Ребекка вскрикнула спросонья.
— Это был не сон, мама, мой папа здесь, он помог мне одеться!
Она снова закрыла глаза. Боже мой, что же я наделала?!
— Ты, мама, уже проснулась? — Малыш тронул пальчиком ее закрытые глаза.
— Да, дорогой, — пробормотала она и взглянула на будильник. Половина восьмого. Ах, черт, она проспала!
— Кофе и тост? — раздался бархатистый голос.
— Папа приготовил завтрак, — гордо сказал Даниэль, спрыгнул с постели и подбежал к отцу. Ребекка взглянула на Бенедикта с удивлением. Он уже успел принять душ и побриться: темные влажные волосы были гладко зачесаны назад, открывая широкий лоб. На нем были коричневые брюки и накрахмаленная хлопчатобумажная рубашка. Она отбросила прочь бесполезные мысли, но все равно напряглась, увидев его с подносом в руках и с вежливой улыбкой.
— Поставь поднос и уйди, я должна одеться, — сказала она тоже вежливо, натягивая простыню до подбородка. Ей было не по себе оттого, что под простыней на ней ничего нет.
— Доброе утро, Ребекка; я не знал, что ты по утрам такая ворчливая, — произнес он насмешливо, но подчинился, взяв Даниэля за руку со словами:
— Пойдем, сынок, наша мама хочет побыть одна. Тети вообще смешные в этом отношении люди. — И они вышли. Ей захотелось запустить в него чем-нибудь. Солидарный смех двух существ мужского пола взбесил ее. Но это было только начало.
Она быстро умылась и надела узкую серую юбку и строгую белую блузку; выпила остывший кофе, съела тост и, расправив плечи, вышла в гостиную. Они сидели на диване и беседовали. С ее появлением две пары одинаковых золотисто-карих глаз дружно воззрились на нее.
Она проглотила комок, сдавивший ей горло, и сдержанно сказала:
— Спасибо за помощь, Бенедикт, но мы спешим. К восьми тридцати мне нужно забросить Даниэля в садик и ехать в школу.
Последующий разговор был не из приятных. Бенедикт стал настаивать, чтобы они этот день провели вместе.
— Я должна работать, я не могу ни с того ни с сего отказаться от своих обязанностей, да и люблю свою работу.
— Когда мы поженимся, тебе не нужно будет работать, — заметил он сухо. — Два дня не делают погоды, не так ли?
— Что значит «два дня»? Я должна предупредить в начале семестра! — воскликнула она с возмущением. Время бежало неумолимо, она уже все равно опаздывала, и вдруг он сдался.
— Хорошо, я отвезу тебя в школу, а Даниэль останется со мной. — И, обернувшись к мальчику, он спросил:
— Ну как, сынок, ты согласен? Покажи мне, что мы возьмем с собой в твой новый дом, и помоги собрать твои вещи.
— Мы будем жить с тобой, папа? Всегда? — воскликнул Даниэль с восторгом.
— Конечно, раз уж я тебя нашел, не отпущу тебя никогда, — заявил Бенедикт растроганно.
Ребекка взглянула на него в бессильной злобе: он не оставлял ей лазейки для отступления.
— И мама тоже? — спросил Даниэль, схватив Ребекку за руку, не уверенный в том, какие перемены произойдут в его жизни.
— Ну разумеется, и мама тоже, — улыбнулся Бенедикт, обнимая Ребекку за плечи, и она вся съежилась, когда он наклонился и демонстративно поцеловал ее в губы. — Мы с твоей мамой поженимся и будем жить одной счастливой семьей. — И он выжидающе заглянул ей в лицо:
— Не правда ли, Ребекка?
Она посмотрела на сына, и при виде его личика, сиявшего надеждой, сердце ее сжалось.
— Да, Даниэль, это правда.
Во время перерыва на ленч, стоя в кабинете директора школы рядом с Бенедиктом и Даниэлем, она стиснула зубы, чтобы не взорваться от возмущения.
Директор поздравил ее с предстоящим браком и с довольным видом сообщил, что с сегодняшнего дня она свободна. Оказывается, Бенедикт подарил школе новый микроавтобус и пожертвовал крупную сумму в школьный фонд. Все это было куда более ценным, чем ее услуги педагога.
— Я из-за тебя потеряла работу. Как ты посмел так поступить? — негодовала она, садясь рядом с ним в голубой «ягуар». На свои деньги он может купить все, включая ее саму…
— Это тебе же на пользу. Даниэль почти всю жизнь провел в садике. Он должен быть иногда со своей матерью, — ответил он язвительно.
Бенедикт знал, какой аргумент бьет безошибочно, и она тут же заняла оборонительную позицию:
— Я провожу с ним все свободное время, но мне нужно зарабатывать на жизнь, да и нравится преподавать.
Он бросил на нее взгляд искоса и снова переключил свое внимание на запруженную машинами лондонскую улицу.
— Я бы не рекомендовал тебе уделять так мало времени сыну, — произнес он спокойно. — Хотя ты заслуживаешь похвалы: он очень славный мальчик и прекрасно воспитан. Но теперь тебе не нужно работать. Позднее, когда Даниэль будет постарше, я не буду возражать, если ты захочешь работать. Ты интеллигентная женщина, и я понимаю твое желание продолжить карьеру, не такой я уж шовинист.
Его слова удивили Ребекку, а неожиданный комплимент заставил ее покраснеть.
— Папа повезет нас в магазин с настоящим рестораном, а потом я получу игрушку, — пропищал Даниэль на заднем сиденье. — За прошлый день рождения.
Ребекка обернулась назад, обрадованная тем, что их разговор прерван. Так недолго и совсем размякнуть.
— А чья это была идея?
— Не беспокойся, мама, ты тоже получишь новые платья. Папа сказал, когда мы были в твоей спальне, что нечего класть в чемодан.
— Я вижу, сегодня утром вы занимались очень интересным делом, — сказала она с ядовитой улыбкой, бросив холодный взгляд на Бенедикта. Минуту назад она испугалась, что смягчается. Но, должно быть, в ее голове уже выросли колючки…
— Успокойся, Ребекка, моя супруга должна соответствовать своему положению. Я заметил, когда был в твоей квартире, что у тебя очень мало личных вещей.
— Да как ты смеешь? — взорвалась она, впав в бешенство при мысли, что он шарил среди ее вещей.
— Ты ссоришься с папой? Ребекка прикусила губу:
— Нет, дорогой, мы просто беседуем. И она замолчала, потому что запас ее нервных сил был полностью истощен.
В ресторан при магазине они все-таки зашли. Там она заставила себя проглотить все, что он заказал, и даже пыталась улыбаться. Не хватило духу испортить Даниэлю этот день. Он был счастлив, не сводил с Бенедикта влюбленных глаз. Наконец они встали из-за стола. Даниэлю не терпелось попасть в отдел игрушек.
— Кого я вижу! Бенедикт! И где — в семейном шопинге! — Фиона Гривз вошла в ресторан со множеством свертков, как раз когда они собирались уходить.
— Ваше зрение вас не подвело, — ответил он с улыбкой. — А вы, я вижу, уже с покупками?
— Да, кое-что купила для вашей свадьбы, — самодовольно заявила Фиона.
Значит, она придет на свадьбу. Ребекка стиснула зубы, чтобы не сказать лишнего.
— Ребекка, ты помнишь Фиону? — Бенедикт изобразил приятную улыбку, и Ребекке захотелось ударить его.
— Конечно, но я не знала, что она работает у тебя, — ответила Ребекка, тоже слащаво улыбаясь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42
— Это был не сон, мама, мой папа здесь, он помог мне одеться!
Она снова закрыла глаза. Боже мой, что же я наделала?!
— Ты, мама, уже проснулась? — Малыш тронул пальчиком ее закрытые глаза.
— Да, дорогой, — пробормотала она и взглянула на будильник. Половина восьмого. Ах, черт, она проспала!
— Кофе и тост? — раздался бархатистый голос.
— Папа приготовил завтрак, — гордо сказал Даниэль, спрыгнул с постели и подбежал к отцу. Ребекка взглянула на Бенедикта с удивлением. Он уже успел принять душ и побриться: темные влажные волосы были гладко зачесаны назад, открывая широкий лоб. На нем были коричневые брюки и накрахмаленная хлопчатобумажная рубашка. Она отбросила прочь бесполезные мысли, но все равно напряглась, увидев его с подносом в руках и с вежливой улыбкой.
— Поставь поднос и уйди, я должна одеться, — сказала она тоже вежливо, натягивая простыню до подбородка. Ей было не по себе оттого, что под простыней на ней ничего нет.
— Доброе утро, Ребекка; я не знал, что ты по утрам такая ворчливая, — произнес он насмешливо, но подчинился, взяв Даниэля за руку со словами:
— Пойдем, сынок, наша мама хочет побыть одна. Тети вообще смешные в этом отношении люди. — И они вышли. Ей захотелось запустить в него чем-нибудь. Солидарный смех двух существ мужского пола взбесил ее. Но это было только начало.
Она быстро умылась и надела узкую серую юбку и строгую белую блузку; выпила остывший кофе, съела тост и, расправив плечи, вышла в гостиную. Они сидели на диване и беседовали. С ее появлением две пары одинаковых золотисто-карих глаз дружно воззрились на нее.
Она проглотила комок, сдавивший ей горло, и сдержанно сказала:
— Спасибо за помощь, Бенедикт, но мы спешим. К восьми тридцати мне нужно забросить Даниэля в садик и ехать в школу.
Последующий разговор был не из приятных. Бенедикт стал настаивать, чтобы они этот день провели вместе.
— Я должна работать, я не могу ни с того ни с сего отказаться от своих обязанностей, да и люблю свою работу.
— Когда мы поженимся, тебе не нужно будет работать, — заметил он сухо. — Два дня не делают погоды, не так ли?
— Что значит «два дня»? Я должна предупредить в начале семестра! — воскликнула она с возмущением. Время бежало неумолимо, она уже все равно опаздывала, и вдруг он сдался.
— Хорошо, я отвезу тебя в школу, а Даниэль останется со мной. — И, обернувшись к мальчику, он спросил:
— Ну как, сынок, ты согласен? Покажи мне, что мы возьмем с собой в твой новый дом, и помоги собрать твои вещи.
— Мы будем жить с тобой, папа? Всегда? — воскликнул Даниэль с восторгом.
— Конечно, раз уж я тебя нашел, не отпущу тебя никогда, — заявил Бенедикт растроганно.
Ребекка взглянула на него в бессильной злобе: он не оставлял ей лазейки для отступления.
— И мама тоже? — спросил Даниэль, схватив Ребекку за руку, не уверенный в том, какие перемены произойдут в его жизни.
— Ну разумеется, и мама тоже, — улыбнулся Бенедикт, обнимая Ребекку за плечи, и она вся съежилась, когда он наклонился и демонстративно поцеловал ее в губы. — Мы с твоей мамой поженимся и будем жить одной счастливой семьей. — И он выжидающе заглянул ей в лицо:
— Не правда ли, Ребекка?
Она посмотрела на сына, и при виде его личика, сиявшего надеждой, сердце ее сжалось.
— Да, Даниэль, это правда.
Во время перерыва на ленч, стоя в кабинете директора школы рядом с Бенедиктом и Даниэлем, она стиснула зубы, чтобы не взорваться от возмущения.
Директор поздравил ее с предстоящим браком и с довольным видом сообщил, что с сегодняшнего дня она свободна. Оказывается, Бенедикт подарил школе новый микроавтобус и пожертвовал крупную сумму в школьный фонд. Все это было куда более ценным, чем ее услуги педагога.
— Я из-за тебя потеряла работу. Как ты посмел так поступить? — негодовала она, садясь рядом с ним в голубой «ягуар». На свои деньги он может купить все, включая ее саму…
— Это тебе же на пользу. Даниэль почти всю жизнь провел в садике. Он должен быть иногда со своей матерью, — ответил он язвительно.
Бенедикт знал, какой аргумент бьет безошибочно, и она тут же заняла оборонительную позицию:
— Я провожу с ним все свободное время, но мне нужно зарабатывать на жизнь, да и нравится преподавать.
Он бросил на нее взгляд искоса и снова переключил свое внимание на запруженную машинами лондонскую улицу.
— Я бы не рекомендовал тебе уделять так мало времени сыну, — произнес он спокойно. — Хотя ты заслуживаешь похвалы: он очень славный мальчик и прекрасно воспитан. Но теперь тебе не нужно работать. Позднее, когда Даниэль будет постарше, я не буду возражать, если ты захочешь работать. Ты интеллигентная женщина, и я понимаю твое желание продолжить карьеру, не такой я уж шовинист.
Его слова удивили Ребекку, а неожиданный комплимент заставил ее покраснеть.
— Папа повезет нас в магазин с настоящим рестораном, а потом я получу игрушку, — пропищал Даниэль на заднем сиденье. — За прошлый день рождения.
Ребекка обернулась назад, обрадованная тем, что их разговор прерван. Так недолго и совсем размякнуть.
— А чья это была идея?
— Не беспокойся, мама, ты тоже получишь новые платья. Папа сказал, когда мы были в твоей спальне, что нечего класть в чемодан.
— Я вижу, сегодня утром вы занимались очень интересным делом, — сказала она с ядовитой улыбкой, бросив холодный взгляд на Бенедикта. Минуту назад она испугалась, что смягчается. Но, должно быть, в ее голове уже выросли колючки…
— Успокойся, Ребекка, моя супруга должна соответствовать своему положению. Я заметил, когда был в твоей квартире, что у тебя очень мало личных вещей.
— Да как ты смеешь? — взорвалась она, впав в бешенство при мысли, что он шарил среди ее вещей.
— Ты ссоришься с папой? Ребекка прикусила губу:
— Нет, дорогой, мы просто беседуем. И она замолчала, потому что запас ее нервных сил был полностью истощен.
В ресторан при магазине они все-таки зашли. Там она заставила себя проглотить все, что он заказал, и даже пыталась улыбаться. Не хватило духу испортить Даниэлю этот день. Он был счастлив, не сводил с Бенедикта влюбленных глаз. Наконец они встали из-за стола. Даниэлю не терпелось попасть в отдел игрушек.
— Кого я вижу! Бенедикт! И где — в семейном шопинге! — Фиона Гривз вошла в ресторан со множеством свертков, как раз когда они собирались уходить.
— Ваше зрение вас не подвело, — ответил он с улыбкой. — А вы, я вижу, уже с покупками?
— Да, кое-что купила для вашей свадьбы, — самодовольно заявила Фиона.
Значит, она придет на свадьбу. Ребекка стиснула зубы, чтобы не сказать лишнего.
— Ребекка, ты помнишь Фиону? — Бенедикт изобразил приятную улыбку, и Ребекке захотелось ударить его.
— Конечно, но я не знала, что она работает у тебя, — ответила Ребекка, тоже слащаво улыбаясь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42