Правда, милостиво позволила пыльным воителям помыться после нее. Аркаша намекал на совместное купание, тет-а-тет, но получил по физии от оскорбленной подобными предложениями девушки, а потом еще полчаса слушал нудные нотации Хайдена и Феликса насчет своего аморального поведения и бескультурности…
Умывшись и подкрепившись, прямо за столом утвердили план на ближайшие сутки: сейчас Аркадий, Хайден и Кармен идут прогуляться по ярмарке, кое-чего прикупить, людей посмотреть и просто отдохнуть. Феликс, само собой, остается в номере, чтобы ничей завидущий взгляд на него ненароком не упал, а Лир, как самый младший и впечатлительный, остается сторожить живую легенду, потому что… ну кто-то же должен это делать? Парнишка страшно разобиделся, обозвал товарищей тиранами и жлобами, долго взывал к их спящей совести, успеха не добился и в качестве «подслащения горькой пилюли» вынужденного затворника затребовал в апартаменты бочонок варенья и корзину печенья. Был тут же обозван Плохишом и умерил аппетиты до метрового печатного пряника, полдюжины пирожков с брусникой и галлона медового кваса… На сем и разошлись: «узники» – объедаться вкуснятиной, а остальные – шататься по городу. Кармен зависла в первой же лавке женской одежды и украшений, где пришлось ее оставить, иначе до ночи бы не выбрались, а боевые товарищи двинулись по своим, мужским делам… и вовсе не в кабак (хотя Аркаша и предлагал, едва Кармен исчезла в лавочке!), сначала – к цирюльнику, потом – к портному, потом – к оружейнику… а уж потом, разумеется, и в кабак. Инстинкты! Против них не попрешь, будь ты хоть три раза барон. А врачи – это вообще самая пьющая профессия в мире. Потому что самая трудная…
В лавке «Все, что нужно рыцарю» ввиду уже позднего вечера было тихо и безлюдно. Раскормленный хозяин, чей вид не вызывал сомнений в доходности предприятия, встретил обоих приятелей как родных. То ли это было профессиональное радушие, то ли фамильный перстень да надменная физиономия молодого барона произвели должное впечатление – трудно сказать… Пока Аркаша, не переставая любоваться на подстриженного и отлично выбритого дворянина, который сразу же стал выглядеть на свои молодые лета, возился возле доспехов, Хайден бродил по захламленному помещению, изучая товар. Ассортимент, что и говорить, был так себе. В оружии барон разбирался, и то, что он увидел здесь, его не обрадовало: в основном никуда ни годное старье, не раз бывавшее в употреблении. Собственный меч Хайдена вполне устраивал, а вот сэра Аркадия вооружить следовало. Что он, как босяк, вечно кулаками проблемы решает? Рыцарь сокрушенно вздохнул, решив попробовать поискать в другом месте, и уже повернулся было к стене, увешанной щитами (тоже сплошной металлолом, можно даже не присматриваться…), как что-то в углу привлекло его внимание. Он остановился и прищурился в полумраке лавки.
Это было то, что нужно. Отличный, на совесть выкованный меч, сразу видно – работы настоящего мастера, трудившегося не за страх, а за совесть. Нехитрая отделка рукояти основательно потерта, камень, судя по пустой овальной выемке, некогда украшавший эту рукоять, где-то потерян или просто вынут, но клинок очень хорошей стали и даже без зазубрин… Хайден с горящими глазами выудил меч из груды хлама и повертел в руках. Первое впечатление его не обмануло – вещь стоящая. Надо брать.
– Я покупаю его, – сказал молодой человек, подходя к прилавку и доставая общественный кошель. – Сколько?
– Двадцать золотых, господин! – не переставая улыбаться, без запинки ответил хозяин.
Барон отсчитал монеты, взял до кучи отличные кожаные ножны и, полюбовавшись приобретением, сунул меч под мышку. От стены с доспехами доносилось знакомое бормотание:
– И на фига мне кольчуга, спрашивается? Он бы еще бронежилет предложил… Хайд! Иди сюда, растолкуй мне, темному, чем они все отличаются?
– Много чем, – сказал барон, окидывая ассортимент пристрастным взглядом. – Вот это, к примеру, отличная кольчуга! Новая, что удивительно…
– Да с нас за одни вот эти серебряные застежки целое состояние слупят… – недовольно фыркнул Аркаша. – Да и здоровая она какая-то, я в ней ходить толком не смогу!
– Хорошо… А эти латы?
– Шлем, наколенники, панцирь… в общей сумме – килограммов пятьдесят, если не больше. Фигу! Я не штангист в тяжелом весе!
– На вас, сэр, не угодишь! Славный доспех… Что вы кочевряжитесь? Я себе уже присмотрел вон те латы. – Барон показал. – Стрела не пробьет, даже арбалетная… хотя, конечно, арбалет арбалету рознь…
– Мазохист, – пробормотал Ильин, мельком глянув на выбор приятеля, сильно напоминающий запасную броню для военного танка. – Вот! Вот это возьмем. Это мне в самый раз!
– Это?! – скривился барон, презрительно оглядывая доспех из дубленой кожи самого простенького пошива. – Да это же не доспехи, а одно название!
– Ничего подобного, – возразил медик, – крепкая жилетка! И почти новая, и…
– Потому и новая, что позориться, видно, никто не захотел!
– Я не понял – ты ее носить будешь, критик несчастный?!
– Ты, но…
– Вот и умолкни в таком случае! – отрезал вирусолог, беря в охапку доспех и решительно направляясь к прилавку. – Любезный, мы вот это возьмем. И еще… фу, господи, и охота ж ему целый металлургический комбинат на себе таскать? Короче, вам товарищ сам покажет, упакуйте там, как положено… И вон те два щита, и еще эти ножики симпатичные… Хайд, меч купил?
– Купил. Хороший. А щиты – хлам…
– А от кого нам ими загораживаться? Мы что, в регулярную армию вступаем?
– Да нет, – пожал плечами рыцарь. – Хорошо, согласен, пару стычек выдержат, а большего и не надо…
– Ну и ладушки! – Аркадий повернулся к торговцу. – Сколько с нас всего за вычетом меча?
– Сто пятьдесят пять золотых.
– Ничего ж себе ценничек! – присвистнул врач, соображая, что в кошельке-то дай бог двести и было, да пятьдесят забрала Кармен, да за «апартаменты» на сутки пришлось еще пятнадцать выложить… – А совесть?!
– Сто двадцать, – легко согласился хозяин.
– А лицо не потрескается, уважаемый?
– Сто десять… и ни монетой меньше!
– Да оно все скопом и полтинника не стоит! – возмутился близкий к разорению Аркаша. – Побойся бога, живодер! Что я, вчера родился?! Мне в соседней лавке полный боекомплект за сорок монет предлагали!
– Сто десять, дешевле не отдам! – уперся торговец.
Медик демонстративно пожал плечами и развернулся к двери.
– Хорошо, господин! – не выдержал хозяин лавки, видя, что покупатель не лыком шит. – Восемьдесят – и все ваше!
– Сколько? – приостановился Ильин, оттопыривая ухо. – Шестьдесят?
– Восемьдесят.
– Не слышу…
– Восемьдесят золотых монет, господин хороший!
– Да? Жаль… Мне показалось, шестьдесят… Ну что же… пойдем, Хайд!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85
Умывшись и подкрепившись, прямо за столом утвердили план на ближайшие сутки: сейчас Аркадий, Хайден и Кармен идут прогуляться по ярмарке, кое-чего прикупить, людей посмотреть и просто отдохнуть. Феликс, само собой, остается в номере, чтобы ничей завидущий взгляд на него ненароком не упал, а Лир, как самый младший и впечатлительный, остается сторожить живую легенду, потому что… ну кто-то же должен это делать? Парнишка страшно разобиделся, обозвал товарищей тиранами и жлобами, долго взывал к их спящей совести, успеха не добился и в качестве «подслащения горькой пилюли» вынужденного затворника затребовал в апартаменты бочонок варенья и корзину печенья. Был тут же обозван Плохишом и умерил аппетиты до метрового печатного пряника, полдюжины пирожков с брусникой и галлона медового кваса… На сем и разошлись: «узники» – объедаться вкуснятиной, а остальные – шататься по городу. Кармен зависла в первой же лавке женской одежды и украшений, где пришлось ее оставить, иначе до ночи бы не выбрались, а боевые товарищи двинулись по своим, мужским делам… и вовсе не в кабак (хотя Аркаша и предлагал, едва Кармен исчезла в лавочке!), сначала – к цирюльнику, потом – к портному, потом – к оружейнику… а уж потом, разумеется, и в кабак. Инстинкты! Против них не попрешь, будь ты хоть три раза барон. А врачи – это вообще самая пьющая профессия в мире. Потому что самая трудная…
В лавке «Все, что нужно рыцарю» ввиду уже позднего вечера было тихо и безлюдно. Раскормленный хозяин, чей вид не вызывал сомнений в доходности предприятия, встретил обоих приятелей как родных. То ли это было профессиональное радушие, то ли фамильный перстень да надменная физиономия молодого барона произвели должное впечатление – трудно сказать… Пока Аркаша, не переставая любоваться на подстриженного и отлично выбритого дворянина, который сразу же стал выглядеть на свои молодые лета, возился возле доспехов, Хайден бродил по захламленному помещению, изучая товар. Ассортимент, что и говорить, был так себе. В оружии барон разбирался, и то, что он увидел здесь, его не обрадовало: в основном никуда ни годное старье, не раз бывавшее в употреблении. Собственный меч Хайдена вполне устраивал, а вот сэра Аркадия вооружить следовало. Что он, как босяк, вечно кулаками проблемы решает? Рыцарь сокрушенно вздохнул, решив попробовать поискать в другом месте, и уже повернулся было к стене, увешанной щитами (тоже сплошной металлолом, можно даже не присматриваться…), как что-то в углу привлекло его внимание. Он остановился и прищурился в полумраке лавки.
Это было то, что нужно. Отличный, на совесть выкованный меч, сразу видно – работы настоящего мастера, трудившегося не за страх, а за совесть. Нехитрая отделка рукояти основательно потерта, камень, судя по пустой овальной выемке, некогда украшавший эту рукоять, где-то потерян или просто вынут, но клинок очень хорошей стали и даже без зазубрин… Хайден с горящими глазами выудил меч из груды хлама и повертел в руках. Первое впечатление его не обмануло – вещь стоящая. Надо брать.
– Я покупаю его, – сказал молодой человек, подходя к прилавку и доставая общественный кошель. – Сколько?
– Двадцать золотых, господин! – не переставая улыбаться, без запинки ответил хозяин.
Барон отсчитал монеты, взял до кучи отличные кожаные ножны и, полюбовавшись приобретением, сунул меч под мышку. От стены с доспехами доносилось знакомое бормотание:
– И на фига мне кольчуга, спрашивается? Он бы еще бронежилет предложил… Хайд! Иди сюда, растолкуй мне, темному, чем они все отличаются?
– Много чем, – сказал барон, окидывая ассортимент пристрастным взглядом. – Вот это, к примеру, отличная кольчуга! Новая, что удивительно…
– Да с нас за одни вот эти серебряные застежки целое состояние слупят… – недовольно фыркнул Аркаша. – Да и здоровая она какая-то, я в ней ходить толком не смогу!
– Хорошо… А эти латы?
– Шлем, наколенники, панцирь… в общей сумме – килограммов пятьдесят, если не больше. Фигу! Я не штангист в тяжелом весе!
– На вас, сэр, не угодишь! Славный доспех… Что вы кочевряжитесь? Я себе уже присмотрел вон те латы. – Барон показал. – Стрела не пробьет, даже арбалетная… хотя, конечно, арбалет арбалету рознь…
– Мазохист, – пробормотал Ильин, мельком глянув на выбор приятеля, сильно напоминающий запасную броню для военного танка. – Вот! Вот это возьмем. Это мне в самый раз!
– Это?! – скривился барон, презрительно оглядывая доспех из дубленой кожи самого простенького пошива. – Да это же не доспехи, а одно название!
– Ничего подобного, – возразил медик, – крепкая жилетка! И почти новая, и…
– Потому и новая, что позориться, видно, никто не захотел!
– Я не понял – ты ее носить будешь, критик несчастный?!
– Ты, но…
– Вот и умолкни в таком случае! – отрезал вирусолог, беря в охапку доспех и решительно направляясь к прилавку. – Любезный, мы вот это возьмем. И еще… фу, господи, и охота ж ему целый металлургический комбинат на себе таскать? Короче, вам товарищ сам покажет, упакуйте там, как положено… И вон те два щита, и еще эти ножики симпатичные… Хайд, меч купил?
– Купил. Хороший. А щиты – хлам…
– А от кого нам ими загораживаться? Мы что, в регулярную армию вступаем?
– Да нет, – пожал плечами рыцарь. – Хорошо, согласен, пару стычек выдержат, а большего и не надо…
– Ну и ладушки! – Аркадий повернулся к торговцу. – Сколько с нас всего за вычетом меча?
– Сто пятьдесят пять золотых.
– Ничего ж себе ценничек! – присвистнул врач, соображая, что в кошельке-то дай бог двести и было, да пятьдесят забрала Кармен, да за «апартаменты» на сутки пришлось еще пятнадцать выложить… – А совесть?!
– Сто двадцать, – легко согласился хозяин.
– А лицо не потрескается, уважаемый?
– Сто десять… и ни монетой меньше!
– Да оно все скопом и полтинника не стоит! – возмутился близкий к разорению Аркаша. – Побойся бога, живодер! Что я, вчера родился?! Мне в соседней лавке полный боекомплект за сорок монет предлагали!
– Сто десять, дешевле не отдам! – уперся торговец.
Медик демонстративно пожал плечами и развернулся к двери.
– Хорошо, господин! – не выдержал хозяин лавки, видя, что покупатель не лыком шит. – Восемьдесят – и все ваше!
– Сколько? – приостановился Ильин, оттопыривая ухо. – Шестьдесят?
– Восемьдесят.
– Не слышу…
– Восемьдесят золотых монет, господин хороший!
– Да? Жаль… Мне показалось, шестьдесят… Ну что же… пойдем, Хайд!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85