Надо угнать все его стадо с горного пастбища и продать на юге.
— Что ж, неплохая мысль. Но что делать с самим парнем? Считаешь, он должен умереть?
Чара задумалась. Ей вспомнились его удивленные темные глаза и собственные ощущения от взгляда юноши.
— Мне надо время, отец, чтобы ответить на твой вопрос.
— Хорошо. Решения, касающиеся жизни и смерти, не следует принимать в спешке.
На следующий день в селении появился Финбар Астал с двумя бычками и посланием от Кэлина Ринга.
— Так он приглашает меня к себе? — спросил Колл Джас.
— Да, господин, — ответил Финбар.
— И больше ничего передать не велел?
— Ни слова. Я спросил, не хочет ли он принести извинения, но он ответил, что нет.
Вождь повернулся к Чаре:
— Подумала, дочка?
— Да, отец. Пригласи его сюда. Если он рад принять тебя у себя, то пусть знает, что и ему будут рады здесь.
— Мне нравится это предложение, — сказал Бал. — У меня голова будет болеть меньше, если я его немного порежу.
— Переночуешь у нас, Финбар. Пользуйся нашим гостеприимством. Завтра отправишься домой и передашь южанину мое приглашение. — Вождь поднялся.
— Да, господин.
* * *
Ближе к полудню Чара увела Кэлина с дороги к небольшому, приютившемуся в ложбине горному озеру. В синем, безоблачном небе ярко сияло солнце, по воздух оставался прохладным и свежим.
— Ты плаваешь, южанин?
— Не очень хорошо.
— Это озеро Хрустальных Слез. Говорят, сидхи благословили его еще тысячу лет назад. Если нырнуть поглубже, можно заглянуть в прошлое.
— Разве можно заглянуть в прошлое?
— Плыви за мной, я покажу.
— Почему бы и нет?
Чара сняла шерстяную куртку и штаны, стащила сапоги и, обнаженная, вошла в холодную воду. Кэлин застыл на берегу. Девушка обернулась.
— Так и будешь стоять и пялиться на меня или все-таки поплывешь?
Кэлин сел, разулся, сбросил одежду и последовал за ней. Чара нырнула. Сделав глубокий вдох, он тоже ушел под воду. Под носом у него метнулась между камнями крупная щука. Девушка, задержавшись, подождала его и указала вниз на нечто похожее с первого взгляда на кусок скалы. Кэлин подплыл ближе. То, что он принял за камень, оказалось головой громадной, наполовину скрытой илом статуи. Голова была никак не меньше двадцати футов. Юноша успел заметить курчавую бороду и корону. Воздух в легких уже кончался, и он поспешил всплыть.
Рядом вынырнула Чара.
— Кто это? — спросил Кэлин, отдуваясь. — Коннавар? Бэйн?
— Обитательница Леса говорит, что это следы тех, кто жил здесь еще до ригантов. Там, дальше, есть целые затопленные дома из белого камня и еще много всяких статуй.
Однажды я нашла маленькую золотую пластинку с какими-то непонятными знаками. Вроде бы это монета. Когда-то здесь жил народ, который потом ушел из нашего мира. — Она посмотрела на Кэлина, — У тебя губы посинели от холода. Вылезай-ка скорее из воды.
Они поплыли к берегу. Кэлин замерз и не мог сдержать дрожи. Чара вышла вслед за ним и опустилась на землю, накинув на плечи шерстяную куртку.
— Ты бы оделась, — сказал он, отводя глаза в сторону.
— Сначала надо обсохнуть.
Кэлин поспешно натянул штаны и влез в куртку.
— Не очень приятно, да? Ты бы подождал, дал воде стечь, а уж потом одевался. Так ведь лучше.
— Да, — согласился он, застегивая пояс.
— Тебя смущает моя нагота?
— Это неприлично. Она рассмеялась:
— Неприлично? Этому вас научили варлийцы, да? Чему же еще они вас научили?
— Что ты имеешь в виду?
Кэлин уже полностью оделся и теперь решил повернуться к своей спутнице.
— Горцы никогда не стеснялись своих тел. Это варлийцы считают наготу злом.
Он сел, посмотрел на озеро, вздохнул:
— Наверное, ты права. Мы живем среди них и, сами того не замечая, воспринимаем их обычаи и взгляды. Мы думаем, что придерживаемся старинных традиций, но это самообман. У детей горцев уже нет духовных имен. Мы покупаем одежду в варлийских лавках, учимся в их школах и даже не говорим на языке своих предков. Они крадут наши души, а мы этого не замечаем. — Кэлин помолчал, потом посмотрел на девушку и улыбнулся. В этот миг он показался ей необычайно юным и каким-то печальным, ранимым. — Извини, я и сам говорю как варлиец. Ты очень красивая. Самая красивая из всех, кого я видел.
— А ты видел много обнаженных женщин?
— Нет, ни одной. До сегодняшнего дня. Она рассмеялась:
— Тогда твои слова трудно принять за комплимент.
— Наверное, ты права, Чара Джас. Она встала и надела куртку.
— Вот так лучше. Скажи, почему мое имя расстроило тебя?
Ей показалось, что он не ответит на вопрос, потому что взгляд его снова ушел в сторону.
— Я знал девушку с таким именем. — Голос Калина прозвучал глухо и печально. — Она была очень добрая и милая. Хотела пойти вместе со мной на праздник, но потом…
— Ты ей нравился?
— Кажется, да. Из-за того; что я ей нравился, ее изнасиловали и убили два варлийца.
Слова повисли в воздухе между ними. Чара не знала, что сказать. Изнасилование было редким преступлением у горцев, а уж убийство женщины… Тишина давила на обоих и становилась слишком тягостной.
— Извини. Ты любил ее?
— К несчастью, нет, хотя мне было очень хорошо с ней. На нее напали из-за меня. Если бы она влюбилась в одного из своих, то гуляла бы сейчас по лесу и наслаждалась солнцем.
— Тех, кто это сделал, повесили?
— Нет. Кто-то выследил их и убил.
— Кто-то?
Он замялся.
— Никто не знает, чьих это рук дело. — Кэлин снова посмотрел на нее и принужденно улыбнулся. — Мне очень жаль, что я не сдержался и ударил твоего отца. И извини за то, что пялился на тебя.
Попытка сменить тему разговора была явно неуклюжей, но Чара не стала заострять на этом внимание.
— Ладно, я тебя прощаю. Мой отец, возможно, тоже тебя
Теперь уже Чара отвела глаза:
— Он очень гордый. Думаю, он вызовет тебя на поединок.
— Бал дорог тебе?
— Конечно, дорог. Он же мой брат. — Она надела штаны и сапоги. — Мы будем на месте к сумеркам.
Беспокойство одолевало Колла Джаса. Как человеку сильному и уверенному в себе, ему нравилось считать, что жизнь и безопасность клана надежно защищены и он полностью контролирует ситуацию. Чаще всего было именно так, но иногда, как, например, сейчас, вождь сталкивался с тем, что события развивались, повинуясь собственной логике, и попытки изменить их ход грозили серьезными неприятностями.
Бал прав. Кэлин Ринг действительно смотрел на Чару с нескрываемым вожделением. Это вызвало всплеск раздражения, в результате чего он оскорбил парня. Кто мог предвидеть дальнейшее? Сыну повезло, что пуля не пробила ему голову.
Проблема имела свои тонкие нюансы. Колл не питал злобы к Кэлину Рингу, но это ничего не меняло. Клан «черных» ригантов процветал благодаря дани, которую платили все землевладельцы и крестьяне. Платили не из любви или уважения к клану.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112
— Что ж, неплохая мысль. Но что делать с самим парнем? Считаешь, он должен умереть?
Чара задумалась. Ей вспомнились его удивленные темные глаза и собственные ощущения от взгляда юноши.
— Мне надо время, отец, чтобы ответить на твой вопрос.
— Хорошо. Решения, касающиеся жизни и смерти, не следует принимать в спешке.
На следующий день в селении появился Финбар Астал с двумя бычками и посланием от Кэлина Ринга.
— Так он приглашает меня к себе? — спросил Колл Джас.
— Да, господин, — ответил Финбар.
— И больше ничего передать не велел?
— Ни слова. Я спросил, не хочет ли он принести извинения, но он ответил, что нет.
Вождь повернулся к Чаре:
— Подумала, дочка?
— Да, отец. Пригласи его сюда. Если он рад принять тебя у себя, то пусть знает, что и ему будут рады здесь.
— Мне нравится это предложение, — сказал Бал. — У меня голова будет болеть меньше, если я его немного порежу.
— Переночуешь у нас, Финбар. Пользуйся нашим гостеприимством. Завтра отправишься домой и передашь южанину мое приглашение. — Вождь поднялся.
— Да, господин.
* * *
Ближе к полудню Чара увела Кэлина с дороги к небольшому, приютившемуся в ложбине горному озеру. В синем, безоблачном небе ярко сияло солнце, по воздух оставался прохладным и свежим.
— Ты плаваешь, южанин?
— Не очень хорошо.
— Это озеро Хрустальных Слез. Говорят, сидхи благословили его еще тысячу лет назад. Если нырнуть поглубже, можно заглянуть в прошлое.
— Разве можно заглянуть в прошлое?
— Плыви за мной, я покажу.
— Почему бы и нет?
Чара сняла шерстяную куртку и штаны, стащила сапоги и, обнаженная, вошла в холодную воду. Кэлин застыл на берегу. Девушка обернулась.
— Так и будешь стоять и пялиться на меня или все-таки поплывешь?
Кэлин сел, разулся, сбросил одежду и последовал за ней. Чара нырнула. Сделав глубокий вдох, он тоже ушел под воду. Под носом у него метнулась между камнями крупная щука. Девушка, задержавшись, подождала его и указала вниз на нечто похожее с первого взгляда на кусок скалы. Кэлин подплыл ближе. То, что он принял за камень, оказалось головой громадной, наполовину скрытой илом статуи. Голова была никак не меньше двадцати футов. Юноша успел заметить курчавую бороду и корону. Воздух в легких уже кончался, и он поспешил всплыть.
Рядом вынырнула Чара.
— Кто это? — спросил Кэлин, отдуваясь. — Коннавар? Бэйн?
— Обитательница Леса говорит, что это следы тех, кто жил здесь еще до ригантов. Там, дальше, есть целые затопленные дома из белого камня и еще много всяких статуй.
Однажды я нашла маленькую золотую пластинку с какими-то непонятными знаками. Вроде бы это монета. Когда-то здесь жил народ, который потом ушел из нашего мира. — Она посмотрела на Кэлина, — У тебя губы посинели от холода. Вылезай-ка скорее из воды.
Они поплыли к берегу. Кэлин замерз и не мог сдержать дрожи. Чара вышла вслед за ним и опустилась на землю, накинув на плечи шерстяную куртку.
— Ты бы оделась, — сказал он, отводя глаза в сторону.
— Сначала надо обсохнуть.
Кэлин поспешно натянул штаны и влез в куртку.
— Не очень приятно, да? Ты бы подождал, дал воде стечь, а уж потом одевался. Так ведь лучше.
— Да, — согласился он, застегивая пояс.
— Тебя смущает моя нагота?
— Это неприлично. Она рассмеялась:
— Неприлично? Этому вас научили варлийцы, да? Чему же еще они вас научили?
— Что ты имеешь в виду?
Кэлин уже полностью оделся и теперь решил повернуться к своей спутнице.
— Горцы никогда не стеснялись своих тел. Это варлийцы считают наготу злом.
Он сел, посмотрел на озеро, вздохнул:
— Наверное, ты права. Мы живем среди них и, сами того не замечая, воспринимаем их обычаи и взгляды. Мы думаем, что придерживаемся старинных традиций, но это самообман. У детей горцев уже нет духовных имен. Мы покупаем одежду в варлийских лавках, учимся в их школах и даже не говорим на языке своих предков. Они крадут наши души, а мы этого не замечаем. — Кэлин помолчал, потом посмотрел на девушку и улыбнулся. В этот миг он показался ей необычайно юным и каким-то печальным, ранимым. — Извини, я и сам говорю как варлиец. Ты очень красивая. Самая красивая из всех, кого я видел.
— А ты видел много обнаженных женщин?
— Нет, ни одной. До сегодняшнего дня. Она рассмеялась:
— Тогда твои слова трудно принять за комплимент.
— Наверное, ты права, Чара Джас. Она встала и надела куртку.
— Вот так лучше. Скажи, почему мое имя расстроило тебя?
Ей показалось, что он не ответит на вопрос, потому что взгляд его снова ушел в сторону.
— Я знал девушку с таким именем. — Голос Калина прозвучал глухо и печально. — Она была очень добрая и милая. Хотела пойти вместе со мной на праздник, но потом…
— Ты ей нравился?
— Кажется, да. Из-за того; что я ей нравился, ее изнасиловали и убили два варлийца.
Слова повисли в воздухе между ними. Чара не знала, что сказать. Изнасилование было редким преступлением у горцев, а уж убийство женщины… Тишина давила на обоих и становилась слишком тягостной.
— Извини. Ты любил ее?
— К несчастью, нет, хотя мне было очень хорошо с ней. На нее напали из-за меня. Если бы она влюбилась в одного из своих, то гуляла бы сейчас по лесу и наслаждалась солнцем.
— Тех, кто это сделал, повесили?
— Нет. Кто-то выследил их и убил.
— Кто-то?
Он замялся.
— Никто не знает, чьих это рук дело. — Кэлин снова посмотрел на нее и принужденно улыбнулся. — Мне очень жаль, что я не сдержался и ударил твоего отца. И извини за то, что пялился на тебя.
Попытка сменить тему разговора была явно неуклюжей, но Чара не стала заострять на этом внимание.
— Ладно, я тебя прощаю. Мой отец, возможно, тоже тебя
Теперь уже Чара отвела глаза:
— Он очень гордый. Думаю, он вызовет тебя на поединок.
— Бал дорог тебе?
— Конечно, дорог. Он же мой брат. — Она надела штаны и сапоги. — Мы будем на месте к сумеркам.
Беспокойство одолевало Колла Джаса. Как человеку сильному и уверенному в себе, ему нравилось считать, что жизнь и безопасность клана надежно защищены и он полностью контролирует ситуацию. Чаще всего было именно так, но иногда, как, например, сейчас, вождь сталкивался с тем, что события развивались, повинуясь собственной логике, и попытки изменить их ход грозили серьезными неприятностями.
Бал прав. Кэлин Ринг действительно смотрел на Чару с нескрываемым вожделением. Это вызвало всплеск раздражения, в результате чего он оскорбил парня. Кто мог предвидеть дальнейшее? Сыну повезло, что пуля не пробила ему голову.
Проблема имела свои тонкие нюансы. Колл не питал злобы к Кэлину Рингу, но это ничего не меняло. Клан «черных» ригантов процветал благодаря дани, которую платили все землевладельцы и крестьяне. Платили не из любви или уважения к клану.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112