Дело не в том, что его так уж волнует, что об этом подумает мать. Если бы оно было так, он давно бы уже катил в свой Кэри, вместо того чтобы торчать в этом городе и думать о том, как бы повеселее распорядиться своим свободным временем.
Теперь, когда эта цветная девушка нарушила все его планы, он стал размышлять, куда бы ему двинуть. Ведь когда он ждал и надеялся, что она выйдет к нему, у него на самом деле не было ни малейшей идеи, куда бы им поехать. Сейчас Амелии было бы с кем посмеяться, поговорить, перед кем покрасоваться, а он уж что-нибудь да придумал бы, это несомненно. Может быть, повел бы её в кино, где между сеансами устраиваются представления – он бывал как-то на одном из таких, когда приезжал в город в тот раз. Тогда ему понравилось, здорово было.
– Эй, – раздался у него за спиной голос, – подождите!
Роджер узнал этот голос и изумился. Обернувшись, он увидел бегущую к нему Амелию. На ней было бледно-голубое пальто с поднятым воротником, закрывавшим щеки, на голове развевался голубой платочек. Она, запыхавшаяся, подбежала к нему. Изо рта у неё шел пар. Немного переведя дыхание, Амелия промолвила:
– Ну вы и ходите!
– Я же не знал, что вы там...
– Хозяину нужно было найти мне замену, а это заняло несколько минут.
– Что ж, я очень рад, что вы здесь, – искренне признался Роджер.
– А я ещё не знаю, радоваться или нет, – сказала Амелия и рассмеялась.
У неё было чистое и гладкое лицо теплого шоколадного цвета, глаза на оттенок потемнее, черные как ночь волосы, покрытые голубым платком. Когда она смеялась, впереди открывался неправильный зуб, и она полунепроизвольно прикрывала его рукой, если не забывала. У неё были хорошие ножки, на которых красовались синие туфельки на низких каблуках. Амелия ещё не отдышалась после бега, но держалась рядом с Роджером, не отставая, а когда они стали переходить улицу, для верности ухватилась за его руку.
– Ой, надо же! – воскликнула она. – Но раз мы так делаем, то и с вами можно, правда?
– О чем это вы?
– Я хочу сказать: раз я с вами – значит с вами. А раз с вами, то могу взять вас за руку так же, как взяла бы за руку цветного парня, верно?
– Конечно, – ответил Роджер.
– Я никогда не гуляла по улице с белым мужчиной.
– И я тоже, – в тон ей произнес Роджер и засмеялся от собственных слов. – Я хотел сказать – с цветной девушкой.
– Это хорошо, – просто сказала Амелия.
– Почему хорошо?
– Не знаю. Не хотелось бы думать, что вы из тех, кто кидается на любую цветную девушку. Мне это было бы противно.
– Да на весь Кэри нет ни одной цветной девушки, – поторопился Роджер успокоить Амелию.
– Они все замужем, что ли? – вполне серьезно спросила Амелия, и Роджер вновь засмеялся. – Я что-то не пойму.
– Я имею в виду, что нет ни одной. Вообще ни одной.
– Это очень плохо, – сказал Амелия. – Как же вы там живете без расовых трений?
– А мы воюем с евреями, – ответил Роджер, и ему показалось, что у него вышла неплохая шутка.
Роджеру польстило то, что Амелия расхохоталась в ответ на его шутку. На самом деле юмор был безосновательный. Жители Кэри вовсе и не думали воевать с евреями. Да и как воевать, если в городке жил один-единственный еврей, человек по имени Сэмюэл Силверстайн, державший магазин скобяных изделий. Бедняга страдал артритом, кто ж с ним будет воевать? При матери или братишке Роджер ни за что не стал бы так шутить, но при Амелии ему хотелось выглядеть остроумным и раскованным, вот он и пошутил так. Ему вдруг стало очень радостно оттого, что она идет с ним.
– И вы всегда бегаете за незнакомыми мужчинами по улицам? – спросил Роджер.
– А как же! Вот вы ведь всегда просите незнакомых девушек повесить халат на крючок, притвориться больной и...
– Головная боль – не болезнь.
– ...И выйти за угол, а потом исчезаете.
– Прямо таю в воздухе. Как волшебник.
– Вот так вы и поступаете, да!
– А как же, я ведь волшебник, – болтал Роджер, весь сияя.
– Ходите по аптекам и испытываете свои чары на бедных цветных девочках.
– А вы бедная? – спросил Роджер.
– Я? Очень.
– Серьезно?
– Вы, мистер, думаете, что бедность – подходящий повод для шуток? Нет, тут не до шуток, – грустно проговорила Амелия. – Я очень бедная, правда. Очень.
– А я очень богатый.
– Это хорошо. я знала, что когда-нибудь встречу белого миллионера, который вытащит меня из этого болота, – как бы продекламировала Амелия.
– И вот он перед вами.
– Да, волшебник.
– Точно. Вчера, – похвастал Роджер, – я сделал сто двадцать два доллара. Как вам это нравится?
– Это много.
– А сегодня у меня осталось, может быть, долларов пятнадцать.
– Легко достались, легко и разошлись, – отметила Амелия, пожав плечами.
– Да нет, я послал сотню матери.
– Куда-то на окраину штата, в этот, как его, Галчуотер, да?
– В Кэри.
– А я думала, вы сказали, в Галчуотер.
– Нет, в Кэри.
– А мне показалось, в Галчуотер.
– Нет, в Кэри.
– Это под Хадлуортом?
– Под Хадлстоном.
– Ну да, там ещё катаются на санках.
– На горных лыжах.
– Теперь вспомнила.
– Не важно, – говорил Роджер, продолжая смеяться и улыбаться. – Главное – я послал ей, матери, сто долларов. Ну, потом заплатил четыре доллара за ночлег, потом ещё купил поздравительные карточки и марки, пил кофе, заплатил за Ральфа, за шоколад...
– За Ральфа?
– Это один парень, с которым я тут познакомился. – Роджер сделал паузу и затем добавил: – Он наркоман, настоящий наркоман.
– Хорошие же люди вам попадаются, – прокомментировала Амелия.
– А что, он приятный малый.
– Мама сказала нам всем и каждому, – сообщила Амелия, – что если кто-нибудь из нас хоть раз прикоснется к этой гадости, то сделает из него калеку. А она зря не говорит. У меня мама сухощавая такая, но сделана из железа. Она предпочла бы, чтобы мы были мертвыми, чем наркоманами.
– А эту штуку легко достать? – полюбопытствовал Роджер.
– Если есть деньги, то и достать несложно. В этом городе, если есть деньги, всё можно достать.
– И Ральф то же говорил.
– Кто-кто, а этот Ральф всё знает. Это такой прожженный тип.
– Как бы там ни было, вот всё, что у меня осталось, – произнес Роджер и с этими словами запустил руку в карман и достал оттуда сложенную пачку купюр. Переложив их в левую руку, он снова залез в карман и достал оттуда мелочь. Мелочи было семьдесят два цента, а купюр – две по пять долларов и четыре по одному. – Итого, четырнадцать долларов семьдесят два цента, – закончил Роджер подсчет.
– Миллионер. Как вы и говорили.
– Точно.
– Точно, – в том ему произнесла Амелия.
– Чего бы вы сейчас хотели? – поинтересовался Роджер.
– Не знаю. А-а, вот: покажите-ка мне город. Покажите мне ваш, – Амелия подчеркнула последнее слово, – город.
– Мой город? Это не мой город, Амелия.
– Я имею в виду – город белого человека.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36