Может, это крупный енот. Только почему-то собака лает, словно на кошку. А ведь в округе недавно убили пуму. Зверь забрался на дерево, но это еще не значит, что он боится собаки. По тому, как лает Турок, я думаю, здесь вас может ждать опасность. Кто же все-таки полезет?
Все смолкли. Потом Ян сказал:
– Я попробую, если вы дадите мне револьвер.
– Так и я пойду! – тут же вызвался Весли.
– Бросим жребий.
Лезть на дерево выпало Яну. Теперь не было слышно шуток, как прежде, когда он шел на енота. Ян чувствовал напряженное молчание, и ему становилось все страшнее. Страх этот усилился, когда Ян забрался на большую липу, густая крона которой заслонила от него лица товарищей.
Ему хотелось повернуть назад, и, чтобы оправдать свое отступление, он уже собрался крикнуть: «Нет здесь никакого енота!» Но голос не повиновался ему.
– Эй, что там? – спросил кто-то снизу.
Ян не успел ответить, ему показалось, что где-то рядом ворчит енот. Мальчик даже перегнулся вниз и крикнул:
– Нашел!
В этот миг совсем близко кто-то яростно зарычал, и Ян увидел огромного зверя, который прыгнул на ветку ниже той, где сидел Ян. Квадратная морда, щетинистая, в полосках, – точно такую он видел когда-то в Гленьяне.
В страхе Ян выхватил револьвер, выстрелил и промахнулся.
– Рысь! – В голосе Яна послышался ужас.
– Не подпускай ее близко! – громко закричал Калеб.
Ян, собрав все свое мужество, снова выстрелил. Раненый зверь бросился на мальчика и вцепился ему в руку. Ян пытался перехватить револьвер левой рукой, но выронил его, наткнувшись на щетинистую шкуру зверя. Теперь Ян был беззащитен. Но раненый зверь вдруг выпустил руку Яна, стараясь удержаться на суку, и рухнул на землю. От радости Ян чуть было не потерял сознание.
– Где револьвер? – как сквозь сон, донесся до него голос Весли.
– Я давно уронил его! – ответил Ян.
– Куда?
Ян, не отвечая, спустился с дерева. Между тем рысь успела убежать и скрылась бы, но Турок не дал ей снова забраться на дерево.
Сэм отыскал в траве револьвер. Калеб схватил его, но Ян тихо сказал:
– Дайте мне! Я сам должен прикончить ее.
Раздался выстрел, потом другой, и индейцы огласили лес радостными криками. Только Маленький Бобр молчал. Калеб и Сэм поспешили к нему.
– Что с тобой, Ян?
Калеб взял его за руку. Она была мокрая.
– Смотрите – кровь!
– Да… она меня цапнула… там, на дереве… Я думал, что мне уже конец.
Все обступили Яна.
– Надо отвести его к воде!
– Наверное, колодец в лагере ближе всего. Калеб и Сэм вели Яна, а остальные тащили рысь. По дороге ему стало легче, и он рассказал, как все произошло.
– Ух! Я б, наверное, до смерти испугался! – сказал Сэм.
– И я тоже, – сказал Калеб, к удивлению всего племени. – Один на один с раненым зверем, без оружия! Тут уж дела плохи!
– А я ведь и сам ужасно испугался! – честно признался Ян.
На привале догорал костер. Холодная вода была рядом, и Яну обмыли руку. Ему было чуточку страшно смотреть на свою рану и пропитанный кровью рукав. Но восторженные возгласы товарищей звучали для него как музыка. Потом все долго сидели у костра, и Калеб сказал:
– Я знал! Давно знал, что ты молодец!
XXXI. Возвращение
Серое утро снова предвещало дождь, и индейцы боялись, что им придется с тяжелой ношей возвращаться домой по грязи, но Калеб неожиданно обрадовал их.
– Я неподалеку встретил своего приятеля с фургоном, – сказал старый охотник. – Он обещал отвезти вас в лагерь.
Не прошло и часу, как они очутились снова в своем старом милом лагере у запруды.
Дождь кончился, и Калеб, уходя домой, сказал:
– Слушайте, ребята! Пора выбрать Главного Вождя.
По-моему, сейчас самое время. Я приду завтра, часа в четыре, и расскажу, как это делают индейцы.
В ту ночь Ян и Сэм ночевали в типи одни. Ян с гордостью поглядывал на забинтованную руку, с просочившимися пятнышками крови. Боли он не чувствовал. И вообще, все кончилось благополучно благодаря толстой рубашке. Ян спал как обычно и проснулся далеко за полночь с чувством какого-то удивительного счастья.
Вся его жизнь вдруг ясно предстала перед ним. Он вспомнил отца, который слепо стремился подавить в его сердце любовь к природе.
Потом подумал о Рафтене, человеке шумном, грубом на вид, но с добрым сердцем и светлой головой. Фермер, может быть, и проигрывал в сравнении с отцом, и все-таки Яну вдруг захотелось, чтобы отцом его был Рафтен. Ведь тот не считал пустяком любовь Яна к лесу и животным, а наоборот, еще больше укрепил в нем это чувство.
Вспомнился Яну и родной город. Он знал, что не дольше чем через год ему придется вернуться домой, и он знал также, что ему никогда не осуществить своей заветной мечты – стать зоологом, потому что отец обещал при первой возможности отдать его в лавку. В душе Яна вспыхнул протест. Может, остаться навсегда у Рафтенов?
Забрав его из школы и отослав на ферму, отец, очевидно, надеялся погасить у сына рвение к знаниям. Однако все получилось наоборот – желание отдать себя любимому делу еще сильнее овладело Яном.
Пусть будет так! Он вернется домой и станет мальчиком на посылках или еще кем-нибудь, чтобы зарабатывать себе на жизнь, его это не страшит. Но в свободные часы он будет заниматься тем, что целиком поглощает его мысли. Он будет натуралистом. Жизнь в лесу показала ему, что мир зверей и птиц – его мир, который он понимал и любил.
Сомнения Яна рассеялись, и снова он чувствовал себя счастливым.
Снаружи послышался шорох. Дверь типи приоткрылась, и вошел какой-то большой зверь. В другой раз Яна это бы и напугало, но теперь он еще находился во власти своих дум. Зверь подошел к постели мальчика, лизнул ему руку и улегся рядом, на земле. Это был Турок. Впервые старый пес искал ласки не у Калеба.
ХХХII. Новый Главный Вождь
Калеб целый день был занят, но никто не знал, чем. Он и Сарианна хлопотали не покладая рук. Потом Калеб зашел к миссис Рафтен, и та тоже погрузилась в какие-то таинственные хлопоты. Гай слетал к своей матери, и скоро вся округа превратилась в шумный улей.
В Сэнгере всякие сборища играли такую же роль, как клуб и театр в большом городе. Неважно по какому случаю они устраивались – крестины, свадьба или похороны, возвращение, отъезд, постройка дома или покупка новой упряжи, – все служило благовидным предлогом, и поэтому пустить в ход эту карусель оказалось совсем не трудно.
Вечером к лагерю потянулись три шествия: одно составляло семейство Бернсов, другое – Рафтены всей семьей и последнее – Калеб, Сарианна и многочисленные Бойлы. Все несли какие-то свертки.
Гостей усадили на мягкой траве у запруды. Командовали Калеб и Сэм.
Праздник начался состязанием в беге. Победил Ян, несмотря на раненую руку, вторым был Весли. В «охоте на оленя» Ян участия не принимал. Потом Рафтен настоял, чтобы Ян показал, как он точно и быстро считает.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48
Все смолкли. Потом Ян сказал:
– Я попробую, если вы дадите мне револьвер.
– Так и я пойду! – тут же вызвался Весли.
– Бросим жребий.
Лезть на дерево выпало Яну. Теперь не было слышно шуток, как прежде, когда он шел на енота. Ян чувствовал напряженное молчание, и ему становилось все страшнее. Страх этот усилился, когда Ян забрался на большую липу, густая крона которой заслонила от него лица товарищей.
Ему хотелось повернуть назад, и, чтобы оправдать свое отступление, он уже собрался крикнуть: «Нет здесь никакого енота!» Но голос не повиновался ему.
– Эй, что там? – спросил кто-то снизу.
Ян не успел ответить, ему показалось, что где-то рядом ворчит енот. Мальчик даже перегнулся вниз и крикнул:
– Нашел!
В этот миг совсем близко кто-то яростно зарычал, и Ян увидел огромного зверя, который прыгнул на ветку ниже той, где сидел Ян. Квадратная морда, щетинистая, в полосках, – точно такую он видел когда-то в Гленьяне.
В страхе Ян выхватил револьвер, выстрелил и промахнулся.
– Рысь! – В голосе Яна послышался ужас.
– Не подпускай ее близко! – громко закричал Калеб.
Ян, собрав все свое мужество, снова выстрелил. Раненый зверь бросился на мальчика и вцепился ему в руку. Ян пытался перехватить револьвер левой рукой, но выронил его, наткнувшись на щетинистую шкуру зверя. Теперь Ян был беззащитен. Но раненый зверь вдруг выпустил руку Яна, стараясь удержаться на суку, и рухнул на землю. От радости Ян чуть было не потерял сознание.
– Где револьвер? – как сквозь сон, донесся до него голос Весли.
– Я давно уронил его! – ответил Ян.
– Куда?
Ян, не отвечая, спустился с дерева. Между тем рысь успела убежать и скрылась бы, но Турок не дал ей снова забраться на дерево.
Сэм отыскал в траве револьвер. Калеб схватил его, но Ян тихо сказал:
– Дайте мне! Я сам должен прикончить ее.
Раздался выстрел, потом другой, и индейцы огласили лес радостными криками. Только Маленький Бобр молчал. Калеб и Сэм поспешили к нему.
– Что с тобой, Ян?
Калеб взял его за руку. Она была мокрая.
– Смотрите – кровь!
– Да… она меня цапнула… там, на дереве… Я думал, что мне уже конец.
Все обступили Яна.
– Надо отвести его к воде!
– Наверное, колодец в лагере ближе всего. Калеб и Сэм вели Яна, а остальные тащили рысь. По дороге ему стало легче, и он рассказал, как все произошло.
– Ух! Я б, наверное, до смерти испугался! – сказал Сэм.
– И я тоже, – сказал Калеб, к удивлению всего племени. – Один на один с раненым зверем, без оружия! Тут уж дела плохи!
– А я ведь и сам ужасно испугался! – честно признался Ян.
На привале догорал костер. Холодная вода была рядом, и Яну обмыли руку. Ему было чуточку страшно смотреть на свою рану и пропитанный кровью рукав. Но восторженные возгласы товарищей звучали для него как музыка. Потом все долго сидели у костра, и Калеб сказал:
– Я знал! Давно знал, что ты молодец!
XXXI. Возвращение
Серое утро снова предвещало дождь, и индейцы боялись, что им придется с тяжелой ношей возвращаться домой по грязи, но Калеб неожиданно обрадовал их.
– Я неподалеку встретил своего приятеля с фургоном, – сказал старый охотник. – Он обещал отвезти вас в лагерь.
Не прошло и часу, как они очутились снова в своем старом милом лагере у запруды.
Дождь кончился, и Калеб, уходя домой, сказал:
– Слушайте, ребята! Пора выбрать Главного Вождя.
По-моему, сейчас самое время. Я приду завтра, часа в четыре, и расскажу, как это делают индейцы.
В ту ночь Ян и Сэм ночевали в типи одни. Ян с гордостью поглядывал на забинтованную руку, с просочившимися пятнышками крови. Боли он не чувствовал. И вообще, все кончилось благополучно благодаря толстой рубашке. Ян спал как обычно и проснулся далеко за полночь с чувством какого-то удивительного счастья.
Вся его жизнь вдруг ясно предстала перед ним. Он вспомнил отца, который слепо стремился подавить в его сердце любовь к природе.
Потом подумал о Рафтене, человеке шумном, грубом на вид, но с добрым сердцем и светлой головой. Фермер, может быть, и проигрывал в сравнении с отцом, и все-таки Яну вдруг захотелось, чтобы отцом его был Рафтен. Ведь тот не считал пустяком любовь Яна к лесу и животным, а наоборот, еще больше укрепил в нем это чувство.
Вспомнился Яну и родной город. Он знал, что не дольше чем через год ему придется вернуться домой, и он знал также, что ему никогда не осуществить своей заветной мечты – стать зоологом, потому что отец обещал при первой возможности отдать его в лавку. В душе Яна вспыхнул протест. Может, остаться навсегда у Рафтенов?
Забрав его из школы и отослав на ферму, отец, очевидно, надеялся погасить у сына рвение к знаниям. Однако все получилось наоборот – желание отдать себя любимому делу еще сильнее овладело Яном.
Пусть будет так! Он вернется домой и станет мальчиком на посылках или еще кем-нибудь, чтобы зарабатывать себе на жизнь, его это не страшит. Но в свободные часы он будет заниматься тем, что целиком поглощает его мысли. Он будет натуралистом. Жизнь в лесу показала ему, что мир зверей и птиц – его мир, который он понимал и любил.
Сомнения Яна рассеялись, и снова он чувствовал себя счастливым.
Снаружи послышался шорох. Дверь типи приоткрылась, и вошел какой-то большой зверь. В другой раз Яна это бы и напугало, но теперь он еще находился во власти своих дум. Зверь подошел к постели мальчика, лизнул ему руку и улегся рядом, на земле. Это был Турок. Впервые старый пес искал ласки не у Калеба.
ХХХII. Новый Главный Вождь
Калеб целый день был занят, но никто не знал, чем. Он и Сарианна хлопотали не покладая рук. Потом Калеб зашел к миссис Рафтен, и та тоже погрузилась в какие-то таинственные хлопоты. Гай слетал к своей матери, и скоро вся округа превратилась в шумный улей.
В Сэнгере всякие сборища играли такую же роль, как клуб и театр в большом городе. Неважно по какому случаю они устраивались – крестины, свадьба или похороны, возвращение, отъезд, постройка дома или покупка новой упряжи, – все служило благовидным предлогом, и поэтому пустить в ход эту карусель оказалось совсем не трудно.
Вечером к лагерю потянулись три шествия: одно составляло семейство Бернсов, другое – Рафтены всей семьей и последнее – Калеб, Сарианна и многочисленные Бойлы. Все несли какие-то свертки.
Гостей усадили на мягкой траве у запруды. Командовали Калеб и Сэм.
Праздник начался состязанием в беге. Победил Ян, несмотря на раненую руку, вторым был Весли. В «охоте на оленя» Ян участия не принимал. Потом Рафтен настоял, чтобы Ян показал, как он точно и быстро считает.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48