Все вопросы, которые он хотел задать ей, вылетели из головы Кеннета. Остаток ночи они посвятили пиру чувственности, кружа друг около друга, исследуя и открывая, потворствуя все увеличивающемуся стремлению к мыслимой и немыслимой близости, подстегиваемые почти непрекращающимся возбуждением, общим желанием испытать все, что только возможно испытать вместе.
Они не разговаривали. Между ними происходило общение на глубинном уровне, рождая понимание, какого нельзя достичь никакими словами в мире. Кеннет действовал инстинктивно, и его инстинкты не обманули его в отношении Марианны. Она действительно была его женщиной, точно так же как он был ее мужчиной.
Когда силы окончательно покинули их, Кеннет провалился в сон, ничуть не сомневаясь, что его женщина будет пребывать в его объятиях и когда он проснется. Ему даже в голову не приходило, что с концом ночи Марианна исчезнет. То, что она заявляла раньше, было забыто, побеждено народившимся чувством неразрывного слияния.
Он просто не мог – даже не пытался представить, – что случившееся для нее так и осталось… всего одной ночью.
7
Что-то было не так.
Кеннет едва соображал, выплывая из глубин сна, и все же инстинктивно протянул руку… и ощутил пустоту!
Сон как рукой сняло. Солнечный свет бил в глаза. Он был один в своей постели. Может быть, Марианна пошла взглянуть на дочь? Который теперь может быть час? Его взгляд упал на будильник, стоящий на ночном столике, и Кеннет тут же вспомнил, что поставил его на семь. Часы показывали без четверти. Еще рано, но девочка могла проснуться, обнаружить, что она одна в незнакомом месте, и отправиться искать мать.
Кеннет нахмурился при этой мысли, но тут же отверг ее. Как у большинства пожилых людей, сон у Кэти Ророа был чуткий, она наверняка услышала бы, что Шейла встала, и поспешила бы успокоить ее.
Он скатился с кровати с одним желанием – оказаться рядом с Марианной. Его вдруг осенило, что она не могла пойти к дочери обнаженной, а их одежда осталась на веранде.
Кеннет направился было к застекленной двери, но остановился, увидев свои шорты и рубашку на ручке кресла. Марианна навела порядок. Он подошел к креслу и проверил карман шорт. Тот был пуст, как и его постель.
Его охватила тревога. Зайдя в гардеробную, Кеннет накинул халат, быстро завязал пояс и с неистово колотящимся сердцем зашагал к комнате с раковинами.
Ни Марианны. Ни Шейлы.
Он бросился в кухню. Кэти Ророа засыпала кофе в кофемолку.
– Когда они уехали? – спросил он, даже не удосужившись поздороваться: так сильна и жизненно важна была потребность узнать это.
– На рассвете, – ответила Кэти, с пониманием глядя на него.
– Вы говорили с ней?
– Нет. Я оставила дверь в комнату малышки открытой, чтобы услышать, если она проснется. Но девочка не просыпалась. Мать с первыми лучами солнца пришла и забрала ее. Я слышала, как отъехал от ворот джип.
Кеннет со свистом выпустил воздух сквозь стиснутые зубы.
– Не мне останавливать ее, Кен.
Он покачал головой.
– Ее вообще ничто не может остановить.
Эта ночь закончилась с рассветом. Она порскнула его. С первыми лучами солнца. Для нее ничего не изменилось. Ничего!
– Сегодня понедельник, Кен. У девочки занятия в школе, – напомнила ему Кэти.
– Если бы дело было только в этом, Марианна сказала бы мне.
Кэти только кивнула.
– Она тащит непосильную ношу, эта женщина. Она не знает, что такое свобода.
Страстное желание вернуть ее заставило Кеннета стиснуть руки.
– Ты не можешь бороться со свойственным ей чувством ответственности, Кен, – спокойно заметила Кэти. – Ты должен снять с ее плеч эту ношу, если хочешь победить.
– Но что это за ноша? Если бы я знал…
– Она не говорила?
– Об этом – нет. Все то время, что я с ней знаком…
– … она держится на расстоянии шага, – закончила за него Кэти. – Да, я заметила это вчера вечером. Я ошибалась, считая, что она играет с тобой в женские игры. Ты нужен ей, но…
– Что «но»? – нахмурившись, поторопил ее Кеннет, когда она запнулась.
Кэти пожала плечами.
– Ты сам должен выяснить. Это все, что я знаю. В Марианне Каро есть цельность, которой не разрушить. Я думаю, она поступает и будет поступать впредь так, как считает правильным.
Для них правильно быть вместе. Как она могла отвергнуть то, что возникло между ними этой ночью?
Может быть, она и не отвергла? Сегодня действительно школьный день. И сегодня утром она должна прийти к нему в офис. Он назначил эту встречу еще до отлета в Японию – якобы для того, чтобы показать фотографии оформленных по ее эскизам помещений, а на самом деле надеясь обсудить следующий проект.
На разговоры о карьере она наложила вето, но оставались фотографии. Он так и не показал их вчера вечером. Что, если Марианна собиралась встретиться с ним на работе, отведя Шейлу в школу? Возможно, он просто неправильно истолковал ее ранний уход.
Кеннет заставил себя встряхнуться. Прошлая ночь так много для него значила, что исчезновение Марианны вызвало настоящее потрясение. А ведь вполне возможно, что она решила увезти Шейлу, чтобы не посвящать в их отношения, до тех пор пока они сами не разберутся в них?
– Я преувеличиваю, – пробормотал он.
Кэти вопросительно подняла брови.
– Вы правы. – Кеннет иронично улыбнулся. – Сегодня школьный день. А у меня – рабочий.
– Завтрак как обычно?
– Да. Спасибо, – сказал он и направился в ванную.
– Сегодня приезжает твоя мать! – крикнула ему вслед Кэти.
– Приезжает так приезжает, – без заминки ответил он.
Его не волновало, что мать узнает о Марианне. Кеннет знал, что она будет держать свое мнение при себе, до тех пор пока он не спросит о нем. А спрашивать он не собирался: все равно ни Кэти, ни мать не обладали нужной для него информацией. Единственным человеком, который знал то, что он желал услышать, была сама Марианна. Пора бы уже поведать ему о ноше, которую ей приходится нести.
Длинная тень, отбрасываемая умершим мужем… Страх перед людьми в костюмах…
Облегчила ли хоть отчасти долгая ночь любви эту ношу?
Марианна наверняка будет более откровенной при встрече в офисе. Этой ночью он завоевал ее доверие. Больше чем доверие. Может быть, он завоевал ее?..
Время назначенной встречи настало и прошло. Фотографии, приготовленные для Марианны, лежали на столе. Но минуты уходили одна за другой, а Кеннет ждал и ждал ее; внутреннее напряжение росло, и прежние мысли начинали одолевать его.
Он вспомнил свой тост за свободу.
«Только на одну ночь», – уточнила она.
Одна ночь… А он был так уверен, что сможет продлить это чудо на бесконечно долгое; время!
Стук в дверь кабинета вновь пробудил в нем надежду. Марианна все-таки пришла. Немного опоздала, но…
Вошла его мать.
Кеннет откинулся на спинку кресла с глубоко разочарованным видом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36