Решено было, что те солдаты, которых военно-медицинская служба сочтет слишком ослабленными для перехода через Океан, останутся здесь, на западном берегу озера. Охранять их никто не будет. Если дело дойдет до драки, им придется самим себя защищать.
Указав оставшимся, что можно есть, а от чего нужно держаться подальше, Сирокко, не в силах и дальше откладывать поход, повела свою армию в Океан.
ЭПИЗОД XIV
Фургоны никогда еще не были так легки. Приспособления для прохода через джунгли остались на западном рубеже пустыни. Приспособления для марша по пустыне остались вместе с выздоравливающими на восточном ее рубеже. Нести в Океан воду не требовалось, а снаряжение для защиты от холода, которое тащили так долго и так издалека, теперь оказалось на спинах солдат. Впрочем, если джипы и оценили облегчение своей ноши, они никак этого не показали.
Путь через Океан провел армию вдоль южного берега моря, мимо того места, где начало формироваться необъятное ледяное полотно, — и к краю одного из трех крупнейших ледников, что про сантиметру проделывали свой путь с южных нагорий. Здесь ледяное полотно уже составляло сотни метров в глубину и имело достаточный запас прочности, чтобы выдержать вес любой армии.
В Океане не было Кружногейского шоссе — как, впрочем, и в Мнемосине. Глупо было бы пытаться прорубить здесь постоянную трассу. Самый простой путь лежал прямо через замерзшее море. Хотя полотно и не отличалось гладкостью — давление ледников дробило лед и вынуждало громадные льдины наползать друг на друга — нетрудно было найти сравнительно ровный маршрут. Благо теперь, когда ангелы использовали весь потребовавшийся им динамит, оставшиеся самолеты Конела приносили тонны взрывчатки, которую разведчики использовали для подрыва торосов и расчистки проходов.
Пока армия двигалась в ярко-льдистую ночь Океана к месту своей первой стоянки, на востоке вырастала знакомая громада. То был Свистолет, вновь занимающийся чем-то необъяснимым. Дирижабли всегда пролетали Океан на большой высоте. Однако Свистолет явно спускался, словно ему в этом месте что-то причиталось.
Остановился он невдалеке от армии, и с его брюха стало падать нечто, сперва показавшееся людям мелкой пылью. Падала мнимая пыль долго. Временами все слышали зловещую сирену — это пузырь выпускал избыточный водород. Но даже при этом, пока пыль падала, Свистолет постепенно поднимался.
Закончив выпускать «пыль», Свистолет отлетел на несколько километров, снова разворачиваясь к востоку, и слил целый ливень балластной воды, которая, прежде чем упасть на землю, успела превратиться в крупу.
Пыль на поверку оказалась дровами. Они были рассыпаны по всей территории, выбранной Сирокко для первого лагеря, и нарублены на длину, удобную для тех печурок, которые легко размещались внутри солдатских палаток. Кроме того, дрова были сухие и почти бездымные.
Сирокко велела передать по рядам, что древесина — подарок от титанид Гипериона. Общее мнение о титанидах, уже достаточно высокое среди ветеранов джунглей, поднялось до новой отметки, пока все лакомились горячей пищей и заползали в спальные мешки в теплых палатках.
Во время второй стоянки в Океане Габи снова явилась Сирокко.
Сирокко лежала в своей палатке. Ноги она протянула к огню, разведенному в чем-то вроде большого примуса. В палатке стояла одна койка. Сирокко подумала, что сможет заснуть. Когда же ей в последний раз доводилось спать? Кажется, еще в Кроне. Но пока ничего не получалось.
Тем не менее Сирокко знала, что поспать необходимо, так что улеглась поудобнее, зевнула, закрыла глаза... и тут, подняв клапан палатки, туда вошла Габи. Сирокко даже не успела ни о чем подумать. Габи взяла ее за руку и заторопилась наружу.
— Пойдем, — сказала она. — Мне надо показать тебе нечто важное.
И они устремились в снежную метель.
Впрочем, не такая уж это была и метель. И вовсе не буря. Однако при минус двадцати градусах Цельсия неприятен любой ветерок. Двое часовых у ее палатки были настороже — стояли спиной к костру, чтобы ясно видеть в темноте. Но Габи и Сирокко они не заметили. Смотрели прямо сквозь них.
«Что ж, для сна ничего удивительного», — подумала Сирокко.
Они протопали по снегу к другой палатке, и Габи ввела Сирокко вовнутрь. Там оказались две постели. В одной спала Робин. На другой, протирая глаза, сидел Конел.
— Капитан? А это не...
Конел явно видел Габи. Наверное, он тоже спал.
— Кто это? — спросил он.
— Меня зовут Габи Мерсье, — сказала Габи.
Тут Сирокко действительно пришлось отдать должное Конелу. Он некоторое время молча смотрел на Габи, очевидно подгоняя реальность под бесчисленные истории, которых он за все это время в Гее наслушался. Мысль о призраке, похоже, серьезных переживаний Конелу не доставила. Наконец он кивнул:
— Твоя разведчица, Капитан... верно?
— Верно, Конел. Все идет хорошо.
— По-моему, больше никто это и быть не мог. — Конел хотел встать, вздрогнул от боли, затем расставил ноги так, чтобы удобнее опираться на костыль.
Вообще-то со сломанной лодыжкой Конела следовало отослать в город. Он даже приготовился поднять бучу, если кто-то это предложит, но никто так и не предложил. Сирокко он был нужен в Гиперионе — больной или здоровый. А раз Конел мог ехать верхом на Рокки, серьезной проблемы не возникало.
Вот только перелом вышел скверный. Титанидские целители считали, что хромать Конел будет долго, — возможно, всю оставшуюся жизнь.
Габи опустилась перед ним на колени. Без малейших усилий она сняла массивный гипс. Возложила руки на голую лодыжку и на долю секунды ее сжала. Конел охнул, затем явно удивился. И спокойно встал на сломанную ногу.
— Чудеса, по две штуки за четвертак, — сказала Габи.
— Четвертак за мной, — отозвался Конел. — Да и спасибо тоже... — Тут он рассмеялся.
— Что такое?
— Спасибо тут, мягко говоря... — Конел развел руками, и рот его разъехался в глуповатой ухмылке. Стоял он еще нетвердо. — Да, а второе чудо?
— Скоро покажу. Берите меня за руки, детишки.
Полет, похоже, обескуражил Конела куда больше, чем призрак или магическое исцеление. Сирокко слышала, как стучат его зубы.
— Возьми себя в руки, Конел, — сказала Габи. — После того трюка, который ты провернул с люфтмордером, это просто прогулка в парке.
Конел промолчал. Сирокко просто терпела. На самом деле ей не нравилось все, что было не в ее власти. Хотя во время этих снов все казалось не так уж и важным.
— До сих пор ты мне доверяла, — нежно обратилась к ней Габи. — Доверься еще немного. Тебе здесь нечего бояться.
— Я знаю, только...
— Только ты всегда, минуя Океан, испытывала иррациональный страх. И ты никогда не подходила ближе, чем на сто километров, к центральному тросу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151