И тревожный призыв Хайдена, к сожалению, в данный момент был для врача пустым звуком… Барон махнул рукой и, приняв во внимание медлительность рогатого и расстояние от двери до камина в тридцать с хвостиком локтей, вернулся к хлопающей крыльями насущной проблеме. «Проблема» явно уже начала уставать, и если сделать обманный выпад да подпустить на расстояние вытянутой руки…
Обладатель шикарных рогов и уникального экстерьера был несколько озадачен. Всем явно было не до него! Рычать пробовал, зубами скрипел, а толку – ноль! Барону удалось ухватить гарпию за одно крыло; Ильин наконец определился, куда и сколько раз бить; Барбуз, прооравшийся на несколько лет вперед, замер в уголке, закрыв лицо руками и дрожа крупной дрожью. То ли людоед ввиду своей внешней непривлекательности чудовищу не понравился, то ли сидел слишком тихо, но рогатый облюбовал для скорейшего употребления почему-то Хайдена. Может, еще в окне в лицо его запомнил, кто знает? Как бы то ни было, оживший скелет решительно направил стопы именно в сторону барона. Но не успел сделать и пяти шагов, как зацепился мосластой ногой за валяющийся на полу чудесный мешок. Из торбы тут же раздался истеричный писк… Затаившийся у стеночки Барбуз дернул ухом и поднял голову.
Монстр свысока посмотрел на трепыхающийся внизу мешок, подумал и с садистской ухмылкой на кабаньей морде занес было грязное копыто над мечущимся под холщовой поверхностью торбы бугорком, как…
– Не-э-эт!!!
Яростный вопль великана обрушил снаружи карниз! Босоногий вихрь, в котором трудно сейчас было узнать пугливого каннибала, взлетел над полом и, пронесшись через залу, налетел смерчем на оторопевшего рогоносца…
Ба-бах!
Громкий хруст, грохот падающего тела и – в наступившей тишине – тоненький от ужаса и переживаний голос:
– Пециллочка, с тобой все в порядке?!
На это отвлекся даже Аркадий… Посреди залы, держа в одной ручище дубовую входную дверь (которой и схлопотал по рогам оживший скелет), а в другой – волшебный мешок, стоял Барбуз. Вид у него был взъерошенный.
– Пециллочка?
Сума затрепыхалась – людоедка оказалась очень везучей… Счастливая улыбка озарила лицо трусливого людоеда.
– Да-а, – протянул Ильин, наблюдая сию трогательную картину. – Любовь! Торжество воображения над интеллектом…
Прижатый к стенке лохматый монстр на всякий случай кивнул и попытался под шумок тихонько слинять, но не тут-то было.
– Куда? – грозно прикрикнул вирусолог. – А ну стоять-бояться!
– Вам помочь, сэр? – Барон прикончил крылатую гадину и теперь, стоя с мечом наголо над лежащим без признаков жизни рогатым, легонько тыкал того кончиком клинка в бок. Бывший скелет не реагировал. – Этого, кажется, наш отчаянный друг насмерть зашиб!
– Не, помогать не надо, справлюсь… А тебе – респект, бородавчатый!
– Что? – моргнул людоед.
– Молодец, говорю… – Медик хорошенько размахнулся, целя тесаком в горло смирившемуся с неизбежным чудовищу, и… – Блин! Ну что оно на меня так смотрит?!
– Бейте, сэр, – усмехнулся Хайден, – еще несколько минут назад эта тварь свернула бы вам шею не задумываясь!
– Так я это… я, конечно, понимаю… – Аркаша посмотрел на притихшего монстра и неожиданно для себя опустил тесак. – Ну его, ребята. Что мы, звери? Чеши отсель, волосатик, у меня мясников в роду не было…
Чудовище, не веря своему счастью, благодарно хрюкнуло и, поджав хвост, дало деру – только доски затрещали!
– Не понимаю я вас, сэр.
– Да я сам себя иногда не понимаю! – развел руками медик. – Просто… жалко стало зверюшку… Может, они в Красную книгу занесены, а мы с вами их тут потрошим почем зря?
– С такими настроениями, сэр Аркадий, вас бы на поле брани в первой же атаке мечом проткнули, – покачал головой барон.
– А я белобилетник! – до ушей улыбнулся вирусолог. – Меня в армию не забреют! Да ладно, Хайд, не гунди. Пусть себе бегает, впредь умнее будет…
– Смотрите! – подпрыгнул успокоившийся было каннибал, тыча пальцем в лежащего на досках рогатого. – Он… тает!
Молодые люди только рты пораскрывали – тело чудовища медленно исчезало, как ночной туман под утренним солнцем… Оно становилось все прозрачнее и прозрачнее, контуры фигуры постепенно стирались, и уже через несколько мгновений на полу перед замершей троицей не осталось даже намека на то, что здесь вообще кто-то лежал.
– Мистика-а… – протянул Ильин. – Это что, типа магическая утилизация отходов?! Или оно обратно через часик пришлепает?
– Нет, – вдруг раздалось снаружи. Голос был гулкий, будто сотканный из криков птиц и шелеста древесной листвы. – Я прощаю их, как вы простили, люди…
– Что это?! – аж присел впечатлительный Барбуз, дико озираясь по сторонам и прикрываясь мешком с обожаемой супругой. – Откуда?!
– Тихо ты. – Хайден, хоть и не чувствовал никакой опасности, но все-таки пока не выпуская из рук верного меча, двинулся к выходу. – Пойду посмотрю…
– Я с тобой! – Лопающийся от любопытства медик увязался следом.
На дворе уже начало светать. Гроза прекратилась.
– Вот вы, значит, какие… – прошелестело в воздухе, и ребята замерли на недоломанном крыльце столбами: сплошная стена темного леса неуловимо принимала очертания… человеческого лица! Ветви-брови, глаза-просветы между деревьев, рот, улыбающийся кривыми стволами елок…
– Хозяин леса! – пискнул за спинами приятелей людоед, вытаращив глаза.
– Вот это спецэффект… – ахнул Аркадий.
– Кто? – переспросил барон.
– Не обзывайся, двуногий! – недовольно колыхнулась чаща. – Людоед прав – я Хозяин леса. Я – сам лес. Каждое дерево, каждый высохший пень, каждая букашка – это я!
– А эти снусмумрики зубастые? Твоих зеленых лап дело? – прищурился медик.
Лес зашумел, будто вздыхая:
– Моих. Они были наказаны, и они за все ответили… Я их отпускаю.
– А за что вы их так? – подал голос Хайден. – И кто они такие?
– Те, кто убивал меня ради жестокой забавы, – нахмурились сосны, – кто не знал пощады, жалости и меры, те люди, которые когда-то жили здесь…
– Пропавшие князья! – дошло до вирусолога. – Вот куда они делись-то! Сурово… А за что ты на нас их натравил, а, мечта бензопилы «Дружба»?! Мы тут и пальцем ноги никого даже в мыслях не трогали!
– Вы – люди. Они – звери.
– И чего?!
– Я повелел им на собственной шкуре узнать вкус холодной стали. Каждый раз умирать от руки человека и снова возрождаться, чтобы снова умереть… Пока не истечет их срок или кто-нибудь не отпустит их, убрав меч в ножны, так, как в свое время не сделали они…
Аркаша кинул мимолетный взгляд на тесак и смущенно спрятал его за спину.
– Срок истек. Пускай покоятся с миром! – торжественно провозгласил лес.
– Подождите. – Хайден сделал шаг вперед. – А тот, последний, лохматый, он ведь живой остался!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85
Обладатель шикарных рогов и уникального экстерьера был несколько озадачен. Всем явно было не до него! Рычать пробовал, зубами скрипел, а толку – ноль! Барону удалось ухватить гарпию за одно крыло; Ильин наконец определился, куда и сколько раз бить; Барбуз, прооравшийся на несколько лет вперед, замер в уголке, закрыв лицо руками и дрожа крупной дрожью. То ли людоед ввиду своей внешней непривлекательности чудовищу не понравился, то ли сидел слишком тихо, но рогатый облюбовал для скорейшего употребления почему-то Хайдена. Может, еще в окне в лицо его запомнил, кто знает? Как бы то ни было, оживший скелет решительно направил стопы именно в сторону барона. Но не успел сделать и пяти шагов, как зацепился мосластой ногой за валяющийся на полу чудесный мешок. Из торбы тут же раздался истеричный писк… Затаившийся у стеночки Барбуз дернул ухом и поднял голову.
Монстр свысока посмотрел на трепыхающийся внизу мешок, подумал и с садистской ухмылкой на кабаньей морде занес было грязное копыто над мечущимся под холщовой поверхностью торбы бугорком, как…
– Не-э-эт!!!
Яростный вопль великана обрушил снаружи карниз! Босоногий вихрь, в котором трудно сейчас было узнать пугливого каннибала, взлетел над полом и, пронесшись через залу, налетел смерчем на оторопевшего рогоносца…
Ба-бах!
Громкий хруст, грохот падающего тела и – в наступившей тишине – тоненький от ужаса и переживаний голос:
– Пециллочка, с тобой все в порядке?!
На это отвлекся даже Аркадий… Посреди залы, держа в одной ручище дубовую входную дверь (которой и схлопотал по рогам оживший скелет), а в другой – волшебный мешок, стоял Барбуз. Вид у него был взъерошенный.
– Пециллочка?
Сума затрепыхалась – людоедка оказалась очень везучей… Счастливая улыбка озарила лицо трусливого людоеда.
– Да-а, – протянул Ильин, наблюдая сию трогательную картину. – Любовь! Торжество воображения над интеллектом…
Прижатый к стенке лохматый монстр на всякий случай кивнул и попытался под шумок тихонько слинять, но не тут-то было.
– Куда? – грозно прикрикнул вирусолог. – А ну стоять-бояться!
– Вам помочь, сэр? – Барон прикончил крылатую гадину и теперь, стоя с мечом наголо над лежащим без признаков жизни рогатым, легонько тыкал того кончиком клинка в бок. Бывший скелет не реагировал. – Этого, кажется, наш отчаянный друг насмерть зашиб!
– Не, помогать не надо, справлюсь… А тебе – респект, бородавчатый!
– Что? – моргнул людоед.
– Молодец, говорю… – Медик хорошенько размахнулся, целя тесаком в горло смирившемуся с неизбежным чудовищу, и… – Блин! Ну что оно на меня так смотрит?!
– Бейте, сэр, – усмехнулся Хайден, – еще несколько минут назад эта тварь свернула бы вам шею не задумываясь!
– Так я это… я, конечно, понимаю… – Аркаша посмотрел на притихшего монстра и неожиданно для себя опустил тесак. – Ну его, ребята. Что мы, звери? Чеши отсель, волосатик, у меня мясников в роду не было…
Чудовище, не веря своему счастью, благодарно хрюкнуло и, поджав хвост, дало деру – только доски затрещали!
– Не понимаю я вас, сэр.
– Да я сам себя иногда не понимаю! – развел руками медик. – Просто… жалко стало зверюшку… Может, они в Красную книгу занесены, а мы с вами их тут потрошим почем зря?
– С такими настроениями, сэр Аркадий, вас бы на поле брани в первой же атаке мечом проткнули, – покачал головой барон.
– А я белобилетник! – до ушей улыбнулся вирусолог. – Меня в армию не забреют! Да ладно, Хайд, не гунди. Пусть себе бегает, впредь умнее будет…
– Смотрите! – подпрыгнул успокоившийся было каннибал, тыча пальцем в лежащего на досках рогатого. – Он… тает!
Молодые люди только рты пораскрывали – тело чудовища медленно исчезало, как ночной туман под утренним солнцем… Оно становилось все прозрачнее и прозрачнее, контуры фигуры постепенно стирались, и уже через несколько мгновений на полу перед замершей троицей не осталось даже намека на то, что здесь вообще кто-то лежал.
– Мистика-а… – протянул Ильин. – Это что, типа магическая утилизация отходов?! Или оно обратно через часик пришлепает?
– Нет, – вдруг раздалось снаружи. Голос был гулкий, будто сотканный из криков птиц и шелеста древесной листвы. – Я прощаю их, как вы простили, люди…
– Что это?! – аж присел впечатлительный Барбуз, дико озираясь по сторонам и прикрываясь мешком с обожаемой супругой. – Откуда?!
– Тихо ты. – Хайден, хоть и не чувствовал никакой опасности, но все-таки пока не выпуская из рук верного меча, двинулся к выходу. – Пойду посмотрю…
– Я с тобой! – Лопающийся от любопытства медик увязался следом.
На дворе уже начало светать. Гроза прекратилась.
– Вот вы, значит, какие… – прошелестело в воздухе, и ребята замерли на недоломанном крыльце столбами: сплошная стена темного леса неуловимо принимала очертания… человеческого лица! Ветви-брови, глаза-просветы между деревьев, рот, улыбающийся кривыми стволами елок…
– Хозяин леса! – пискнул за спинами приятелей людоед, вытаращив глаза.
– Вот это спецэффект… – ахнул Аркадий.
– Кто? – переспросил барон.
– Не обзывайся, двуногий! – недовольно колыхнулась чаща. – Людоед прав – я Хозяин леса. Я – сам лес. Каждое дерево, каждый высохший пень, каждая букашка – это я!
– А эти снусмумрики зубастые? Твоих зеленых лап дело? – прищурился медик.
Лес зашумел, будто вздыхая:
– Моих. Они были наказаны, и они за все ответили… Я их отпускаю.
– А за что вы их так? – подал голос Хайден. – И кто они такие?
– Те, кто убивал меня ради жестокой забавы, – нахмурились сосны, – кто не знал пощады, жалости и меры, те люди, которые когда-то жили здесь…
– Пропавшие князья! – дошло до вирусолога. – Вот куда они делись-то! Сурово… А за что ты на нас их натравил, а, мечта бензопилы «Дружба»?! Мы тут и пальцем ноги никого даже в мыслях не трогали!
– Вы – люди. Они – звери.
– И чего?!
– Я повелел им на собственной шкуре узнать вкус холодной стали. Каждый раз умирать от руки человека и снова возрождаться, чтобы снова умереть… Пока не истечет их срок или кто-нибудь не отпустит их, убрав меч в ножны, так, как в свое время не сделали они…
Аркаша кинул мимолетный взгляд на тесак и смущенно спрятал его за спину.
– Срок истек. Пускай покоятся с миром! – торжественно провозгласил лес.
– Подождите. – Хайден сделал шаг вперед. – А тот, последний, лохматый, он ведь живой остался!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85