал спокойно и непринужденно.
— Могу я сопровождать вас?
Он помедлил. Сузи думала: он должен взять меня. Ему нравится говорить со мной, он уверен, что я на его стороне, и, если даже я узнаю какие-то тайны, неужели он думает, что смогу использовать их, находясь на корабле КГБ?
— Почему бы и нет? — сказал Ростов.
Он вышел. Сузи последовала за ним.
Оказавшись в радиорубке. Ростов улыбнулся, читая текст радиодепеш и перевел их для Сузи. Похоже, он был доволен изобретательностью Дикштейна.
— Этот парень чертовски хитер.
— А что такое «Сейвил шипинг»? — спросила Сузи.
— Прикрытие для израильской разведки. Дикштейн избавился от всех, у кого были причины заинтересоваться, что случилось с ураном. Пароходная компания интересоваться не будет, потому что судно больше ей не принадлежит. Теперь он снимает с борта и капитана и команду. Не сомневаюсь, он что-то рассказал и тем, кому по-настоящему принадлежит уран.
Вот это и надо было Сузи. Ростов обращается к ней, как к коллеге, и она в центре событий; она должна найти способ, чтобы обратить их ход в свою пользу.
— Так что все препятствия им преодолены? — спросила она.
— Да. Дикштейну удалось захватить судно без единого выстрела.
Сузи быстро соображала. Когда она «предала» Дикштейна, она тем самым доказала свою преданность арабам. Теперь та раскололась на два лагеря: в одном были Ростов, КГБ и египетская разведка; в другом — Хассан и федаины. И теперь Сузи может доказать свою верность Ростову, выдав Хассана.
С наивной небрежностью она бросила:
— Что, конечно же, удастся и Хассану.
— Что?
— Хассан тоже захватит «Копарелли» без единого выстрела.
Ростов уставился на нее. Казалось, от его худого лица отхлынула вся кровь. Сузи была потрясена, увидев, как в мгновение ока он потерял всю свою уверенность и сдержанность.
— Ясиф Хассан собирается захватить «Копарелли»? — переспросил он.
Сузи сделала вид, что удивлена.
— Вы хотите сказать, что ничего не жата?
— Но кто именно? Не египтяне же, в самом деле?
— Федаины. Хассан объяснил, что это был ваш план.
Ростов грохнул кулаком по столешнице и в этот момент, разгоряченный, он стал похож на русского.
— Хассан лжец и предатель!
Сузи поняла, что наконец ей представилась возможность. Она подумала: «Боже, дай мне силы».
— Может, нам удастся остановить его…
Ростов посмотрел на нее.
— В чем заключается его план?
— Захватить «Копарелли» до того, как к судну подойдет Дикштейн, затем захватить в ловушку израильский отряд, после чего отправиться… он не говорил мне, куда точно, куда-то в Северную Африку. А каков ваш план?
— Протаранить судно после того, как Дикштейн захватит его…
— Разве мы не можем все-таки сделать это?
— Нет. Мы слишком далеко, мы не успеем перехватить их. Сузи осознала, что если сейчас, в эту минуту, она не скажет единственные верные слова, и она, и Дикштейн погибнут. Она скрестила руки на груди, чтобы скрыть, как её колотит.
— Значит, нам остается сделать одно-единственное, — сказала она.
Ростов поднял на неё глаза.
— То есть?
— Мы должны предупредить Дикштейна: федаины собираются устроить засаду, чтобы он мог отбить обратно «Копарелли».
Так. Слово сказано. Она не сводила глаз с лица Ростова. Он должен проглотить наживку, все совершенно логично, ничего иного ему не остается!
Ростов глубоко задумался. Наконец сказал:
— Предупредить Дикштейна, чтобы он мог отбить «Копарелли» у федаинов… Затем он будет действовать в соответствии со своим замыслом, а мы — в соответствии со своим.
— Да! — воскликнула Сузи. — Это единственный выход! Разве не так?
«ОТ: «Сейвил шипинг», Цюрих.
К: «Ангелуцци и Бьянко», Генуя.
Ваш груз урановой руды от фирмы Ф.А.Педлера задерживается на неопределенное время в связи с поломкой двигателя в море. Новая дата прибытия груза будет вам незамедлительно сообщена. Папагополус».
Когда на горизонте показался «Джил Гамильтон», Петр Тюрин зажал в углу Равло, того самого наркомана; они стояли на твиндеке «Копарелли». Тюрин действовал с решительностью и уверенностью, которых раньше у себя не подозревал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100
Сузи изящно сделала первый глоток, надеясь, что он продолжит разговор на эту тему — что позволит ей успокоиться.
— Ваш сын? — переспросила она.
— Юрий Давидович, ему минуло двадцать лет.
— И что он делает?
Улыбка Ростова на этот раз была не такой холодной.
— К сожалению, большую часть времени он проводит, слушая упадническую музыку. И не учится так упорно, как ему следовало бы. Не в пример своему брату.
Дыхание Сузи обрело нормальный ритм, и руки у неё больше не дрожали, когда она держала чашку. Они понимала, что этот человек не становится менее опасен лишь потому, что у него есть семья; но он казался не таким пугающим, когда говорил о ней.
— А ваш второй сын? — спросила она. — Тот, что младше? Ростов кивнул.
— Владимир. — Теперь в нем не осталось ничего, что пугало ее; он смотрел куда-то поверх головы Сузи, и на его лице появилось мягкое расслабленное выражение. — Он очень одаренный мальчик. Он будет великим математиком, если получит соответствующее образование.
— Это не должно быть проблемой, — сказала она, продолжая наблюдать за ним. — Советская система образования считается лучшей в мире.
Она не сомневалась в правоте своих слов, но, должно быть, эта тема имела для Ростова какое-то особое значение, потому что рассеянность его взгляда исчезла, и он снова стал холоден и неприступен.
— Да, — сказал он. — Это не будет проблемой. — Он продолжал расправляться с яйцом.
Сузи торопливо прикинула: в нем начало пробуждаться дружелюбие, и я не должна упустить его. Она лихорадочно соображала, о чем бы ещё завести речь? Что у них может быть общего, о чем ещё они могут поговорить? Затем её осенило.
— Я все пытаюсь вспомнить вас в те времена, когда вы учились в Оксфорде.
— Вы тогда были очень маленькой. — Он налил себе ещё кофе. — Все помнили вашу мать. Пожалуй, она была самой красивой женщиной из тех, что обитали там. А вы очень смахиваете на нее.
Это лучше, подумала Сузи. Она спросила его:
— Что вы изучали?
— Экономику.
— В те дни, как мне кажется, её трудно было назвать настоящей наукой.
— Да и сегодня она не лучше.
Сузи придала лицу серьезное выражение.
— Мы, конечно, имеем в виду буржуазную экономику.
— Конечно. — Ростов посмотрел на нее, словно пытаясь понять. насколько она серьезна. Чувствовалось, она убедила его.
Появился какой-то офицер и по-русски обратился к нему. Ростов с сожалением поднялся, глянув на Сузи.
— Я должен идти на мостик.
Она должна быть вместе с ним. Сузи сделала усилие, чтобы её голос звучал спокойно и непринужденно.
— Могу я сопровождать вас?
Он помедлил. Сузи думала: он должен взять меня. Ему нравится говорить со мной, он уверен, что я на его стороне, и, если даже я узнаю какие-то тайны, неужели он думает, что смогу использовать их, находясь на корабле КГБ?
— Почему бы и нет? — сказал Ростов.
Он вышел. Сузи последовала за ним.
Оказавшись в радиорубке. Ростов улыбнулся, читая текст радиодепеш и перевел их для Сузи. Похоже, он был доволен изобретательностью Дикштейна.
— Этот парень чертовски хитер.
— А что такое «Сейвил шипинг»? — спросила Сузи.
— Прикрытие для израильской разведки. Дикштейн избавился от всех, у кого были причины заинтересоваться, что случилось с ураном. Пароходная компания интересоваться не будет, потому что судно больше ей не принадлежит. Теперь он снимает с борта и капитана и команду. Не сомневаюсь, он что-то рассказал и тем, кому по-настоящему принадлежит уран.
Вот это и надо было Сузи. Ростов обращается к ней, как к коллеге, и она в центре событий; она должна найти способ, чтобы обратить их ход в свою пользу.
— Так что все препятствия им преодолены? — спросила она.
— Да. Дикштейну удалось захватить судно без единого выстрела.
Сузи быстро соображала. Когда она «предала» Дикштейна, она тем самым доказала свою преданность арабам. Теперь та раскололась на два лагеря: в одном были Ростов, КГБ и египетская разведка; в другом — Хассан и федаины. И теперь Сузи может доказать свою верность Ростову, выдав Хассана.
С наивной небрежностью она бросила:
— Что, конечно же, удастся и Хассану.
— Что?
— Хассан тоже захватит «Копарелли» без единого выстрела.
Ростов уставился на нее. Казалось, от его худого лица отхлынула вся кровь. Сузи была потрясена, увидев, как в мгновение ока он потерял всю свою уверенность и сдержанность.
— Ясиф Хассан собирается захватить «Копарелли»? — переспросил он.
Сузи сделала вид, что удивлена.
— Вы хотите сказать, что ничего не жата?
— Но кто именно? Не египтяне же, в самом деле?
— Федаины. Хассан объяснил, что это был ваш план.
Ростов грохнул кулаком по столешнице и в этот момент, разгоряченный, он стал похож на русского.
— Хассан лжец и предатель!
Сузи поняла, что наконец ей представилась возможность. Она подумала: «Боже, дай мне силы».
— Может, нам удастся остановить его…
Ростов посмотрел на нее.
— В чем заключается его план?
— Захватить «Копарелли» до того, как к судну подойдет Дикштейн, затем захватить в ловушку израильский отряд, после чего отправиться… он не говорил мне, куда точно, куда-то в Северную Африку. А каков ваш план?
— Протаранить судно после того, как Дикштейн захватит его…
— Разве мы не можем все-таки сделать это?
— Нет. Мы слишком далеко, мы не успеем перехватить их. Сузи осознала, что если сейчас, в эту минуту, она не скажет единственные верные слова, и она, и Дикштейн погибнут. Она скрестила руки на груди, чтобы скрыть, как её колотит.
— Значит, нам остается сделать одно-единственное, — сказала она.
Ростов поднял на неё глаза.
— То есть?
— Мы должны предупредить Дикштейна: федаины собираются устроить засаду, чтобы он мог отбить обратно «Копарелли».
Так. Слово сказано. Она не сводила глаз с лица Ростова. Он должен проглотить наживку, все совершенно логично, ничего иного ему не остается!
Ростов глубоко задумался. Наконец сказал:
— Предупредить Дикштейна, чтобы он мог отбить «Копарелли» у федаинов… Затем он будет действовать в соответствии со своим замыслом, а мы — в соответствии со своим.
— Да! — воскликнула Сузи. — Это единственный выход! Разве не так?
«ОТ: «Сейвил шипинг», Цюрих.
К: «Ангелуцци и Бьянко», Генуя.
Ваш груз урановой руды от фирмы Ф.А.Педлера задерживается на неопределенное время в связи с поломкой двигателя в море. Новая дата прибытия груза будет вам незамедлительно сообщена. Папагополус».
Когда на горизонте показался «Джил Гамильтон», Петр Тюрин зажал в углу Равло, того самого наркомана; они стояли на твиндеке «Копарелли». Тюрин действовал с решительностью и уверенностью, которых раньше у себя не подозревал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100