Мартин по-прежнему возносил хвалы рассвету, и его одежды золотых и розовых цветов ярким пятном выделялись на фоне скучно-серого неба.
– Благодарю тебя, о Повелитель Зари, за этот прекрасный рассвет и величие твоего нового дня… – Ты почти вовремя.
Коля ойкнул, потом облегченно прикрыл глаза, когда увидел, что это всего лишь Саша Петрович, внук бургомистра, прислонившийся к заброшенному дому и ехидно улыбающийся. На нем была простая хлопковая рубашка и коричневые брюки. У ног мальчика лежал пустой мешок.
– Я уж думал, тебе не удастся сбежать от старой крысы.
– Саша, ты же знаешь, я не люблю, когда ты называешь так моего хозяина, – запальчиво произнес Коля.
– На, – он протянул второму мальчику половину свежеиспеченной булки. Мальчик протянул смуглую руку и жадно схватил хлеб, с наслаждением втянул ноздрями горячий манящий аромат и откусил большой кусок.
– Крыса печет хороший хлеб, – заявил он с набитым ртом.
– Нам надо спешить, – заторопился Коля, – Мартин уже на площади.
– Знаю, но он такой же зануда, как и мой дед. Особенно, когда нет дождя. У нас полно времени.
Они дошли до конца рыночной площади, остановились и посмотрели наверх – на церковь.
Здание было древним, деревянные балки и доски состарились и готовы были вот-вот развалиться, когда «сумасшедший Мартин» решил устроить здесь храм своего бога – Латандера. Молодой священник привел бывшую развалину во вполне приличный вид – хорошо подогнанные двери ходили на петлях без скрипа, окна, очищенные от паутины, сверкали новенькими стеклами. Проходы были чисто подметены, а новая черепица на высокой крыше делала церковь похожей издали на яркий грибок посреди темного леса. Свежесть и чистота здания производили благоприятное впечатление даже на Сашу. Старая церковь вновь обрела святость.
– Сам не верю, что позволил тебе втянуть меня в кражу в церкви, – прошептал Коля.
– А мы и не воруем, мы просто…, одалживаем.
Саша, отбросив секундное замешательство, толкнул двойные двери. Они охотно распахнулись. Оба мальчика заморгали, привыкая к царившему внутри полумраку. Перед ними оказался неширокий центральный проход, с обеих сторон которого шли скамьи. В воздухе висела пыль. Алтарь в конце прохода у стены был, однако, тщательно протерт. Саша и Коля увидели невысокую стопку розовых деревянных кружочков в центре алтаря, несколько самых простых начищенных подсвечников, в которых торчали полусгоревшие огарки. Рядом с алтарем стояла на пьедестале большая чаша. Солнечный луч отбрасывал искры на неподвижное зеркало воды.
– Ну, вот и мы, – победно усмехаясь, заявил Саша. Он побежал по проходу, и его башмаки стучали на удивление тихо.
– Ну, давай, Коля!
Второй мальчик неохотно последовал за ним. Саша протянул ему несколько маленьких бутылочек.
– Наполни-ка их святой водой, а я возьму диски.
– Саша, я знаю, у нас будут неприятности, – пробормотал Коля, опуская бутылочку в чашу, – пузырьки воздуха забулькали, выпрыгивая на поверхность.
– Коля, да ты боишься темноты!
– Нет!
– Да. Ты же сам сказал: «Ох, Саша, я боюсь идти туда, если нас ничто не будет защищать!» Вот мы и пришли сюда, чтобы у тебя была защита от ночных тварей. Так что заткнись! Ох, что же ты за трус! Коля-трус, так я теперь буду тебя звать.
Сморщившись от отвращения, Саша сгреб все розовые диски в мешок. Поразмыслив, он суну туда же и подсвечники.
– Я достану лампы и одеяла. А ты найдешь зеркало и чеснок, ладно? Коля не ответил.
– Ладно?
Коля не слушал. Он в ужасе смотрел через одну из пустых ячеек оконного переплета:
– Саша, он идет!
Как загнанный заяц, темноволосый мальчишка схватил мешок одной рукой, а другой – своего друга за воротник. Коля поначалу оцепенел, но быстро оправился, и оба воришки бросились по проходу обратно. Саша с разбега толкнул тяжелые деревянные двери, и они распахнулись наружу, ударив брата Мартина в грудь, отчего священник отлетел назад и упал на спину. Коля и Саша тоже повалились на землю, но быстро вскочили на ноги и бросились прочь.
Молодой священник долго лежал на ступенях, пытаясь отдышаться от полученного удара, потом, кряхтя, поднялся на ноги. Он открыл двери и увидел, что его алтарь пуст. Сначала Мартин пришел в ужас. Однако через мгновение на устах его появилась улыбка.
Деяния его бога никогда не были полностью ясны слегка помешанному священнику. Однако Мартин знал наверняка – если эти двое мальчишек так нуждаются в святых символах, что решили украсть их из церкви, значит, им нужна защита этих святых предметов. Мартин знал понаслышке, что скрывает ночь в Баровии.
Отбежав достаточно далеко, чтобы почувствовать себя в безопасности, Саша и Коля, обессиленные, рухнули на землю у подножия толстого дуба. Саша начал истерически смеяться, захлебываясь так, что в конце концов даже перепуганный Коля улыбнулся, а потом тоже захохотал.
– Ладно, – сказал Саша, вытирая выступившие на глазах слезы и опустив руку на живот, который заболел от смеха. – Тебе пора возвращаться к своей крысе. На закате встретимся у швейной лавки. Будет весело!
Коля не был так в этом уверен, но покорно закивал.
День пошел своим чередом. Коля опоздал в пекарню, за что получил от хозяина короткую, но ощутимую затрещину. Саша Петрович решил прогулять школу и наткнулся на свою мать, когда пытался незамеченным пробраться обратно домой. Мать сидела на ступенях лестницы у двери и дожидалась его. Лицо ее было уставшим и печальным. Она долго смотрела на него, прежде чем заговорить.
– Почему ты так себя ведешь, Александр Петрович?
Саша пожал плечами:
– Не знаю.
– Тебе не нравится учиться? Ты хочешь, чтобы тебя наказали?
– Только не летом, – он посмотрел на нее жгучими черными глазами. Анастасия поневоле засмеялась.
– Сядь рядом со мной, – сказала она. Саша охотно забрался повыше, уселся рядом, а она обняла его рукой за плечи, и сын прижался к ней.
– Саша, я рассказывала тебе о твоем отце и почему мне так важно, чтобы ты вел себя хорошо. Нам-то все равно, что ты наполовину цыган, но в деревне есть еще и тупые люди, которым это не все равно. Если ты будешь хорошо учиться, то не пропадешь здесь без меня.
Саша беспокойно заерзал. Он терпеть не мог, когда мать становилась такой серьезной. Когда мама говорила, что ей придется покинуть его, комок подкатывал у него к горлу.
– Но ты отпустишь меня к Коле? Анастасия погладила ладонью по шелковистым волосам сына, взглянула в окно.
– Ну, не знаю. Уже смеркается. Давай, собирайся быстрее.
Со скоростью просто невероятной Саша взлетел по ступенькам в свою комнату и сложил все для «ночного приключения». Теперь у него была своя комната, хотя маленькая, но все же отдельная. Там стояли кровать и шкаф для одежды и игрушек.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89
– Благодарю тебя, о Повелитель Зари, за этот прекрасный рассвет и величие твоего нового дня… – Ты почти вовремя.
Коля ойкнул, потом облегченно прикрыл глаза, когда увидел, что это всего лишь Саша Петрович, внук бургомистра, прислонившийся к заброшенному дому и ехидно улыбающийся. На нем была простая хлопковая рубашка и коричневые брюки. У ног мальчика лежал пустой мешок.
– Я уж думал, тебе не удастся сбежать от старой крысы.
– Саша, ты же знаешь, я не люблю, когда ты называешь так моего хозяина, – запальчиво произнес Коля.
– На, – он протянул второму мальчику половину свежеиспеченной булки. Мальчик протянул смуглую руку и жадно схватил хлеб, с наслаждением втянул ноздрями горячий манящий аромат и откусил большой кусок.
– Крыса печет хороший хлеб, – заявил он с набитым ртом.
– Нам надо спешить, – заторопился Коля, – Мартин уже на площади.
– Знаю, но он такой же зануда, как и мой дед. Особенно, когда нет дождя. У нас полно времени.
Они дошли до конца рыночной площади, остановились и посмотрели наверх – на церковь.
Здание было древним, деревянные балки и доски состарились и готовы были вот-вот развалиться, когда «сумасшедший Мартин» решил устроить здесь храм своего бога – Латандера. Молодой священник привел бывшую развалину во вполне приличный вид – хорошо подогнанные двери ходили на петлях без скрипа, окна, очищенные от паутины, сверкали новенькими стеклами. Проходы были чисто подметены, а новая черепица на высокой крыше делала церковь похожей издали на яркий грибок посреди темного леса. Свежесть и чистота здания производили благоприятное впечатление даже на Сашу. Старая церковь вновь обрела святость.
– Сам не верю, что позволил тебе втянуть меня в кражу в церкви, – прошептал Коля.
– А мы и не воруем, мы просто…, одалживаем.
Саша, отбросив секундное замешательство, толкнул двойные двери. Они охотно распахнулись. Оба мальчика заморгали, привыкая к царившему внутри полумраку. Перед ними оказался неширокий центральный проход, с обеих сторон которого шли скамьи. В воздухе висела пыль. Алтарь в конце прохода у стены был, однако, тщательно протерт. Саша и Коля увидели невысокую стопку розовых деревянных кружочков в центре алтаря, несколько самых простых начищенных подсвечников, в которых торчали полусгоревшие огарки. Рядом с алтарем стояла на пьедестале большая чаша. Солнечный луч отбрасывал искры на неподвижное зеркало воды.
– Ну, вот и мы, – победно усмехаясь, заявил Саша. Он побежал по проходу, и его башмаки стучали на удивление тихо.
– Ну, давай, Коля!
Второй мальчик неохотно последовал за ним. Саша протянул ему несколько маленьких бутылочек.
– Наполни-ка их святой водой, а я возьму диски.
– Саша, я знаю, у нас будут неприятности, – пробормотал Коля, опуская бутылочку в чашу, – пузырьки воздуха забулькали, выпрыгивая на поверхность.
– Коля, да ты боишься темноты!
– Нет!
– Да. Ты же сам сказал: «Ох, Саша, я боюсь идти туда, если нас ничто не будет защищать!» Вот мы и пришли сюда, чтобы у тебя была защита от ночных тварей. Так что заткнись! Ох, что же ты за трус! Коля-трус, так я теперь буду тебя звать.
Сморщившись от отвращения, Саша сгреб все розовые диски в мешок. Поразмыслив, он суну туда же и подсвечники.
– Я достану лампы и одеяла. А ты найдешь зеркало и чеснок, ладно? Коля не ответил.
– Ладно?
Коля не слушал. Он в ужасе смотрел через одну из пустых ячеек оконного переплета:
– Саша, он идет!
Как загнанный заяц, темноволосый мальчишка схватил мешок одной рукой, а другой – своего друга за воротник. Коля поначалу оцепенел, но быстро оправился, и оба воришки бросились по проходу обратно. Саша с разбега толкнул тяжелые деревянные двери, и они распахнулись наружу, ударив брата Мартина в грудь, отчего священник отлетел назад и упал на спину. Коля и Саша тоже повалились на землю, но быстро вскочили на ноги и бросились прочь.
Молодой священник долго лежал на ступенях, пытаясь отдышаться от полученного удара, потом, кряхтя, поднялся на ноги. Он открыл двери и увидел, что его алтарь пуст. Сначала Мартин пришел в ужас. Однако через мгновение на устах его появилась улыбка.
Деяния его бога никогда не были полностью ясны слегка помешанному священнику. Однако Мартин знал наверняка – если эти двое мальчишек так нуждаются в святых символах, что решили украсть их из церкви, значит, им нужна защита этих святых предметов. Мартин знал понаслышке, что скрывает ночь в Баровии.
Отбежав достаточно далеко, чтобы почувствовать себя в безопасности, Саша и Коля, обессиленные, рухнули на землю у подножия толстого дуба. Саша начал истерически смеяться, захлебываясь так, что в конце концов даже перепуганный Коля улыбнулся, а потом тоже захохотал.
– Ладно, – сказал Саша, вытирая выступившие на глазах слезы и опустив руку на живот, который заболел от смеха. – Тебе пора возвращаться к своей крысе. На закате встретимся у швейной лавки. Будет весело!
Коля не был так в этом уверен, но покорно закивал.
День пошел своим чередом. Коля опоздал в пекарню, за что получил от хозяина короткую, но ощутимую затрещину. Саша Петрович решил прогулять школу и наткнулся на свою мать, когда пытался незамеченным пробраться обратно домой. Мать сидела на ступенях лестницы у двери и дожидалась его. Лицо ее было уставшим и печальным. Она долго смотрела на него, прежде чем заговорить.
– Почему ты так себя ведешь, Александр Петрович?
Саша пожал плечами:
– Не знаю.
– Тебе не нравится учиться? Ты хочешь, чтобы тебя наказали?
– Только не летом, – он посмотрел на нее жгучими черными глазами. Анастасия поневоле засмеялась.
– Сядь рядом со мной, – сказала она. Саша охотно забрался повыше, уселся рядом, а она обняла его рукой за плечи, и сын прижался к ней.
– Саша, я рассказывала тебе о твоем отце и почему мне так важно, чтобы ты вел себя хорошо. Нам-то все равно, что ты наполовину цыган, но в деревне есть еще и тупые люди, которым это не все равно. Если ты будешь хорошо учиться, то не пропадешь здесь без меня.
Саша беспокойно заерзал. Он терпеть не мог, когда мать становилась такой серьезной. Когда мама говорила, что ей придется покинуть его, комок подкатывал у него к горлу.
– Но ты отпустишь меня к Коле? Анастасия погладила ладонью по шелковистым волосам сына, взглянула в окно.
– Ну, не знаю. Уже смеркается. Давай, собирайся быстрее.
Со скоростью просто невероятной Саша взлетел по ступенькам в свою комнату и сложил все для «ночного приключения». Теперь у него была своя комната, хотя маленькая, но все же отдельная. Там стояли кровать и шкаф для одежды и игрушек.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89