Герсен торопливо добавил:
- Я понимаю, что создаю для вас огромные неудобства. Смогут ли сто
севов компенсировать это?
- Как вы знаете, - решительно заявил Лабби, - правила категорически
запрещают передачу денег персоналу. Однако в данном случае деньги служат
лишь для снабжения мастерских необходимым оборудованием. Ведь, как я
полагаю, уезжая, вы все это оставите здесь?
Герсен не хотел показаться слишком уж заинтересованным:
- Вероятно, да. Во всяком случае часть - то, что дублирует
оборудование у меня дома! - Он был очень воодушевлен тем, как свободно
Лабби беседовал на эти скользкие темы. Это означало, что мастерские не
находились под постоянным наблюдением. - Как вы думаете, сколько это будет
стоить? - спросил он.
Лабби просмотрел список.
- Мегафотокамера, увеличитель и принтер Чаго, дубликатор Танглемат,
микроскоп... Дорогие игрушки. Для чего они вам?
- Я изготовляю калейдоскопические пермутации природных объектов, -
пояснил Герсен. - Иногда требуется двадцать-тридцать копий одного и того
же снимка, а это удобнее делать на дубликаторе.
- Это будет стоить целое состояние, - проворчал Лабби. - Но если вы
готовы платить...
- Готов, раз приходится, - ответил Герсен. - Мне не нравится зря
тратить деньги, но оставаться без моего хобби два месяца мне нравится еще
меньше.
- Понятно, - Лабби проглядел список до конца. - У вас тут
впечатляющий набор разной химии. Надеюсь, вы не намерены взорвать Обменный
Пункт и оставить меня без работы?
Герсен рассмеялся.
- Я уверен, что вы достаточно опытны, чтобы предотвратить любую
подобную попытку. Нет, в этом списке нет взрывчатки или ядов - только
красители, фотосенсибилизаторы, проявители и все такое прочее.
- Да, я вижу. Не думайте, что я не разбираюсь в подобных вещах. Я был
полноправным членом академического Бумаравского Колледжа на Лоргане и
занимался исследованиями плоских рыб Нойстерского океана, пока не
кончилось финансирование - еще один подлый регрессивный трюк Института,
уверяю вас.
- Да, печальная ситуация, - поддакнул Герсен. - Хотелось бы знать,
когда это кончится? Они что, хотят вновь сделать нас пещерными людьми?
- Кто может сказать, чего хотят эти полоумные? Я слышал, что они
потихоньку прибирают к рукам компанию Джарнелл. А когда они наберут 51
процент акций - раз и готово! Больше никаких космолетов. Что тогда с нами
будет? И что будет со мной? Останусь без работы, если мне, конечно, не
повезет, и я доживу до этого времени. Нет, я плюю на этих людишек!
Герсен внимательно оглядывал мастерскую.
- Где бы я мог устроиться, чтобы никому не мешать? Лучше бы в углу,
чтобы я мог повесить шторы от света. Разумеется, я готов оплатить любую
вашу помощь. Если, например, есть неиспользуемая подсобка...
Фаниан Лабби поднялся на ноги.
- Пойдемте посмотрите. Старая студия для скульпторов больше не
используется. Нынешние гости не желают утруждать себя серьезной работой.
Студия была восьмиугольной, стены - из коричневого местного дерева,
пол - из желтого кирпича, потолок - из стекла.
- Потолок придется чем-нибудь закрыть - заявил Герсен. - В остальном
студия мне вполне подходит. - Затем он добавил, чтобы проверить,
контролируется ли это помещение: - Я понимаю, что правила запрещают
передачу денег от гостей персоналу, но ведь правила для того, чтобы их
нарушать. Несправедливо, если вам придется совершать дополнительные усилия
без дополнительного вознаграждения. Вы согласны?
- Я думаю, вы точно выразили мою точку зрения.
- Отлично. То, что происходит здесь, касается только вас и меня. Я не
очень богат, но не скуп и готов платить за доставленное мне развлечение. -
Он вытащил чековую книжку и выписал чек на 3.000 севов на Банк Ригеля. -
Этого должно хватить на оплату всего списка, и останется достаточно, чтобы
компенсировать затраченное вами время.
Лабби надул щеки:
- Это вполне подойдет. Я сам прослежу за вашим заказом, и
оборудование, возможно, будет здесь уже завтра.
Герсен, полностью удовлетворенный, попрощался и ушел. Его надежды,
конечно, могли покоиться на ошибочных предпосылках, однако, постоянно
проверяя и перепроверяя себя, он чувствовал, что пришел к единственно
возможному выводу. Но ему нужна была еще одна вещь, за которой он не
рискнул обратиться к Лабби. Он выписал еще один чек на двадцать тысяч
севов и сунул его в карман.
Этим вечером Ифигения не появилась в общем зале. Герсен не обратил на
это большого внимания. Он медленно прогуливался туда и обратно, наблюдая и
выжидая, и почти уже потерял надежду, когда в зале появился Арманд Кошиль.
Герсен направился к нему, стараясь держаться как можно непринужденнее.
- Я собираюсь подойти к корзинке для бумаг, - негромко сказал он, - и
бросить в нее скомканную бумажку. Идите за мной и подберите ее. Это чек на
двадцать тысяч севов. Доставьте мне десятитысячную банкноту и оставьте
себе остальные десять тысяч.
Не ожидая ответа он повернулся и направился к киоску. Краем глаза он
заметил, что Кошиль слегка пожал плечами и продолжал идти, куда шел. В
киоске Герсен купил пакет печенья, снял обертку, сунул в нее чек, бросил
ее рядом с корзинкой для бумаг, пересек зал и уселся на скамью. Скомканный
кусок бумаги возле корзинки казался большим, белым и подозрительным. В
зале опять появился Кошиль. Он подошел к киоску, перебросился парой шуток
с продавцом, выбрал себе пакет сладостей, содрал обертку и бросил ее в
сторону корзины, но не попал. Он хмыкнул, нагнулся за ней, поднял заодно
бумажку Герсена и, казалось, выбросил обе бумажки в корзинку. Затем ушел.
Герсен вернулся в номер. Нервы его были напряжены до предела.
Чрезмерный оптимизм был бы глупостью, но пока все шло по плану, и шло
хорошо. Конечно, скрытый телеглаз мог засечь, как Кошиль подбирал чек;
Фаниан Лабби мог организовать слишком строгий надзор; список такого
множества нового оборудования мог привлечь чье-то внимание. Но пока все
шло хорошо.
На следующий день он заглянул в мастерскую. Лабби был занят с парой
подростков, которые со скуки занялись изготовлением масок. Лабби сообщил,
что до завтра оборудование не прибудет, и Герсен отправился в номер.
Вечерний час общения прошел скучно, ни Кошиль, ни Ифигения не
появлялись. На следующий день, когда Герсен после завтрака вернулся в
номер, он нашел на столе конверт, в котором лежала зеленая с розовым
банкнота в 10.000 севов. Герсен проверил ее своим фальшметром, и она
оказалась подлинной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57
- Я понимаю, что создаю для вас огромные неудобства. Смогут ли сто
севов компенсировать это?
- Как вы знаете, - решительно заявил Лабби, - правила категорически
запрещают передачу денег персоналу. Однако в данном случае деньги служат
лишь для снабжения мастерских необходимым оборудованием. Ведь, как я
полагаю, уезжая, вы все это оставите здесь?
Герсен не хотел показаться слишком уж заинтересованным:
- Вероятно, да. Во всяком случае часть - то, что дублирует
оборудование у меня дома! - Он был очень воодушевлен тем, как свободно
Лабби беседовал на эти скользкие темы. Это означало, что мастерские не
находились под постоянным наблюдением. - Как вы думаете, сколько это будет
стоить? - спросил он.
Лабби просмотрел список.
- Мегафотокамера, увеличитель и принтер Чаго, дубликатор Танглемат,
микроскоп... Дорогие игрушки. Для чего они вам?
- Я изготовляю калейдоскопические пермутации природных объектов, -
пояснил Герсен. - Иногда требуется двадцать-тридцать копий одного и того
же снимка, а это удобнее делать на дубликаторе.
- Это будет стоить целое состояние, - проворчал Лабби. - Но если вы
готовы платить...
- Готов, раз приходится, - ответил Герсен. - Мне не нравится зря
тратить деньги, но оставаться без моего хобби два месяца мне нравится еще
меньше.
- Понятно, - Лабби проглядел список до конца. - У вас тут
впечатляющий набор разной химии. Надеюсь, вы не намерены взорвать Обменный
Пункт и оставить меня без работы?
Герсен рассмеялся.
- Я уверен, что вы достаточно опытны, чтобы предотвратить любую
подобную попытку. Нет, в этом списке нет взрывчатки или ядов - только
красители, фотосенсибилизаторы, проявители и все такое прочее.
- Да, я вижу. Не думайте, что я не разбираюсь в подобных вещах. Я был
полноправным членом академического Бумаравского Колледжа на Лоргане и
занимался исследованиями плоских рыб Нойстерского океана, пока не
кончилось финансирование - еще один подлый регрессивный трюк Института,
уверяю вас.
- Да, печальная ситуация, - поддакнул Герсен. - Хотелось бы знать,
когда это кончится? Они что, хотят вновь сделать нас пещерными людьми?
- Кто может сказать, чего хотят эти полоумные? Я слышал, что они
потихоньку прибирают к рукам компанию Джарнелл. А когда они наберут 51
процент акций - раз и готово! Больше никаких космолетов. Что тогда с нами
будет? И что будет со мной? Останусь без работы, если мне, конечно, не
повезет, и я доживу до этого времени. Нет, я плюю на этих людишек!
Герсен внимательно оглядывал мастерскую.
- Где бы я мог устроиться, чтобы никому не мешать? Лучше бы в углу,
чтобы я мог повесить шторы от света. Разумеется, я готов оплатить любую
вашу помощь. Если, например, есть неиспользуемая подсобка...
Фаниан Лабби поднялся на ноги.
- Пойдемте посмотрите. Старая студия для скульпторов больше не
используется. Нынешние гости не желают утруждать себя серьезной работой.
Студия была восьмиугольной, стены - из коричневого местного дерева,
пол - из желтого кирпича, потолок - из стекла.
- Потолок придется чем-нибудь закрыть - заявил Герсен. - В остальном
студия мне вполне подходит. - Затем он добавил, чтобы проверить,
контролируется ли это помещение: - Я понимаю, что правила запрещают
передачу денег от гостей персоналу, но ведь правила для того, чтобы их
нарушать. Несправедливо, если вам придется совершать дополнительные усилия
без дополнительного вознаграждения. Вы согласны?
- Я думаю, вы точно выразили мою точку зрения.
- Отлично. То, что происходит здесь, касается только вас и меня. Я не
очень богат, но не скуп и готов платить за доставленное мне развлечение. -
Он вытащил чековую книжку и выписал чек на 3.000 севов на Банк Ригеля. -
Этого должно хватить на оплату всего списка, и останется достаточно, чтобы
компенсировать затраченное вами время.
Лабби надул щеки:
- Это вполне подойдет. Я сам прослежу за вашим заказом, и
оборудование, возможно, будет здесь уже завтра.
Герсен, полностью удовлетворенный, попрощался и ушел. Его надежды,
конечно, могли покоиться на ошибочных предпосылках, однако, постоянно
проверяя и перепроверяя себя, он чувствовал, что пришел к единственно
возможному выводу. Но ему нужна была еще одна вещь, за которой он не
рискнул обратиться к Лабби. Он выписал еще один чек на двадцать тысяч
севов и сунул его в карман.
Этим вечером Ифигения не появилась в общем зале. Герсен не обратил на
это большого внимания. Он медленно прогуливался туда и обратно, наблюдая и
выжидая, и почти уже потерял надежду, когда в зале появился Арманд Кошиль.
Герсен направился к нему, стараясь держаться как можно непринужденнее.
- Я собираюсь подойти к корзинке для бумаг, - негромко сказал он, - и
бросить в нее скомканную бумажку. Идите за мной и подберите ее. Это чек на
двадцать тысяч севов. Доставьте мне десятитысячную банкноту и оставьте
себе остальные десять тысяч.
Не ожидая ответа он повернулся и направился к киоску. Краем глаза он
заметил, что Кошиль слегка пожал плечами и продолжал идти, куда шел. В
киоске Герсен купил пакет печенья, снял обертку, сунул в нее чек, бросил
ее рядом с корзинкой для бумаг, пересек зал и уселся на скамью. Скомканный
кусок бумаги возле корзинки казался большим, белым и подозрительным. В
зале опять появился Кошиль. Он подошел к киоску, перебросился парой шуток
с продавцом, выбрал себе пакет сладостей, содрал обертку и бросил ее в
сторону корзины, но не попал. Он хмыкнул, нагнулся за ней, поднял заодно
бумажку Герсена и, казалось, выбросил обе бумажки в корзинку. Затем ушел.
Герсен вернулся в номер. Нервы его были напряжены до предела.
Чрезмерный оптимизм был бы глупостью, но пока все шло по плану, и шло
хорошо. Конечно, скрытый телеглаз мог засечь, как Кошиль подбирал чек;
Фаниан Лабби мог организовать слишком строгий надзор; список такого
множества нового оборудования мог привлечь чье-то внимание. Но пока все
шло хорошо.
На следующий день он заглянул в мастерскую. Лабби был занят с парой
подростков, которые со скуки занялись изготовлением масок. Лабби сообщил,
что до завтра оборудование не прибудет, и Герсен отправился в номер.
Вечерний час общения прошел скучно, ни Кошиль, ни Ифигения не
появлялись. На следующий день, когда Герсен после завтрака вернулся в
номер, он нашел на столе конверт, в котором лежала зеленая с розовым
банкнота в 10.000 севов. Герсен проверил ее своим фальшметром, и она
оказалась подлинной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57