Остался только один львенок. Он припал к земле и следил за мной, положив голову на передние лапы. Может быть, это Джеспэ? К сожалению, утреннее солнце светило мне прямо в глаза, поэтому я видела только силуэт. А когда я подошла еще ближе, львенок скрылся.
При виде этой львиной идиллии у меня впервые после смерти Эльсы стало немного легче на душе. Конечно, нельзя с уверенностью сказать, что это были именно наши львята со своими приемными родителями. С другой стороны, разве может быть такое совпадение, чтобы вблизи от лагеря появились взрослые львы с другими тремя львятами точно такого же возраста?
Я рассказала обо всем в лагере, потом мы погрузили в лендровер козью тушу и вместе с Ибрахимом поехали к Большим скалам. Здесь я положила мясо на видном месте, чтобы львы легко его нашли. Мы прикрыли машину ветками и стали ждать. Если появятся львята, постараюсь еще раз сделать снимки, может быть, удастся все-таки опознать их.
Но вот уже и одиннадцать часов, стало совсем жарко, да еще ветер переменился, несет запах не в ту сторону. И нет грифов, которые могли бы навести львов на тушу. Придется перевезти ее на гряду Ворчун. Но сперва надо сходить в лагерь, оставить записку для Джорджа, на случай если он приедет и захочет присоединиться к нам. Двое суток, как его нет, я ждала его с минуты на минуту.
А у палаток меня встретили два объездчика с письмом от Джорджа. Он писал:
"Добрался до деревни 26-го вечером, одолев шестьдесят пять километров скверной дороги и тринадцать километров густого буша. Раздобыл тушу для приманки и устроил засаду возле бомы, на которую нападали львы. Просидел ночь - никого. Утром разбил лагерь в трех километрах от деревни, на берегу Таны, и пошел вниз по реке искать следы. Свежих отпечатков не было. Пришли объездчики, рассказали, что ночью львы пытались проникнуть в другую бому, но их отогнали. Объездчики хотели выследить их, но потеряли след. Вчера вечером я снова устроил засаду на поляне в километре от второй бомы. Около одиннадцати часов внезапно появилась Эльса-маленькая и бросилась на мясо, привязанное к пню. Следом выскочил Джеспэ, сзади у него торчала стрела, к счастью не отравленная. Оба львенка принялись есть. Тут и Гупа показался, он тоже подошел к туше. Все трое сильно исхудали, изголодались. Я заговорил с ними, они ничуть не испугались и за какой-нибудь час управились с козой. Несколько раз подходили к миске с водой, которую я поставил позади машины. Они, конечно, узнали мой голос, и я уверен, что сегодня ночью они придут опять. Сомневаться не приходится, это они нападали на бомы. Мы должны выплатить немалую компенсацию. Немедленно пришли на своем лендровере с Ибрахимом всех коз, продукты для меня, а также мою маленькую палатку, стол, стул, ящики. Я найму местных жителей, и мы сразу начнем прорубать дорогу, затем надо будет перебросить сюда весь лагерь и доставить на грузовике клетки, чтобы вывезти львят. Но главное, чтобы Ибрахим привез коз. Если река сильно разлилась, пусть едет дальним путем, только он обязательно должен быть здесь сегодня. Львята очень голодны, если я их не подкормлю, они непременно нападут на какую-нибудь бому. Это, конечно, Свирепая виновата, она отогнала львят от лагеря Эльсы 4 марта.
Твой Джордж. Пожалуйста, пришли мне все мои боеприпасы".
Глава девятая. КРИЗИС
Письмо Джорджа поразило меня. Надо же, такое совпадение, чтобы именно сейчас в нашем районе появилась семья с тремя львятами такого же возраста! А мы все время думали, что Джеспэ, Гупа и Эльса-маленькая держатся вблизи лагеря...
И тут я вспомнила семью, для которой Эльса во время своей беременности была "тетушкой", даже мясо им уступала. Может быть, Свирепая родила как раз перед Эльсой? Тогда район вокруг лагеря до нашего появления по праву принадлежал ей. Возможно, что Свирепая, обнаружив соперницу, которая к тому же водилась с людьми, ушла со своим потомством подальше от лагеря, вверх по течению реки. Мне вспомнился случай, когда в июле мы искали Эльсу. Мы нашли, как нам показалось, ее семейство под баобабом, и нас удивило странное поведение львов. Может, и то была Свирепая? Ведь, наведываясь в лагерь, она всякий раз появлялась именно с той стороны. Правда, она приходила одна. Но это ничего не значит, возможно, львица просто прятала своих детей, прежде чем идти на вылазку. Выходит, что, воюя с Эльсой, Свирепая просто-напросто отстаивала свои владения. Но она всегда наталкивалась на нас и отступала. Теперь же, когда Эльса погибла, вполне естественно, что Свирепая решила прогнать чужих львят и утвердиться на своей территории. Во всяком случае, львята, которых я в это утро приняла за наших, были скорее всего детьми Свирепой.
Удар был теперь особенно мучительным. Ведь всего несколько часов назад я радовалась, что наши львята в полной безопасности и совсем не причастны к нападениям на бомы Тана.
И как только они смогли выжить! Охотиться на диких зверей они не умеют. Должно быть, здорово изголодались, прежде чем набрели на коз, которых к тому же привыкли считать своей обычной пищей. Недобрый прием, оказанный им жителями, видимо, напугал их. Но кто же упрекнет владельцев скота за то, что они защищали свое имущество?
Теперь нужно пощедрее вознаградить их, чтобы они не так рвались к расправе со львятами, а потом поскорее подыскать хорошее место для наших воспитанников.
В лагере меня больше ничто не удерживало. Забрав с собой пять коз и важнейшее снаряжение, я вместе с Ибрахимом и одним объездчиком поехала к Джорджу. В машине места было мало, поэтому остальным пришлось идти пешком через буш.
Нас основательно потрясло на ухабах. Местность была такая, словно здесь когда-то потешался великан, разбрасывая во все стороны камни. Иногда попадалась африканская деревушка, зажатая среди громадных глыб. Бугорки земляных лачуг почти сливались с окружающей местностью.
В Тану мы добрались как раз до темноты. Река тут около четырехсот метров в ширину. Высокие деревья по берегам и узкая полоса кустарника - единственное яркое пятно, дальше простирается мрачный, пыльный, сухой буш. По сравнению с лагерем Эльсы высота здесь над уровнем моря намного меньше и климат более жаркий.
Последние тридцать километров пути впереди машины шел проводник, ведь в таком густом буше слишком легко налететь на какое-нибудь препятствие. Колючки безжалостно царапали его, но он был молодцом, нащупывал путь через поваленные стволы и норы, кусты и русла, кое-где заполненные водой. Путь себе он освещал фонариком, наши фары только ослепляли его.
Два часа мы пробивались сквозь буш, наконец очутились на берегу стремительного потока шириной около пятидесяти метров. Мы сняли с вентилятора ремень, съехали вниз с крутого берега и, бредя по колено в воде, переправили машину на ту сторону.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49
При виде этой львиной идиллии у меня впервые после смерти Эльсы стало немного легче на душе. Конечно, нельзя с уверенностью сказать, что это были именно наши львята со своими приемными родителями. С другой стороны, разве может быть такое совпадение, чтобы вблизи от лагеря появились взрослые львы с другими тремя львятами точно такого же возраста?
Я рассказала обо всем в лагере, потом мы погрузили в лендровер козью тушу и вместе с Ибрахимом поехали к Большим скалам. Здесь я положила мясо на видном месте, чтобы львы легко его нашли. Мы прикрыли машину ветками и стали ждать. Если появятся львята, постараюсь еще раз сделать снимки, может быть, удастся все-таки опознать их.
Но вот уже и одиннадцать часов, стало совсем жарко, да еще ветер переменился, несет запах не в ту сторону. И нет грифов, которые могли бы навести львов на тушу. Придется перевезти ее на гряду Ворчун. Но сперва надо сходить в лагерь, оставить записку для Джорджа, на случай если он приедет и захочет присоединиться к нам. Двое суток, как его нет, я ждала его с минуты на минуту.
А у палаток меня встретили два объездчика с письмом от Джорджа. Он писал:
"Добрался до деревни 26-го вечером, одолев шестьдесят пять километров скверной дороги и тринадцать километров густого буша. Раздобыл тушу для приманки и устроил засаду возле бомы, на которую нападали львы. Просидел ночь - никого. Утром разбил лагерь в трех километрах от деревни, на берегу Таны, и пошел вниз по реке искать следы. Свежих отпечатков не было. Пришли объездчики, рассказали, что ночью львы пытались проникнуть в другую бому, но их отогнали. Объездчики хотели выследить их, но потеряли след. Вчера вечером я снова устроил засаду на поляне в километре от второй бомы. Около одиннадцати часов внезапно появилась Эльса-маленькая и бросилась на мясо, привязанное к пню. Следом выскочил Джеспэ, сзади у него торчала стрела, к счастью не отравленная. Оба львенка принялись есть. Тут и Гупа показался, он тоже подошел к туше. Все трое сильно исхудали, изголодались. Я заговорил с ними, они ничуть не испугались и за какой-нибудь час управились с козой. Несколько раз подходили к миске с водой, которую я поставил позади машины. Они, конечно, узнали мой голос, и я уверен, что сегодня ночью они придут опять. Сомневаться не приходится, это они нападали на бомы. Мы должны выплатить немалую компенсацию. Немедленно пришли на своем лендровере с Ибрахимом всех коз, продукты для меня, а также мою маленькую палатку, стол, стул, ящики. Я найму местных жителей, и мы сразу начнем прорубать дорогу, затем надо будет перебросить сюда весь лагерь и доставить на грузовике клетки, чтобы вывезти львят. Но главное, чтобы Ибрахим привез коз. Если река сильно разлилась, пусть едет дальним путем, только он обязательно должен быть здесь сегодня. Львята очень голодны, если я их не подкормлю, они непременно нападут на какую-нибудь бому. Это, конечно, Свирепая виновата, она отогнала львят от лагеря Эльсы 4 марта.
Твой Джордж. Пожалуйста, пришли мне все мои боеприпасы".
Глава девятая. КРИЗИС
Письмо Джорджа поразило меня. Надо же, такое совпадение, чтобы именно сейчас в нашем районе появилась семья с тремя львятами такого же возраста! А мы все время думали, что Джеспэ, Гупа и Эльса-маленькая держатся вблизи лагеря...
И тут я вспомнила семью, для которой Эльса во время своей беременности была "тетушкой", даже мясо им уступала. Может быть, Свирепая родила как раз перед Эльсой? Тогда район вокруг лагеря до нашего появления по праву принадлежал ей. Возможно, что Свирепая, обнаружив соперницу, которая к тому же водилась с людьми, ушла со своим потомством подальше от лагеря, вверх по течению реки. Мне вспомнился случай, когда в июле мы искали Эльсу. Мы нашли, как нам показалось, ее семейство под баобабом, и нас удивило странное поведение львов. Может, и то была Свирепая? Ведь, наведываясь в лагерь, она всякий раз появлялась именно с той стороны. Правда, она приходила одна. Но это ничего не значит, возможно, львица просто прятала своих детей, прежде чем идти на вылазку. Выходит, что, воюя с Эльсой, Свирепая просто-напросто отстаивала свои владения. Но она всегда наталкивалась на нас и отступала. Теперь же, когда Эльса погибла, вполне естественно, что Свирепая решила прогнать чужих львят и утвердиться на своей территории. Во всяком случае, львята, которых я в это утро приняла за наших, были скорее всего детьми Свирепой.
Удар был теперь особенно мучительным. Ведь всего несколько часов назад я радовалась, что наши львята в полной безопасности и совсем не причастны к нападениям на бомы Тана.
И как только они смогли выжить! Охотиться на диких зверей они не умеют. Должно быть, здорово изголодались, прежде чем набрели на коз, которых к тому же привыкли считать своей обычной пищей. Недобрый прием, оказанный им жителями, видимо, напугал их. Но кто же упрекнет владельцев скота за то, что они защищали свое имущество?
Теперь нужно пощедрее вознаградить их, чтобы они не так рвались к расправе со львятами, а потом поскорее подыскать хорошее место для наших воспитанников.
В лагере меня больше ничто не удерживало. Забрав с собой пять коз и важнейшее снаряжение, я вместе с Ибрахимом и одним объездчиком поехала к Джорджу. В машине места было мало, поэтому остальным пришлось идти пешком через буш.
Нас основательно потрясло на ухабах. Местность была такая, словно здесь когда-то потешался великан, разбрасывая во все стороны камни. Иногда попадалась африканская деревушка, зажатая среди громадных глыб. Бугорки земляных лачуг почти сливались с окружающей местностью.
В Тану мы добрались как раз до темноты. Река тут около четырехсот метров в ширину. Высокие деревья по берегам и узкая полоса кустарника - единственное яркое пятно, дальше простирается мрачный, пыльный, сухой буш. По сравнению с лагерем Эльсы высота здесь над уровнем моря намного меньше и климат более жаркий.
Последние тридцать километров пути впереди машины шел проводник, ведь в таком густом буше слишком легко налететь на какое-нибудь препятствие. Колючки безжалостно царапали его, но он был молодцом, нащупывал путь через поваленные стволы и норы, кусты и русла, кое-где заполненные водой. Путь себе он освещал фонариком, наши фары только ослепляли его.
Два часа мы пробивались сквозь буш, наконец очутились на берегу стремительного потока шириной около пятидесяти метров. Мы сняли с вентилятора ремень, съехали вниз с крутого берега и, бредя по колено в воде, переправили машину на ту сторону.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49