Сиделка много чего не одобряет.
Максимилиан в ночных тапочках почти бесшумно пробирался по коридорам и лестницам. Он задыхался, в боку вдруг резко закололо, но генерал хотел, чтобы он шел дальше. Он не подведет генерала, все равно в чем. Ему показалось, что в тени одного из коридоров он заметил фигуры в плащах, но не стал обращать на них внимания. Ничто не могло бы помешать ему ввязаться в драку теперь, когда в нем нуждались.
Комната для сражений была не заперта.
На столе стояло несколько армий. Гоблины, гномы, эльфы и люди. А в центре находился замок, цель наступления. На главной башне развевался штандарт Империи. Флаг был изорван в лохмотья, но реял гордо. Армии уже сошлись. Комната была полна еле слышным лязганьем их оружия, ударяющегося друг о друга, хлопками выстрелов из пушек. Солдаты, когда в них попадали, вскрикивали тоненькими, визгливыми голосками. На настольном поле боя кипела жизнь. Миниатюрные мечи царапали краску на свинцовых лицах. Мертвецы растекались серыми лужицами. Поднимались клубы дыма. Боевые трубы эхом звучали в голове Максимилиана.
Генерал приказал ему удержать замок для Императора. Пришлось встать на стул, прежде чем он сумел забраться на стол. Он поставил ногу на поле боя, в щепки раздавив мост и скинув целый отряд эльфийских воинов в нарисованную реку. Он втащил вторую ногу и встал посреди стола, словно великан. Когда он входил в замок, ему пришлось пригнуться, чтобы не задеть люстру. Стены едва доставали ему до лодыжек, но все же он сумел разместиться во внутреннем дворе. Защитники замка приветствовали такого воина радостными криками.
В высокие узкие окна струился лунный свет. Ночное сражение перекатывалось по столу взад и вперед. Армии лишились всякого руководства и теперь перемещались сами по себе. Временами все четыре силы, казалось, объединялись, готовя очередную бешеную атаку на замок Максимилиана. Но по большей части каждый отдельный солдат, казалось, воевал в одиночку. Он усматривал в этом руку Хаоса. Войлок, которым был обтянут холм, разорвали снаряды, летящие со стен замка, и в прорехах виднелось темное дерево.
Генерал поддерживал боевой дух Максимилиана, когда волна гоблинов полезла вверх по холму и пробила стены. Саперы гномов двинули вперед штурмовую башню. Пушечные ядра били его по голеням. И все-таки он удержал крепость и отсалютовал, вытянувшись во фронт. Замок теперь лежал в руинах, и армии надвигались на Максимилиана, чтобы свалить его. Защитников крепости изловили и перебили. Максимилиан стоял один среди врагов.
Его ступни и лодыжки были все в ранах, будто в блошиных укусах. Бретонские солдаты вылили жидкий огонь позади его тапочек, но он раскидал его, и пламя потекло обратно, на их же ряды. Он засмеялся. Сыны Бретонии на войне всегда отличались скорее подлостью, чем отвагой. Потом вперед вышли военные маги и швырнули в него худшие из своих заклинаний. Ужасные демоны вились вокруг его ног, будто рыбешки, и он прихлопывал их ладонями. Трехголовое существо с глазами и глоткой на брюхе устремилось к горлу Максимилиана, и тот поймал его. Тварь расползлась у него в пальцах, будто паутина, и он вытер руку о куртку.
В его голени ударялись копья, и у него вдруг закружилась голова от высоты. Гоблины лезли по его штанинам, они протыкали ткань и вонзали крючья в его плоть и кости. Орудийный огонь сделался еще плотнее. В дело вступили баллиста и несколько мортир. Вокруг все было в разрывах. Его правое колено подломилось, и он пошатнулся. Раздался еле слышный торжествующий рев, и его спину изрешетило миллионом крошечных пуль. Маленькие ножи размером с волосяную вошь впились в него. Копья кололи, точно иглы. Максимилиан упал поперек поля боя, сокрушая остатки замка, расплющивая холм, давя сотни воинов. Он перекатился на спину, и полчища добрались до его лица. Они взорвали пороховые заряды в его глазах, и он ослеп. Берсерки подожгли его волосы. Военные маги открыли проходы к его мозгу. Пикейщики атаковали шею. Заново сотворенные демоны копошились у него под кожей, отравляя его своими ядовитыми выделениями.
Генерал сказал ему, что все идет хорошо и что он должен продолжать борьбу. Во тьме его ожидают Император Люйтпольд и весь двор. Максимилиан знал, что вскоре ему разрешат покинуть поле боя и отправиться на заслуженный отдых. Там его ждут ордена, и почести, и яйца. Он получит свои честно заработанные награды.
Армии надвигались на него, оставляя за собой пустыню. Они пленили генерала и казнили его. Этот человек был героем до конца. Его свинцовая голова прокатилась по груди Максимилиана и упала на стол.
Усталый и расслабившийся, Максимилиан погрузился во тьму…
На следующее утро сиделка отыскала его, лежащего мертвым среди любимых игрушечных солдатиков. Послали за докторами, но было поздно. Сердце старого выборщика, наконец, не выдержало. Сообщили, что смерть его, по крайней мере, была быстрой и легкой. Печальную новость новому выборщику доставили вместе с завтраком.
Освальд фон Кёнигсвальд прослезился, но не удивился.
VIII
Женевьева стояла на зубчатой стене, наблюдая за садящимся солнцем и чувствуя, как прибывают силы. Было полнолуние, и все вокруг окутывали легкие тени. Своим ночным зрением она видела волков, размашистой рысью бегущих по лесу, и бесшумных птиц, поднимающихся к гнездам на скалах. В деревне горели огни. Она потягивалась, пробовала ночь на вкус, гадая, как ей предстоит утолять жажду сегодняшним вечером, когда ее разыскал Крали.
– Госпожа, – начал он, – если позволите просить вас об одолжении…
– Конечно. Что вам угодно?
Крали, казалось, колебался. Непохоже на лощеную и знающую свое место марионетку Освальда. Его рука как бы ненароком лежала на рукояти меча таким образом, что Женевьева сразу встревожилась. За время долгого пути из монастыря она пришла к выводу, что его служба у фон Кенигсвальдов не сводилась к простой доставке сообщений.
– Не могли бы вы встретиться со мной через полчаса и привести с собой мистера Зирка? В зале отравленного пира.
Женевьева вскинула бровь. Именно это место она избегала в первую очередь. На ее взгляд, крепость хранила слишком много воспоминаний.
– Дело довольно срочное, но я был бы признателен вам, если бы вы сумели сделать это, больше никого в него не посвящая. Кронпринц приказал мне действовать по собственному усмотрению.
Озадаченная, Женевьева согласилась на его условия и направилась в главный зал. Она надеялась, что мертвецы уже извлечены из-за стола и должным образом погребены. Она, наверно, с трудом узнает зал отравленного пира. До сих пор она не сталкивалась в Дракенфелсе с духами, даже в своем воображении. Никаких духов, только воспоминания.
Репетиция на сегодня окончилась, и актеры собрались за столом в импровизированной столовой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59