Аджатасутра поднял глаза от шахматной доски.
— Что это тебя так возбудило?
Нарсес уставился на него. Улыбка сошла у него с лица, ее заменило странное выражение, почти на грани грусти.
— Ты стал мне, как сын, — резко сказал Нарсес.
Лицо Аджатасутры ничего не выражало. Мгновение, не больше. Затем появилась хитрая улыбка.
— Это не совсем успокаивает, Нарсес. Насколько я помню, когда ты в последний раз удочерял духовного отпрыска, ты попытался ее убить.
Нарсес махнул рукой.
— Не сразу, — возразил он. — Фактически через много лет. Кроме того…
Евнух сел на стул напротив Аджатасутры. И уставился на шахматную доску.
— Кроме того, ситуация несравнима. Она была императрицей. А ты — просто бедный авантюрист.
Аджатасутра фыркнул. Нарсес бросил взгляд на небольшой сундук в углу шатра.
— Ну… относительно бедный.
Наемный убийца скрестил руки на груди и откинулся на спинку стула.
— Почему бы тебе не спросить прямо, Нарсес? Если ты хочешь знать, кому я предан, просто спроси.
Евнух открыл рот. Закрыл. Аджатасутра рассмеялся, довольно весело.
— Боги! Не хотелось бы мне жить в твоем разуме. Ты просто не можешь этого сделать, не так ли? Не можешь спросить прямо?
Нарсес открыл рот. Закрыл.
Все еще посмеиваясь, Аджатасутра покачал головой.
— Расслабься, старик. Как ты и сказал, я — авантюрист. И я не могу представить кого-то, кто обеспечит меня большим количеством авантюр, чем ты.
Нарсес вздохнул.
— Спасибо, — прошептал он и скривил рот. — Это для меня многое значит, Аджатасутра. Независимо от того, способен я это сказать или нет.
Аджатасутра мгновение смотрел на евнуха.
— Хотя я поставлен в тупик. Почему внезапное беспокойство? — Наемный убийца кивнул на вход в шатер.
— Я не уловил ничего из вашего разговора с Дамодарой. Но слышал последнее предложение. «Я не разрешаю тебе ничего делать, Нарсес». Для меня это прозвучало вполне определенно.
Нарсес фыркнул.
— Ну ты прямо новичок! Ну просто невинное дитя! — он склонился вперед. — Ты на самом деле должен научиться правильно формулировать предожения, Аджатасутра. «Я не разрешаю», мой мальчик, не означает то же, что «Я тебе запрещаю».
Глаза Аджатасутры округлились. Нарсес снова фыркнул.
— Кстати, через шесть ходов мат, — добавил евнух.
Приветствие и жалоба
От Харка осталось немного, когда Велисарий с Антониной вернулись из Асэба несколько недель спустя. Но персам удалось спасти достаточно от причала, чтобы там смог встать их корабль.
Император Хусрау ждал там, чтобы встретить их вместе с Баресманасом, Курушем и Агафием. Персы радостно улыбались. Агафий — нет.
Персы вежливо разрешили Агафию встретить полководца первым. Бывший командующий греческими катафрактами прохромал вперед, помогая своей деревянной ноге парой костылей.
— Ну и оставил ты мне подарочек, — проворчал он, как только к нему подошел Велисарий.
Велисарий огляделся по сторонам и нахмурился.
— А что ты ожидал? Ты знал, что я намереваюсь разрушить город.
— Не это, — фыркнул Агафий. — Я имел в виду гневные письма, которые я получил от императрицы. Феодора хочет узнать, как я мог быть таким неосторожным. Как позволил персам выяснить технологию изготовления пороха.
— О — это, — Велисарий похлопал Агафия по плечу. — Надеюсь, ты меня прикрыл?
Агафий пожал плечами.
— Конечно, почему нет? Я все еще знаю, как печь хлеб, на тот случай, если меня уволят с позором. — И добавил мрачно: — При условии, что она позволит мне сохранить голову.
Велисарий повернулся к Антонине.
— Как я понимаю, вы никогда не встречались. Антонина, познакомься с одним из моих лучших военачальников. Агафий, это моя жена. Я также должен упомянуть, что она еще и лучшая подруга Феодоры.
Агафий протянул руку.
— Ну. Я определенно рад познакомиться с вами.
Сожаление и приветствие
Гораздо позднее тем вечером, после того, как ушли Хусрау и сопровождающие его лица, Велисарий лениво потянулся.
— Надо кое-что признать, имея персов в союзниках, — объявил он и с восхищением обвел глазами роскошно украшенный шатер, который им предоставил персидский император.
Антонина улыбнулась.
— Прекрати, солдат. С каких это пор тебя стала беспокоить роскошь? Тебе просто нравится мысль, что дехганы бьют кого-то другого, и все.
Велисарий ответил на улыбку.
— Да, да, — признал он. — Радостно думать, как малва пытаются отступать, а эти гнусные ублюдки лезут и лезут на них.
Через мгновение его веселость стала спадать. Через короткое время ушла совсем.
— Это не твоя вина, любовь моя, — мягко сказала Антонина. Велисарий выдохнул.
— Нет. Не моя. И если бы мне пришлось сделать это снова, то я не колебался бы ни минуты. Но… — он вздохнул. — Большинство из них — просто крестьяне, Антонина. Не более двадцати тысяч когда-либо доберутся до своих семей в Индии. Хусрау и Куруш будут гнать их нещадно. По всему пути до долины Инда. — Велисарий потер лицо. — А если новые боевые корабли Эона смогут удерживать малва от выгрузки припасов на побережье, то и десять тысяч не выживут.
«Это не твоя вина», — пришел ментальный импульс от Эйда.
Велисарий покачал головой.
— Дело не в этом, Эйд, Антонина. Меня не беспокоит вина. За смерть солдат надо винить малва, точно так же как и за преступления, которые совершили эти солдаты, пока находились в Персии. И никого больше.
Его руки сжались в кулаки.
— Это просто…
Велисарий повернул голову и уставился в огонь лампы.
— Просто временами я на самом деле жалею, что не стал кузнецом.
Последовало молчание. Через минуту или около того в шатер вошел Маврикий. Хилиарх посмотрел на полководца, все еще не отводящего взгляд от лампы.
— Мы опять впали в нашу обычную победную меланхолию? — спросил Маврикий.
Велисарий, так и не отводя взгляда от лампы, хитро улыбнулся.
— Неужели я такой предсказуемый?
Маврикий фыркнул, прошел в шатер и положил руку на плечо Велисария.
— Ну, развеселись, парень. У меня есть хорошие новости. Я расширяю состав твоих телохранителей. Во время следующей кампании ты поведешь большую армию союзников. Должен иметь более внушительную охрану. И если и ничего больше, то персы будут дуться и обижаться, если у тебя ее нет.
Велисарий скорчил гримасу.
— Ради Бога, Маврикий. Если ты дашь мне охрану в персидском стиле, то я не смогу увидеть и собственную руку.
Маврикий рассмеялся.
— О, я не думал ни о чем таком изысканном. Просто собираюсь добавить еще одного человека, чтобы дать немного отдохнуть Анастасию, Исааку и Прискию. Кстати, новый человек здесь, прямо у шатра. Я бы вас представил, только это было бы просто смехотворно. И я не хочу слушать, как он бормочет себе под нос о глупых формальностях.
Велисарий вскочил и вылетел из шатра через мгновение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121
— Что это тебя так возбудило?
Нарсес уставился на него. Улыбка сошла у него с лица, ее заменило странное выражение, почти на грани грусти.
— Ты стал мне, как сын, — резко сказал Нарсес.
Лицо Аджатасутры ничего не выражало. Мгновение, не больше. Затем появилась хитрая улыбка.
— Это не совсем успокаивает, Нарсес. Насколько я помню, когда ты в последний раз удочерял духовного отпрыска, ты попытался ее убить.
Нарсес махнул рукой.
— Не сразу, — возразил он. — Фактически через много лет. Кроме того…
Евнух сел на стул напротив Аджатасутры. И уставился на шахматную доску.
— Кроме того, ситуация несравнима. Она была императрицей. А ты — просто бедный авантюрист.
Аджатасутра фыркнул. Нарсес бросил взгляд на небольшой сундук в углу шатра.
— Ну… относительно бедный.
Наемный убийца скрестил руки на груди и откинулся на спинку стула.
— Почему бы тебе не спросить прямо, Нарсес? Если ты хочешь знать, кому я предан, просто спроси.
Евнух открыл рот. Закрыл. Аджатасутра рассмеялся, довольно весело.
— Боги! Не хотелось бы мне жить в твоем разуме. Ты просто не можешь этого сделать, не так ли? Не можешь спросить прямо?
Нарсес открыл рот. Закрыл.
Все еще посмеиваясь, Аджатасутра покачал головой.
— Расслабься, старик. Как ты и сказал, я — авантюрист. И я не могу представить кого-то, кто обеспечит меня большим количеством авантюр, чем ты.
Нарсес вздохнул.
— Спасибо, — прошептал он и скривил рот. — Это для меня многое значит, Аджатасутра. Независимо от того, способен я это сказать или нет.
Аджатасутра мгновение смотрел на евнуха.
— Хотя я поставлен в тупик. Почему внезапное беспокойство? — Наемный убийца кивнул на вход в шатер.
— Я не уловил ничего из вашего разговора с Дамодарой. Но слышал последнее предложение. «Я не разрешаю тебе ничего делать, Нарсес». Для меня это прозвучало вполне определенно.
Нарсес фыркнул.
— Ну ты прямо новичок! Ну просто невинное дитя! — он склонился вперед. — Ты на самом деле должен научиться правильно формулировать предожения, Аджатасутра. «Я не разрешаю», мой мальчик, не означает то же, что «Я тебе запрещаю».
Глаза Аджатасутры округлились. Нарсес снова фыркнул.
— Кстати, через шесть ходов мат, — добавил евнух.
Приветствие и жалоба
От Харка осталось немного, когда Велисарий с Антониной вернулись из Асэба несколько недель спустя. Но персам удалось спасти достаточно от причала, чтобы там смог встать их корабль.
Император Хусрау ждал там, чтобы встретить их вместе с Баресманасом, Курушем и Агафием. Персы радостно улыбались. Агафий — нет.
Персы вежливо разрешили Агафию встретить полководца первым. Бывший командующий греческими катафрактами прохромал вперед, помогая своей деревянной ноге парой костылей.
— Ну и оставил ты мне подарочек, — проворчал он, как только к нему подошел Велисарий.
Велисарий огляделся по сторонам и нахмурился.
— А что ты ожидал? Ты знал, что я намереваюсь разрушить город.
— Не это, — фыркнул Агафий. — Я имел в виду гневные письма, которые я получил от императрицы. Феодора хочет узнать, как я мог быть таким неосторожным. Как позволил персам выяснить технологию изготовления пороха.
— О — это, — Велисарий похлопал Агафия по плечу. — Надеюсь, ты меня прикрыл?
Агафий пожал плечами.
— Конечно, почему нет? Я все еще знаю, как печь хлеб, на тот случай, если меня уволят с позором. — И добавил мрачно: — При условии, что она позволит мне сохранить голову.
Велисарий повернулся к Антонине.
— Как я понимаю, вы никогда не встречались. Антонина, познакомься с одним из моих лучших военачальников. Агафий, это моя жена. Я также должен упомянуть, что она еще и лучшая подруга Феодоры.
Агафий протянул руку.
— Ну. Я определенно рад познакомиться с вами.
Сожаление и приветствие
Гораздо позднее тем вечером, после того, как ушли Хусрау и сопровождающие его лица, Велисарий лениво потянулся.
— Надо кое-что признать, имея персов в союзниках, — объявил он и с восхищением обвел глазами роскошно украшенный шатер, который им предоставил персидский император.
Антонина улыбнулась.
— Прекрати, солдат. С каких это пор тебя стала беспокоить роскошь? Тебе просто нравится мысль, что дехганы бьют кого-то другого, и все.
Велисарий ответил на улыбку.
— Да, да, — признал он. — Радостно думать, как малва пытаются отступать, а эти гнусные ублюдки лезут и лезут на них.
Через мгновение его веселость стала спадать. Через короткое время ушла совсем.
— Это не твоя вина, любовь моя, — мягко сказала Антонина. Велисарий выдохнул.
— Нет. Не моя. И если бы мне пришлось сделать это снова, то я не колебался бы ни минуты. Но… — он вздохнул. — Большинство из них — просто крестьяне, Антонина. Не более двадцати тысяч когда-либо доберутся до своих семей в Индии. Хусрау и Куруш будут гнать их нещадно. По всему пути до долины Инда. — Велисарий потер лицо. — А если новые боевые корабли Эона смогут удерживать малва от выгрузки припасов на побережье, то и десять тысяч не выживут.
«Это не твоя вина», — пришел ментальный импульс от Эйда.
Велисарий покачал головой.
— Дело не в этом, Эйд, Антонина. Меня не беспокоит вина. За смерть солдат надо винить малва, точно так же как и за преступления, которые совершили эти солдаты, пока находились в Персии. И никого больше.
Его руки сжались в кулаки.
— Это просто…
Велисарий повернул голову и уставился в огонь лампы.
— Просто временами я на самом деле жалею, что не стал кузнецом.
Последовало молчание. Через минуту или около того в шатер вошел Маврикий. Хилиарх посмотрел на полководца, все еще не отводящего взгляд от лампы.
— Мы опять впали в нашу обычную победную меланхолию? — спросил Маврикий.
Велисарий, так и не отводя взгляда от лампы, хитро улыбнулся.
— Неужели я такой предсказуемый?
Маврикий фыркнул, прошел в шатер и положил руку на плечо Велисария.
— Ну, развеселись, парень. У меня есть хорошие новости. Я расширяю состав твоих телохранителей. Во время следующей кампании ты поведешь большую армию союзников. Должен иметь более внушительную охрану. И если и ничего больше, то персы будут дуться и обижаться, если у тебя ее нет.
Велисарий скорчил гримасу.
— Ради Бога, Маврикий. Если ты дашь мне охрану в персидском стиле, то я не смогу увидеть и собственную руку.
Маврикий рассмеялся.
— О, я не думал ни о чем таком изысканном. Просто собираюсь добавить еще одного человека, чтобы дать немного отдохнуть Анастасию, Исааку и Прискию. Кстати, новый человек здесь, прямо у шатра. Я бы вас представил, только это было бы просто смехотворно. И я не хочу слушать, как он бормочет себе под нос о глупых формальностях.
Велисарий вскочил и вылетел из шатра через мгновение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121