Удачу ли?.. Мужские голоса:
– Давайте о жизни. При таких деньгах кто как будет?
– Сменяю фамилию. Михельса пришью, если рыпаться будет. У него сотенная за работу, а у меня сотни тысяч в кармане. Нужен он мне теперь, как гвоздь в пироге.
– Не дело говоришь, Смирный. За свою жизнь он и тебя продаст.
– Кто кого продаст, никому не ведомо.
Другой голос чуть-чуть с хрипотцой:
– Струсил, корешок? Я тебя понимаю. Михельсу еще в ножки поклонишься. Ведь твои сотни тысяч надо на марки по курсу переводить. А у них свой курс и своя цена марки. И много ли от твоих тысяч останется?
– С Михельсом посоветуюсь, он и цену назначит. Поймет, что купить нас теперь – не деньги требуются. Натура у него широкая, не скупился. Мне, например, за одного парня, которого надо было по горлу стукнуть, две сотенных отвалил. А теперь мы сами с усами. Без нас он нуль без палочки.
– А кто нам это яблочко подсказал? Нам – сумма, а себе ни рубля… Нет, друг Смирный. Мы и сейчас ему кланяться будем. Немцы придут вот-вот, и он в мундире штурмбанфюрера окажется. И поклонимся, если гестапо о нашем налете не задумается.
– Рубли не марки. Зачем им?
– Может, и незачем. А нам и рублик пригодится. Кстати, а где он? Ночь кончается, а денежки делить надо.
– Здесь ваши деньги, у Женьки в одеяле зашиты.
Тут по знаку Стрельцова мы и распахиваем дверь, не входим – влетаем в комнату. С другой стороны окно выбито, и оба оперативника держат свои автоматы наизготовку.
– Сдавайся. Дом окружен. Руки за шею, – командует Стрельцов.
Подымаются. Среди них – Смирный.
– Глотов, отведешь их к машинам. Раненых заберите. Кондратьев, прощупай одеяло.
Я отвожу троих через двор к автомашинам. Смирный, не отводя рук от шеи, бросает мне сквозь зубы:
– Михельса вам все равно не найти.
Значит, Сысоев стал Михельсом и фактически хозяином банды. А Смирный, похоже, адъютант у патрона. На Петровке он молчать не станет: жить всем хочется…
Из дворницкой выводят еще четверых, среди них – две женщины.
– Нашли деньги? – спрашиваю у Стрельцова.
– Нашли, конечно. Смирного я допрошу и отправлю Югову. Он – поддужный Михельса, а тот не дурак, в грабеже не участвовал…
На Петровке в угрозыске Стрельцов первым допросил Смирного.
– Ну, кто есть кто? – начал допрос Стрельцов.
– Интеллигентно разговариваешь, – усмехнулся Смирный. – Только тебе это не поможет. Не расколюсь.
– Жить захочешь – расколешься. Если будешь говорить, учтем. А о делах твоих нам и без тебя все известно. Известен и соучастник ваш, на пирушке не присутствовавший. Лучше скажи, сколько в банде твоей осталось?
– Двое, кроме меня: Погорелов и Хлумов, по-нашему – Пегас и Тетеря. Только скажу я тебе, никакого участия в ограблении машины с деньгами не принимал. Зря вы к нам с гранатой сунулись.
– А чьи деньги мы в одеяле нашли?
– Это вы у Женьки спросите.
– Думаешь, не скажет Женька? Скажет, ей жить хочется. Мы с Глотовым ваш разговор слышали, как деньги делить и как вы с Михельсом работали – все слышали.
– Подслушанный разговор не в счет.
– Улики найдутся, а дело, откровенно говоря, высшей мерой пахнет. В органы безопасности я твое дело передам, гражданин Смирный. Вот так. – Стрельцов позвал конвойных. – Уведите.
А я поехал докладывать Югову.
12. Как Сысоев стал Михельсом
Югов выслушал мой рассказ, по обыкновению, молча, не перебивая, позволяя мне делать любые отступления и гипотезы, и я чувствовал, что Длинная речь моя вызывает у него полное сочувствие и одобрение. То, что Сысоев стал Михельсом, его нисколько не удивило, он только удовлетворенно кивнул в ответ. Он, должно быть, так и думал, что это случится. Только дослушав рассказ, позвонил Стрельцову.
– Стрельцов? Югов говорит. Глотов мне все доложил об операции в Марьиной роще. Ты дело Смирного мне не передавай: он у тебя глубже завяз. А о связи с Михельсом я допрошу его у тебя. Остальных допросишь сам: делали они что-нибудь по заданию Михельса или нет. И новая рация опять в эфире появилась, значит, еще забросили кого-то, а может быть, ее в специальной посылке Михельсу передали. Нет, запеленговать не успели, слишком короткая передача была. И шифр новый, пока разбираем. А дело ты провел славно. Одним, как говорится, ударом всю банду ликвидировал… Значит, договорились? С Глотовым приеду. Как-никак Смирный его первый знакомец и ниточка к Михельсу.
– Спасибо, Иван Сергеевич, – сказал я. – Сам хотел вас просить об этом.
– Только без фокусов. Никакого отмщения. Ну, ударил он тебя по шее. Прошло? Прошло. Главное – связь с Михельсом Жалеть он его не будет. Наверняка продаст. Самое важное он сам тебе сказал, что не возьмем мы Михельса. Значит, тот, гад, опять крышу переменил. Может быть, Паша Безруков что-то узнает. В своей шайке он прижился. Теперь он – Дементьев Пал Фомич. Пока ни одной ниточки к Михельсу…
На другой день утром мы с Юговым поехали в уголовный розыск к Стрельцову. В его кабинет доставили Смирного из КПЗ.
– Вопросы вам будут задавать представители органов безопасности. Отвечайте, Смирный. Это допрос.
Смирный усмехнулся не без злорадства:
– Я не антисоветчик, а сын трудового народа.
– Ваши имя и фамилия? – сухо спросил Югов.
– К чему лишний раз языком молоть. В деле они есть.
– Профессия? – спросил Югов.
Смирный охотно ответил.
– Образование почти высшее, учился в юридическом, а профессия – вор в законе.
– Почему же так изменился ваш жизненный путь?
– Потому что профессия юриста скучна и пахнет канцелярщиной, а вор в законе – романтично и выгодно.
– Где и когда познакомились с Михельсом?
– В кабаке, за одним столиком.
– Давно закрыты все кабаки, а то, что по блату и не по карточкам живете, вполне понятно… С Михельсом познакомились еще до войны?
– Допустим. Летом познакомились, а осенью снова встретились. Я ему с крышей помог.
– Вы знали, что он фашистский агент?
– В октябре и узнал, когда ему опять крыша понадобилась: ну, я и опять помог за две сотенных.
– Значит, тут вы и были завербованы?
– Никаких бумажек я ему не подписывал. Просто знал, что он немцев ждет. Тут я уже три сотенных взял, когда чекисты на его бабу вышли. Ему и паспорт новый понадобился, и я еще за две сотенных ему новый провернул. Денег у него тьма-тьмущая. По-барски рассчитывался.
– По его заданиям работали? – спросил я.
– Какие ж это задания. Пустую квартиру найти сейчас дело нетрудное. Да и с паспортом тоже: есть у нас такие умельцы, что и паспорт, и военный билет на любую фамилию аккуратненько сработают. Никто не подкопается. Ну, конечно, все через меня. Тебе нужно – плати.
– А людей по его заданию не убивали?
– Чего нет – того нет. К политике он меня не принуждал. Я вор, конечно, с нужными связями вор. Могу и зашибить, если хлюпик какой попадется, вроде тебя, например.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24