— Ты, Иван, не волнуйся. Мы разрабатывали этот проект основательно и впридачу к образцу ты получишь подробнейший паспорт, в котором будут описаны все потаенные ее черты характера, и зная заранее, с кем ты имеешь дело, очень можно легко обойти щекотливые моменты и не провоцировать ее на ответные действия!
— Вот это уже лучше! — с чисто бабским интересом воскликнула Галя. — А можно мне его тоже почитать?
— Сначала свой предъяви, а потом на чужой зарься! — безоговорочно отказал ей в этом удовольствии Иван, небезосновательно боявшийся чего-то такого.
— Так как данный экземпляр будет жить в вашей семье, то о его привычках должен знать каждый ее член! — пояснил Томми. — И в связи с этим я сам его зачитаю!
— А ты какое имеешь отношение к нашей семье? — съязвила Галина.
— Ах, так? Никакого? — обиделся Томми и сердито засопел. — А я, как представитель фирмы, обязан знать, что мы там производим!
— Даже так?! — приятно удивился Иван и сразу же начал строить в уме злые козни такой нехорошей фирме.
— Совершенно конфиденциально! Без права разглашения! Я даже дам об этом подписку! — ловко выкрутился Томми и извлек из поддона печатающего устройства толстый, красиво изданный буклет, который и являлся вышеназванным паспортом. — Вот здесь, на самой первой странице, я расписываюсь, и если что — вы меня можете засудить!
— Нам тебя проще убить! — сказал тайный агент ККБ и нехорошо так засмеялся.
— Всех не перестреляете! — бодро воскликнул Томми и размашисто расписался, — Кэкэбэшники проклятые!
17
— Итак, начнем читать! — Томми тоже уселся в кресло возле пульта и раскрыл паспорт. — Технические характеристики! Рост — 1 метр 65 сантиметров!
— Коротышка! — съязвила Галя.
— Ничего ты не понимаешь! — Томми окончательно повеселел и вовсю развлекался. — Миниатюрная женщина — до старости щенок! Что заказывали — то и получили!
Иван промолчал — по всей вероятности, его удовлетворял этот рост.
— Вес — 55 кило! Размер — 44!
— Жирдяйка! — Галя была категорична.
— Знойная женщина — мечта поэта! — вовсю расхваливал свой товар Томми.
Иван продолжал молчать.
— Цвет волос — светло-русый с золотыми перышками! Цвет глаз: утром — серый, днем — голубой, вечером — зеленый!
— Зеленый попугай! — У Галины были изумительные васильковые глаза. — Серый крокодил!
— Сама такая! — Томми аж весь светился от счастья. — Длинная, зеленая и плоская!
Иван молчал.
— Цвет кожи, — торжественно провозгласил Томми, — темно-шоколадный!
Петровы свалились с кресел.
— Шутка! — Засмеялся Томми. — Ща как дам! — сказал русский Иван ван Дамм.
— Светло-молочный, с золотистым пушком!
— А обещали мулатку?! — разочарованно прокряхтела Галя, залезая опять в кресло.
— Пожалей брата! — сказал Томми и начал выискивать в тексте знакомые буквы.
Иван опять молчал.
— Родной язык — русский! Вероисповедание — православная!
— А мусульманка? А татарский? — полухохлушку Галю традиционно волновали крымские проблемы.
— Любимое блюдо — сало! Любимый напиток — горилка\ — продолжал издеваться Томми.
Иван начал привставать.
— Опять удачная шутка! — Томми лучезарно ему улыбнулся, и Иван, удовлетворенный, сел. — Жрет все, что дадут!
— Вот это по-нашему! — сказала Галя, хотя очень любила готовить. — А то подавай ей разносолов разных!
— Возраст условно — шестнадцать лет! — сообщил еще одну пикантную подробность Томми.
— Да, братан, на малолеток потянуло. Не рано ли? — Этого Галя ну никак не ожидала.
Иван злобно засопел.
— Размер груди — второй! Форма груди — девичья!
Иван продолжал сопеть.
— А жопа? Жопа как? — вспомнила Галя.
— Фасон бедер — овальный, объем бедер… — Томми внимательно еще раз сверился с текстом и, найдя соответствующую цифру, сообщил: — Большая!
— Ты еще спроси про цвет волос под мышками! — одернул слишком развеселившуюся сестру Иван.
— Цвет лобковых волос — светлый! — ответил ему Томми.
— Дурак! — непонятно кому, но скорее всего — всем, сказала Галина.
— Характер — нордический! — начал следующий раздел Томми, а Иван его поддержал:
— В порочащих его связях не замечен. С товарищами по партии дружен. Прекрасный семьянин…
…Уже наступали прекрасные семнадцать мгновений ивановой мечты!
18
— Томка, может, это все-таки шутка? — спросил Иван друга.
— Какие тут шутки?! — ответил Томми, что-то внимательно разглядывая на пульте. — Она уже готова!
— И щас вылезет! — предположила Галка.
— Щас она не вылезет, потому что ее обмывают, — доложил Томми, глядя на показания пульта. — Потом ее приведут в сознание, худо-бедно оденут, и вот тогда она вылезет.
— Во что оденут-то? — не унималась Галка. — В подвенечное платье?
— А я откуда знаю? — Томми что-то там узрел на пульте и начал торопливо листать паспорт. — Во что заказывали, в то и оденут!
— В национальный мулатский костюм! — съязвил Иван.
— Я вижу, тебе уже стало весело? — спросил его Томми, что-то внимательно вычитывая в паспорте. — А у меня для тебя есть слишком грустные новости!
— У нее две головы! — опять подсказала Галя.
— Если б было так, то мы ее спокойно забраковали бы, и дело с концом, — тревожно сказал Томми и искренне пожалел, что у нее на самом деле не две головы. — Твой братик слишком перестарался в своих мечтаниях и произвел на свет такую красавицу, что на самом деле таких не бывает!
— Что, очень уж красивая? — начала на самом деле серьезно бояться конкуренции Галина.
— Да нет! С виду она обыкновенная, хотя и ничего, — поморщился Томми. — Дело в другом! Существуют шкалы градаций чувств и восприятий, так у этого экземпляра они все почти на максимуме!
— Ты разъясни попонятней, — не понял Иван. — Где у ней шкалы и в каком они максимуме?
— Попонятней?! — строго переспросил Томми. — Любить она тебя будет — по максимуму! Тосковать по тебе — тоже на всю катушку! Ревновать тебя будет страшно! Заботиться о тебе будет назойливо! Темперамент у нее дикий! Сплошная эрогенная зона! При этом она слишком стеснительна! И в обращении скромная! Нрава она слишком кроткого! И к тому же обидчива очень! Жить без тебя не может! Отлучиться от нее ты сможешь не больше, чем на час! Разве тебе этого мало?!
Иван с ужасом слушал и представлял, что его ждет в дальнейшем, если все, что сказал Томка, — правда.
— Как это — кроткая и обидчивая одновременно? — поинтересовалась Галя, прекрасно зная, что можно или обижаться, или все прощать. Что-то одно.
— А это ты у него спроси, как это получилось! — подсказал ей Томми. — Она все стерпит, но в душе будет очень переживать, а при ее скромности она лишний раз ничего не попросит, да еще при ее темпераменте, с ее стеснительностью, да при наличии сплошных эрогенных зон и дикой к Ивану любви, по-моему это будет самое несчастное существо на свете!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58