Отбросив одеяло, он поднялся и выбрался наружу. Небо уже серело в ожидании рассвета. Земля была влажная, и толстые носки моментально промокли. Оглядевшись, полковник увидел часовых, расхаживающих по периметру лагеря, и канониров, мирно дремлющих у небольших, едва теплящихся костров. Кое-где из палаток выползали заспанные солдаты, повара разводили огонь, готовясь к завтраку.
Рено нырнул в палатку и снял мокрые носки, потом сел на койку. Его еще трясло. Сон… сказать по правде, он сожалел о том, что пришлось убить полковника Линакса. Старик был добр к нему, а доброты в своей жизни Рено повидал немного. Поначалу он сказал себе, что подождет, пока полковник умрет сам от болезни, разъедавшей его легкие, но Линакс упрямо цеплялся за жизнь, переползая из одного месяца в другой. А тем временем — Рено хорошо это понимал — «черные» риганты набирали силу, обретали уверенность.
Рано или поздно, но решение нужно было принимать. По сообщениям Вуллиса Свейнхама, Колл Джас уже приказал построить заводик, на котором предполагалось отливать новые, более крупные пушки. Рено умолял своего командира обратиться за помощью к Мойдарту, получить подкрепление и устроить штурм укреплений Колла Джаса. Линакс отказывался: «Нам понадобятся для этого тысячи солдат, Банарин. И даже если мы прорвемся за частокол, они отступят в горы. Никаких больших сражений, нас ждет долгая война на истощение. Содержание армии на севере обходится недешево, и казна Мойдарта опустеет уже через два месяца. Нет, средства на обеспечение сколь-либо значительной армии, ведущей боевые действия в этих краях, может предоставить только король, а у него сейчас и собственных проблем хватает — на юге неспокойно. В любом случае Колл Джас не совершил пока ничего такого, что могло бы заставить короля принять решение о его уничтожении»,
Банарин Рено провел немало времени в размышлениях, стараясь придумать что-то такое, что сподвигло бы Мойдарта — и короля — на активные действия против Колла Джаса.
Вот тогда-то у него в голове и сложился план. Если вождь «черных» ригантов убьет полковника Линакса под знаменем перемирия, на юге сразу поймут, что имеют дело с отъявленным врагом государства. Королю не останется ничего иного, как перейти в наступление. Тем более что у Линакса много влиятельных друзей на юге, в Варингасе.
Рено спланировал убийство с присущей ему тщательностью. Он сообщил полковнику, что Колл Джас просит о встрече, сославшись для убедительности на своего шпиона, Вуллиса Свейнхама. Похоже, у вождя возникли серьезные разногласия с воинственной верхушкой кланов, жаждущей войны. Джас ищет возможности предотвратить нависшую катастрофу и хочет обсудить проблему с полковником. Встречу необходимо провести в полной тайне, дабы о ней не узнали противники мира.
Линакс, подумав, согласился и приказал Рено провести подготовительные переговоры относительно места и времени такой встречи.
Пятью днями позже они вдвоем выехали из месторасположения гарнизона и взяли курс на запад, а уж затем свернули в лес. Когда офицеры добрались до маленькой, затерянной в чаще поляны, полковник едва держался в седле. Спешившись, он долго харкал кровью, потом уселся на траву у ручья. Рено вытащил пистолет, взвел курок и неслышно подошел к командиру. Когда Линакс поднял голову и посмотрел на своего заместителя, тот быстро прицелился к выстрелил. Пуля прошла в правый глаз старика и насквозь пробила череп.
Оставив на месте преступления и тело жертвы, и лошадь, Рено спешно возвратился в гарнизон, где и сообщил всем об убийстве полковника и вероломном коварстве предводителя горцев. Соответствующее донесение было незамедлительно отправлено Мойдарту.
И вот теперь, имея под своей командой четыре тысячи солдат и ожидая полка королевских мушкетеров, Рено готовился совершить великий подвиг, добиться почестей и славы и навсегда позабыть предсказание собственной матери: «Ты бесполезное создание, Банарин. Ты слаб и глуп. Ты ничего не достигнешь в жизни. Понимаешь? Ничего! Ты червяк. А черви живут во мраке».
Рено натянул сапоги и повесил нагрудник. Он собирался проехать двенадцать миль до соседнего лагеря, чтобы убедиться в готовности войск и соблюдении жестокой дисциплины. У него не было сомнений в том, что Колл Джас нанесет удар. Побег его дочери, конечно, несколько смешал карты, но, узнав о том, что выпало на ее долю, вождь придет в ярость, преисполнится жаждой мести. Страстность, горячность, порывистость были достоинствами этого дикого горного народа, но они же являлись его слабостями. Джас сделает все, чтобы скрестить мечи с обидчиками. Остается только один вопрос: через какой перевал горцы попытаются пробиться.
На каждом из горных путей Рено разместил по две тысячи солдат. Войска имели в своем распоряжении двадцать заряженных картечью пушек. Первый же залп уничтожит половину горской армии.
Полковник вышел из палатки и посмотрел на перевал. От пушек до ущелья шестьсот ярдов открытого пространства. За то время, что понадобится противнику, чтобы преодолеть это расстояние, его канониры успеют дать два залпа. Не битва, а избиение, подумал Рено, уже предвкушая ожидающую его славу.
Банарин Рено, Молот Севера. Он улыбнулся — звучит совсем даже неплохо.
Прохладный утренний воздух прорезал слегка надтреснутый звук горна. Уже рассвело, и полковник видел выбегающих из палаток солдат. Он поспешно пересек лагерь, не переходя, однако, на бег, потому что торопливость командира лишь подрывает его авторитет у подчиненных.
Артиллеристы стягивали промасленные полотняные чехлы с огромных, расширяющихся стволов пушек, а прислуга разводила огонь рядом с каждым орудием. Приблизившись к ним, Рено понял причину, побудившую горниста подать сигнал.
На перевале появились сотни вооруженных людей. Сейчас они находились вне досягаемости пушек.
— Приготовиться! — приказал Рено.
Офицеры передали его распоряжение. Конники устремились к своим лошадям. Мушкетеры выстроились в шеренгу позади орудий. Полковник вернулся в палатку и зарядил оба пистолета.
Вот и пришел день славы.
Он повесил саблю и сунул за пояс пистолеты.
К тому времени как Рено возвратился на передовую, шестьсот всадников, вооруженных пиками, уже заняли место на правом фланге, готовые смести перешедших в наступление горцев. Семьсот мушкетеров промаршировали на левый, к лесу. Они тоже обрушат на врага град свинца.
Триста мушкетеров остались позади орудий на случай, если горцы все же прорвутся.
Конница подровнялась. Мушкетеры стали в две шеренги, причем первые опустились на колено. Командир дал приказ заряжать. Мушкетеры развязали черные мешочки, висевшие на бедре, и достали пороховницы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112
Рено нырнул в палатку и снял мокрые носки, потом сел на койку. Его еще трясло. Сон… сказать по правде, он сожалел о том, что пришлось убить полковника Линакса. Старик был добр к нему, а доброты в своей жизни Рено повидал немного. Поначалу он сказал себе, что подождет, пока полковник умрет сам от болезни, разъедавшей его легкие, но Линакс упрямо цеплялся за жизнь, переползая из одного месяца в другой. А тем временем — Рено хорошо это понимал — «черные» риганты набирали силу, обретали уверенность.
Рано или поздно, но решение нужно было принимать. По сообщениям Вуллиса Свейнхама, Колл Джас уже приказал построить заводик, на котором предполагалось отливать новые, более крупные пушки. Рено умолял своего командира обратиться за помощью к Мойдарту, получить подкрепление и устроить штурм укреплений Колла Джаса. Линакс отказывался: «Нам понадобятся для этого тысячи солдат, Банарин. И даже если мы прорвемся за частокол, они отступят в горы. Никаких больших сражений, нас ждет долгая война на истощение. Содержание армии на севере обходится недешево, и казна Мойдарта опустеет уже через два месяца. Нет, средства на обеспечение сколь-либо значительной армии, ведущей боевые действия в этих краях, может предоставить только король, а у него сейчас и собственных проблем хватает — на юге неспокойно. В любом случае Колл Джас не совершил пока ничего такого, что могло бы заставить короля принять решение о его уничтожении»,
Банарин Рено провел немало времени в размышлениях, стараясь придумать что-то такое, что сподвигло бы Мойдарта — и короля — на активные действия против Колла Джаса.
Вот тогда-то у него в голове и сложился план. Если вождь «черных» ригантов убьет полковника Линакса под знаменем перемирия, на юге сразу поймут, что имеют дело с отъявленным врагом государства. Королю не останется ничего иного, как перейти в наступление. Тем более что у Линакса много влиятельных друзей на юге, в Варингасе.
Рено спланировал убийство с присущей ему тщательностью. Он сообщил полковнику, что Колл Джас просит о встрече, сославшись для убедительности на своего шпиона, Вуллиса Свейнхама. Похоже, у вождя возникли серьезные разногласия с воинственной верхушкой кланов, жаждущей войны. Джас ищет возможности предотвратить нависшую катастрофу и хочет обсудить проблему с полковником. Встречу необходимо провести в полной тайне, дабы о ней не узнали противники мира.
Линакс, подумав, согласился и приказал Рено провести подготовительные переговоры относительно места и времени такой встречи.
Пятью днями позже они вдвоем выехали из месторасположения гарнизона и взяли курс на запад, а уж затем свернули в лес. Когда офицеры добрались до маленькой, затерянной в чаще поляны, полковник едва держался в седле. Спешившись, он долго харкал кровью, потом уселся на траву у ручья. Рено вытащил пистолет, взвел курок и неслышно подошел к командиру. Когда Линакс поднял голову и посмотрел на своего заместителя, тот быстро прицелился к выстрелил. Пуля прошла в правый глаз старика и насквозь пробила череп.
Оставив на месте преступления и тело жертвы, и лошадь, Рено спешно возвратился в гарнизон, где и сообщил всем об убийстве полковника и вероломном коварстве предводителя горцев. Соответствующее донесение было незамедлительно отправлено Мойдарту.
И вот теперь, имея под своей командой четыре тысячи солдат и ожидая полка королевских мушкетеров, Рено готовился совершить великий подвиг, добиться почестей и славы и навсегда позабыть предсказание собственной матери: «Ты бесполезное создание, Банарин. Ты слаб и глуп. Ты ничего не достигнешь в жизни. Понимаешь? Ничего! Ты червяк. А черви живут во мраке».
Рено натянул сапоги и повесил нагрудник. Он собирался проехать двенадцать миль до соседнего лагеря, чтобы убедиться в готовности войск и соблюдении жестокой дисциплины. У него не было сомнений в том, что Колл Джас нанесет удар. Побег его дочери, конечно, несколько смешал карты, но, узнав о том, что выпало на ее долю, вождь придет в ярость, преисполнится жаждой мести. Страстность, горячность, порывистость были достоинствами этого дикого горного народа, но они же являлись его слабостями. Джас сделает все, чтобы скрестить мечи с обидчиками. Остается только один вопрос: через какой перевал горцы попытаются пробиться.
На каждом из горных путей Рено разместил по две тысячи солдат. Войска имели в своем распоряжении двадцать заряженных картечью пушек. Первый же залп уничтожит половину горской армии.
Полковник вышел из палатки и посмотрел на перевал. От пушек до ущелья шестьсот ярдов открытого пространства. За то время, что понадобится противнику, чтобы преодолеть это расстояние, его канониры успеют дать два залпа. Не битва, а избиение, подумал Рено, уже предвкушая ожидающую его славу.
Банарин Рено, Молот Севера. Он улыбнулся — звучит совсем даже неплохо.
Прохладный утренний воздух прорезал слегка надтреснутый звук горна. Уже рассвело, и полковник видел выбегающих из палаток солдат. Он поспешно пересек лагерь, не переходя, однако, на бег, потому что торопливость командира лишь подрывает его авторитет у подчиненных.
Артиллеристы стягивали промасленные полотняные чехлы с огромных, расширяющихся стволов пушек, а прислуга разводила огонь рядом с каждым орудием. Приблизившись к ним, Рено понял причину, побудившую горниста подать сигнал.
На перевале появились сотни вооруженных людей. Сейчас они находились вне досягаемости пушек.
— Приготовиться! — приказал Рено.
Офицеры передали его распоряжение. Конники устремились к своим лошадям. Мушкетеры выстроились в шеренгу позади орудий. Полковник вернулся в палатку и зарядил оба пистолета.
Вот и пришел день славы.
Он повесил саблю и сунул за пояс пистолеты.
К тому времени как Рено возвратился на передовую, шестьсот всадников, вооруженных пиками, уже заняли место на правом фланге, готовые смести перешедших в наступление горцев. Семьсот мушкетеров промаршировали на левый, к лесу. Они тоже обрушат на врага град свинца.
Триста мушкетеров остались позади орудий на случай, если горцы все же прорвутся.
Конница подровнялась. Мушкетеры стали в две шеренги, причем первые опустились на колено. Командир дал приказ заряжать. Мушкетеры развязали черные мешочки, висевшие на бедре, и достали пороховницы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112