Предназначалась она для вооружения артиллерийских полков стрелковых дивизий и поэтому называлась дивизионной. Интересно то, что оба маршала, отвечавших перед войной за вооружение РККА – Тухачевский и Кулик – были ею недовольны, причем, с диаметрально противоположных позиций.
Дивизионная пушка конструктора В. Г. Грабина ЗИС-3
Тухачевский требовал, чтобы дивизионная пушка была универсальной (он перед этим прочитал, что США собираются вооружать свои дивизии универсальными пушками), то есть, кроме стрельбы по пехоте и укреплениям противника могла бы пробивать броню танков и сбивать самолеты. Для исполнения двух последних назначений пушка должна была иметь высокую скорость снаряда – быть большой удельной (в расчете на калибр) мощности.
А Кулик был недоволен большой мощностью дивизионной пушки и по этой причине требовал воспроизвести боевые характеристики русской трехдюймовки образца 1902 г. Это дает повод различным литераторам выдать Кулика за ретрограда, хотя сам Грабин никогда не высказывал сомнений в профессионализме Кулика. Но, как реакция на критику, – он недоволен обоими маршалами и пушку все же сделал хотя и не универсальную, но мощную. С Тухачевским все ясно, но вот нигде не объясняется, почему Кулик хотел снизить скорость снаряда дивизионной пушки, почему хотел снизить ее мощность. Давайте попробуем объяснить это сами.
Грабин как-то в споре с танкистами заявил, что танк – повозка для пушки. Это, конечно, несколько утрировано, но в принципе верно. Танк ведь не для прогулок создается, а для уничтожения врага. Уничтожается враг пушкой, следовательно, сам танк вторичен по отношению к пушке.
Но, как ни странно, сам Грабин не обращал внимания на то, что и сама пушка не уничтожает врага, его уничтожает снаряд. Он – главное, а пушка, каким бы она ни была произведением искусства, – вторична. Во всей интереснейшей книге воспоминаний В. Г. Грабина «Оружие победы» нет ни малейшего упоминания о снарядах, которыми стреляли его пушки. Его, похоже, этот вопрос очень мало интересовал. В этом, кстати, отличие всех мемуаров наших ветеранов войны от немецких. Наших ветеранов снаряды не заботили, а у немцев, будь это генерал или летчик-истребитель, вопросу о снарядах (их качестве, силе и т. д.) всегда находится место.
Но и это не все. Сам снаряд как таковой противника уничтожает редко, в подавляющем большинстве случаев его уничтожают осколки снаряда или сила ударной волны от взрыва. И по отношению к этим факторам сам снаряд тоже вторичен.
Иными словами, грамотных военных интересуют не собственно пушки, не их стрельба и даже не снаряды, а сколько убойных осколков образуется от стрельбы в районе цели и насколько сильна ударная волна от взрыва. Это главное, это настоящее искусство и профессионализм, а все остальное – второстепенное.
Так, к примеру, Гудериан в своей книге «Танки – вперед!» к вопросу убойных качеств снаряда обращается неоднократно, скажем, обращает внимание, что в мокрую погоду осколки застревают в грязи и поражающая сила снарядов меньше, чем в сухую, а когда земля скована льдом, то наоборот – осколки рикошетируют и убойные свойства снарядов возрастают и т. д.
Когда в мае 1940 г. немцы окружили англо-французские войска под Дюнкером, то Гальдер, к примеру, записал в своем дневнике:
«По противнику трудно вести артиллерийский огонь, так как в песчаных дюнах наши снаряды не рикошетируют и не оказывают осколочного действия. (Фюрер предлагает использовать дистанционные трубки снарядов зенитной артиллерии)».
А вот что пишет маршал И. С. Конев в мемуарах «Сорок пятый», изданных в 1970 г.:
«Стремясь уменьшить потери от фаустпатронов, мы в ходе боев ввели простое, но очень эффективное средство – создали вокруг танков так называемую экранировку: навешивали поверх брони листы жести или листового железа. Фаустпатроны, попадая в танк, сначала пробивали это первое незначительное препятствие, но за этим препятствием была пустота, и патрон, натыкаясь на броню танка и уже потеряв свою реактивную силу, чаще всего рикошетировал, не нанося ущерба».
Мне даже не хочется комментировать эту цитату, из которой следует, что послевоенный Главнокомандующий Сухопутными Войсками СССР и в 1970 г. не имел ни малейшего представления о том, как действуют кумулятивные снаряды, используемые подчиненными ему войсками. Но вернемся к теме.
Во-первых, все понимают, что поражающая сила артиллерийских снарядов возрастает с их весом, который, как правило, зависит от калибра (внутреннего диаметра ствола) орудия. Чем больше вес, тем больше мощность взрывной волны, больше осколков, больше их энергия и они дальше летят.
Скажем, снаряд 76-мм пушки весит около 6 кг, а 152 мм – 48 кг. Но сказать, что второй эффективней первого просто в 8 раз – нельзя. Это уже другое качество. К примеру, в бетонный ДОТ может попасть 20 снарядов 76-мм пушки общим весом 120 кг и не причинить ДОТу ни малейшего вреда. А один снаряд 152-мм пушки его уничтожит. Не всегда экономично по небольшим целям стрелять снарядом крупного калибра, но такие снаряды всегда эффективнее более мелких. Это нам следует учесть, чтобы понять, почему немцы свою артиллерию считали более эффективной.
Во-вторых, есть вещи, которые мало кто учитывает. Это эффективность осколочного снаряда в зависимости от того, как он соприкасается с землей у цели, как он расположен по отношению к земле в момент взрыва. Если снаряд в этот момент находится параллельно земле (лежит на земле), то поражающих противника осколков он даст очень мало. Основная их часть уйдет в землю и в воздух, осколков, летящих над землей и поражающих врага, почти не будет.
Наиболее эффективен снаряд, падающий сверху, который в момент взрыва как бы стоит на своем остром конце. Вот у такого снаряда подавляющая масса осколков будет убойной, и артиллерия, стреляющая такими снарядами по живой силе противника, всегда будет эффективнее такой же по калибру артиллерии, но стреляющей снарядами, летящими вдоль земли.
Но для того, чтобы снаряд упал на землю почти сверху, нужно, чтобы пушка выстрелила вверх. Возьмем дивизионную пушку Грабина ЗИС-3. Если она поднимет ствол с максимальным возвышением в 370, то ее снаряд улетит на 13 км и там упадет близко к вертикали. Это хорошо, но если цель – группа солдат противника – замечена всего в 1 км от фронта, что чаще всего и бывало, то что делать? Либо стрелять по ней так, что снаряды будут плашмя падать на землю и давать мало осколков, либо отвозить пушку в свой тыл за 12 км от линии фронта и стрелять оттуда. По отношению к ЗИС-3 другого не придумаешь. А вот если уменьшить мощность дивизионной пушки – укоротить ствол, уменьшить вес пороха в заряде, – то это приведет к уменьшению скорости снаряда и к увеличению крутизны траектории его полета даже при стрельбе на небольшое расстояние.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91
Дивизионная пушка конструктора В. Г. Грабина ЗИС-3
Тухачевский требовал, чтобы дивизионная пушка была универсальной (он перед этим прочитал, что США собираются вооружать свои дивизии универсальными пушками), то есть, кроме стрельбы по пехоте и укреплениям противника могла бы пробивать броню танков и сбивать самолеты. Для исполнения двух последних назначений пушка должна была иметь высокую скорость снаряда – быть большой удельной (в расчете на калибр) мощности.
А Кулик был недоволен большой мощностью дивизионной пушки и по этой причине требовал воспроизвести боевые характеристики русской трехдюймовки образца 1902 г. Это дает повод различным литераторам выдать Кулика за ретрограда, хотя сам Грабин никогда не высказывал сомнений в профессионализме Кулика. Но, как реакция на критику, – он недоволен обоими маршалами и пушку все же сделал хотя и не универсальную, но мощную. С Тухачевским все ясно, но вот нигде не объясняется, почему Кулик хотел снизить скорость снаряда дивизионной пушки, почему хотел снизить ее мощность. Давайте попробуем объяснить это сами.
Грабин как-то в споре с танкистами заявил, что танк – повозка для пушки. Это, конечно, несколько утрировано, но в принципе верно. Танк ведь не для прогулок создается, а для уничтожения врага. Уничтожается враг пушкой, следовательно, сам танк вторичен по отношению к пушке.
Но, как ни странно, сам Грабин не обращал внимания на то, что и сама пушка не уничтожает врага, его уничтожает снаряд. Он – главное, а пушка, каким бы она ни была произведением искусства, – вторична. Во всей интереснейшей книге воспоминаний В. Г. Грабина «Оружие победы» нет ни малейшего упоминания о снарядах, которыми стреляли его пушки. Его, похоже, этот вопрос очень мало интересовал. В этом, кстати, отличие всех мемуаров наших ветеранов войны от немецких. Наших ветеранов снаряды не заботили, а у немцев, будь это генерал или летчик-истребитель, вопросу о снарядах (их качестве, силе и т. д.) всегда находится место.
Но и это не все. Сам снаряд как таковой противника уничтожает редко, в подавляющем большинстве случаев его уничтожают осколки снаряда или сила ударной волны от взрыва. И по отношению к этим факторам сам снаряд тоже вторичен.
Иными словами, грамотных военных интересуют не собственно пушки, не их стрельба и даже не снаряды, а сколько убойных осколков образуется от стрельбы в районе цели и насколько сильна ударная волна от взрыва. Это главное, это настоящее искусство и профессионализм, а все остальное – второстепенное.
Так, к примеру, Гудериан в своей книге «Танки – вперед!» к вопросу убойных качеств снаряда обращается неоднократно, скажем, обращает внимание, что в мокрую погоду осколки застревают в грязи и поражающая сила снарядов меньше, чем в сухую, а когда земля скована льдом, то наоборот – осколки рикошетируют и убойные свойства снарядов возрастают и т. д.
Когда в мае 1940 г. немцы окружили англо-французские войска под Дюнкером, то Гальдер, к примеру, записал в своем дневнике:
«По противнику трудно вести артиллерийский огонь, так как в песчаных дюнах наши снаряды не рикошетируют и не оказывают осколочного действия. (Фюрер предлагает использовать дистанционные трубки снарядов зенитной артиллерии)».
А вот что пишет маршал И. С. Конев в мемуарах «Сорок пятый», изданных в 1970 г.:
«Стремясь уменьшить потери от фаустпатронов, мы в ходе боев ввели простое, но очень эффективное средство – создали вокруг танков так называемую экранировку: навешивали поверх брони листы жести или листового железа. Фаустпатроны, попадая в танк, сначала пробивали это первое незначительное препятствие, но за этим препятствием была пустота, и патрон, натыкаясь на броню танка и уже потеряв свою реактивную силу, чаще всего рикошетировал, не нанося ущерба».
Мне даже не хочется комментировать эту цитату, из которой следует, что послевоенный Главнокомандующий Сухопутными Войсками СССР и в 1970 г. не имел ни малейшего представления о том, как действуют кумулятивные снаряды, используемые подчиненными ему войсками. Но вернемся к теме.
Во-первых, все понимают, что поражающая сила артиллерийских снарядов возрастает с их весом, который, как правило, зависит от калибра (внутреннего диаметра ствола) орудия. Чем больше вес, тем больше мощность взрывной волны, больше осколков, больше их энергия и они дальше летят.
Скажем, снаряд 76-мм пушки весит около 6 кг, а 152 мм – 48 кг. Но сказать, что второй эффективней первого просто в 8 раз – нельзя. Это уже другое качество. К примеру, в бетонный ДОТ может попасть 20 снарядов 76-мм пушки общим весом 120 кг и не причинить ДОТу ни малейшего вреда. А один снаряд 152-мм пушки его уничтожит. Не всегда экономично по небольшим целям стрелять снарядом крупного калибра, но такие снаряды всегда эффективнее более мелких. Это нам следует учесть, чтобы понять, почему немцы свою артиллерию считали более эффективной.
Во-вторых, есть вещи, которые мало кто учитывает. Это эффективность осколочного снаряда в зависимости от того, как он соприкасается с землей у цели, как он расположен по отношению к земле в момент взрыва. Если снаряд в этот момент находится параллельно земле (лежит на земле), то поражающих противника осколков он даст очень мало. Основная их часть уйдет в землю и в воздух, осколков, летящих над землей и поражающих врага, почти не будет.
Наиболее эффективен снаряд, падающий сверху, который в момент взрыва как бы стоит на своем остром конце. Вот у такого снаряда подавляющая масса осколков будет убойной, и артиллерия, стреляющая такими снарядами по живой силе противника, всегда будет эффективнее такой же по калибру артиллерии, но стреляющей снарядами, летящими вдоль земли.
Но для того, чтобы снаряд упал на землю почти сверху, нужно, чтобы пушка выстрелила вверх. Возьмем дивизионную пушку Грабина ЗИС-3. Если она поднимет ствол с максимальным возвышением в 370, то ее снаряд улетит на 13 км и там упадет близко к вертикали. Это хорошо, но если цель – группа солдат противника – замечена всего в 1 км от фронта, что чаще всего и бывало, то что делать? Либо стрелять по ней так, что снаряды будут плашмя падать на землю и давать мало осколков, либо отвозить пушку в свой тыл за 12 км от линии фронта и стрелять оттуда. По отношению к ЗИС-3 другого не придумаешь. А вот если уменьшить мощность дивизионной пушки – укоротить ствол, уменьшить вес пороха в заряде, – то это приведет к уменьшению скорости снаряда и к увеличению крутизны траектории его полета даже при стрельбе на небольшое расстояние.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91