Впрочем, попытаемся добраться до порта.
Увы, обрывистые утесы Мальорки пронеслись мимо. Нас опять уносит в Валенсийский залив! Единственная надежда – плавучий якорь. Поистине, это море хоть кого приведет в отчаяние! Когда, наконец, мы его покинем и вступим в область регулярных ветров? Я даю себе клятву никогда больше не плавать по Средиземному морю без мотора.
Опять предстоит ночь бездействия и ожидания. Что-то принесет завтрашний день? Право же, Средиземное море начинает нам надоедать.
На рассвете 18 июня мы опасливо озираемся по сторонам. Ветер стих, но мы с отчаянием констатируем, что наше положение примерно такое же, как во вторник 10 июня в тот же самый час. Мы находимся, может быть, чуть подальше в открытом море, милях в двадцати к северо-востоку от северной оконечности Менорки! Перед нами снова стоят те же проблемы: нужно еще раз обогнуть мыс и пересечь пролив.
В довершение несчастья северный ветер крепчает, обещая бурю. Вдали от берега мы бы ничего не боялись, но здесь среди скал опасность была очень велика. Единственное, что мы могли сделать, это попытаться вернуться в Сьюдаделу и там подождать улучшения погоды. Идти надо было как можно скорей, потому что ветер не ждал. Очень быстро, примерно за четыре часа, то есть со средней скоростью в пять узлов, мы приблизились к земле. Но море беснуется, и нет никакой возможности обогнуть роковой мыс. В тот момент, когда мы уже решаем повернуть к востоку и войти в одну из относительно спокойных бухт, к нам подходит рыбачья лодка, которая берет нас на буксир.
Но на сей раз довести нас до порта гораздо труднее: движение волн то и дело ослабляет буксирный канат, а затем натягивает его сильным рывком со звуком, подобным «пиччикато».
Все идет благополучно, пока мы движемся против волн, но Джек не скрывает своего беспокойства: «Что будет, когда мы повернемся боком к волнам, прежде чем ветер станет попутным?»
Внезапно канат натягивается как раз в тот момент, когда мы находимся на самом гребне, и в ту же секунду волна обрушивается вниз. «Еретик» перевертывается, мы в воде… Я быстро выплываю и вдруг слышу голос Джека:
– Веревка, Ален, веревка!
Чрезвычайно удивленный, ищу веревку, чтобы бросить ему. Ведь он прекрасно плавает. Но Джек объясняет:
– У меня ноги запутались в веревке, и я не могу плыть.
К счастью, буксирная лодка приближается, и мы вскарабкиваемся на борт. В этот момент, еще наполовину в воде, я кричу:
– Ну что, Джек, опыт продолжается?
Он отвечает с обычной британской флегмой:
– А кто в этом сомневался!
Милый Джек! Я же говорил, что в море он великолепен! И зачем только понадобились эти остановки на суше?!
«Еретик» похож на черепаху, перевернувшуюся на спину. Понемногу из тента начинают выплывать различные предметы. Презирая опасность быть выброшенным на берег, увеличивающуюся с каждой минутой, испанские рыбаки вертятся вокруг места «кораблекрушения». Когда что-нибудь всплывает, я ныряю, стараясь спасти как можно больше вещей. Прежде всего парус, затем непромокаемые мешки (слава богу, интереснее кинопленки спасены!), несколько кассет с пленкой, весла, спальные мешки… Увы, мы не досчитались кино– и фотоаппаратов, радиоаппаратуры, компаса, бинокля. Мачта сломана, тент разорван.
Повесив нос, мы возвращаемся в порт Сьюдаделах, волоча за кормой «Еретика».
Что же произошло? Нас буксировали слишком быстро, при поднятом парусе и против ветра. Сочетание порыва ветра, рывка буксира и неудачно обрушившейся волны нас и опрокинуло. Мораль: никогда не буксироваться даже при благоприятном ветре без плавучего якоря, чтобы встречать волну только носом.
Но в конце концов мы спасены, лодка цела, и наша воля не поколеблена. А это главное! И, кроме того, нам теперь будет что порассказать!
БИТВА ЗА СНАРЯЖЕНИЕ. ТАНЖЕР
Как только мы высадились, я отправил телеграмму с просьбой выслать нам необходимое снаряжение взамен утерянного. Ответ не заставил себя ждать: «Жан Феррэ выезжает в Пальму». Итак, Жан может быть уже в Пальме. Нам ничего не оставалось делать, как спокойно ждать представителя «обитателей суши».
В четверг с раннего утра я отправился к морю, чтобы вдоволь поохотиться под водой. Вместе с Фернандо, чемпионом Менорки по подводной охоте, мы спокойно ловили рыбу, когда появился запыхавшийся мальчик и сообщил, что нас ждут какие-то два француза, которые привезли известия от моей жены.
«Это Жан», – подумал я. Вскочив на велосипед, я нажимал на педали все пять километров, несмотря на палящее солнце, чтобы побыстрей добраться до порта и увидеть… двух неизвестных, которые, завладев судовым журналом Джека, без стеснения переписывали его. Слегка удивленный, я все же принял своих соотечественников насколько мог любезно и объяснил им цель нашей экспедиции. Они были уже осведомлены обо всем, так как успели расспросить коменданта порта и ознакомиться с нашими путевыми записями. Все утро они надоедали мне расспросами, затем увязались за нами к друзьям, которые пригласили нас к себе на завтрак, и фотографировали нас там с поразительной бесцеремонностью. И тут выяснилось, что они даже не знают адреса Жинетты. После этого довольные собой репортеры улетели в Пальму, оставив нас в полнейшей растерянности. С меня было достаточно. Мы решили, что больше и пальцем не пошевельнем для таких нахалов.
На следующее утро в пятницу комедия повторилась. Прибыли еще какие-то два француза. Они нас ждут. Мы тотчас же улетучиваемся, чтобы избежать встречи с ними. Часом позже в Сьюдаделе появились взмыленные, запыхавшиеся, взбешенные… Жан Феррэ и Санчес, французский консул в Маоне, глубоко убежденные, что средиземноморское солнце растопило нам мозги и мы вполне созрели для сумасшедшего дома.
Новости были не из веселых. Покровитель экспедиции отказывал нам в дальнейшей помощи.
В чем дело? Почему такое внезапное охлаждение? Оказалось, что почти все газеты, которые не принимали нас всерьез, после встречи с «Сиди Феррук» объявили, будто экспедиция Бомбара провалилась. Надо было выяснить все начистоту…
Оставив Джека на Менорке, я решил отправиться через Мальорку в Париж. На «Большом острове» нам во всем помог французский консул господин Фременвиль, и в понедельник 23 июня мы выехали в Париж.
Я не стану рассказывать подробно об этой поездке на автомобиле, которая была может быть самым опасным этапом нашей экспедиции. Скажу только, что в 8 часов утра мы были в Валенсии, в 12 часов 30 минут – в Мадриде, в 19 часов – в Сан-Себастьяне, а в 6 часов утра прибыли в Пуатье. В общем, тоже рекорд!
В Париже нам предстояла борьба. Я хотел только одного: получить материалы для оборудования и ремонта лодки, чтобы продолжать плавание. Но, по-видимому, нас больше не принимали всерьез.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60
Увы, обрывистые утесы Мальорки пронеслись мимо. Нас опять уносит в Валенсийский залив! Единственная надежда – плавучий якорь. Поистине, это море хоть кого приведет в отчаяние! Когда, наконец, мы его покинем и вступим в область регулярных ветров? Я даю себе клятву никогда больше не плавать по Средиземному морю без мотора.
Опять предстоит ночь бездействия и ожидания. Что-то принесет завтрашний день? Право же, Средиземное море начинает нам надоедать.
На рассвете 18 июня мы опасливо озираемся по сторонам. Ветер стих, но мы с отчаянием констатируем, что наше положение примерно такое же, как во вторник 10 июня в тот же самый час. Мы находимся, может быть, чуть подальше в открытом море, милях в двадцати к северо-востоку от северной оконечности Менорки! Перед нами снова стоят те же проблемы: нужно еще раз обогнуть мыс и пересечь пролив.
В довершение несчастья северный ветер крепчает, обещая бурю. Вдали от берега мы бы ничего не боялись, но здесь среди скал опасность была очень велика. Единственное, что мы могли сделать, это попытаться вернуться в Сьюдаделу и там подождать улучшения погоды. Идти надо было как можно скорей, потому что ветер не ждал. Очень быстро, примерно за четыре часа, то есть со средней скоростью в пять узлов, мы приблизились к земле. Но море беснуется, и нет никакой возможности обогнуть роковой мыс. В тот момент, когда мы уже решаем повернуть к востоку и войти в одну из относительно спокойных бухт, к нам подходит рыбачья лодка, которая берет нас на буксир.
Но на сей раз довести нас до порта гораздо труднее: движение волн то и дело ослабляет буксирный канат, а затем натягивает его сильным рывком со звуком, подобным «пиччикато».
Все идет благополучно, пока мы движемся против волн, но Джек не скрывает своего беспокойства: «Что будет, когда мы повернемся боком к волнам, прежде чем ветер станет попутным?»
Внезапно канат натягивается как раз в тот момент, когда мы находимся на самом гребне, и в ту же секунду волна обрушивается вниз. «Еретик» перевертывается, мы в воде… Я быстро выплываю и вдруг слышу голос Джека:
– Веревка, Ален, веревка!
Чрезвычайно удивленный, ищу веревку, чтобы бросить ему. Ведь он прекрасно плавает. Но Джек объясняет:
– У меня ноги запутались в веревке, и я не могу плыть.
К счастью, буксирная лодка приближается, и мы вскарабкиваемся на борт. В этот момент, еще наполовину в воде, я кричу:
– Ну что, Джек, опыт продолжается?
Он отвечает с обычной британской флегмой:
– А кто в этом сомневался!
Милый Джек! Я же говорил, что в море он великолепен! И зачем только понадобились эти остановки на суше?!
«Еретик» похож на черепаху, перевернувшуюся на спину. Понемногу из тента начинают выплывать различные предметы. Презирая опасность быть выброшенным на берег, увеличивающуюся с каждой минутой, испанские рыбаки вертятся вокруг места «кораблекрушения». Когда что-нибудь всплывает, я ныряю, стараясь спасти как можно больше вещей. Прежде всего парус, затем непромокаемые мешки (слава богу, интереснее кинопленки спасены!), несколько кассет с пленкой, весла, спальные мешки… Увы, мы не досчитались кино– и фотоаппаратов, радиоаппаратуры, компаса, бинокля. Мачта сломана, тент разорван.
Повесив нос, мы возвращаемся в порт Сьюдаделах, волоча за кормой «Еретика».
Что же произошло? Нас буксировали слишком быстро, при поднятом парусе и против ветра. Сочетание порыва ветра, рывка буксира и неудачно обрушившейся волны нас и опрокинуло. Мораль: никогда не буксироваться даже при благоприятном ветре без плавучего якоря, чтобы встречать волну только носом.
Но в конце концов мы спасены, лодка цела, и наша воля не поколеблена. А это главное! И, кроме того, нам теперь будет что порассказать!
БИТВА ЗА СНАРЯЖЕНИЕ. ТАНЖЕР
Как только мы высадились, я отправил телеграмму с просьбой выслать нам необходимое снаряжение взамен утерянного. Ответ не заставил себя ждать: «Жан Феррэ выезжает в Пальму». Итак, Жан может быть уже в Пальме. Нам ничего не оставалось делать, как спокойно ждать представителя «обитателей суши».
В четверг с раннего утра я отправился к морю, чтобы вдоволь поохотиться под водой. Вместе с Фернандо, чемпионом Менорки по подводной охоте, мы спокойно ловили рыбу, когда появился запыхавшийся мальчик и сообщил, что нас ждут какие-то два француза, которые привезли известия от моей жены.
«Это Жан», – подумал я. Вскочив на велосипед, я нажимал на педали все пять километров, несмотря на палящее солнце, чтобы побыстрей добраться до порта и увидеть… двух неизвестных, которые, завладев судовым журналом Джека, без стеснения переписывали его. Слегка удивленный, я все же принял своих соотечественников насколько мог любезно и объяснил им цель нашей экспедиции. Они были уже осведомлены обо всем, так как успели расспросить коменданта порта и ознакомиться с нашими путевыми записями. Все утро они надоедали мне расспросами, затем увязались за нами к друзьям, которые пригласили нас к себе на завтрак, и фотографировали нас там с поразительной бесцеремонностью. И тут выяснилось, что они даже не знают адреса Жинетты. После этого довольные собой репортеры улетели в Пальму, оставив нас в полнейшей растерянности. С меня было достаточно. Мы решили, что больше и пальцем не пошевельнем для таких нахалов.
На следующее утро в пятницу комедия повторилась. Прибыли еще какие-то два француза. Они нас ждут. Мы тотчас же улетучиваемся, чтобы избежать встречи с ними. Часом позже в Сьюдаделе появились взмыленные, запыхавшиеся, взбешенные… Жан Феррэ и Санчес, французский консул в Маоне, глубоко убежденные, что средиземноморское солнце растопило нам мозги и мы вполне созрели для сумасшедшего дома.
Новости были не из веселых. Покровитель экспедиции отказывал нам в дальнейшей помощи.
В чем дело? Почему такое внезапное охлаждение? Оказалось, что почти все газеты, которые не принимали нас всерьез, после встречи с «Сиди Феррук» объявили, будто экспедиция Бомбара провалилась. Надо было выяснить все начистоту…
Оставив Джека на Менорке, я решил отправиться через Мальорку в Париж. На «Большом острове» нам во всем помог французский консул господин Фременвиль, и в понедельник 23 июня мы выехали в Париж.
Я не стану рассказывать подробно об этой поездке на автомобиле, которая была может быть самым опасным этапом нашей экспедиции. Скажу только, что в 8 часов утра мы были в Валенсии, в 12 часов 30 минут – в Мадриде, в 19 часов – в Сан-Себастьяне, а в 6 часов утра прибыли в Пуатье. В общем, тоже рекорд!
В Париже нам предстояла борьба. Я хотел только одного: получить материалы для оборудования и ремонта лодки, чтобы продолжать плавание. Но, по-видимому, нас больше не принимали всерьез.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60