Моралисты не принадлежали к какому-нибудь церковному ордену: каждый из них принимал обет, когда чувствован тягу к проповедям, и покидал корпорацию, как только его вера ослабевала. Они жили на средства от благотворительных взносов и подачек, и в Эдеме на них смотрели, как на нищих, потому что они не увеличивали богатства города.
– Крыса! – засмеялся один из Стражей, увидев Проводника, которого нес Кавендиш. – Вы только посмотрите, парни, кто к нам пришел! Да ведь это Крыса, собственной персоной!
– Только пикни, и я швырну тебя в болото, – прошептал Кавендиш. – Молчи, словно онемел! Один звук, и Белые Гиганты докончат то, что они начали!
Он обратился к Стражам и торжественно произнес:
– Приветствую вас, братья мои! Перед вами – новообращенная душа Крысы. Того, которого вы знали прежде, теперь уже нет. Осталась лишь его тленная оболочка, но по внешности не следует судить о главном! Его оболочка гниет, но душа чиста! Крыса достиг высшего блаженства и хочет, чтобы душа его вознеслась на небеса через костер Эдема. Он оказал мне великую честь, избрав меня своим провожатым. Правда, прежде чем принести себя в жертву и вознестись, он захотел в последний раз побывать под куполом города.
Стражи дружно прыснули со смеху.
– Он хочет побывать в объятиях какой-нибудь шлюхи, – с ухмылкой сказал один из них.
– Так это правда, Крыса? – спросил другой. – Ты, действительно, хочешь взойти на костер?
Проводник, которого разведчик крепко держал под мышкой, согласно закивал головой.
– И когда же ты думаешь превратиться в дым? – спросил третий.
– Завтра, во время Красного Часа, как и сказано об этом в Великой книге, – убежденно ответил Кавендиш.
Последняя фраза вызвала всеобщее ликование: Стражи смогут присутствовать на этой торжественной церемонии. Во время Красного Часа они продолжали исполнять свои обязанности и, подняв мосты, сидели за решетками входных ворот. Стражи не относились к Бессмертным; они обеспечивали безопасность Эдема, пока длился цикл возрождения, во время которого на город вполне могли напасть.
Стражи были довольны тем, что увидят этот волнующий спектакль, и пропустили в город любопытную парочку, не забыв, однако, обыскать разведчика. Его золото слегка удивило их: во-первых, его было слишком много, а во-вторых, уж слишком необычен был вид золотых предметов.
– Это все – состояние Крысы, – объяснил Кавендиш. – Материальные блага ему больше не нужны, и он решил оставить все, что имеет, тому, кто покажется ему достойным. Мы с ним всю ночь будем бродить по улицам Эдема и отыщем самого нуждающегося...
– Или самую нуждающуюся, – перебил один из Стражей. – В Эдеме все знают, как заботливо Крыса относился к женщинам... он и теперь сможет позаботиться о них!
Это замечание вызвало новый взрыв хохота.
– Проходите, – сказал один из Стражей. – Только следите за ним внимательно и не потеряйте его в городе. Я не хочу пропустить такого зрелища!
Увидеть Крысу на костре Эдема! Такого развлечения у нас уже давно не было: Крыса на кос...
Не закончив фразу, он затрясся от хохота так, что из глаз его брызнули слезы. Все его приятели весело закудахтали, похлопывая себя по ляжкам.
Кавендиш воспользовался этим мгновением, чтобы расстаться с ними и пойти по длинному коридору, ведущему к Эдему.
* * *
Архитектура Западного квартала Эдема представляла собой странную смесь зданий готического стиля с огромным количеством электронных установок различного вида.
Соседство миниатюрных костелов и пирамидальных построек из стекла создавало странную дисгармонию, особенно, если учесть, что между ними вились ленты движущихся тротуаров, по которым ехали бескровные люди, похожие на зомби с застывшими фарфоровыми масками вместо лиц.
Жителей Эдема можно было разделить на три категории. Властелины, с туго набитыми кошельками, презрительно относящиеся ко всем остальным и ставшие совершенными декадентами. Этим женщинам и мужчинам было примерно лет под сорок. Они остановили свое старение на этом рубеже и разрушали свое здоровье ежедневными оргиями. Вторыми были молодые люди обоего пола с прекрасными лицами и фигурами и, наконец, третьими следовало назвать тех, кто приходил сюда всего на одну ночь и был готов на все, чтобы получить за минимальное время максимум удовольствий.
Две первые категории жителей города были чем-то похожи. На их лицах явно читалась грусть, говорящая о том, что им очень скучно жить.
По крайней мере, у Джага возникло именно такое ощущение, когда он шел по городу, разглядывая бредовую архитектуру и странные создания с бледными лицами и разноцветными прическами, которые заторможенно шастали туда-сюда, хлопая треугольными дверями в фасадах зданий.
Корта шел в нескольких метрах позади, держа в руке пятизарядное ружье 12-го калибра, лишь слегка опустив ствол.
– Скоро мы подойдем к центру по продаже, – вдруг сказал он, подойдя почти вплотную к Джагу. – Только не забудь, что все переговоры буду вести я.
Джаг обернулся и спросил:
– А не могли бы мы сначала зайти к врачу?
Корта мгновенно остановился и приподнял ствол ружья.
– Что ты еще выдумал? – обеспокоенно спросил он. – Зачем тебе нужен врач? Давай-ка быстрее вперед!
Джаг показал свою руку и сказал:
– Она сломана. И кроме того, ребенок тоже болен.
Глаза стража за плексигласовым козырьком округлились от удивления.
– А что с ребенком?
– Он не двигается. Его тело совсем холодное.
– Как же, болен! Он страшно болен! Если ты забыл, я тебе напомню, он урод, а уроды устроены не так, как мы с тобой, и реагируют на все совсем иначе! А ты хотел бы, чтобы его тело было теплым и он веселился? Да ведь уроды всегда грустные – это свойство их натуры.
– Он может умереть, – упрямо повторил Джаг.
– Значит, нам нельзя терять ни минуты! Давай-ка побыстрее, за голубым клубом нам нужно будет повернуть направо. Иди вперед!
– Я хочу, чтобы сначала вылечили ребенка, – упрямо твердил Джаг.
Люди, идущие мимо, стати бросать в их сторону обеспокоенные взгляды и даже расступаться. Через несколько секунд рядом никого не было.
Резко тряхнув головой назад, Корта откинул вверх плексигласовый козырек каски. Его лицо дышало гневом, а веко правого глаза подрагивало от нервного тика.
– Мы продадим его сейчас же, – отчетливо выговаривая каждое слово, произнес он. – А поскольку у тебя такой воинственный вид и ты так хорошо сложен, то я решил продать и тебя вместе с твоим уродцем. Здешние жители любят острые ощущения и хорошо платят, чтобы увидеть, как таких типов, как ты, разрывают на части Сумасшедшие с плато.
Увидев, что Джаг готов броситься на него, Страж добавил:
– На твоем месте я бы дважды подумал, прежде чем что-либо предпринять. Запомни на всякий случай, что я тут же выстрелю в тебя, а заодно уясни себе, что мое ружье заряжено специальными патронами 12-го калибра, и я могу продырявить железную плиту толщиной в сантиметр!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36