Поскольку я боялся всю свою жизнь, можно было бы решить, что я подготовлен к этому. Ничего подобного. Этот страх был совсем другим. Этот страх был одновременно и аморфным и конкретным. Но именно такой страх помог мне вытеснить мысли о Кире.
Однако в конце уже осталась не безопасность, не безнадежность, не страх. Не чудовищная стряпня Гуппи и не размышления о том, как сильно страдала Кира. Самое худшее, думаю, было знать, что люди считали меня чудовищем. Это съедало меня. Я пытался вспомнить, сколько раз повторял избитую фразу: «Не важно, что о тебе думают люди». Важно, поверьте мне, важно. Думаю, теперь я понимал, что должен был чувствовать Макклу, когда я обвинил его в смерти Эрнандеса.
Мои дела были плохи, но у Валенсии Джонс они были еще хуже. В газетах сообщили, что суд над ней возобновился и что все ходатайства ее адвоката отклонены, причем большинство без объяснения. Я хотя бы мог цепляться за призрачную свободу. Гуппи с Заком не отходили от компьютера, пытаясь составить новое послание, которое выманило бы из укрытия наших врагов. У меня были свои соображения на этот счет, но я держал их при себе.
– Гуппи, – потянул я его за рукав, – можно тебя на минутку?
– Конечно. – Он вышел вслед за мной из бункера в подвал.
– Мне нужно без свидетелей сделать два телефонных звонка. Но боюсь, что хотя бы один из телефонов, куда я буду звонить, поставлен на прослушивание. Есть…
– Да, мистер Клейн, безопасный способ есть. Мне удалось получить доступ в некоторые телефонные системы других стран, которые позволят мне провести ваши звонки через столько мест, что вычислить, откуда идет звонок, будет невозможно.
– Ты уверен? – усомнился я. – Я не хочу, чтобы снова пострадали невинные люди.
– Никто не пострадает. Но что…
– Лучше не спрашивай. Если это выйдет, может, это поможет и Валенсии Джонс.
Его лицо прояснилось в неярком свете голых лампочек. Отчаянное желание выбраться из ямы, которую они с Заком для всех выкопали, начало сказываться и на нем. Из-за припозднившейся не по сезону метели он день не ходил на работу, а последние два дня сказался больным. Кто-то должен был сунуть палку в осиное гнездо, и я решил, что этим кем-то стану я.
– Когда вы хотите позвонить? – оживился Гуппи. – Мне нужно несколько минут для подготовки.
– Сегодня вечером, когда Зак с Джонни уснут.
Сначала кто-то зевнул, помолчал, потом произнес:
– Алло.
– Тесса?
– Дилан!
– Ш-ш-ш, говори тихо.
– С тобой все в порядке? Копы…
– Знаю, Тесса. У меня все хорошо. И – нет, я этого не делал.
– Ты не мог, Дилан, только не то, в чем тебя обвиняют.
– Я ее любил. – Ответом мне послужило благоговейное молчание. Тесса это умела. – Слушай…
– Я позову Джеффри.
– Нет! Я звоню тебе. Зак жив. Он с…
– Я могу с ним поговорить?
Ее голос дрогнул, и она заплакала. Она прикрыла ладонью микрофон, но радость не скроешь.
– Тесса… Тесса, все нормально?
– Лучше не бывает, – шмыгнула она носом.
– Сейчас он не может с тобой поговорить, но скоро он вернется домой.
– А ты?
– Забудь обо мне. Только скажи всем, что Зак цел и невредим. И скажи моему брату, что я знаю про Эрнандеса.
– Но…
Я повесил трубку, прежде чем она позвала Джеффа или на что-нибудь меня уговорила. Подождал, пока Гуппи подготовит для меня второй звонок
Он постучал по трубе радиатора, и я снял трубку. Гуппи уже набрал номер, который я ему дал, на том конце раздавались гудки.
– Вы позвонили… – начал автоответчик.
– Ларри! – закричал я так громко, насколько было возможно. – Ларри Фелд, возьми трубку! Возьми эту чертову трубку. Это я! Ларри!
– Если вы назовете свое имя, номер телефона и время вашего звонка, а также краткое сообщение, я…
– Ларри, возьми трубку! Это я, Дилан!
– … если вы звоните по делу, можете позвонить мне после десяти часов утра в мой офис. Номер…
– Лар…
– Дилан, бога ради! Я здесь. Я здесь. Подожди окончания записи.
Слушая записанный на пленку голос Ларри, я почувствовал сожаление, что застал его дома.
– Ларри? – крикнул я, когда запись закончилась. – Ты здесь?
– Нет, зануда, я побежал в кафе за чашкой кофе, пока прокручивается запись.
– Мне нужна помощь, Ларри.
– Помощь! – В его голосе прозвучало недоверие. – Тебе вообще-то несвойственно недооценивать ситуацию, Дилан. По моим сведениям, тебе нужно чудо, а не помощь.
– Мне нужен ты, – сказал я.
– Для чего?
– Чтобы защищать меня, гений.
– Чудеса не по моей части, Дилан.
– Хочешь, чтобы я умолял тебя, Ларри?
– Может быть.
– Считай, что я тебя умоляю.
– Недостаточно.
– В чем дело, Ларри? Ты хочешь, чтобы я поклялся, что стою на коленях, или что?
Он захихикал.
– Да мне все равно, даже если ты стоишь на голове.
– Тогда в чем дело? – Я уже по-настоящему жалел, что застал его дома.
– Ты меня любил? – спросил он.
– Я тебя – что?
– Ты меня любил? – повторил он.
– Господи, Ларри, я чувствую себя персонажем «Скрипача на крыше». Какое это имеет значение?
– Может, от этого зависит твое будущее, или, может, ты хочешь, чтобы тебя защищал твой брат?
– Брата я не просил. Я прошу тебя.
– Ответь на мой вопрос, – настаивал он.
– Да, Ларри, я тебя любил. Ты что думаешь, я постоянно рисковал ради тебя своей шеей, потому что был Авраамом Линкольном? Я не герой. Я творил эти пакости, когда мы были детьми, потому что ты был другим, одержимым, но не как Джеффри. С ним успех казался предопределенным, словно он у него в кармане. Если бы я обладал тем, что было у тебя, Ларри, я бы стал самым знаменитым в мире писателем, а не каким-то бездарным писакой, торгующим идеями для сценариев, как бойкий коммивояжер. И ты умел меня рассмешить. Вот, ты умел меня рассмешить.
– Ты не бездарный писака, Дилан, но я очень устал быть твоим должником.
– Это шутка, – сказал я, – ты никогда ничего не был мне должен.
– Я возьму это дело, – сказал он, прежде чем я успел закончить предложение.
– Ты не хочешь знать, ви…
– Ты этого не делал, заткнись и перестань попусту тратить мое время.
– Хорошо.
– Дилан, только одно. Почему тебе нужен адвокат?
– Я хочу сдаться. – Я произнес эти слова, не веря, что я их сказал. – Мне нужно кое-кого защитить.
– Это как-то связано с твоим племянником? Только не говори, что это он прикончил девицу.
– Не будь идиотом, Ларри.
– Мне придется встретиться с тобой и поговорить, – объяснил он, – потом мы обговорим с копами условия твоей сдачи. Где ты?
– Я в…
Из темноты шагнул Макклу и нажал на рычаг, прежде чем я закончил. Я едва различал его лицо в темноте, но знал, что это он. Я продолжал держать немой телефон у уха, как бутафорский.
– Никто, – прошептал Макклу, забирая у меня трубку, – не сдается. Никто.
Я хотел было возразить, но выражение его лица подсказало, что не стоит. Его лицо заставило меня передумать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53