ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

Михаила?
Робер первым овладел собой.
– Тайна эта слишком велика, чтобы нам можно было одним обладать ею, – сказал он. – Поэтому я просил бы вас пригласить одного из ваших пассажиров, хотя бы преподобного Кулея.
Томпсон согласился и послал слугу за почтенным священником.
Когда последний вошел в каюту, где тяжело дышали братья де Вейга, положение было то же самое. Не могло ли, однако, случиться, что воры еще хранили в глубине своих желудков несколько похищенных драгоценных камней! Чтобы убедиться в этом, оставалось только продолжать лечение, уже оказавшееся столь успешным.
Вскоре более трехсот драгоценных камней, большей частью превосходных бриллиантов, были извлечены из утроб португальцев этим оригинальным способом.
Трое больных, избавленных от своей тайны, по-видимому, почувствовали значительное облегчение. Если они еще страдали, то теперь лишь от обыкновенной морской болезни. Тогда об этом странном происшествии составлен был протокол, врученный на хранение пастору Кулею; потом камни, последовательно сосчитанные тремя понятыми, были переданы Томпсону, который, заперев их на ключ, отправился за поручиком, всего несколько часов тому назад вынужденным совершить позорную капитуляцию.
Но когда администратор выходил из каюты, перед ним выросла тень, и тень эта была – неизбежный Сондерс в сопровождении сэра Хамильтона; оба держались с достоинством, спокойно и сурово, как и подобает недовольным пассажирам.
– Одно слово, сударь, – сказал Сондерс, останавливая Томпсона. – Нам хотелось бы знать: до каких пор рассчитываете вы продолжать свои шутки?
– Какие шутки? – нетерпеливо пробормотал Томпсон. – Что еще тут?
– Какой тон вы принимаете! – воскликнул Хами-льтон высокомерно. – Да, мы желаем, наконец, знать, долго ли вы будете еще так дерзко нарушать все обещания программы, которой мы имели глупость поверить?
Как, опять нападки на программу! Томпсон, занятый более важными вопросами, пожал плечами и бросился на палубу, нервно устранив Хамильтона.
Найдя поручика, Томпсон увел его в каюту, предупредив, что имеет сделать ему важное сообщение.
– Поручик, – сказал он, когда они уселись, – военное счастье только что было против вас.
– Действительно, сударь, – отвечал поручик, держась настороже.
– И мы везем вас теперь на Мадейру.
– По-видимому, так.
– Это для нас обоих неприятное приключение, смею сказать, и думаю, что если бы представился хороший способ уладить дело, к нашему общему удовольствию!..
– Трудно! – заметил поручик.
– Может быть, – продолжал Томпсон, – вам небезызвестно, что ваш губернатор предложил награду в один процент тому, кто поймает вора?
– Да, – подтвердил поручик, – но я не вижу…
– Подождите, подождите! Может быть, мы еще столкуемся. Потому что этот вор… вернее, эти воры…
– Эти воры?..
– Я поймал их, – спокойно проговорил Томпсон.
– Ну? – произнес поручик.
– Они в моих руках, – подтвердил Томпсон, – и по крайней мере добрая часть похищенных бриллиантов!
Поручик, бледный от волнения, не будучи в состоянии произнести ни слова, схватил Томпсона за руку. Последний продолжал развивать свое предложение.
– И поэтому, вы понимаете, поручик, обещанная премия принадлежит мне. Так вот, уладьте как-нибудь наше дело, сказав, например, что вы умышленно уехали с целью поймать воров, открытие которых придаст значение вашим словам, и я готов уступить вам пятую часть, четверть, если понадобится, от причитающейся мне награды.
– О, это не важно! – воскликнул офицер с равнодушием, не заключавшим ничего лестного для португальского правительства.
– Ну, согласны? – настаивал Томпсон.
– А если откажусь?
– Если вы откажетесь, – отвечал Томпсон, – тогда будет так, как будто я ничего не говорил. – Я преспокойно высажу вас на Мадейре и удержу воров, чтобы передать их в руки английского консула, который сумеет обеспечить за мной честь открытия и выгоду от нее.
В голове поручика происходила быстрая работа. Отвергнуть предложение Томпсона – значит, возвратиться на остров Св. Михаила как человек, давший взять себя врасплох, точно ребенок. Принять их – значит, напротив, вернуть военные почести, ибо успех все оправдывает. Даже если пренебречь шансами когда-либо получить что-нибудь от обещанной награды, это приключение все же будет ему еще выгодно, сослужит службу в глазах начальства, потому что он сможет в таком случае приписать себе всю заслугу поимки воров.
– Принимаю, – сказал он решительным тоном.
– Очень хорошо, – одобрил Томпсон. – Тогда, если вам угодно, мы сейчас уладим дело.
Соглашение, основания которого только что были набросаны, было составлено и подписано обеими сторонами. Томпсон немедленно передал офицеру найденные драгоценные камни и попросил выдать в том расписку. Теперь он мог вздохнуть, довольный тем, что привел к благополучному концу это важное дело.
Пока Томпсон так удачно вел переговоры, страшный гнев накоплялся в сердце Хамильтона.
Выйдя из оцепенения, в которое его повергла дерзость администратора, баронет, весь кипя гневом, пустился в погоню за ним. Но не мог его настигнуть. Тогда он обратился к капитану Пипу, который, сойдя с мостика, спокойно прогуливался, куря свою утреннюю сигару.
– Капитан, – произнес он сдержанным голосом, – могу ли я знать, кому заявлять мне на пароходе свои претензии?
– Артемону, может быть! – заявил тот с мечтательным видом.
– Капитан! – вскрикнул баронет, побагровев от ярости.
– Сэр? – возразил капитан спокойно.
– Капитан, я нахожу, что здесь уже достаточно издевались надо мной. Так как вы отвечаете за ход парохода, то не удостоите ли сообщить мне, почему это еще видны последние утесы Муравьев? Почему в десять часов утра мы едва находимся против острова Святой Марии? Почему после восьмичасового плавания остров Святого Михаила еще в виду?
– Святого Михаила? – повторил капитан недоверчиво.
– Да, Святого Михаила, – строго подтвердил баронет, показывая черную точку, которая перерезала линию горизонта между Муравьями и Святой Марией.
Капитан взял в руки подзорную трубу.
– Если это Святой Михаил, – сказал он насмешливо, – то это остров на парах! Он дымится!
И капитан поднялся на свой мостик, между тем как взбешенный баронет строил страшные планы мести.
Как невежливо ни были приняты замечания Хамильтона, они тем не менее были справедливы. Капитану недолго пришлось ждать, чтобы самому в том убедиться. С рассветом след за кормой показал ему, что скорость «Симью» с двенадцати узлов внезапно упала до восьми.
Вызванный мистер Бишоп не высказался успокоительно. От самого отплытия он тщетно подбавлял жару. Невозможно было увеличить давление. Причиной, конечно, было дурное качество угля, взятого в Орте.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105