Короче говоря, дорогой, этот восхитительный молодой человек уговорил меня стать его невестой!
– Кем?
– Мы женимся завтра в Новом Орлеане. А затем отбываем в Европу на шестимесячный медовый месяц. Скажи, что ты счастлив за меня, дорогой!
«Скажи, что ты счастлив за меня, дорогой!»
Эта фраза теперь прокручивалась в голове Найлза, как надоедливый припев, доводя его до белого каления. Он снова грохнул кулаком по столу. Сучка! Пустая, лживая, неблагодарная шлюха!
Все эти годы он был предан Ясмин, ставя ее счастье выше собственного. И после этого она заявляет, что выходит замуж за мальчишку и что не может больше – после того как разрушила его брак – заниматься с ним любовью! Пренебрежительный отказ, с которым она гордо удалилась, явился последней каплей, переполнившей чашу.
– Будь ты проклята! – выругался Найлз, несчастный и раздосадованный, как никогда в жизни.
В отчаянии он откинулся в кресле и закрыл глаза. Затем открыл их, бросив беспокойный взгляд в окно. Элегантно одетая темноволосая женщина переходила через улицу, направляясь в его контору. Найлз выпрямился, окрыленный надеждой. Неужели Ясмин опомнилась?
Он разочарованно вздохнул, узнав Эмму Элликот. Эм вошла в контору Ловлесса не менее мрачная, чем он сам. Найлз даже не потрудился встать.
– Что вам угодно, мисс Элликот? Я занятой человек.
– У меня для вас сообщение, Найлз. – Эм сверкнула глазами. – Хелен Кортни хочет продать свою ферму.
Найлз отодвинул кресло и вскочил на ноги.
– Все-таки есть Бог на свете! – воскликнул он, воздев руки к небесам. Его красивое лицо совершенно преобразилось. – Аллилуйя! – Он захлопал в ладоши, как обрадованный ребенок. – Когда? Когда я получу права на собственность?
– Хелен будет у вас в конторе около трех, с бумагами, – сказала Эм. – И учтите, Найлз, она не хочет огласки, – холодно добавила девушка, повернувшись к двери.
– Конечно-конечно, – отозвался Найлз. – Я буду ждать! И спасибо за…
Но Эм уже вышла.
Взволнованный, Найлз нетерпеливо расхаживал по комнате, потирая руки. К черту Ясмин Парнелл! Да кому она нужна? Он вот-вот станет самым крупным землевладельцем в Алабаме! И найдет себе молодую красивую любовницу. Что же касается Пэтси, то она давно надоела ему.
Он все еще расхаживал по комнате, строя планы, когда дверь конторы отворилась и на пороге появился шериф Купер.
Найлз лучезарно улыбнулся:
– Прошу вас, шериф! Входите! Что привело вас ко мне в это прекрасное сентябрьское утро? Коньяк? Кубинскую сигару?
Куп покачал головой. Он стоял в дверях, широко расставив ноги и засунув большие пальцы рук за портупею.
– У меня для вас сообщение, Найлз, – негромко произнес он.
– Я его уже получил, дружище, – с улыбкой объявил Найлз. – Ваша прелестная невеста была настолько любезна, что принесла мне эту радостную весть.
Куп нахмурился:
– Но каким образом? Эм понятия не имеет об этом.
– Вы ошибаетесь, шериф. Она сообщила, что Хелен Кортни готова продать мне свою ферму! Сегодня!
Куп выдержал долгую паузу.
– Понятно, – сказал он наконец, нахмурившись. – Но у меня для вас другое сообщение. Капитан Нортвей решил продать вам своего гнедого. Он сказал, что примет ваше последнее предложение.
– Воистину сегодня день чудес! – воскликнул Найлз. – Это слишком хорошо, чтобы быть правдой. Когда? Когда я получу этого великолепного жеребца?
– Капитан приведет его сегодня, – отрывисто произнес Куп, прежде чем повернуться спиной.
– Тысяча благодарностей, шериф! – Найлз задохнулся от восторга. – Я вам чрезвычайно признателен за…
Но Куп уже исчез.
Глава 45
Может, это был сон? – задавалась вопросом Хелен, тщательно одеваясь для поездки в город, в контору Найлза Ловлесса.
Теперь все случившееся между ними казалось ей далеким и нереальным.
Неужели они расхаживали голые, как Адам и Ева до первородного греха? Неужели и вправду занимались любовью на полу в гостиной? А потом на просторной двуспальной кровати в комнате для гостей? И в кресле-качалке на переднем крыльце? И на спине Рейдера?
Хелен села на кровать и разложила на коленях новое платье из небесно-голубого пике.
Да. Все это было.
И Хелен не испытывает сожалений. Она любит Курта, любит всем сердцем. И будет любить всегда.
В те волшебные дни Курт не раз говорил, что любит ее, и она верила. Возможно, потому, что очень хотела верить. Но чего не скажешь в угаре страсти? И теперь она думала, действительно ли он любит ее?
Неожиданное возвращение Джолли и Чарли застало их врасплох. Они так и не сказали друг другу «Я люблю тебя» при ярком свете дня.
С тех пор им не представилось ни единого шанса побыть наедине. Весь день ферма напоминала проходной двор. Даже вечером, когда стемнело, в доме оставался Джолли. Усталый, он принял приглашение провести на ферме ночь.
Чарли спал в одной кровати с отцом. Хелен лежала без сна в своей комнате, тоскуя по любовным восторгам, которые познала за последние дни.
Всю долгую одинокую ночь она перебирала в уме события минувшего дня. Ни разу Курт не бросил на нее взгляд, который говорил бы о любви. Не сделал ни единой попытки остаться с ней наедине. И вообще вел себя так, словно никогда не прикасался к ней.
Хелен вздохнула.
Глупо надеяться, что он и вправду любит ее. У Курта, видимо, было много женщин. Более красивых и искушенных, чем она. Вряд ли их короткий роман что-нибудь значит для него. Просто она была доступной. Можно сказать, упала в его объятия, как созревший фрукт, буквально умоляя заняться с ней любовью.
Чувствуя себя потерянной и несчастной, Хелен поднялась с кровати.
Она задолжала Курту за целое лето работы. А долги надо платить.
Вздохнув, Хелен надела голубое пикейное платье, умудрилась застегнуть крохотные крючки на спине. Расчесала волосы, скрутила их в блестящий жгут и закрепила на макушке драгоценной перламутровой заколкой. Сунула ноги в поношенные туфли, взяла сумочку и решительно вытащила из верхнего ящика секретера пачку пожелтевших бумаг, перевязанных выцветшей ленточкой.
Документы на владение фермой Берков.
Курт поднялся на рассвете и сразу взялся за дело. Из города снова прибыли помощники: Отри и еще несколько мужчин. Они трудились все утро над новым загоном, ненадолго прервавшись, чтобы перекусить сандвичами с жареной говядиной, которые принесли Джолли и Чарли.
Вскоре после ленча Джейк и его спутники отбыли. Курт и Джолли продолжали работать. Джолли отмерял и отпиливал доски, а Курт приколачивал их. Чарли внес свою лепту, принося мужчинам ковши с холодной водой из колодца и собирая мусор, оставленный ураганом.
Часа в два Джолли заявил, что с него достаточно. Сдернув с шеи красный платок, он вытер вспотевшее лицо и объявил, что пора вздремнуть в тенечке на передней веранде.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71
– Кем?
– Мы женимся завтра в Новом Орлеане. А затем отбываем в Европу на шестимесячный медовый месяц. Скажи, что ты счастлив за меня, дорогой!
«Скажи, что ты счастлив за меня, дорогой!»
Эта фраза теперь прокручивалась в голове Найлза, как надоедливый припев, доводя его до белого каления. Он снова грохнул кулаком по столу. Сучка! Пустая, лживая, неблагодарная шлюха!
Все эти годы он был предан Ясмин, ставя ее счастье выше собственного. И после этого она заявляет, что выходит замуж за мальчишку и что не может больше – после того как разрушила его брак – заниматься с ним любовью! Пренебрежительный отказ, с которым она гордо удалилась, явился последней каплей, переполнившей чашу.
– Будь ты проклята! – выругался Найлз, несчастный и раздосадованный, как никогда в жизни.
В отчаянии он откинулся в кресле и закрыл глаза. Затем открыл их, бросив беспокойный взгляд в окно. Элегантно одетая темноволосая женщина переходила через улицу, направляясь в его контору. Найлз выпрямился, окрыленный надеждой. Неужели Ясмин опомнилась?
Он разочарованно вздохнул, узнав Эмму Элликот. Эм вошла в контору Ловлесса не менее мрачная, чем он сам. Найлз даже не потрудился встать.
– Что вам угодно, мисс Элликот? Я занятой человек.
– У меня для вас сообщение, Найлз. – Эм сверкнула глазами. – Хелен Кортни хочет продать свою ферму.
Найлз отодвинул кресло и вскочил на ноги.
– Все-таки есть Бог на свете! – воскликнул он, воздев руки к небесам. Его красивое лицо совершенно преобразилось. – Аллилуйя! – Он захлопал в ладоши, как обрадованный ребенок. – Когда? Когда я получу права на собственность?
– Хелен будет у вас в конторе около трех, с бумагами, – сказала Эм. – И учтите, Найлз, она не хочет огласки, – холодно добавила девушка, повернувшись к двери.
– Конечно-конечно, – отозвался Найлз. – Я буду ждать! И спасибо за…
Но Эм уже вышла.
Взволнованный, Найлз нетерпеливо расхаживал по комнате, потирая руки. К черту Ясмин Парнелл! Да кому она нужна? Он вот-вот станет самым крупным землевладельцем в Алабаме! И найдет себе молодую красивую любовницу. Что же касается Пэтси, то она давно надоела ему.
Он все еще расхаживал по комнате, строя планы, когда дверь конторы отворилась и на пороге появился шериф Купер.
Найлз лучезарно улыбнулся:
– Прошу вас, шериф! Входите! Что привело вас ко мне в это прекрасное сентябрьское утро? Коньяк? Кубинскую сигару?
Куп покачал головой. Он стоял в дверях, широко расставив ноги и засунув большие пальцы рук за портупею.
– У меня для вас сообщение, Найлз, – негромко произнес он.
– Я его уже получил, дружище, – с улыбкой объявил Найлз. – Ваша прелестная невеста была настолько любезна, что принесла мне эту радостную весть.
Куп нахмурился:
– Но каким образом? Эм понятия не имеет об этом.
– Вы ошибаетесь, шериф. Она сообщила, что Хелен Кортни готова продать мне свою ферму! Сегодня!
Куп выдержал долгую паузу.
– Понятно, – сказал он наконец, нахмурившись. – Но у меня для вас другое сообщение. Капитан Нортвей решил продать вам своего гнедого. Он сказал, что примет ваше последнее предложение.
– Воистину сегодня день чудес! – воскликнул Найлз. – Это слишком хорошо, чтобы быть правдой. Когда? Когда я получу этого великолепного жеребца?
– Капитан приведет его сегодня, – отрывисто произнес Куп, прежде чем повернуться спиной.
– Тысяча благодарностей, шериф! – Найлз задохнулся от восторга. – Я вам чрезвычайно признателен за…
Но Куп уже исчез.
Глава 45
Может, это был сон? – задавалась вопросом Хелен, тщательно одеваясь для поездки в город, в контору Найлза Ловлесса.
Теперь все случившееся между ними казалось ей далеким и нереальным.
Неужели они расхаживали голые, как Адам и Ева до первородного греха? Неужели и вправду занимались любовью на полу в гостиной? А потом на просторной двуспальной кровати в комнате для гостей? И в кресле-качалке на переднем крыльце? И на спине Рейдера?
Хелен села на кровать и разложила на коленях новое платье из небесно-голубого пике.
Да. Все это было.
И Хелен не испытывает сожалений. Она любит Курта, любит всем сердцем. И будет любить всегда.
В те волшебные дни Курт не раз говорил, что любит ее, и она верила. Возможно, потому, что очень хотела верить. Но чего не скажешь в угаре страсти? И теперь она думала, действительно ли он любит ее?
Неожиданное возвращение Джолли и Чарли застало их врасплох. Они так и не сказали друг другу «Я люблю тебя» при ярком свете дня.
С тех пор им не представилось ни единого шанса побыть наедине. Весь день ферма напоминала проходной двор. Даже вечером, когда стемнело, в доме оставался Джолли. Усталый, он принял приглашение провести на ферме ночь.
Чарли спал в одной кровати с отцом. Хелен лежала без сна в своей комнате, тоскуя по любовным восторгам, которые познала за последние дни.
Всю долгую одинокую ночь она перебирала в уме события минувшего дня. Ни разу Курт не бросил на нее взгляд, который говорил бы о любви. Не сделал ни единой попытки остаться с ней наедине. И вообще вел себя так, словно никогда не прикасался к ней.
Хелен вздохнула.
Глупо надеяться, что он и вправду любит ее. У Курта, видимо, было много женщин. Более красивых и искушенных, чем она. Вряд ли их короткий роман что-нибудь значит для него. Просто она была доступной. Можно сказать, упала в его объятия, как созревший фрукт, буквально умоляя заняться с ней любовью.
Чувствуя себя потерянной и несчастной, Хелен поднялась с кровати.
Она задолжала Курту за целое лето работы. А долги надо платить.
Вздохнув, Хелен надела голубое пикейное платье, умудрилась застегнуть крохотные крючки на спине. Расчесала волосы, скрутила их в блестящий жгут и закрепила на макушке драгоценной перламутровой заколкой. Сунула ноги в поношенные туфли, взяла сумочку и решительно вытащила из верхнего ящика секретера пачку пожелтевших бумаг, перевязанных выцветшей ленточкой.
Документы на владение фермой Берков.
Курт поднялся на рассвете и сразу взялся за дело. Из города снова прибыли помощники: Отри и еще несколько мужчин. Они трудились все утро над новым загоном, ненадолго прервавшись, чтобы перекусить сандвичами с жареной говядиной, которые принесли Джолли и Чарли.
Вскоре после ленча Джейк и его спутники отбыли. Курт и Джолли продолжали работать. Джолли отмерял и отпиливал доски, а Курт приколачивал их. Чарли внес свою лепту, принося мужчинам ковши с холодной водой из колодца и собирая мусор, оставленный ураганом.
Часа в два Джолли заявил, что с него достаточно. Сдернув с шеи красный платок, он вытер вспотевшее лицо и объявил, что пора вздремнуть в тенечке на передней веранде.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71