– Посмотри на нас, Аркадий, – сказал один из близнецов. Его голос был как тихий шелест, звук, просочившийся сквозь крылышки ссохшегося мертвого мотылька.
– Мы так долго ждали, – сказал другой, и его голос был словно ветер, что дует над морем стоячей воды. – Мы не смогли никого найти. Мы даже в зеркало поглядеться не можем. А сегодня у нас концерт…
Аркадий пятился вверх по лестнице, медленно отступая. Дыхание сделалось хриплым и сбивчивым.
– Чего вам нужно?
– Время пришло, Аркадий, – сказал тот, который заговорил первым. Он улыбнулся, и от его щеки отделился лоскут желтоватой кожи и тут же рассыпался в пыль.
Второй близнец улыбнулся тоже. У него на губах запеклась корка сухой помады, когда-то красной, но теперь выцветшей до пыльно-оранжевого. Даже в полумраке Аркадий различал тонкую паутинку морщинок на лицах близнецов.
– Ты нам нужен, – сказал первый.
– Это легко. Тебе же хочется встретиться с братом.
– Там наверху лежит девушка. – Аркадий услышал свой голос как будто со стороны. – Молодая, красивая. Забирайте ее…
Первый близнец покачал головой как бы с упреком. Алые волосы упали ему на лицо.
– Нет, Аркадий. Нам не нужна твоя девушка. Во всяком случае, не сейчас. А то ты еще нам предложишь выйти на улицу и подобрать какую-нибудь проститутку. Мы голодны. Мы тебя знаем. Нам нужен ты.
– Мы тебя любим, Аркадий, – сказал второй, улыбаясь еще шире. Из верхней десны вывалился один зуб и с тихим стуком упал на лестницу. Он поднял выпавший зуб и вставил его на место, по-прежнему улыбаясь. Крови не было, ни капли. – Видишь? Неужели ты допустишь, чтобы наша красота увяла, как красота твоего брата?! Ты можешь помочь нам, Аркадий. Ты можешь нас накормить. Ты знаешь, что это легко.
– Легко… – повторил эхом первый.
Они поднимались к нему. Аркадий не мог убежать. Не мог даже пошевелиться. Ноги не слушались, как будто они уже высохли. Интересно, а как они будут кормиться? – подумал он. Может быть, у них есть какие-то хоботки, которые вонзаются глубоко в тело намеченной жертвы, чтобы высосать ее жизнь до последней капли? Или они просто вгрызутся в него зубами и будут пить его силу?
Но как бы там ни было, Эшли уже испытал все это на себе. Это было последнее, что он чувствовал в жизни, – кроме жесткой веревки на шее. Как ни странно, но эта мысль слегка успокоила Аркадия. Он решил, что не будет бояться. Хотя бы попробует не бояться.
Близнецы продолжали подниматься. Теперь он явственно различал серебряный блеск их глаз за стеклами темных очков. Различал морщинки у них на лицах. И тонкий слой пыли у них на языках.
Когда они были уже совсем близко, он издал хриплый отчаянный крик и швырнул в них череп Эшли. Череп ударился о грудь близнеца с красными волосами и отскочил, как резиновый мячик. Когда сухая тонкая рука коснулась щеки Аркадия, он еще успел заметить, как череп катится вниз по лестнице – в темноту.
Близнецы кормились почти два часа. Они тесно прижались к Аркадию с обеих сторон, и каждая пора, каждая трещинка у них на коже превратилась в крошечный ненасытный рот, который высасывал из Аркадия его жизнь – его соки, его энергию и те остатки любви, которые еще не умерли в его горестном сердце. Периодически они отрывались от своей жертвы, чтобы прикоснуться друг к другу и поцеловаться – долгими, влажными поцелуями, сдобренными силой, высосанной из Аркадия. Теперь секс для них был только временной полумерой, кое-как заменявшей истинное наслаждение. Обычные занятия любовью давно потеряли для них свой вкус. Пить жизнь – вот неподдельное удовольствие, вот предельная чувственность.
Наконец близнец с красными волосами резко сел и зевнул. Второй близнец оторвался от Аркадия и посмотрел на него со снисходительным любопытством. Теперь пальцы Аркадия были разве что чуточку толще усохших костей, но они по-прежнему слабо скребли по полу – по деревянному полу лестничной площадки, куда близнецы затащили его перед тем, как начать свою трапезу. Он по-прежнему пытался мотать головой в жесте слепого отчаянного несогласия; сухой лист языка все еще шевелился между крошащимися губами, умоляя о капле влаги. Но в разрушенном теле Аркадия не осталось ни капли влаги. Желтоволосый близнец это знал. Но они всегда умирали так медленно.
И это было любопытно.
Близнец с красными волосами обернулся через плечо и взглянул в глубь коридора.
– Аркадий говорил, там какая-то девушка.
Желтоволосый усмехнулся:
– О, неуемная жадность.
– Вообще-то мне все равно…
– Ну давай сходим – посмотрим.
Они вошли в комнату Стива и Духа на цыпочках и встали по обеим сторонам кровати. В комнате пахло кровью. Аркадий не оставил света, а зрение у близнецов было не таким острым, как все остальные чувства. Но им и не нужно было смотреть. Они склонились над кроватью и стали принюхиваться, чтобы за запахом пота, печали и крови уловить запах жизни, еще бьющейся в теле девушки.
Потом они переглянулись и покачали головами.
– Это девушка Духа, – сказал желтоволосый.
– Кого?
– Духа! Ты что, не помнишь? Того красивого сновидца.
– А! Он мне не понравился. Не нашего типа мальчик. Слишком…
– Бесполый? Несексуальный?
– Слишком чистый, – сказал близнец с красными волосами, и оба рассмеялись. Но их смех тут же затих, когда они оба одновременно взглянули на девушку на кровати. Аркадий был слишком сухим.
– Как-то нехорошо получается.
– Нехорошо – не то слово. Но у нас сегодня концерт.
Стиву с Духом Аркадий сказал, что близнецы – музыканты, но это было не совсем так. Они были артистичными дилетантами, которые хватались за любую возможность выступить на публике. Причем в любом качестве. Сейчас они выступали с одной местной группой, которая не сумела воспламенить клубную сцену Французского квартала своими готическими заморочками. Гитаристка и бывшая певица по прозвищу Жемчужина, эффектная молодая женщина с бледной молочной кожей и вьющимися иссиня-черными волосами, имела только один существенный недостаток – полное отсутствие мозгов. Она сразу запала на близнецов.
– Вы вдохнете в наши концерты жизнь, – заявила она с неподдельным восторгом.
На что желтоволосый близнец ответил:
– А ты, может быть, вдохнешь жизнь в нас.
Жемчужина и остальные ребята из «Полуночного солнца» согласились, что близнецы будут выступать с ними, пока они сами того хотят. Зрителям они нравились, хозяевам клуба – тоже. А членам группы больше всего импонировало, что близнецы ни разу не взяли денег, хотя им честно предлагали их долю. Деньги им были без надобности.
Близнецы обнялись у подножия кровати Энн. Их разноцветные волосы переплелись; глаза горели серебряным светом под стеклами черных очков, которые они так и не сняли.
– Давай уедем после сегодняшнего концерта, – прошептал близнец с красными волосами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107