Равно как и не продавать никому своего патента даже за хорошие деньги. При нарушении вами этого обязательства до истечения пятилетнего срока патент возвращается ко мне и ваша дальнейшая судьба перестает меня интересовать.
- О, милорд! Это так прекрасно, что у меня не хватает слов, чтобы…
Николас снова прервал его:
- Будем считать, что мы договорились?
- Да!.. Да, милорд! Мы не только договорились, но я навсегда останусь вашим должником!
- Вот и прекрасно. Тогда возвращайтесь в Хоксбери и начинайте упаковывать вещи. Я же подготовлю все необходимые бумаги, чтобы уже к вечеру вы смогли выехать в Лондон.
Николасу не пришлось повторять дважды. Чарлз улыбнулся и, круто повернувшись, со всех ног бросился по направлению к дому Бересфордов.
- Неотесанный дурак, - пробормотал Линдхерст, с усмешкой глядя ему вслед. - Хотелось бы посмотреть, будет ли он по-прежнему улыбаться через неделю после того, как попадет под командование Эллама…
- Вы что-то сказали, милорд? - спросил подошедший Теренс.
Николас повернулся к нему, изобразил на лице досадливую гримасу и сказал:
- Ну, если вы все слышали, то нет смысла ничего скрывать. Подчиненные капитана Ральфа Эллама будут относиться к Чарлзу как к женоненавистнику, поэтому, думаю, они очень быстро научат его уму-разуму и заставят уважать прекрасную половину человечества. Вы одобряете мое решение, Теренс?
- Браво, милорд! - ответил тот и утвердительно кивнул. К ним тут же присоединилась Софи, также наблюдавшая за происходящим.
- Значит, Чарлз будет наказан? - поинтересовалась она.
Николас бросил на нее раздраженный взгляд, восприняв этот вопрос как сомнение в его способности вершить справедливый суд.
- Конечно, будет! - довольно резко ответил он. - Или, по-вашему, я должен был его наградить?
Софи вспыхнула и, как всегда, отвела взгляд от шрама на щеке Линдхерста.
- Нет… То есть да… Я действительно считаю, что вы… что вы наградили его…
- Мисс Бартон хочет сказать, что Чарлз всегда мечтал о патенте на звание офицера, - пояснил Теренс. - И вы сейчас предоставили ему возможность осуществить свою мечту. Значит, наградили!
Николас усмехнулся, потом внимательно посмотрел на Теренса.
- Теперь у нас освободилась должность второго ливрейного слуги. Вы не хотели бы ее занять, Теренс?
- Мне? Занять должность второго ливрейного слуги? - воскликнул молодой человек, не веря своим ушам.
Николас утвердительно кивнул.
- Судя по той отваге, с которой вы кинулись защищать Фэнси, вы порядочный и честный человек, а потому заслуживаете такого назначения. Уверен, что и отец согласится со мной, узнав про ваш благородный поступок. Так что вам остается только сказать «да».
- Д-да, милорд! - заикаясь от радости, промямлил Теренс. - Я вам так благодарен за оказанную честь!
- Ну и прекрасно! А теперь начните исполнение своих новых обязанностей, сообщив маркизу, что я вынужден немного задержаться, но очень скоро приду.
- Слушаюсь, милорд! - вытянулся в струнку Теренс, ошалевший от неожиданного счастья.
Новоиспеченный второй ливрейный слуга бросился выполнять поручение, а Николас подошел к рыдающей горничной, вынул платок из бокового кармана и, вытерев Фэнси слезы, негромко спросил:
- Он вас не поранил? Может быть, пригласить врача?
Фэнси, не отрывая ладоней от лица, отрицательно покачала головой.
- Вот и хорошо, что все обошлось, - удовлетворенно сказал Николас. - Но все же разрешите посмотреть на ваше лицо.
Фэнси подняла голову и с благодарностью взглянула на лорда. Он в ответ улыбнулся и все так же тихо сказал:
- Откровенно говоря, я буду рад, если вы позволите вам помочь. Мне очень хочется по возможности вас утешить.
- Помочь? - с удивлением переспросила Фэнси. - За что мне такая честь?
- Я очень хорошо знаю, Фэнси, что значит быть публично оскорбленным и униженным! Поверьте, мне это известно! И может быть, как никто другой, я понимаю ваши страдания в эту минуту. Лучше всего подобное состояние выражает слово «опустошенность». Оно разрывает сердце и пожирает душу; начинаешь чувствовать себя несовершенным, ненужным и беспомощным. - Голос Николаса неожиданно задрожал и перешел в шепот: - В таких случаях страшнее всего засомневаться в себе и подумать, что вы не стоите ничьей любви.
Линдхерст вдруг почувствовал удушье. Нет, виной тому была не Фэнси, которая смотрела на него широко раскрытыми глазами и ловила каждое слово… Софи… Николас был настолько захвачен нахлынувшими эмоциями, что совсем забыл о ее присутствии.
От досады Линдхерст стиснул зубы. Софи не могла не понимать, что именно она нанесла этот страшный удар, перевернувший всю жизнь Николаса Сомервилла и опустошивший душу. А сейчас она, конечно, торжествует, случайно услышав его скорбную исповедь. Может быть, даже про себя смеется над ним…
Но нет! Будь он трижды проклят, если позволит ей взять верх над собой!
И Николас вновь посмотрел на несчастную Фэнси, которая, правда, уже перестала рыдать, но пребывала как будто в глубоком шоке.
С трудом сложив губы в улыбку, Линдхерст очень мягким тоном сказал:
- Никогда не позволяйте никому обижать и оскорблять себя, Фэнси! Никогда! И помните, что у человека, намеренно ранившего другого, нет ни характера, ни глубины души, ни ясности мыслей! Как раз такие люди и относятся к разряду невостребованных, ненужных и не стоящих любви. Именно они, а не вы! Потому что у них кет ни разума, ни чувств…
- Лорд Линдхерст прав, Фэнси! - осторожно вмешалась в разговор Софи. - Полностью прав!
Николас чуть было не упал от такого заявления. Меньше всего он ожидал его от Софи! Чтобы она вдруг согласилась с ним?! Да такого, казалось, просто не могло произойти никогда!
Руки Линдхерста, лежавшие на плечах Фэнси, сами упали как плети. Он украдкой взглянул на Софи.
Она тоже смотрела на Николаса, но смотрела внимательно, задумчиво и очень печально. Будь на месте Софи кто-нибудь другой, Линдхерст попытался бы прочесть в этом взгляде раскаяние. Но разве мисс Баррингтон способна на столь благородное чувство?!
А вдруг? Смущенный, как никогда раньше, Николас отвел глаза.
- Какое вам дело до моих мыслей или чувств, мисс Скажите, Пожалуйста? - неожиданно взвилась Фэнси, высморкавшись с силой атлантического урагана. - Вы меня не любите и не скрываете этого!
На несколько мгновений воцарилась тишина, которую первой нарушила Софи:
- Вы правы, Фэнси. Я настолько же не люблю вас, насколько вы - меня. И не собираюсь притворяться. А с лордом Линдхерстом я согласилась только потому, что он действительно сказал правду.
- Конечно, господина Линдхерста вы поддержали! - фыркнула Фэнси. - Сейчас, наверное, добавите, что не согласны со словами Чарли обо мне.
- Я действительно с ним не согласна, - спокойно подтвердила Софи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83
- О, милорд! Это так прекрасно, что у меня не хватает слов, чтобы…
Николас снова прервал его:
- Будем считать, что мы договорились?
- Да!.. Да, милорд! Мы не только договорились, но я навсегда останусь вашим должником!
- Вот и прекрасно. Тогда возвращайтесь в Хоксбери и начинайте упаковывать вещи. Я же подготовлю все необходимые бумаги, чтобы уже к вечеру вы смогли выехать в Лондон.
Николасу не пришлось повторять дважды. Чарлз улыбнулся и, круто повернувшись, со всех ног бросился по направлению к дому Бересфордов.
- Неотесанный дурак, - пробормотал Линдхерст, с усмешкой глядя ему вслед. - Хотелось бы посмотреть, будет ли он по-прежнему улыбаться через неделю после того, как попадет под командование Эллама…
- Вы что-то сказали, милорд? - спросил подошедший Теренс.
Николас повернулся к нему, изобразил на лице досадливую гримасу и сказал:
- Ну, если вы все слышали, то нет смысла ничего скрывать. Подчиненные капитана Ральфа Эллама будут относиться к Чарлзу как к женоненавистнику, поэтому, думаю, они очень быстро научат его уму-разуму и заставят уважать прекрасную половину человечества. Вы одобряете мое решение, Теренс?
- Браво, милорд! - ответил тот и утвердительно кивнул. К ним тут же присоединилась Софи, также наблюдавшая за происходящим.
- Значит, Чарлз будет наказан? - поинтересовалась она.
Николас бросил на нее раздраженный взгляд, восприняв этот вопрос как сомнение в его способности вершить справедливый суд.
- Конечно, будет! - довольно резко ответил он. - Или, по-вашему, я должен был его наградить?
Софи вспыхнула и, как всегда, отвела взгляд от шрама на щеке Линдхерста.
- Нет… То есть да… Я действительно считаю, что вы… что вы наградили его…
- Мисс Бартон хочет сказать, что Чарлз всегда мечтал о патенте на звание офицера, - пояснил Теренс. - И вы сейчас предоставили ему возможность осуществить свою мечту. Значит, наградили!
Николас усмехнулся, потом внимательно посмотрел на Теренса.
- Теперь у нас освободилась должность второго ливрейного слуги. Вы не хотели бы ее занять, Теренс?
- Мне? Занять должность второго ливрейного слуги? - воскликнул молодой человек, не веря своим ушам.
Николас утвердительно кивнул.
- Судя по той отваге, с которой вы кинулись защищать Фэнси, вы порядочный и честный человек, а потому заслуживаете такого назначения. Уверен, что и отец согласится со мной, узнав про ваш благородный поступок. Так что вам остается только сказать «да».
- Д-да, милорд! - заикаясь от радости, промямлил Теренс. - Я вам так благодарен за оказанную честь!
- Ну и прекрасно! А теперь начните исполнение своих новых обязанностей, сообщив маркизу, что я вынужден немного задержаться, но очень скоро приду.
- Слушаюсь, милорд! - вытянулся в струнку Теренс, ошалевший от неожиданного счастья.
Новоиспеченный второй ливрейный слуга бросился выполнять поручение, а Николас подошел к рыдающей горничной, вынул платок из бокового кармана и, вытерев Фэнси слезы, негромко спросил:
- Он вас не поранил? Может быть, пригласить врача?
Фэнси, не отрывая ладоней от лица, отрицательно покачала головой.
- Вот и хорошо, что все обошлось, - удовлетворенно сказал Николас. - Но все же разрешите посмотреть на ваше лицо.
Фэнси подняла голову и с благодарностью взглянула на лорда. Он в ответ улыбнулся и все так же тихо сказал:
- Откровенно говоря, я буду рад, если вы позволите вам помочь. Мне очень хочется по возможности вас утешить.
- Помочь? - с удивлением переспросила Фэнси. - За что мне такая честь?
- Я очень хорошо знаю, Фэнси, что значит быть публично оскорбленным и униженным! Поверьте, мне это известно! И может быть, как никто другой, я понимаю ваши страдания в эту минуту. Лучше всего подобное состояние выражает слово «опустошенность». Оно разрывает сердце и пожирает душу; начинаешь чувствовать себя несовершенным, ненужным и беспомощным. - Голос Николаса неожиданно задрожал и перешел в шепот: - В таких случаях страшнее всего засомневаться в себе и подумать, что вы не стоите ничьей любви.
Линдхерст вдруг почувствовал удушье. Нет, виной тому была не Фэнси, которая смотрела на него широко раскрытыми глазами и ловила каждое слово… Софи… Николас был настолько захвачен нахлынувшими эмоциями, что совсем забыл о ее присутствии.
От досады Линдхерст стиснул зубы. Софи не могла не понимать, что именно она нанесла этот страшный удар, перевернувший всю жизнь Николаса Сомервилла и опустошивший душу. А сейчас она, конечно, торжествует, случайно услышав его скорбную исповедь. Может быть, даже про себя смеется над ним…
Но нет! Будь он трижды проклят, если позволит ей взять верх над собой!
И Николас вновь посмотрел на несчастную Фэнси, которая, правда, уже перестала рыдать, но пребывала как будто в глубоком шоке.
С трудом сложив губы в улыбку, Линдхерст очень мягким тоном сказал:
- Никогда не позволяйте никому обижать и оскорблять себя, Фэнси! Никогда! И помните, что у человека, намеренно ранившего другого, нет ни характера, ни глубины души, ни ясности мыслей! Как раз такие люди и относятся к разряду невостребованных, ненужных и не стоящих любви. Именно они, а не вы! Потому что у них кет ни разума, ни чувств…
- Лорд Линдхерст прав, Фэнси! - осторожно вмешалась в разговор Софи. - Полностью прав!
Николас чуть было не упал от такого заявления. Меньше всего он ожидал его от Софи! Чтобы она вдруг согласилась с ним?! Да такого, казалось, просто не могло произойти никогда!
Руки Линдхерста, лежавшие на плечах Фэнси, сами упали как плети. Он украдкой взглянул на Софи.
Она тоже смотрела на Николаса, но смотрела внимательно, задумчиво и очень печально. Будь на месте Софи кто-нибудь другой, Линдхерст попытался бы прочесть в этом взгляде раскаяние. Но разве мисс Баррингтон способна на столь благородное чувство?!
А вдруг? Смущенный, как никогда раньше, Николас отвел глаза.
- Какое вам дело до моих мыслей или чувств, мисс Скажите, Пожалуйста? - неожиданно взвилась Фэнси, высморкавшись с силой атлантического урагана. - Вы меня не любите и не скрываете этого!
На несколько мгновений воцарилась тишина, которую первой нарушила Софи:
- Вы правы, Фэнси. Я настолько же не люблю вас, насколько вы - меня. И не собираюсь притворяться. А с лордом Линдхерстом я согласилась только потому, что он действительно сказал правду.
- Конечно, господина Линдхерста вы поддержали! - фыркнула Фэнси. - Сейчас, наверное, добавите, что не согласны со словами Чарли обо мне.
- Я действительно с ним не согласна, - спокойно подтвердила Софи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83